Глава 10. "Гамбит Королевы" (1/2)

За несколько дней жизнь превратилась из привычного ада в персональный кромешный. Попытки сцеживать молоко, которое норовило протечь в неподходящий момент, поскольку не использовалось по назначению, доводили до исступлённого воя. По нескольку раз в день — переодевания. Пришлось даже перенести в кабинет несколько платьев, чтобы успевать сменить испорченную одежду прежде, чем будет очередное разбирательство. Пожалуй, я была рада вернуться к работе и даже рада новому секретарю. Расторопная девица, хоть и не такая усидчивая, как Генри, но всё равно с грехом пополам все задачи выполняла. А работа… Снова благодарность — если бы не дела, я бы уже спятила.

Очередные папки с материалами, жарящее в спину солнце, попытка собраться с мыслями и определить наказание. Больше не щадила, невольно представляя имя своего мужа на свитках в графе «обвиняемый», если описанное в содеянном хоть как-то соприкасалось с его поступками. Написать вердикт, оставить резолюцию, подкрепить печатью, отложить в одну из трёх папок: казнь, заключение на срок отбытия наказания, штраф и отработки. Почему-то мне показалось разумным добавить такую мелочь, как возможность поработать в городе, выгребая грязь с улиц для не слишком сильно провинившихся. При повторном попадании в руки стражи: заключение без пищи. На третий раз — плаха.

В какой-то мере начали доходить мотивы Мальбонте о правлении жёсткой рукой и удержании власти в узде. К сожалению, поток обвиняемых не редел почти никогда. За редкими исключениями, но в этом случае, скорее был недосмотр стражи…

Удалось чудом передать весточку Мими с новостями. Ответа, правда, я так и не получила, но прошло слишком мало времени. Да и едва ли в сложившейся ситуации она смогла бы помочь отыскать выход из положения. По крайней мере, не так быстро. Собственные мысли заходили в тупик, едва я добиралась до финальной точки: что делать, если любой из планов провалится? Куда бежать?.. Укрыть сына в школе? Едва ли Мальбонте от отчаянья не нанесёт удар по оплоту знаний. Тут даже с поддержкой нового правителя Ада всё покатится в пропасть. Нет… Риск был не оправдан. Просто перебьют всех, кто посмеет сопротивляться, а на ребёнке останется печать чужих жизней, которые были отняты по глупости его нерадивой матери.

Заныли виски, и я отодвинула от себя документы, откинувшись на подголовник рабочего стула. Ещё и грудь была до невозможности твёрдой и тяжёлой. Стоило сходить в башню, попытаться сцедить молоко и вернуться к делам. Тем более, что во второй половине дня планировалось заседание нового совета. Пожалуй, это было самым забавным. Со снотворным я практически застопорила деятельность совета. Утвердить должности без моей подписи было невозможно. Отобранные советники не могли полноценно выполнять свои обязанности. Бюрократия внесла необходимые коррективы в работу цитадели. Так что, новая пара советников была назначена только тогда, когда я приступила к своим обязанностям.

И ещё удивительнее — Торендо всё же был жив…

Не сказать, что я уже безоговорочно верила ему, но всё же постепенно отступившее напряжение давало надежду. Как и предполагалось, за «могилами» ухаживал его слуга. Каждую неделю, а то и по паре раз обрывая лишнюю траву, протирая камни и поливая цветы. От него же, к слову, я узнала, что цветы перед камнем матери оказались чистотелом. Уже углубившись в свойства, усмехалась от собственной дремавшей в тот момент интуиции — цветок, способный излечить и оставить ожоги своим соком. Так и она — способная сжечь, но всё же спасшая в конечном итоге.

Всё же поднявшись из-за стола, я поплелась к выходу. Секретарша перебирала подшивки с пергаментами, пытаясь выучить систематизацию своего предшественника. Аналогия с земными клерками заставила улыбнуться. Так ушла в себя и работу, что на меня даже внимания не обратила. Лишь вздрогнула, кажется, когда я захлопнула дверь, выйдя в коридор. Прямой, светлый. В конце распахнутое окно над лестницей. Движение свежего воздуха и доносящиеся из противоположного конца голоса…

Я сглотнула, взглянув на приоткрытую дверь кабинета Мальбонте, и нерешительно пошла к ней, стараясь двигаться бесшумно. Голоса стали чётче. Раздражённый голос правителя, успокаивающий лекаря цитадели и немного нервный, принадлежащий Торендо. По спине ползли мурашки, но я всё же прильнула к зазору неплотно закрытой двери, прислушиваясь.

