Глава 32. "Последний рубеж страхов" (1/2)

Кондоминиум не переставал меня удивлять…

Отрисовав приглашение на праздник, я перебросила файл Шерри, у которой был цветной принтер, чтобы распечатать несколько штук и вручить тем детям, с кем Гидеон общался не натянуто. В итоге, приняв решение, вручила все импровизированные открытки с указанием времени и места проведения дня рождения сыну, попросив подумать, кого бы он хотел видеть. В итоге семь приглашений было вручено обитателям детской площадки ещё в среду. Гордый маленький полукровка вернул мне остаток и ушёл в песочницу.

На этом чудеса только начались. Во время второй прогулки ко мне подошло несколько матерей приглашённых, предложив посильную помощь с готовкой, украшением и прочими мелочами, чтобы всё прошло идеально. Отец одного из мальчиков обещал организацию барбекю, чтобы взрослые, которые будут сопровождать детей, не остались голодными. Я искренне удивлялась уровню взаимовыручки, не совсем понимая, почему эти люди так добры? Они ведь меня не знают толком… Следом вспоминалось своё мнение о смертных, когда я валялась в талой луже у ворот цитадели с поломанными крыльями, избитая и уже не верящая, что всё обойдётся. И пусть все подошедшие уже здесь были бессмертными, но они достаточно времени провели в этом мире, чтобы научиться улавливать безмолвную просьбу о помощи.

Вторым сюрпризом стал сын Шерри, предложивший «поработать фотографом» на этой маленькой вечеринке. Точнее, я планировала, что она будет маленькой, но всё стремительно выходило из-под контроля. Вместо пятнадцати-шестнадцати ожидаемых гостей оказалось почти двадцать пять. Возникало чувство, что я угодила в улей, в котором каждый счёл своим долгом поучаствовать по мере сил в организации. Голова готова была взорваться от обилия информации, задач и впечатлений к концу недели. Потому, вечером четверга после поездки с Пиф и Шерри за продуктами, я кое-как управилась со своей частью готовки и просто свалилась спать, не чувствуя ног и уже плохо соображая, что вообще вокруг происходит. Повезло, что Геральд вернулся раньше и забрал Гидеона, чтобы я могла отдохнуть.

Утром пятницы меня подняли требовательным визгом в ухо. Пришлось вставать, умывать, собирать… Упаковывать все угощения, чтобы потом ещё вернуться как минимум пару раз. Впрочем, даже с этим помогли. Элайджа, уже с камерой на шее, постучался в квартиру как раз, когда я собиралась выходить. В четыре руки неся всё, что было приготовлено, удалось добрести до беседки, где уже кипела такая бурная деятельность, что я хотела себя ущипнуть, чтобы проснуться ещё раз. Пара длинных раскладных столов для взрослых, пластиковые стулья под деревьями, чтобы не мешать детям. В беседке стоял удобный стол, как раз вошедший между лавками. Всё пестрело шариками, поздравительными баннерами и лампочками, подготовленными на случай, если засидимся допоздна.

Фред закончил привязывать пиньяту к ветке дерева и махнул мне рукой.

— Доброе утро, Виктория, — он улыбнулся, забирая у меня пакеты. — Судя по всему, вы шокированы.

— Мягко говоря… — нервно улыбнулась я. — Доброе утро, мистер Уильямс, и спасибо вам… всем.

— Здесь это нормально. Привыкайте. Впереди Рождество… Вот уж где вы точно удивитесь, — он миролюбиво улыбнулся, опустившись на корточки перед Гидеоном и протянув ему раскрытую для пожатия и знакомства ладонь. — А это, полагаю, виновник торжества. Что ж, думаю, можно поздравить молодого человека с его первым персональным праздником!

