Глава 37. "Прощание и прощение" (2/2)
Ости в замешательстве наблюдала за всеми метаморфозами, вложив руки в карманы.
— Почему у меня волосы на голове шевелятся от твоего взгляда? — скептически поинтересовалась она.
— Запоздалое осознание, смирение и чёрт знает что ещё… — хмыкнув, ответила я, подняв голову к хмурому зимнему небу, с которого срывалась новая порция снега.
— Я чёрт, но даже не представляю… — усмехнулась демоница, — Что ж, ты хотела поговорить…
Я спокойно кивнула, повернувшись к Пиф.
— Ты с нами?
— У меня смена в баре, — серафим отрицательно качнула головой. — Могу помочь вам добраться до города либо отвезти в кондо…
— Мне не стоит туда соваться, — Ости дёрнула плечом. — Лучше в центр. Там решим, куда податься. К слову, хотелось бы мне жить как отставному серафиму, имея бар в мире смертных. Даже любопытно взглянуть на то, как там всё устроено…
Пифия только приглашающе указала на парковку,
— Что ж, сейчас у тебя есть все шансы, чтобы оценить «устройство», — насмешливо проговорила она. — Если удастся отловить кого-то из официантов, можно будет посидеть втроём в кабинете, чтобы не дёргали…
Я усмехнулась, только сейчас вспомнив про неудобно закреплённые под курткой ножны, предвкушая, как буду пытаться опять устроиться в автомобиле. Оценив мою постную мину, спутницы, посмеиваясь, побрели вперёд. В салоне всё же удалось устроиться, хоть и с применением не слишком цензурных «заклинаний». Ости удивлённо хлопала глазами от моих перлов, устроившись сзади, и после короткой вспышки магии избавилась от своего оружия.
В очередной раз выматерившись под очередной удивлённый присвист, я всё же смогла захлопнуть пассажирскую дверь и оглянулась на чертовку:
— Не забывай, что я под одной крышей живу с Геральдом.
— А… Ну, это многое объясняет, — хохотнула она, откинувшись на спинку сидения и наблюдая за тем, как Пиф завела двигатель. — Если бы мне кто-то когда-то сказал, что я буду использовать транспорт смертных, чтобы куда-то добраться в их же мире, я бы покрутила пальцем у виска. Цени, Уокер. Ради тебя на такие жертвы иду…
Изобразив улыбку, я потёрла лицо ладонями.
— Ценю. И ты даже не представляешь себе, как я благодарна за всё, что ты и Аббадон делаете с учётом того прошлого, которое нас связывает.
Повисла неловкая пауза, в которую вклинилась Пифия, полюбопытствовав:
— О чём речь?..
Я приглашающе махнула рукой, чтобы Ости могла рассказать историю, которой я и сама толком не знала. Демоница фыркнула, отвернувшись к окну. Казалось, что корзину с этим дерьмом ворошить не было желания, но она всё же нехотя ответила, продолжая наблюдать за проплывающим за окном автомобиля пейзажем, который перестал демонстрировать только кладбищенскую ограду.
— Став серафимом, Ребекка получила должность правой руки Эрагона. Проводила суды вместо него. Старалась быть непредвзятой, но лишь до тех пор, пока в её руки не угодило дело моего отца, который разочаровал Сатану. Не смог стравить два государства, чтобы началась война, — она криво улыбнулась. — Его готовили к ссылке к смертным, но Ребекка настояла на том, чтобы он был отстранён от своего правящего дома и был отправлен в тюрьму Ада. Белиал был в бешенстве, хотя сам отдал его под трибунал цитадели… — она сделала паузу и добавила, — Глядя на происходящее, я начинаю понимать, что моя ненависть в отношении неё была напрасной, вполне вероятно. Она всё же знала, что у него есть дочь. Не знаю, в пику ли повелителю, но в ссылке отказала, сочтя прегрешение недостаточным для столь сурового наказания. И всё же я её ненавидела… До тех пор, пока отец не раскрыл правду, заняв трон.
