Глава 28. "Осознание" (2/2)

— Спасибо. Меня зовут Виктория…

— Вот как? — блондин чуть приподнял брови. — Девятый этаж, терраса выходит во внутренний двор кондоминиума, а кухня и гостиная на внешнюю сторону левого крыла?

Сглотнув, я спокойно кивнула.

— Д-да… Откуда вы знаете?

— Полагаю, мы очень удачно пересеклись, — он развернулся на своём месте, взял с заднего сидения автомобиля небольшую шкатулку примерно с ладонь размером и трёх дюймов в высоту, передал её мне и лишь потом ответил на рукопожатие. — Меня зовут Марк. Марк Гудман.

В голове вспыхнул разговор с Пиф. Сосед сверху, владелец ювелирного магазина, совладелец кондо. Мастер амулетов…

Я нервно рассмеялась, опустив голову.

— Простите. Видимо, вы действительно поделились со мной своей Фортуной. Рада знакомству.

— Взаимно. Не рассчитывал, что Пиф попросит помочь такой привлекательной особе. Теперь работа оказалась вдвойне приятной в исполнении, — он, посмеиваясь от моего смущения, пристегнулся и завёл двигатель. — Давно скрываетесь?

— Не слишком. А вы?

Последовав примеру, я услышала щелчок своего ремня безопасности и откинула крышку шкатулки. Внутри лежало семь небольших плоских амулетов, покрытых символами. Странное сочетание камней, непонятно как удерживаемых вместе. Оправы не было. Только небольшие петли в верхней части. Словно их собирали как мозаику, залили чем-то вроде эпоксидной смолы, вложив нужную тонкую магию в связку компонентов, призванных быть надёжной защитой… Щитом для тех, кто оказывается в стенах дома.

Издав смешок, Марк посмотрел в зеркало заднего вида, ловя мой взгляд.

— Глупо играть в «угадайку» и трепать вам нервы. Я бежал больше пятисот лет назад. При не слишком благополучных обстоятельствах, связанных с делёжкой сфер влияния и деятельности, — он вздохнул, чуть качнув головой, словно прося меня не допытываться с вопросами. — Полагаю, вам будет полезно узнать, как пользоваться этими амулетами.

— Не будет лишним, — призналась я, нерешительно вытянув один из них и рассматривая ближе.

Марк согласно кивнул, переключившись на залитую дождём дорогу.

— В идеале, такого рода амулеты используются на стадии возведения фундамента будущего дома. Эти несколько изменены в своей структуре, их достаточно навесить на стены изнутри, и жильё обзаведётся своим «полем», которое скроет всё, что происходит внутри. Невидимые стены, способные укрыть энергию, слабые вспышки магии небожителей. Словом, всё, что может привлечь внимание смертных и бессмертных, которые могут вас преследовать или просто обнаружить. Примерно сотня таких амулетов использована при постройке кондоминиума, — он устало улыбнулся, добавив: — Помнится, тогда я не покидал свою мастерскую два месяца, пока шло согласование с властями о покупке земельного участка старой промзоны…

— Думаю, обитатели кондо благодарны вам не меньше, чем я сейчас, — тихо ответила я, убрав амулет обратно в шкатулку и защёлкнув крышку на крючок. — Как я могу вас отблагодарить?

На секунду отвлёкшись от дороги, спаситель мне улыбнулся:

— Как вариант можете со мной поужинать где-нибудь на нейтральной территории. Безопасность от наблюдения и слежки я смогу организовать без труда.

«Хитёр, но я хитрее с некоторых пор…» — чуть насмешливо и азартно пробормотал внутренний голос.

— К сожалению, это почти невыполнимо. У меня сын, которому ещё нет года, и я должна быть поблизости почти постоянно.

— Так вы замужем? — Марк попытался скрыть разочарование в голосе, но не преуспел, чем вызвал у меня очередной смешок. — Какая досада… Впрочем, ничего удивительного. Полагаю, я буду завидовать этому счастливчику всё наше соседство, или того дольше.