Сын стеснительно шмыгнул за меня, выглядывая из-за юбки платья и рассматривая странного мужчину в роговых очках, чуть седого с залысинами, весьма худощавого. Наконец, чуть поразмыслив, немного нервно вложил свою ладонь, после чего, едва прервалось пожатие, снова спрятался за моей спиной под хохот окружающих. Для него такое обилие публики было немного страшным, но, кажется, смирился, решив не строить из себя недотрогу.

Мы с Шерри и ещё парой соседок сервировали оба стола, расставив разовую посуду и угощения. Невдалеке уже разводили огонь для барбекю в переносной жаровне. Элайджа принёс из дома небольшую стереосистему с парой колонок. Я с удивлением огляделась вокруг, не понимая, откуда здесь возьмётся электричество. Впрочем, это и не понадобилось. Рядом был фонарь с распределительным щитком для возможности подведения света к беседке. Музыку организовать труда не составило.

Ещё через полчаса начали подтягиваться остальные гости. Гидеон, поначалу настороженный вниманием к своей персоне, расслабился, заметил знакомых детей и оживился. Под крышей беседки началось оживление. Взрослые поочерёдно, не сговариваясь, ходили проверять детвору, подкладывая угощения и доливая соки в стаканчики. Вскоре заиграла музыка, и атмосфера оживилась уже среди взрослых.

Поначалу я опасалась, что на столе окажется спиртное, однако, кроме безалкогольного пива, соков и газировки, ничего не было. Посмеиваясь, мне «напомнили», что алкоголь из мира смертных на большинство присутствующих не влияет. Разве что подталкивает к более частому посещению уборной. Хотелось извиниться за свою глупость, но меня успокоили, списав на то, что я «не так давно сбежала». Многие скрывались уже не первую сотню лет, меняя города и страны, и охотно делились своими историями побегов и свержений, как их находили на улицах, в больницах и психушках, возвращая память. Казалось, что мне максимально старались показать, что все они здесь в одной связке… И я теперь — часть этого общества.

Сделав несколько ходок к детскому столу, чтобы проверить всё ли в порядке, я неожиданно вспомнила, что свой подарок для сына забыла дома. Пришлось попросить Шерри присмотреть за малышом. Сама же я торопливо и незаметно побежала обратно к кондо, понимая, что сын может запаниковать, если я буду отсутствовать слишком долго. Конструктор с крупными деталями я купила вчера в последний момент, успев завернуть в магазин игрушек, пока Пиф и Шерри укладывали покупки в багажники. И коробка с ним осталась под кроватью, упакованная в подарочную бумагу с бантом. Всё как полагается, ориентируясь на собственные воспоминания о том, что распаковка подарка зачастую приятнее, чем сам подарок, особенно когда ты ещё ребёнок. «Просто дети ещё верят в чудо, даже если они сами по себе чудо…» — усмехнулся внутренний голос.

Я проскочила вестибюль и торопливо вызвала оба лифта, чтобы поскорее подняться на свой этаж. Двери левого раскрылись быстрее, и я почти влетела в кабину… врезаясь плечом в грудь Марка. Блондин придержал меня под локти, не дав рухнуть от неожиданности, выглянул из кабины, чтобы убедиться, не гонится ли кто-то за мной, после чего отпустил, оставив стоять самостоятельно и нажав нужную кнопку этажа.

— Ну, судя по тому, что я не увидел маньяка с ножом, вы просто торопитесь… Добрый день, Виктория, — Марк чуть улыбнулся, когда двери лифта закрылись и кабина начала подъём.

— Д-да… Всё в порядке. Просто забыла кое-что дома, — я прислонилась спиной к серебристой стене, стараясь отдышаться. — Подарок для сына.

Блондин удивлённо вскинул бровь.

— Есть повод?

— Сегодня ему исполнился год. — я широко улыбнулась, чувствуя лёгкую эйфорию. — Простите… Пора.