— …Он не ест. Уже третьи сутки пошли. Молоко кормилицы не подходит, — виновато проговорил лекарь.

— Значит, нужна другая кормилица, — бросил полукровка.

Вздох Торендо:

— Вы отбрасываете самый очевидный вариант, повелитель. У него есть мать. Её молоко…

— Она наказана. Ты сам прекрасно знаешь, в чём причина моего решения. Хотела наложить на себя руки. Если бы не воспоминания торговки о том мальчишке, её секретаре, она бы и задумку до конца довела, — скрип ножек отодвинутого стула, шаги из стороны в сторону. — Если я сейчас дам поблажку, то и в будущем она будет пытаться противиться моим решениям и действиям.

Кажется, серафим рискнул усмехнуться:

— А если не дадите — ребёнок ослабнет и рискует погибнуть.

Повисло молчание. Мальбонте думал, пытаясь подобрать наиболее болезненный для меня вариант. Кажется, я перестала дышать, пока ждала вердикта. Где-то внутри бессознательный шёпот молитвы о снисхождении. Но всё же внутренне понимала, что шансов на милость крайне мало.

— Этого не будет. Ищите новую кормилицу. Ангела, демона — не имеет значения. Виктория сына не увидит, — наконец долетело до меня.

Хотелось сползти по стене на пол, но всё же с трудом удержалась на ногах.

— Для молодой матери это тоже стресс — разлучаться с ребёнком, — попытался увещевать лекарь. — Если учесть обстоятельства развития силы, то ей вдвойне тяжелее. Умереть, так и не проведя с ребёнком достаточно времени, не подарив ему то, что отдаёт почти каждая мать… Полагаю, госпожа осознала ошибку и едва ли станет впредь действовать наперекор воле повелителя.

Короткая пауза и гневная реплика:

— Решение окончательное. В течение пары часов ребёнок должен поесть. Отвечаете головой…

Два почти синхронных вздоха сожаления, и я поторопилась отбежать на цыпочках подальше к лестнице. Думала, что выйдут, но, видимо, отпустили только лекаря. Старик вышел из кабинета, закрыв дверь и что-то бормоча, лишь губами шевеля, из опасений, что расслышат. Его взгляд прошёлся по коридору и наткнулся на меня, затравленно стоящую у лестницы, не успевшую скрыться из поля зрения. Усталая улыбка старшего лекаря и он развёл руками, словно бы говоря: мы пытались.

Я благодарно кивнула, прижав к груди ладонь, и побрела вниз по ступенькам, но обернулась, взглянув на лекаря. Расценив жест верно, он торопливо приблизился, спускаясь рядом со мной. Пока было тихо, и стражи в большей своей части патрулировали коридор с детской комнатой, служащие были на своих рабочих местах, изредка показываясь в коридорах. Мне хотелось нервно поёжиться от очередной тяжести в корсете платья. Грудь начинало припекать.

Лекарь хмыкнул, запустив руку в карман одеяния, и протягивая мне склянку с синеватым порошком:

— Полагаю, сегодня это стало более актуальным… Чайная ложка на кубок воды. Снижает уровень лактации, — вздохнул мой спутник, чуть морщась, и, взглянув на лестницу, которую мы преодолели. — Однако, с учётом обстоятельств, я бы не рекомендовал торопиться. Повелитель в отчаянии. Наследник не ест с момента рождения…

Я дёрнулась было к покоям сына, но была отторможена лекарем за локоть. Хотела вывернуться, но всё же со вздохом кивнула:

— Вы правы. Не стоит злить… Но как-то же он должен есть?.. Что происходит? Он здоров? — прозвучало взволнованно, и старик улыбнулся от моего вида и растерянности.

Тепло. По-отечески…

— Здоров. Очень крепкий. Но не принимает чужое молоко. Срыгивает всё, что съел и засыпает, — тихий укоризненный смешок, обращённый к себе самому, кажется. — Меня удивляет, что вы так спокойно это слушаете. Обычно, когда ангелам такое рассказываешь, матери морщатся от подобных уточнений. Вы же слушаете, пытаясь отыскать причину.

— Это мой ребёнок, — ответила я, прислонившись к стене, пытаясь унять тревогу. — Мне не может быть противно то, что с ним связано.