Чуть сощурив глаза, я старалась уловить его эмоциональный фон, который, на моё удивление, оставался совершенно соответствующим словам. Флирт или попытка сблизиться за два десятка минут с момента знакомства немного коробили, однако, кроме любопытства, ничего не было… «Или же мне показывают исключительно то, что я хочу видеть, чтобы не напугать. Истинный фон скрывается амулетом…» — очередная внутренняя подсказка. Лукаво усмехнувшись в ответ, я посмотрела на Марка.

— Торопите события. И, нет. Я не замужем. Только вот живу с мужчиной под одной крышей по веским причинам, — усмешка стала шире. — Деактивируйте амулет, пожалуйста.

Рассмеявшись, Марк тронул пальцем камень в своём кольце. По салону стремительно рванулась энергия с непонятной визуализацией. И следом эмоции — всё же любопытство и симпатия. Не такая, как у Джеферсона когда-то. Что-то чище, как мне показалось.

— Я эстет, — признался создатель амулетов. — Во всём от изготовления обычных украшений до амулетов. От стиля жизни до притяжения к симпатичным бессмертным женщинам.

— Исключительно бессмертным? — я вздохнула, глядя в окно на мелькающие за ним очертания улицы.

В автомобиле повисла пауза. Слышно было только едва различимый шум двигателя, стук капель дождя по окнам и крыше и скрип работающих на пределе дворников. Я знала, что этим вопросом, вероятнее всего, задену за живое, и, пожалуй, впервые сознательно причинила словами боль. Где-то на дне сознания промелькнула мысль, что Мальбонте научил меня стараться действовать на опережение. «Плохо это, или хорошо, но больше я не позволю собой играть… Хватит», — спокойно подумалось мне.

Вздох:

— Пять сотен лет от свержения и куда больше там, наверху, куда, признаться, я не желал бы вернуться никогда впредь. Возвышенные ангелы источают непорочный свет, изнутри же — полны такого мрака, который не встретишь даже в темницах адских замков. Я был предан… Не буду рассказывать деталей, это лишнее и смахивает на глупую мелодраму. Предан женщиной, которую в мою жизнь привели только с одной целью — освободить право снабжать амулетами знать. Я увлёкся, как всякий падкий на красоту мужчина, и понадеялся, что наконец обрету счастье. Работа отошла на второй план… Несколько амулетов из обширных партий она подменила, и по приказу советника серафима Сандеса меня изгнали из города, лишив титулов, отобрав всё, что было достигнуто мной лично и моей семьёй. И я… ушёл. Ушёл к смертным в надежде, что здесь моё время двинется вперёд, и я проживу короткую, но куда более насыщенную жизнь. Однако бессмертие… это лабиринт без выхода. Если у тебя когда-то были крылья… Белые они или тёмные — не имеет значения: ты обречён на вечность, — Марк усмехнулся, но мимика разгладилась спустя секунду. И без того довольно бледная кожа стала почти меловой. Он прочистил горло и продолжил: — Я сходился со смертными женщинами, но всякой из них вынужден был разбивать сердце, уходить. Я не имел права подвергать их опасности, рассказывая свой секрет. Более того… Я — трус. Я не мог найти в себе силы, чтобы смотреть на то, как они стареют и умирают, когда я не могу ничего исправить. Ни один амулет не подарит бессмертия тем, кто им не наделён волей Шепфа или своим происхождением… — он помолчал и спокойно завершил свою исповедь. — Потому — да. Только бессмертные. Это не попытка надавить на жалость. Нисколько. Но я устал метаться из края в край, терять и отпускать, уходить… Действительно, устал, Виктория.

Сказать, что к концу его монолога я испытывала безумный стыд — не сказать ничего. Вот уж действительно, «не примерив чужих сапог не суди о походке». Я заметила, как он потянулся снова активировать амулет в кольце, но не стал. Впереди показались автоматические ворота кондоминиума. Марк нажал на кнопку дистанционного пульта, и створки на гидравлической системе пришли в движение.

— Мне жаль, что вам пришлось через это пройти… — тихо проговорила я.

Кажется, на его лицо вернулась маска. Снова любопытство и лёгкий азарт в попытке достичь цели:

— Стоит ли это воспринимать как согласие на ужин? Ах да, сын… — он изобразил задумчивость и рассмеялся. — Полагаю, я могу пригласить вас обоих к себе?.. Думаю, мы сможем провести время вполне достойно.

— Марк, я…

— Виктория, прошу, не разбивайте мне сердце однозначным отказом! — рассмеялся он, въезжая на территорию кондо и снова нажимая кнопку на пульте, чтобы ворота закрылись. — Просто пообещайте подумать над предложением хотя бы пару раз на сон грядущий.

Автомобиль въехал в подземный гараж с торца жилой части. Здесь я ещё не бывала, да и едва ли когда-то побывала бы. «Впрочем, Геральд ведь говорил о приобретении нашей машины?.. Кто знает… После сегодняшнего приключения с ливнем это уже не кажется такой уж бредовой идеей…» — усмехнулся внутренний голос.

— Подумаю, — пообещала я больше для проформы, отстёгивая ремень безопасности, чтобы покинуть салон. — По крайней мере, постараюсь. Ещё раз огромное вам спасибо и за амулеты, и за своевременное спасение от дождя.

— Так торопитесь попрощаться? — Марк усмехнулся, чуть придержав меня за запястье и спокойно перехватывая удивлённый взгляд. — Хорошо, отложим идею с ужином на более долгую перспективу знакомства. Как насчёт ни к чему не обязывающей экскурсии в ювелирное ателье и мастерскую амулетов? Полагаю, ребёнку тоже может стать любопытно.

Ещё один всплеск энергии. На сей раз более чёткий. Лаванда. Я посмотрела на его пальцы, пытаясь понять, что чувствую сейчас, при более тесном контакте. По спине бежали мурашки. Вернулось желание отстраниться от прикосновения, как это было прежде. Сейчас почти без последствий меня мог касаться только Геральд. Я сглотнула, испуганно заглянув в глаза Марка. Ответный порыв энергии ландышей пролетел по салону автомобиля, вынудив его разжать пальцы.

Кажется, он понял ошибку, но было слишком поздно. Я непослушными пальцами нащупала рукоять двери и выскочила из машины, прислонившись спиной к поддерживающей потолок бетонной колонне. Колотила ощутимая дрожь. Флешбеков всё ещё слишком много для меня. С незнакомцем сложнее во сто крат убедить себя, что опасности нет. Стало страшно даже моргать: каждый раз, смежив веки, я видела моменты замахивающихся рук, сжатые запястья, попытки получить близость…

Марк нерешительно подошёл ближе.

— Виктория… Простите ради всего святого…

— Не надо, — я помотала головой, продолжая дрожать. — Я… Я просто хочу забрать покупки и пойти домой. Прошу…

— Конечно. Минуту, — он торопливо вернулся к автомобилю, открыл багажник и отнёс мои сумки к лифту, нажав кнопку вызова, после чего вернулся. — Я могу помочь хотя бы до…

Снова отчаянно помотав головой, я едва ли не бегом направилась к лифту, подхватывая пакеты и влетая в кабину, нажав кнопку своего этажа. Двери закрылись, и лифт дёрнулся, начав подъём, оставив на подземной парковке озадаченного моим поведением Марка. Я же отчаянно пыталась успокоиться. Приходить в квартиру в таком состоянии… Что-то мне подсказывало, что Геральд явно не будет сидеть в стороне, если уловит напряжение. С другой стороны, выбора у меня не было. Стоять полчаса или час в коридоре с пакетами на полу глупо.