Двери открылись на моём этаже, и я побежала дальше, спешно выуживая из маленькой сумки, перекинутой через плечо ключи. В конце коридора уже стоял Геральд в форме. У двери — стопка коробок, упакованных в пакеты. Штабель из четырёх штук, примерно мне по грудь высотой. Демон, удивлённо обернувшись на топот, усмехнулся:

— Дай угадаю: ты что-то забыла…

— Угу. Подарок, — я торопливо отёрла его бедром в сторону, отпирая дверь, проскакивая в квартиру и убегая в спальню. — Что в ящиках?

— Увидишь… Только душ приму, переоденусь и приду. Идёт?

— Да-да! Конечно! — я плюхнулась животом на пол, вытягивая довольно-таки большую коробку с подарком из-под кровати. — Что-нибудь надо забрать?

— Нет. Я донесу. Не переживай. — глухо донеслось из спальни Геральда. — Беги, пока Гидеон не занервничал.

Я послушно кивнула, вскакивая на ноги и уносясь из комнаты, перехватив коробку под подмышку. Дежавю последних десяти минут… Отвлеклась на второй подарок, ожидающий на журнальном столике, и врезалась в Геральда с полотенцем, наброшенным на плечи. Демон заботливо придержал меня. Взгляды встретились… Знакомая лукавая усмешка. «Чёрт, я действительно тороплюсь!» — пролетело в голове. Усмехнувшись собственной порывистости, я торопливо приподнялась на цыпочки, коротко чмокнув его в губы, вывернулась и понеслась дальше, слыша за спиной смех.

Из квартиры вылетела так быстро, словно снова отрастила крылья. Ввалившись в лифт, оглянулась на зеркало, застыв в кабине. Смахивала на подростка, который только что устроил какую-то милую шалость. Румянец, глупая улыбка и чуть нервные от торопливости жесты. Я нравилась себе такой — ожившей и беспокойной не от страха, а от счастья. Платье оттеняло глаза, чуть подкрашенные губы почему-то горели даже после короткого поцелуя.

Усмехнувшись, я выскочила на первом этаже и побежала дальше.

Успела впритык… В беседке уже поднималась суета в попытке успокоить Гидеона, который начал ощутимо нервничать. Однако угомонился едва ли не мгновенно, заметив меня, бегущую по дорожке вдоль озера. Напряжение улетучилось. Я положила подарок в общую горку, уже переплюнувшую самого Гидеона в росте. Сын ещё раз внимательно оглянулся, и я подошла ближе, погладив его по голове и пообещав, что больше никуда не уйду. Малыш недоверчиво прищурился, но после короткого поцелуя смиренно вернулся на своё место рядом с Хоуп.

За столом произошла небольшая рекогносцировка. Рядом со мной поставили дополнительный стул для Геральда. Я расставила посуду и неуверенно оглянулась на дорожку. Демон чуть опаздывал. Впрочем, судя по загадочной физиономии, он что-то готовил. Здесь оставалось только смириться и ждать результата, каким бы он по итогу не оказался. Наконец, Геральд показался. Правда, не со стороны кондоминиума, а откуда-то из-за кустарников, отряхиваясь от листвы и веток. Стало немного тревожно, но я не стала задавать вопросов.

Прошло короткое миролюбивое знакомство с рукопожатиями и объятиями, и он наконец хотел было устроиться рядом, но из беседки раздался оглушительный визг. Гости, посмеиваясь, наблюдали, как демон спокойно перегнулся через перегородку, вытащил радостно пищащего Гидеона, несколько раз поздравил, обнял и посадил обратно, пообещав сюрприз, когда наступит вечер. Наконец, стул рядом со мной был занят. И вовремя… Подоспело барбекю, и потекли «взрослые разговоры».

Многие порадовались, что Геральд устроился работать в полицию. Не то, чтобы у обитателей кондо были проблемы с законом, просто «на всякий случай». Щёлкал затвор фотоаппарата. Элайджа периодически бегал вокруг стола, делая снимки. Когда успевал — в процессе дискуссий, когда не удавалось — выходили стандартные снимки, пусть и с настоящими улыбками, но с наигранными позами. Кажется, только Фред и Шерри, уже привыкшие ко вспышкам камеры в исполнении сына, не отвлекались от разговоров.