Лекарь вздохнул:

— Госпожа совершила опрометчивый шаг, который тем не менее считала правильным в тот момент. И всё же грех детоубийства — самый страшный как среди смертных, так и у небожителей, — он качнул головой, словно соглашаясь с собственным мнением. — Есть вероятность, что ребёнок так и будет отказываться от пищи. Слабый наследник повелителю не на руку. В этой ситуации придётся вновь завоёвывать подобие вашей благосклонности, чтобы зачать второго… — короткая усмешка от того, как я обняла себя за плечи, ёжась от одной лишь мысли, что сын может погибнуть. Не пугало даже то, что всё повторится, — Полагаю, он растерял все рычаги давления на вас, Виктория. Так что, опять же, предположу, что к завтрашнему утру пойдёт на уступки…

Выдавив слабую улыбку, я всё же отступила от стены, погладив старческую руку в жесте благодарности. Слова немного успокоили. Оставалось лишь надеяться, что он прав. Пожалуй, я впервые всмотрелась в его лицо осознано. Едва ли моложе покойного Кроули. Тоже ангел, дослужившийся до поста Начала. Неизменная бледно-зелёная мантия и небольшой кейс с зельями и порошками первой необходимости. Старик всегда был подготовлен на случай, если случится беда. Изборождённое морщинами лицо и пепельная бородка, которая, сколько я помнила себя, всегда была аккуратно подбрита, подстрижена.

Чуть качнув головой, я поинтересовалась:

— Почему вы помогаете?

— Непризнанные должны держаться вместе, Виктория, — он неожиданно подмигнул мне. — Я начинал с самых низов и не жалею. Мир раскрывается в других красках, когда к вершине идёшь постепенно. По меньшей мере ты почти точно знаешь, чем закончится тот или иной шаг окружающих.

У меня удивлённо приподнялись брови:

— Вы были смертным?

Короткий кивок:

— Именно так. Прозвучит хвастовством, но я был лекарем в Асклепионе. Древнегреческая лечебница, в которой божественное всегда шло рука об руку с медициной тех времён. Увы, подхватил инфекцию, проводя операцию, и умер почти следом за собственным «пациентом», — он усмехнулся, раскрытой ладонью указывая на пространство вокруг себя. — Знал бы я прежний, какие возможности существуют в мире, возможно, спас бы куда больше смертных при жизни. Но то было веком варварской медицины, разумеется.

— Полидор… — я нервно вспомнила его имя, потирая пальцами виски, — Следовало догадаться.

Старик кивнул, собираясь уйти:

— Доброго дня, госпожа.

— Подождите! — я неожиданно вспомнила один из насущных вопросов, который терзал с момента казни Лейны. — Мальбонте сказал, что моя помощница подсыпала мне в питьё и пищу порошок против зачатия. Правда ли это?

Он замер, опустив голову. Ответ, кажется, давался ему с трудом. Не хотел кого-то подставлять? Сам проявил инициативу? Невольно вспомнились все его взгляды, ещё с тех пор, когда Малю взбрело в голову зачать ребёнка. В то время я старалась просто выжить и не предавала им особого значения. Сейчас, кажется, пришло время выяснить — оболгали ли мою покойную помощницу, или всё же за моей спиной проворачивались какие-то дела, не согласованные с собственными пожеланиями?

Наконец, он обернулся. Лицо превратилось в восковую маску:

— Нет, Лейна не знала о порошке. Это… — он глубоко вздохнул, отведя взгляд, — Это была Лилу. Девушка обезумела. Ей хотелось… Чтобы вы страдали как можно дольше. А с учётом желания повелителя обзавестись наследником в кратчайшие сроки — всё оказалось на руку. Она несколько раз добавляла порошок против зачатия в тот, который вы принимали для подавления силы. Они не конфликтуют в своём составе, но результат был предсказуемым. Могу предположить, что, когда была выдана новая порция порошка, склянка оказалась без «добавки», и семя дало всходы…

Меня качнуло, и старик торопливо подхватил меня под локоть, удерживая в вертикальном положении. «Я хочу, чтобы ты страдала. Хочу, чтобы ты снова и снова теряла. И, когда от тебя не останется ничего…» — пролетает в памяти разговор с белокурой после казни Дино. Что ж… Приложила руку… Вот только в данный момент я не знала — благодарить её или проклинать? Да и так ли, по сути, важно, спустя столько времени? Впрочем, важно. Лейна была казнена как минимум из-за одного ложного обвинения.

«Вторая причина казни — моя просьба спрятать книгу…» — вспоминается мне. Я снова качнулась, едва не опустившись на колени, но устояла благодаря Полидору. На языке вертелась тысяча вопросов, но задала я только один:

— И где сейчас Лилу?