Лифт остановился, и двери распахнулись, выпуская меня на нужном этаже. Светлый длинный коридор, в конце которого была наша квартира. Дежавю, невольно выплывшее в подкорке, — детская в доме покойного Фенцио, в доме Дино… Не в моём доме. Но там я спаслась в последний раз во сне. Там было… безопасно. Я решительно двинулась вперёд, понимая, что успокоиться удастся только внутри, когда за закрытой дверью останется хотя бы часть страхов.

Уже у двери я поставила один из пакетов на пол, извлекла ключи, но не успела даже вставить их в замок, когда она распахнулась.

— Тебя там не смыло? — насмешливо поинтересовался Геральд, но осёкся, заметив моё окаменевшее лицо. — В чём дело?

— Всё в порядке… — попыталась отмазаться я.

— Вижу, — он поджал губы, пропуская меня внутрь и забирая покупки. — Рассказывай.

«Шкатулка осталась на подлокотнике в машине Марка…» — вместо ответа вспомнила я, опустившись на пуфик у двери и сжав ладонями голову. Поняв, что ответ так быстро не получит, Геральд отнёс покупки в кухню и вернулся ко мне, опустившись на корточки напротив, но не прикасаясь. Я молчала, слепо глядя в пол и пытаясь вытравить нервную дрожь. Похоже, прикосновения мужчин, испытывающих ко мне интерес, теперь будут отзываться в нервах именно в таком виде — ступор и страх.

Взгляд скользнул выше, впиваясь в глаза Геральда. Спокойные, пытающиеся распознать причину моего поведения. Для него я… Кто?.. Бедовая беглянка, которой он добровольно помогает выжить с ребёнком. Бывшая ученица. От него не исходило той опасности, которую я чувствовала после Мальбонте на подлёте. Он никогда не пользовался моей слабостью. Скорее объяснял, как стать сильнее, как побороть то, что меня уничтожало. Не всегда успешно, но…

Я чуть подалась вперёд, уткнувшись лбом в его плечо, укрытое футболкой. Вздох — и на затылок, перебирая волосы, легла ладонь. Мысли о том, чтобы отстраниться, даже не промелькнуло. Я не чувствовала от него угрозы… И от этого было почему-то… Хуже.

— Эй, Уокер… Что произошло? — ещё раз поинтересовался Геральд.

— Знакомство с соседом. Просто сжал моё запястье. А дальше опять поднялись страхи, и… вот, — я сглотнула, чувствуя, как плечо напряглось. Пришлось торопливо добавить: — Он ничего мне не сделал. Даже помог. Подвёз из супермаркета, когда ливень начался, но…

Ещё один терпеливый вздох:

— Надеюсь, это убедило тебя в том, что собственный транспорт предпочтительнее в нашей ситуации, — моё лицо поддели за подбородок, заставляя смотреть в глаза. — Если ещё раз попытается прикасаться против воли — скажи мне. Плевать с какой целью. Если только помочь, чтобы ты не упала, тогда пусть живёт…

Я нервно хохотнула от последней реплики:

— Ведёшь себя как суровый отец…

Повисла пауза. Пальцы Геральда всё ещё удерживали мой подбородок, и физический контакт позволял чувствовать и улавливать больше. Раздражение и… ревность. Краска отлила от лица, но я осталась сидеть на месте, стараясь не шевелиться. В бирюзовых глазах демона переливались десятки эмоций, но именно ревность меня удивила больше всего. Мой взгляд опустился ниже, задержавшись на его губах. Почему-то в этот момент все страхи испарились. Полностью. Будто кто-то поставил барьер между прошлым и настоящим. Я помнила, как эти губы плескали ядом и пахли глифтом. Помнила, как их очерчивали морщинки от сдерживаемой ярости, как они бледнели, поджимаясь в гневе.

«Только решиться…» — пролетает в голове.

Несколько ударов сердца на то, чтобы принять решение, которое уничтожит остатки моей гордости, но убедит в том, что я этого хотела потому, что нестрашно…

Раздался стук в дверь, и я прикрыла глаза, осаживая скакнувший вверх пульс. Знала, кто пришёл, злилась, поскольку момент был бездарно упущен, и в то же время понимала, что не готова доламывать оставшееся самообладание. Не сегодня. Не сейчас…

Геральд отстранился, и я поднялась с пуфика, открывая дверь.