Над столом пролетело едва ли не с отдышкой:

— Надеюсь, я не опоздала…

Я поднялась с места, приветствуя Пиф. Тоже задержалась в баре. Короткое объятие — и она отошла к подаркам, укладывая поверх стопки ещё один в небольшой коробке. Я с улыбкой наблюдала, как она подошла к беседке, найдя глазами Гидеона. Оракул уже не считала его ребёнком в полном смысле. Уважительная, не пытающаяся схватить малыша на руки, хотя она была единственной, кроме меня и демона, из чьих объятий сын не выворачивался. И всё же, осторожно подхватив его руку, тронула детские пальцы под удивлёнными взглядами губами и устроилась на уже организованном за столом месте со взрослыми.

Серафим впечатала в переносицу затемнённые очки.

— Что ж, раз все в сборе…

— Простите! Надеюсь, для внезапного вторженца найдётся место?..

Над столом пролетел хохот, и я удивлённо обернулась, наблюдая, как к дереву приближался Марк с небольшой шкатулкой в руках. Судя по всему, подарок «упаковал», как успевал. Параллельно с собственной озадаченностью начало почти физически ощущаться напряжение Геральда. Когда последний незапланированный гость устроился за столом и обзавёлся посудой под тихие смешки, от демона, кажется, можно было прикуривать аккумулятор автомобиля в самый лютый мороз. Воздух начал ощутимо искриться.

Пиф с усмешкой поднялась на ноги, кашлянув и снова привлекая к себе внимание.

— Теперь все в сборе, я надеюсь… Впрочем, в кондо ещё около двух сотен жильцов. Но, боюсь, у нас не хватит стульев и угощений, чтобы поместились все без исключения, — над столом снова пролетели смешки. — Что ж, повод для нашего застолья действительно достойный. Очередной юный бессмертный, волей судьбы теперь живёт на Земле, оказавшись в нашей общине. Хотелось бы поблагодарить его — не побоюсь этого слова — семью за то, что им хватило сил пережить тяготы побега и не сдаваться уже достаточно длительное время. А также за то, что они одни из немногих, кто адаптировался к этой жизни невероятно быстро. За Гидеона и его близких!..

Я поддержала вместе со всеми, смущаясь от внимания и улыбок окружающих людей. Невольно ловила себя на мысли, что в сравнении с пирушками и банкетами среди небожителей в школе, а позже и в цитадели, здесь было всё иначе не только из-за меньшего количества собравшихся. Просто не было ставшего привычным мне напряжения. Я не вздрагивала, опасаясь, что кто-то нападёт, зная, что сейчас над местом нашего пикника растянут щит, полностью скрывающий расположение, энергии и собравшихся.

Опять же никто не ограничивал в веселье детей, которые уже выбрались из беседки и носились по площадке. На местах оставались только ещё не слишком уверенно держащиеся на ногах Гидеон и Хоуп. Остальная детвора, в возрасте от трёх до шести уже с визгами играла в прятки и просто бесилась по мере собственных сил. Разбили пиньяту, поиграли под контролем взрослых с хлопушками, конфетти и лентами серпантинов. Словом, вели себя как любые непоседливые дети. Будь они потомками смертных или бессмертных — не важно. Пожалуй, я даже не помнила, чтобы дети небожителей за всё время моего проживания в столице вели себя так откровенно весело. Там, скорее, их вовсе старались не выпускать из дома. В какой-то мере, возможно, потому мне и пришлась по душе идея Мальбонте создать новую школу для совсем ещё маленьких ангелов, демонов и полукровок.

«Интересно, кто-то ещё занимается проектом?..» — почему-то с тоской подумала я.