«Так вот почему прежние склоки сегодня не получили продолжения… Открылась истина, которую никто не ожидал узнать спустя столько лет», — немного удивлённо хмыкнул внутренний голос. Влезть в шкатулку захотелось с утроенной силой, но я помнила, что произошло в прошлый раз. Послание исчезло так же, как и шкатулка. Почему-то этот осколок прошлого я безумно хотела сохранить. Хотя бы держать в руках дольше. Раскрыть очередную тайну, которая наклюнулась.
За окном автомобиля усилился снег. Шевроле свернула на юг, устремляясь к центру Чикаго. Я молча смотрела в сторону, перебирая сегодняшние события в голове. «Всё оказалось так просто и так сложно одновременно. Попытка остаться человеком в тех условиях, которые диктует чужой мир, который должен стать моим по праву происхождения спустя века. Быть предсказуемой в своём человеческом поведении… Какая ирония», — хотелось скривиться, но я сохраняла мимику. Вспомнилось, как я пыталась уподобиться бессмертным. Ведь тогда Маль начал терять контроль над ситуацией. Всего лишь стоило сделать это раньше, и части бед можно было избежать. Нет. Не изменить прошлое полностью. Просто избежать… основную часть проблем.
Проводив взглядом корпуса своего университета, я со вздохом отметила, как Пиф завела автомобиль на узкую улочку, сбавляя скорость. Вскоре шевроле заняла место на служебной парковке позади бара. Я удивлённо приподняла брови, до этого не зная, что тут есть собственная стоянка для персонала. Вообще, казалось, что позади бара узкий проулок и вторая линия построек. Мы покинули салон авто и вошли в бар через служебный вход. Подбирался вечер, и посетителей в зале уже хватало. Подумав, оракул провела нас в свой кабинет и пошла узнавать ситуацию с загруженностью.
Ости с любопытством огляделась.
— Да уж, это не школьный вагончик. Явно уютнее и более продумано.
— Там цель напиться и оттянуться. В общем-то, тут тоже… Но всё же среди обитающих у людей не приветствуется напиваться вусмерть. Могут поймать, и тогда хлопот не оберёшься, — я устало стянула пуховик и после долгой возни наконец смогла избавиться от ножен, порядком натёрших спину и подмышку. — Пользоваться чужим оружием сродни самоубийству.
— Вопрос техники и привыкания… — демоница скинула пальто и устроилась на диване, поглядывая на меня, — Как поживает Наследник?
Я улыбнулась:
— Растёт. Знаешь, никогда не думала, что материнство настолько меняет собственную жизнь.
— В твоём случае это было неизбежным, — Ости сплела пальцы, глядя на меня. — Признаться, я испугалась, когда Мальбонте отдал приказ выпустить гончих. Отец не мог ослушаться и открыл псарню, выпустив по вашему следу собак. Кажется, в тот момент я полностью разочаровалась в правлении Ада. Того Ада, который знала. Прежде он был не такой марионеткой, даже прогибаясь под совет серафимов. Оспорить требования полукровки не выходит, даже если мы поднимем бунт и попытаемся свергнуть…
Отрицательно качнув головой, я тихо ответила:
— Сейчас это бесполезно. Я не представляю, какой должна быть сила Гидеона, чтобы суметь как-то повлиять на его отца. И пока с трудом представляю, как это будет выглядеть. Как произойдёт возвращение… Сможем ли мы вообще вернуться хоть когда-то…
— Сможете, — Пифия вошла в кабинет и направилась к бару, наливая мне вино, а себе и демонице виски. Из изящной бутыли в каждый из бокалов отсчитала по паре капель глифта и раздала напитки. — Сейчас об этом думать глупо. Единственное, что стоит отработать, — возможности побега, если всё же смогут кого-то поймать. Но для стражей это представляет закономерную сложность. Они не могут здесь находиться больше четверти суток, как и большая часть всё ещё поддерживаемых небесами бессмертных.
Я благодарно сделала глоток вина, глядя на то, как напиток переливается рубинами в свете потолочной люстры. Действительно глупо было торопить события, но не думать об этом тоже не выходило. Впереди ждало шестнадцать с лишним лет скитаний и пряток, которые не имели чёткого плана хотя бы потому, что загадывать было глупо. Я вспоминала побег из Миннеаполиса и прикидывала, что было бы, имей мы чёткий план, когда бежать надо было действительно быстро, не слишком отвлекаясь на выбор места.