Пиф стояла на пороге, держа в руках знакомую шкатулку. Снова в очках…

— Привет, — она улыбнулась, — Марк просил передать амулеты.

— Привет… — я выжала усталую улыбку, отступая в сторону и пропуская её внутрь. — Да, спасибо…

Оракул сняла очки, и серые светящиеся глаза испытующе пробежались по моему лицу. Она ничего не сказала, только передала мне шкатулку, молча скидывая кожаную куртку и вешая её на крючок.

Демон кивнул в сторону кухни.

— Не буду мешать. Разберу сумки пока…

— Спасибо, — я опустила голову и побрела в нашу с Гидеоном комнату, отметив сына, сидящего с книгой на диване, но лишь провела пальцами по его волосам.

Пифия вошла следом, закрывая дверь. Я села на постель, отложив шкатулку на тумбу и потирая лицо ладонями, пытаясь расставить всё по полочкам в собственной голове. Безуспешно… Разрываясь между страхами и пробуждающимися чувствами, которые уже не могла вытравливать физически из-за почти постоянного нахождения бок о бок, я опасалась больше всего посыла к дьяволу, кажется. И я знала, что он последует, если я переступлю черту. Где-то внутри недоверчиво поднимала голову та самая Вики, которой бы уже стереться под ворохом новых событий…

Но нет…

Постель рядом просела, и оракул осторожно погладила меня по голове:

— Марк рассказал, что произошло. Он ничего не понял… Я не стала объяснять. Это твой секрет… Если сочтёшь нужным — расскажешь сама, — пальцы перебирали мои волосы на макушке, успокаивая и пытаясь унять стресс. — Только предупредила его, что ты не слишком жалуешь тактильные контакты с незнакомцами.

Я сглотнула:

— Знаешь, я не понимаю, что происходит со мной… Точнее, понимаю. Я пытаюсь казаться цельной, но внутри только руины и сквозняк. Мне кажется, что ещё немного — и я не справлюсь. Он ведь всего лишь… Это не удар… Но почему… так?.. — я всхлипнула, чувствуя, что силы иссякают.

— Как я и говорила, пора учиться принимать собственную слабость. Дальше будет куда проще понять, как от неё избавиться или уменьшить последствия. Ты не железная, верно? — я кивнула, смахивая слёзы снова ледяными пальцами. — Тогда позволяй себе слёзы, позволяй себе поблажки. Ограничивай при знакомстве собственное личное пространство. Ты имеешь на это полное право. Любой имеет, но ты — особенно. Внешние травмы зажили. Внутренние будут затягиваться куда дольше. И было бы всё же прекрасно, если бы ты пыталась выйти из цикла страхов. Выходить хотя бы потихоньку, позволять прикосновения…

Бросив взгляд на закрытую дверь, я тихо ответила:

— Кажется, прежде чем начать работать над силой, стоит всё же разобраться с головой…

— И не сегодня, — кивнула Пиф, чуть двинув подбородком, чтобы я легла на постель. — Давай просто поговорим. Немного, чтобы ты могла переключить мысли. Расскажи что-нибудь из последних событий…

Послушно устроившись на краю, я свернулась в позу эмбриона, чувствуя, что буря внутри уже потихоньку начала утихать. И я послушно рассказывала. Какие-то мелочи, моменты, о своих попытках… Сознание потихоньку очистилось и погасло, увлекаемое поглаживанием тонкой руки по волосам. Пиф что-то шептала, смахивающее на молитву, и становилось ещё легче. Я погружалась в сон, где чуть прохладная рука всё ещё придерживала мой подбородок, заставляя смотреть в бирюзово-голубые глаза, но я упорно смотрела ниже.

На отчего-то улыбающиеся губы Геральда…