Над столом пронёсся голос Элайджи:

— Понимаю, что традиция давненько устарела, но всё же рискну предположить, что у кого-то на стенах и в альбомах ещё хранятся распечатанные фотографии. Да, бумага не тот носитель, который выдержит вечность. И всё же, она понадёжнее, чем электроника, — Парень махнул фотоаппаратом. — Предлагаю сделать семейные снимки. Желающие поучаствовать встают к озеру спиной. С детьми или сами — как вам угодно. Все наиболее удачные кадры я отправлю на электронную почту.

Я невольно вздрогнула, припоминая всё ещё порой носящиеся перед сном кадры тех, кого я потеряла наверху. Взгляд сместился на сына. «Хочу ли я иметь такую фотокарточку? Настоящую… Которую можно вставить в рамку или же носить в кошельке?..» — нервно вопрошал внутренний голос. И всё же, наблюдая за тем, как соседи и новоиспечённые друзья выходят со своими детьми на освещённый пятачок на берегу озера, постепенно понимала: да, я всё же хочу такой снимок для себя. И взять за правило — делать такие снимки каждый его день рождения.

В конечном итоге, вздохнув, взяла на руки сына и подошла к Элайдже.

— Только можно не на берегу, а где-то на фоне кустарников или деревьев? — Парень чуть удивлённо вытаращился на меня, почти скопировав мимику собственного отца, вынудив улыбнуться, но огляделся и приглашающе кивнул на свесившуюся к воде иву. — Отлично!

Угол снимка закрывал и ограду кондо, и все внятные детали, которые могут позволить определить местонахождение, если снимок окажется «не в тех руках». Я потопталась на месте, устроив сына на своём чуть выдвинутом бедре. Щёлкал затвор. Вспышка была не нужна. Света хватало. Я невольно улыбнулась от того, что его глаза на солнце стали почти лазурно-голубыми. Коротко поцеловала Гидеона в лоб, снова слыша щелчок затвора.

Взгляд выцепил стоящего среди прочих наблюдающих Геральда, и я чуть кивнула ему, приглашая присоединиться. Он удивлённо огляделся, словно сомневаясь, что зовут именно его. И всё же попытался отмахнуться. Заминку, как обычно, разрешил Гидеон, призывно вытянув руку в сторону демона. С этим спорить было уже опасно. Отказ мог обернуться капризами. Если не настоящими, то как минимум «воспитательными». Вздохнув, Геральд всё же приблизился, забрав у меня ребёнка, удерживая его чуть выше, позволяя мне встать с другой стороны, обняв малыша со спины.

Пальцы встретились в попытке придержать ребёнка, и меня отчего-то прошибло током от того, что мы снова пытаемся имитировать «игру в семью». Отступать было поздно. Все трое улыбнулись в объектив, несколько раз поменяли позы, чтобы снимков было несколько на выбор. Отдельный снимок Геральда с Гидеоном на руках. Совершенно непохожие, не считая яркости глаз и цвета волос, но похожие в жестах, поведении и зачастую в поступках. Про характер я вовсе не торопилась заикаться. Это он черпал и от меня, и от Геральда в равной пропорции. Впрочем, кровь, скорее всего, тоже брала своё и упрямство Мальбонте было неискоренимо. Слава всему святому, пока направленное в мирное русло.

Вся шумная компания снова вернулась за столы. Я со вздохом принесла со столика с продуктами торт, который решила не покупать, а испекла самостоятельно. С помощью углового среза обычного целлофанового пакета удалось даже сделать узоры из крема и украсить всё черникой, которую Гидеон распробовал после поездки на пляж. Единственную зажжённую свечку пришлось прикрывать рукой от лёгкого ветерка. Объяснив сыну, что нужно сделать, я поставила торт перед ним, чуть придерживая за плечи, чтобы не наклонялся слишком близко к пламени. Гидеон был напряжён, и заминку я уловила не сразу.