Пиф и Ости о чём-то переговаривались, пока я провалилась в свои мысли. Чувствовались настороженные взгляды, пытающиеся уловить все изменения. Пока я сама не понимала, что именно стало во мне иным. Обстоятельства были слишком спокойными. Я не ощущала опасности и была предельно собрана всю поездку. Прощание с самой собой выдалось куда более полезным, чем с родителями. Очередной глоток вина заставил голову чуточку закружиться, и я потёрла пальцами глаза.
Ости хмыкнула:
— Судя по всему, тебе стоило поехать отдыхать.
— Возможно. И всё-таки я рада, что удалось встретиться. Кстати, почему ты вызвалась?
— Мими не стоит подставляться, а нужен был представитель ада для соблюдения правил спуска на задания. По существу, я «выполняла задание» с Генри. Его энергия скрыла Миндера. За мной не наблюдают, памятуя, что могу зависнуть в клубе или пойти на шоппинг. Если бы пошла она, неизбежно кто-то сел бы на хвост, — чертовка тоскливо заглянула в свой опустевший бокал и после приглашающего жеста Пиф самостоятельно пошла к бару, обновляя напиток. — Демонам из сопротивления не стоит особенно светиться. Не из страха, просто полукровка чувствует нас острее из-за преобладающей стороны, — она вернулась на диван, внимательно взглянув на меня. — Кстати, как там Геральд?..
Я почувствовала, как к лицу прилила кровь, и отпила вино, чтобы занять рот. Сбоку хохотнула Пифия, следя за тем, как румянец неравномерными пятнами начинает покрывать моё лицо и шею. Раскрывать дебри своей личной жизни я не планировала, да и вопрос был в общем-то не об этом, но…
— У-у-у… Малютка Уокер приручила бунтаря?.. — Ости неверяще вытаращилась на меня. — Отец будет в шоке.
Румянец стал ещё насыщеннее.
— Не думаю, что ему стоит знать…
Демоница хмыкнула:
— Знаешь, уже то, что Геральд не вернулся, когда помог тебе сбежать, уже говорило о многом. Тем более, если вспомнить, с кем он был связан… Кто бы мог подумать… Мисселина… И Геральд…
— Не думаю, что мы имеем право в это влезать. Это его прошлое, — поджав губы проговорила я. — И я понимаю его боль. Правда понимаю. Рада, что всё позади, и, поверь, это далось ему очень нелегко.
— Безусловно, — Ости кивнула, уловив моё напряжение. — Ладно, оставим эту болезненную тему. Главное, чтобы об этой связи никто из вас не жалел.
«Я точно жалеть не буду…» — губы растянулись в мягкой улыбке. Я покосилась на часы и поднялась с места, отставляя опустевший бокал. За окном уже сгустились сумерки и стоило ехать домой. День пестрел впечатлениями. Пиф предложила вызвать такси, но я хотела проветрить голову и не без помощи пристегнула к телу ножны, скрыв их курткой. Сейчас не было страхов. Я точно знала, что могу дать отпор едва ли не кому угодно. Попрощавшись, я ещё раз поблагодарила оракула и Ости за помощь в сегодняшнем визите на кладбище и вышла из бара через служебный ход, накинув на голову капюшон, направляясь к остановке автобуса.
Руки немного саднили после того, как я поранила их розами, но стоило посмотреть на глубокие царапины под светом уличного фонаря, как те начали достаточно легко и быстро затягиваться. Невольно усмехнувшись, я убрала руки в карманы. Пальцы снова наткнулись на шкатулку. Любопытство начало брать верх, но открывать находку на улице было как минимум глупо. Ещё и среди смертных, которые торопились с работы домой.
Уже подходя к остановке, я заметила подъезжающий нужный автобус и побежала вперёд. Водитель с усмешкой дождался, пока я заберусь в салон, тронув служебную фуражку пальцами.
— С наступающим Рождеством, мисс.
— Спасибо! Один билет, пожалуйста, — я ссыпала ему на ладонь мелочь и забрала талон со штрихкодом, прикладывая его к валидатору.
Пройдя в самый конец, чтобы видеть салон, я устроилась напротив выхода, мониторя остальных пассажиров. Сказывалась внимательность Геральда и то, как он соблюдал безопасность. Я училась делать так же. Однако по причине того, что общественным транспортом не пользовалась уже более полугода, то и попрактиковать его техники не могла. Сейчас появилась возможность, которой грех было не воспользоваться. Просмотр душ, чтение их на расстоянии. Все смертные, кроме водителя, у которого несколько поколений назад был кто-то из небожителей в роду. Вторым привлекшим внимание был усталый парень с гитарой в чехле, покачивающий головой в такт мелодии, играющей в наушниках. Раньше я не присматривалась к этому, не считая это чем-то важным. Точнее, не чувствуя…
«Просто не оглядывалась по сторонам. Не требовалось или было страшно…» — насмешливо отозвался внутренний голос. «Игра» продолжалась. Пассажиры покидали автобус, появлялись другие. До самого кондо я начитала почти десяток тех, кто нёс в себе кровь представителей Ада и Рая. Никто из них не знал этих деталей и едва ли когда-то узнает. Автобус притормозил у остановки, и я ещё раз улыбнулась водителю, кивнув на прощание. Снегопад усилился, и я почти бегом понеслась к воротам, торопясь оказаться в помещении.
Приветствие дежурного, когда раздвижные двери выпустили поток тёплого воздуха в моё лицо. По центру фойе стояла украшенная рождественская ель, кондо жил в предвкушении Рождества последний месяц, но атмосферу праздника я ощущать начала только сейчас. Проскочив к лифтам, я влетела в кабину, но вместо нужного этажа нажала кнопку крыши. Как я помнила, там была обзорная площадка с навесом. Можно было спокойно открыть шкатулку и узнать, что в ней.
Табло мигнуло, отсчитывая этажи, и я покосилась на себя в зеркало. Всё было прежним, но в то же время совершенно иным. Движения перестали казаться нервными и дёрганными. Я поправила рукоять меча под курткой, упирающуюся в затылок и хмыкнула: стоило обзавестись своим оружием. Брать меч Геральда ради таких авантюр оказалось не слишком-то удобным. Мы не слишком сильно различались в росте, но всё же физиология брала своё, мешая мне использовать клинок в полную силу.
Лифт остановился, и створки разошлись, выпуская меня в остеклённую комнату на крыше кондо. Обзорная площадка в обычное время позволяла видеть почти весь Чикаго, словно на ладони. Сейчас же из-за снегопада с трудом удавалось рассмотреть даже конец улицы. Я со вздохом подошла к стене с пожарным щитком и осторожно опустилась у неё прямо на пол, чтобы оказаться под камерой видеонаблюдения и не попадать в объектив. Местные, конечно, привыкли ко всякому, но чёрт знает, чем закончится эта находка.
Вытащив из кармана шкатулку, я несмело провела пальцами по крышке. Эффекта не было. Отдала короткий толчок энергии, и замочек щёлкнул изнутри, позволяя откинуть крышку. Я заглянула внутрь, глядя на содержимое. Сложенный в несколько раз пергамент, успевший пожелтеть. Под ним оказалось кольцо. Обычное обручальное кольцо, которое я помнила благодаря семейным фото. Её кольцо, которое она носила с гордостью, будучи моей матерью, женой моего отца. Внутри что-то больно кольнуло, и я зажала украшение в руке, разворачивая пергамент.
Аккуратный убористый почерк. Мне невольно вспомнились переписки матери с Фенцио. Здесь же всё было иначе… Послание было пропитано эмоциями, которые она не показала бы в действительности никогда…
«Здравствуй, милая…
Не знаю, в каких обстоятельствах ты найдёшь эту шкатулку. Хочется верить, что всё обойдётся, что здравый смысл восторжествует, но надежды на это мало. Надеюсь только на то, что ты в порядке и научилась выживать в новой реальности. Точнее, нет… Не так. Я верю в это. Ты смогла, ты научилась, стала сильной, мудрой и обрела то, что искала. Не может быть иначе. Я отказываюсь верить в это.
И всё же на душе неспокойно. Столько всего стоило сказать, столько всего сделать, но нас разбросало по разным сторонам в большей мере из-за моей глупой и нецелесообразной попытки тебя оградить от всего. Не те методы, не те поступки. К сожалению, осознание приходит поздно, Вики. Я искренне жалею, что появилась в твоей новой жизни слишком поздно, не смогла открыть глаза на правду, на все события, которые вынудили нас стать если не врагами, то уж точно сожгли шаткий мост доверия и любви. Дьявол, сколько раз мне хотелось за эти несколько месяцев встряхнуть тебя за плечи, сказать, что люблю, что скучала… Но это было опасным.
Скорее всего, это последнее, что я могу оставить тебе. Письмо, кольцо и слова, которые способна выдержать только бумага. Слова, которые должна была твердить долго и упорно, чтобы достучаться. Если послание у тебя, значит, мой путь завершился. Надеюсь, что не напрасно. Надеюсь, что не разочаровала тебя больше, чем уже успела… Ты была права тогда, под деревом, после моей попытки избавиться от Йора. Пожалуй, в тот момент я поняла, что допустила самую фатальную ошибку — оттолкнула тебя не желая слушать, не желая слышать правду, которую отвыкла понимать. Каждая жизнь важна. Каждая, кроме наших, судя по всему…
Знаешь, милая, я привыкла к боли в этом мире. Привыкла отталкивать тех, кто тянется даже с чистым помыслом. Зачем? Ответ прост: позволяя себе к кому-то привязаться, мы обрекаем их на смерть или на наказание. Для урождённых бессмертных это легко. Для тех, кто прежде был человеком… Нет. Мы всё ещё стараемся думать о чужих чувствах и долго расхлёбывать последствия утрат. Так было с Фенцио, так было с Винчесто. Их кровь на моей совести, ведь я отказалась от чувств, чтобы никто из них не лишился головы. Ирония… Винчесто её лишился даже спустя годы после разрыва. И всё же… Всё же кольцо, которое я забрала из морга, когда приходила взглянуть на своё тело в последний раз, чтобы убедиться, что назад пути нет. Всё это время я продолжала считать себя женой и матерью.
Такая глупость, казалось бы, но для меня это было якорем. Тем, что заставляло помнить, кто я. Что я…
Время на исходе… Сейчас ты, скорее всего, сидишь в комнате с Мими, а завтра — новый день, и я снова буду наблюдать за тобой издалека, расточая надменность и холод, внутренне прося саму себя только об одном — обнять тебя. Какая же глупость, да? Так близко и так бесконечно далеко… Но всё наладится. Когда-то обязательно наладится, помни об этом, что бы не случилось.
Я хотела бы, чтобы ты эту шкатулку не нашла, и хочу верить, что всё же когда-то скажу всё это прямо, но… Бог с ним. Просто знай, что я искренне тебя люблю и желаю счастья, что бы не произошло дальше. Никогда об этом не забывай…
<s>Серафим</s> Мама».</p>
Я сглотнула, бережно держа пергамент в пальцах и прижавшись затылком к стене. Внутри в очередной раз смешалось слишком многое. Боль, радость, стыд и чёрт знает что ещё. Больше всего я боялась, что письмо исчезнет вместе со шкатулкой, но ничего не происходило. Вспомнилось, что эта магия работает, только если хозяин шкатулки жив. Очередной укол в подкорке, что сделанного не вернуть. Не сказать то, о чём умолчали, не обнять, плюнув на условности, не улыбнуться, когда это было так жизненно необходимо.
«Единственное, что я могу, — сделать твою смерть не напрасной, мам…» — поджав губы, я свернула пергамент, убирая его обратно и пряча шкатулку в карман. Обручальное кольцо было мне впору, но носить его я была не в праве. По крайней мере, не так, как это могла делать она. Вздохнув, я отстегнула от шеи свой амулет и нанизала кольцо на цепочку, погладив золотой ободок пальцами.
— Что ж, война продолжается… Вот только теперь фигуры стоит перемешать, — я вздохнула, глядя в нечёткое отражение окна. — У меня были… достойные учителя.