— Я её отстранил, чтобы уберечь от казни. В лазарете пока хватает рук. Помешанная на мести девица могла своими действиями подвести к плахе едва ли не весь персонал, — лекарь убедился, что я перестала заваливаться и разжал локоть, позволяя мне стоять твёрдо на своих двоих. — Простите, госпожа. Мне нужно вернуться в лечебницу. В противном случае, могу что-то упустить. Потом не слишком хочется исправлять чужие ошибки.

Я благосклонно кивнула, глядя ему в глаза. Старик степенно поклонился и побрёл в сторону перехода на другой уровень замка. Вся история стала предельно понятной. Если бы Лилу оставили в стенах цитадели после казни Лейны, и, когда стало известно о зачатии, был шанс, что сумасшествие привело бы её к колыбели рано или поздно. Терять белокурой было нечего, раз рискнула подсыпать порошок. Даже семья впредь не была стимулом жить. Я снова сдавила виски пальцами, пытаясь убедить себя, что винить окружающих в собственных ошибках как минимум глупо. Чужие рядом с моими меркнут.

На автопилоте удалось добрести до собственной башни. Первым делом — избавиться от платья. Уже проступили влажные пятна от просочившегося молока. Разбирал истерический смех — казалось, что грудь увеличилась на пару размеров. И всё же порошок принимать не стала. Несколько десятков минут возни со сцеживанием, и снова припомнила блага цивилизации из смертного мира, которые здесь недоступны. Всё вручную, матерясь сквозь зубы на то, что молоко брызгает в разные стороны. И всё же управилась, откинувшись в кресле, и думая о том, что ждёт дальше.

Стук в дверь — обед. Я слегка скривилась от подноса, который сервировали не слишком старательно. Попросила принести птицу или мясо. Желудок последние дни бунтовал отчаянно, требуя есть за двоих, словно могла отдать то, что употребляю, тому, кому нужно. Через десяток минут появился внушительный кусок запечённой курицы. Девица усмехнулась, собрав грязную одежду, и покинула комнату. Её называть помощницей даже язык не поворачивался. Если Лейна плескала заботой, как атомный реактор, то эта девица без просьбы или требования не ударяла и пальцем о палец.

Смолотив обед, я переоделась и побрела в сторону зала совета. Обязанности верховного серафима с меня не сняли. Это тоже было возможно только по утрате доверия за ненадлежащее исполнение и при единогласной поддержке остальных советников. Торендо наверняка отказался бы снимать мою кандидатуру с этой должности. То ли из уважения к матери, чьё место я заняла едва ли не по праву наследования, то ли понимая, что лучше действительно иметь союзника, чем подчинённую Мальбонте тёмную лошадку.

Привратник с полупоклоном распахнул тяжёлые двери, пропуская меня в зал. По рукам поползли мурашки от страха. Пустовали места Торендо и Мальбонте. Почему-то в голове диафильмом пролетело воспоминание о казни Дино. Я нервно сглотнула, устраиваясь на своём месте. Новоиспечённые серафимы молча перебирали бумажки перед собой, лишь в знак уважения и приветствия кивнули. Урождённые… Я всё ещё не понимала, почему в совет не входят демоны? Зачем этот пережиток прошлого Равновесия? Или же роли демонов исполняли мы с правителем… Вопрос, на который ответа я не получу, кажется, никогда уже.

В распахнутых дверях показался немного озадаченный Торендо, и я невольно выдохнула от облегчения, выдавив нервную улыбку. Серафим чуть приподнял брови, но склонил голову, подходя к креслу, и садясь рядом со мной.

Слуха коснулся шёпоток:

— Не берусь угадывать по мимике, но, кажется, вы беспокоились о моей судьбе, Виктория. Чертовски приятно… — он сжал мою ладонь, благодарно тронув костяшки пальцев губами.

Я удивлённо приподняла брови от этого жеста, с трудом подбирая слова и отвечая как можно тише:

— Полагаю, причина задержки была весомой… Где повелитель?

— Ох, он обговаривает с архитектором итоговый макет здания новой школы для полукровок. Кроме того, вашей подруге был отправлен запрос на подготовку преподавателей для этого учебного заведения. Госпожа Директор сообщила, что рассмотрит запрос. Кажется, его это не очень-то устроило. Как она и говорила — жертвовать жизнями бессмертных в угоду чужим амбициям, ей всё же претит, — Торендо лукаво усмехнулся, наклонившись к моему уху, и чуть тише продолжил. — Полагаю, дело сдвинется с мёртвой точки, едва он поймёт, что этот вопрос быстро и безболезненно сможете решить только вы. Я рискнул подкинуть ему эту мысль. Ждём, когда семена дадут всходы. Только мой вам совет: не торопитесь соглашаться, когда он озвучит требование.