«Первая попытка Маля его убить была как раз, когда вспыхнули свечи…» — вспомнила я, нервно поёжившись. Хотелось дать себе по голове, что спровоцировала ранние воспоминания. Он ведь не забывал ничего… Абсолютно…

Чуть наклонилась, тронув его висок губами, и прошептала:

— Всё хорошо… Я буду рядом и не позволю тебе навредить, пока жива. Обещаю…

Гидеон вздрогнул, снова подавшись вперёд и спокойно задув свечу под шквал аплодисментов. Очередная волна поздравлений, от которой он больше не сжимался и не пытался спрятаться. Кажется, сын полностью успокоился, приняв каждого из присутствующих, если не как друзей, то уж точно, как тех, кто не будет пытаться причинить ему вред или боль. Он довольно улыбнулся, получив небольшую порцию лёгкого бисквита. Тортом пришлось кормить самой с ложки. Ребёнок прикрывал глаза, сияя довольной улыбкой, невзирая на недавнюю заминку.

Я со вздохом погладила его по спине, отступая к гостям, когда с тортом было покончено. Начинало смеркаться, и Геральд поднялся из-за стола.

— Ну а теперь, собственно, причина моей задержки. Пару минут… — он кивнул Фреду на кустарник, и мужчины удалились, скрывшись от нашего внимания.

Подумав, я снова взяла сына на руки, чуть покачивая. Судя по вялости, начинал утомляться. Ещё час или около того, и можно будет сворачиваться с вечеринкой. Вчера вечером Геральд самостоятельно предложил помочь с уборкой площадки и беседки после праздника, чтобы я могла уложить ребёнка без проблем. Накатывала очередная волна благодарности, и я выжидательно улыбалась, обнимая ребёнка, делящегося впечатлениями о последних событиях.

Неожиданный свист и последовавший за ним хлопок заставили вздрогнуть всех, кто был вокруг, кажется. В стремительно темнеющее небо взмывали снопы салютов, раскрываясь потрясающими огненными цветами, перекрывающими сияние уже проявившихся в небе звёзд. Гидеон завороженно следил за вспышками, приоткрыв рот и обхватив меня руками за шею. Я же улыбалась, радуясь его удивлению и новым открытиям, наслаждаясь ими максимально, насколько могла.

Вокруг слышались восхищённые вздохи и очередные аплодисменты. Залпы не прекращались около десяти минут, вынуждая собравшихся снова и снова делиться восторгами. Наконец, всё затихло и гости начали рассаживаться по местам. Я пошла усадить сына за детский стол, пообещав, что уже скоро пойдём домой.

Собираясь уже вернуться ко взрослым, я носом к носу столкнулась с Марком. Блондин, в отличие от прочих, почти не проявлял эмоций весь день и вечер. Сейчас, кажется, дошёл до точки кипения и собирался озвучить накопившееся. Он подошёл ближе, и я едва не сморщилась: нос резанул острый запах… глифта. «Где он нашёл его среди смертных и как быстро успел выпить? Ведь в лифте ещё был вполне трезв и адекватен!» — нервно подумала я, собираясь снова отвернуться к сыну, чтобы забрать его во избежание каких-то проблем.

Впрочем, Марк счёл иначе…

— Побеседуем… — безапелляционно заявил он и, не задумываясь, взял меня чуть выше локтя за руку, отводя подальше от освещённого фонариками пятачка. — Ты ведь говорила, что он только «друг».

Я сглотнула, снова ощущая подступающую волну паники от захвата, от резкого перехода на «ты», от запаха марева. Не видела смысла оправдываться. Да и не собиралась. Вот только триггер снова сработал со скоростью звука. Мозг отключался пропорционально с тем, как на локте, сильнее сжимаясь и оставляя пятна, сходились мужские пальцы. Марк потянул меня в сторону, продолжая что-то невнятно бормотать заплетающимся языком, не слушая окриков за спиной, не слушая поднимающегося недовольства гостей от такого странного поведения.