Кажется, я готова была уже сейчас бежать в школу и договариваться, но серафим предостерегающе сжал мои пальцы, чуть двинув подбородком в сторону двери, в которой показался Мальбонте и пара ангелов, несущих стол с макетом замка. Всё же замка, а не боевого лагеря с казармами. Впрочем, кто мог знать — быть может, это только учебный корпус, а не вся школа полностью. Я торопливо погасила улыбку, вылезшую на губах после слов Торендо, и послушно взглянула на макет. Уже раскрашенный. Не такой светлый, как школа. Смахивал на средневековый замок.

Мальбонте встал рядом с макетом, глядя на собравшийся совет:

— Рад, что все в сборе и нет опоздавших. Представляю итоговый вариант стройки, которая развернулась на одном из парящих островов. Порядка пятидесяти предметных аудиторий, обширные тренировочные площадки, жилое крыло пока ориентировано на тысячу мест. Полагаю, наличествующие триста восемнадцать учтённых на данный момент детей от союза ангелов и демонов — это только начало. Кроме того, — он сделал неуловимый жест рукой, и его секретарь торопливо вошёл в зал, раздавая каждому советнику по пергаменту, — я думаю, что стоит увеличить количество торжеств, проводимых в цитадели. Общих, как вы понимаете, и для представителей Рая, и для Ада. Что, как не непринуждённая атмосфера способствует заключению всё новых союзов?..

«Пир во время чумы…» — подумалось мне, когда обратила внимание на список. Почти в каждом месяце. По одному-два праздника. Столичные ателье и ювелирные лавки озолотятся на таком количестве праздников, ведь дурной тон — дважды выходить в том же наряде в свет. Украшения менялись реже, но тоже раз в сезон следовало приобретать что-то новое. Свои наряды я забрала из школы и приобретала по необходимости. Уже с появлением Мальбонте гардероб пришлось сначала основательно проредить, чтобы избавиться от «безвкусицы», а уже после забить статусными тряпками.

В голове невольно проскочило, что можно назло таскать один и тот же наряд на все приёмы и балы. Следом не менее поспешная мысль, что я снова рою себе могилу детскими задумками. До тех пор, пока я не придумаю, как выкарабкаться из цитадели с ребёнком — не стоит играть на нервах Мальбонте.

Один из новых советников робко поинтересовался:

— А обслуживающий персонал, учебный и директор? Кто будет заниматься обучением?

Взгляд Маля стал ледяным:

— Я пытаюсь решить вопрос с учителями и наставниками. Как и с должностью директора. Изначально планировалось, что школа для полукровок станет перевалочным пунктом перед попаданием в основную Альма-матер и будет своего рода плацдармом для детей, чтобы привыкнуть к собственной силе, обуздать её и научиться принимать свои возможности наравне с чистокровными обитателями Небес и Преисподней, — он скривился, стараясь не сорваться, понимая, что вопрос был задан без задней мысли. — С преподавателями сложнее, но не думаю, что возникнут проблемы. Школа гарантирует почти пять десятков рабочих мест для всех желающих, а также проживание и всё для обеспечения нужд…

Я снова задавила наползающую на лицо улыбку, отметив нервный взгляд, который он на меня метнул. Торендо был прав — наиболее тесный дружеский контакт со школой остался только у меня. Прочих Мими вежливо выслушает, пообещает обдумать, но едва ли выполнит просьбу быстро. Я же могла действительно выбить пару десятков практикантов, которые и сами будут проходить своего рода обучение в работе с детьми, чья сила ещё не обрела мирное русло и безопасную форму.

Между тем по спине пробежал холодок от осознания первой части речи Мальбонте: использовать школу полукровок плацдармом, чтобы отправлять в основную по прохождении финального испытания на предмет управления мощью? Чтобы потом они продавили сопротивление, и основная школа так же прогнулась под гнётом его правления, утратив обособленность… «Нужно предупредить Мими, чтобы весьма избирательно отвечала на запросы. Не думаю, что ей бы хотелось утратить то, что осталось цельным и неколебимым на руинах прежнего мира и рождения нового…» — подумалось мне.

Мягко улыбнувшись, я чуть приподняла перо, привлекая внимание Мальбонте:

— Поставки провианта соблюдены? Мне кажется, стоит организовать больше ферм по разведению кормовых животных и растительных компонентов питания. Или предполагается использование земных эквивалентов?

«Бинго…» — снова внутренне потёртые руки от того, как он дёрнул подбородком, вспомнив о нашем сыне. Ответ прозвучал уверенно и с ноткой благодарности, кажется: