5. Глава Вторая. Make Love, Not Killing Game. Часть Пятая (1/2)
Едва открыв глаза, она инстинктивно прикрылась от небольшого лучика света, слепящего сквозь маленькое округлое оконце над головой. Под собой же девушка обнаружила нечто наподобие одноместной кушетки, приделанное, судя по всему, к стене намертво.
Саёри откинула мягкое одеяло, потянулась, протяжно зевнув, затем уселась на импровизированной кровати (чуток жестковато, но спать здесь, как выяснилось, можно) и с превеликим удивлением стала осматривать небольшое помещение вокруг себя.
Маленькая комната.
Небольшая тумбочка с устаревшим музыкальным проигрывателем в изголовье «перины», больше походящая на нары кровать, на которой она сейчас и сидит, забавное круглое окошко над головой, прибитая к стене на уровне роста девушки книжная полка с парой каких-то, судя по картинкам с обложек, детских историй внутри. И ещё шкафчик, в который она заглянет чуть позже, дабы узнать, что там хранится запасная одежда. Свободную часть пустоватой «библиотеки» занимал лишь горшок с одиноким зелёным растением, которое по первому взгляду Саёри не смогла опознать. А в стене напротив зияла металлическая, похоже, дверь выхода, закрытая, но не запертая сейчас засовом с её стороны. На этом убранство заканчивалось.
Саёри озадаченно потёрла макушку. Кажется, голова чуть-чуть кружится. Или это всё вокруг немножко болтается из стороны в сторону? Странно. За исключением этого, впрочем, чувствовала она себя довольно неплохо.
«Но где я? Разве мы не должны сейчас с девочками быть в Клубе, готовиться к Фестива.?»
…Перед глазами в один миг слились события последних нескольких дней.
Она же вместе с подругами и другими ребятами оказалась в том странном, кошмарном разваливающемся доме под предводительством паренька по имени Морти, который хотел заставить их всех сыграть в какую-то жестокую игру! Убивать людей!
«Ужас какой».
И ведь убийство всё-таки произошло. Аккурат на церемонии знакомства с тем самым Морти одному из её новых знакомых, Семёну, несовместимые с жизнью раны нанёс украденным с кухни ножом… нанёс… это ведь сделал Шура! По виду, самый тихий и добрый из встретившихся ей здесь мальчиков.
Саёри невольно вздрогнула.
Теперь она, сама того не желая, вспоминала ужасы минувшей казни, вспоминала свой первый и наверняка не последний Суд, припомнила и недовольство Рантаро, своего нового друга, который, за неимением особенной альтернативы, рассчитывал, что она будет в этом деле ему верной опорой, однако же…
«Дура! Дура!»
Не без приятных моментов, разумеется, но толку на поприще размышлений от неё почти не было. И это всё плохо, плохо, плохо, очень плохо!
Хотя, конечно, не настолько плохо, как скорое признание Моники, одной из трёх самых близких, самых верных (да и единственных, что уж там) её подруг! Теперь голос той вновь насмешливо звучал в голове:
»…в гибели вас троих виновата именно я. Юри была права. Это я вас убила».
Конечно, Саёри с радостью бы поверила (да и сама такой вариант предложила тогда же), что, даже если слова Моники — чистая правда, виной всему был какой-нибудь несчастный случай. Взрыв, пожар, короткое замыкание по её вине, что угодно. Всё можно простить и жить дальше! Ведь каждый бывает неосторожен или ошибается, порой — крайне глупо.
Дальнейший разговор показал ей, что единственной, кто здесь ошибался, являлась сама же Саёри. При том — глупее уж некуда.
Однако, что-то всё ещё не вязалось.
Все недавние дни девушка провела в старом полуразрушенном доме вместе с друзьями… почему тогда здесь всё выглядит новеньким, будто с иголочки? Куда делись затхлость и сырость? На смену им пришёл другой, новый запах. Дышать стало приятнее, легче, и одна эта мысль отчего-то уже вселяла непонятный покой, позволяла расслабиться и вдохнуть полной грудью.
«Это немного странно».
Голова всё ещё была самую малость тяжёлой, чуть-чуть шатало, как будто выпито вчера чуть больше вина, чем следовало, хотя в остальном самочувствие просто прекрасное.
«Быть может, ребята подскажут, что с нами произошло? Мне нужно отыскать их и расспросить», — с подобными мыслями Саёри осторожно поднялась и, потянув к себе дверь, чуть слышно шагнула в следующее помещение, внезапно оказавшееся коридором.
Каждый сантиметр которого блестел своей новизной.
А всё ещё туманную спросонья голову вновь медленно, но верно заполняли тяжким грузом совсем свежие воспоминания.
***</p>
— В гибели вас троих виновата именно я, — грустно улыбаясь, произнесла Моника. — Юри была права. Это я вас убила.
Саёри смогла почти физически ощутить, сколь сильно напряглась рядом Нацуки. Всё дело может разразиться скверным скандалом! И нужно сгладить углы, пока не стало совсем уж поздно. Подруги могут много гадостей наговорить сгоряча, а в столь тяжёлое для всех время этого делать нельзя.
— Н-наверняка-а, — в своей обычной привычке глуповато захихикала девушка, разнося нелепое эхо по всему Залу. — Всё произошло, как в какой-нибудь нелепой манге, да, Моника? Ты, ну, к примеру, несла что-то в руках, и наступила на оголённый провод, который был рядом с…
Подруга осторожно прикрыла её губы своим указательным пальцем. Устало выдохнула, с какой-то почти материнской заботой глядя в глаза удивлённой Саёри:
— Сгорел сарай, гори и хата, не так ли? Если у нас сегодня вечер откровений друг с другом, мне стоит быть честной и, наконец, освободить себя от оков этой лжи. Я вовсе не жду от кого-нибудь здесь понимания или прощения, далеко нет. Просто так станет легче. Мне не нужно будет прикидываться. Ведь… всё начиналось в какой-то момент с простого вопроса, именно тогда, когда я впервые осознала всю бессмысленность, тщетность своего жалкого существования: «насколько далеко я смогу зайти?». Такими были первые несколько раз. Ну, а уж после… тогда я поняла, что с удовольствием хотела бы остановиться… но не могу. Просто не могу, — она опустила голову.
— Сука, — по Залу Суда разлетелся шлепок от смачной пощёчины. Все обернулись. Моника так и стояла с пылающим алым следом на левой щеке. Она не попыталась ответить или контратаковать. Она даже ни сделала шагу: просто схватилась за место удара, отстранённо, но также и словно бы с благодарностью глядя на Нацуки. — Грязная лгунья. А я же ведь… я тебе верила, — глаза у Нацу наполнялись горячими слезами.
Саёри теперь просто застыла. С рукой, поднесённой к груди. То, что произнесла сейчас Моника, было куда выше её уровня понимания. Оно несколькими простыми словами напрочь сметало существование самого факта их крепкой дружбы. Моментально убивало всё желание доверять.
Доверие.
Саёри ведь не по-наслышке давно уже знала, какая же больная это тема для Нацуки. Открыться по-настоящему та могла лишь трём подругам, при том, что одну из них — саму Саёри — едва ли Нацу воспринимала всерьёз, и сокровенным никогда не делилась, считая чересчур легкомысленной. Всю ту информацию, которой Саёри всё же владела, ей удалось лишь случайно подслушать.
Что же касается Юри, меж ними с Нацуки завязалась куда более тесная дружба, но та, вероятно, в силу своего воспитания или характера, не спешила рассказывать тихоне все свои мрачные тайны. Ну, потому что… Юри уже тогда была человеком достаточно ранимым и с расшатанной психикой. Какова была б из Нацу подруга, реши она всё это дело ещё и своими рассказами усугублять?
Оставалась, как всегда, только Моника. Только Моника, со своими незамутнёнными взглядами, на правах мудрого лидера, иногда могла дать совет, а порой даже — просто выслушать. Часто это бывало куда как важнее. Ведь, судя по тому, что Саёри однажды услышала, отец Нацуки не просто бьёт свою дочь время от времени и пьёт не просыхая, он иногда… как бы это сказать… пытается склонить её к чему-то настолько грязному и отвратительному…
А главное — никто даже толком не может сказать, как или из-за чего, но кто-то в классе девочки недавно прознал об этом. И вместо того, чтобы просто помочь попавшей в крайне неприятную историю однокласснице, злые языки стали потешаться над ней, из-за чего та лишь сильнее замкнулась в себе.
Она настолько же сильно ненавидела отца, как и любила свою маму, но с матерью была совсем уж мутная история и та, кажется, погибла очень давно. Других родственников рядом не было. И это всё, что Саёри знала.
— Ты… ты… т-ты-ы… — пытаясь выдавливать из себя слова, Нацуки, всхлипывая, замахнулась дрожащим кулаком в сторону Моники, когда её руку внезапно перехватил появившийся не пойми откуда Юсон.
— Пойдём, пойдём отсюда, — торопливо проговорил Ким, отводя плачущую девушку чуть в сторону и приобняв её за плечи. — Что она такого сказала? Тебе надо успокоиться, слышишь?
И хотя самой Саёри подобное поведение со стороны парня показалось немножечко наглым, внутренне она всё же была ему сейчас благодарна. На этом её воспоминания касательно минувшего дня и заканчивались.
***</p>
Не особенно длинный коридор, между тем, продолжился рядом дверей по обе стороны, на каждой из которых висела симпатичная табличка с именем, очевидно, единственного жильца. Саёри все эти имена без труда узнавала — разумеется, они принадлежат её старым и новым друзьям. Она попробовала постучать в парочку дверей наугад, но в комнатах, вероятно, никого сейчас не было.
С этой стороны коридорчик выводил свою гостью к небольшой лестнице, поднимаясь по которой наверх, девушка уже с замиранием сердца слушала такой успокаивающий её сердце шёпот волн. Нежный, игривый ветер обдал её ненавязчивым солёным ароматом, идущим с морских просторов.
«Но может ли это быть..?»
«Ах!..»
Не веря своим глазам, поражённая Саёри осторожно взошла на палубу. Она бегло огляделась вокруг — всё так и есть: место её пребывания на практике напоминало огромную супер-яхту. Подобные она видела раньше, разве что, в фильмах у миллиардеров. И вот теперь, как ни странно, сама на такой оказалась!
Сердце юной мечтательницы вдруг пропустило удар, когда она краем глаза взглянула на великолепные белые паруса, точно из очень красивой сказки! Сейчас они не были подняты: корабль чинно дрейфовал по умиротворяюще-голубой глади спокойного бескрайнего моря. И лишь синее-синее, невероятно тихое и светлое небо над головой…
— Я очень извиняюсь, юная леди, — из-за спины Саёри вдруг услышала немного недовольный голос актёра. — Но не соблаговолите ли вы для начала ко всем присоединиться? Мы ждём только вас! Эх, — проворчал в конце он. — С подобной красотой вокруг на меня уж теперь никто и не взглянет… досада, какая досада.
Едва оглянувшись, девушка увидела теперь и других ребят, дружно собравшихся у носа корабля. Парочка особенно смелых в лице Севена и Ирумы даже позволила себе занять стоящие рядом шезлонги, пока, впрочем, не раздеваясь (каждый был в том, в чём Саёри запомнила, а теннисисту вернули его повседневный наряд). Картина всех ребят, собравшихся на свежем воздухе и выглядящих, в общем-то, даже немного довольными на фоне бесконечных морских просторов, весьма умиротворяюще подействовала на Саёри.
Народ достаточно беспечно о чём-то щебетал, дожидаясь её, и, пока Саёри шла до них, она умудрилась их даже пересчитать: не хватало только одного человека… похоже, Юсона. Она понятия не имела, почему Ким сейчас был не со всеми, но очень надеялась, что с ним всё нормально. Ведь в таком райском местечке плохое просто не может случаться с хорошими людьми, правильно?..
— Иди скорее к нам! Мы дожидались только тебя, — поторопила её стоящая чуть в стороне, совсем рядом с тихоней, Нацуки. Она со смесью страха и отвращения бросила короткий взгляд в сторону Моники, которая обреталась едва ли не в противоположном конце людской массы, затерявшись где-то около Зена и его друзей. — К нам должен был ещё Юсон подойти, но ребята, сходившие за ним, сказали почему-то, будто он отказался, — добавила вдруг Нацу, пожимая плечами. Как показалось Саёри, не без лёгкой печали в голосе. — Осталась только ты… наша соня.
— А для чего это мы все здесь собрались? Как сюда попали? — спросила вдруг, собственно, соня, рассеянно почесывая голову. — И когда у нас обед? <span class="footnote" id="fn_29810241_0"></span>
— Эм… — стоящий неподалёку Рантаро с интересом взглянул на свою недавнюю соратницу. — Морти велел нам собраться здесь, когда все будут готовы. Он собирается дать новые указания и не особый любитель повторять дважды, как сам сообщил. Полезно иногда заглядывать в свой планшет, — зачем-то напомнил Амами.
— И что же… он хочет сказать? — Саёри, ощутив небольшой укол вины, вспомнила, что наличие своего, проснувшись, даже не проверила. Должно быть, он остался где-то в её каюте. Надо будет потом найти.
— Раз уж более гостей мы с вами не ждём, то… — Вместо, или даже, правильнее сказать, в качестве ответа из динамиков над головами собравшихся снова разнёсся до боли знакомый голос. Многие дружно стали вертеть головами, в попытках разобраться, откуда же шум идёт, но отыскать его источник, равно как и самого паренька, им это не помогло. В голосе промелькнули нотки довольной улыбки. — Добро пожаловать на наш скромный круиз, на яхту «Despair Alexia»! Приношу свои запоздалые извинения за технические неудобства чуть ранее и за то, что для доставки сюда пришлось вас немного обработать усыпляющим газом. Я вижу, вы уже пришли к норме. Ну, а раз так… позвольте же загладить мою вину этим прекрасным плаванием. Да, я решил капитально улучшить ваши условия проживания!
— Тюрьма она и есть тюрьма, хоть из золота, хоть где, — недовольно протянула с шезлонга Ирума. — Ты лучше ответь: доколе нам это терпеть? Эта развалюха с нами на борту вообще куда-нибудь доплывёт раньше, чем мы окочуримся?!
— Ну, отчего же сразу тюрьма? — Морти, судя по его голосу, похоже, немного обиделся. — На этом корабле есть всё, что душе угодно! Да многие ради недели подобного будут готовы полжизни на заводе пахать. К-хм, так вот… запасов пропитания и воды тут, минимум, на добрую пару лет! Медикаментов тоже хватает. Ну и, помимо всего прочего, созданы все условия для досуга: собственные комфортабельные апартаменты у каждого, каюта-ресторан, игровая комната, небольшой кинозал с довольно обширным ассортиментом по части фильмов с субтитрами на любой вкус, отличные душевые, есть даже своя маленькая библиотека и бассейн! Возможно, я что-нибудь упустил… в любом случае, уже после нашей маленькой вводной вы будете вольны исследовать всё, что хотите, сколько захотите и когда захотите! Кроме, разумеется, некоторых технических помещений, доступ в которые вам закрыт из соображений вашей же безопасности, — уклончиво сказал парень. Ирума очень грязно выругалась.
— А знаете, подобное заключение мне даже немного по нраву, — довольно промурчал Хоши. — Имею, с чем сравнивать.
— Говори за себя, грязный мужлан! — не согласилась с ним отважная Чабашира. — Мои потенциальные верные последовательницы где-то там, на Большой Земле, потенциально ждут — не дождутся, когда я смогу уже умотать отсюда и обучить их противостоять подлецам вроде вас! Моё драгоценное Нео-Айкидо создавалось не для того, чтобы уйти вместе со мной под воду! Я не позволю! Не-а.
— Ну, а на этот счёт у нас правила точно такие же, — в голосе из громкоговорителей прорезалась противненькая усмешка. — Хочешь убежать назад, на Свободную Большую Землю — убей и не попадись. Можете, конечно, попробовать слинять и вплавь, я не ограничиваю…
— Чувак, блин, серьёзно?! — во весь голос вдруг захохотал Севен. — Да этот корабль, по тому, что я сейчас вижу — чёртовы райские кущи! Я вот последние пару лет как раз себе копил на похожий. Откладывал с завтраков. И что же теперь, господа? Убить хоть кого-нибудь ради того, чтоб СБЕЖАТЬ отсюда? Нетушки-нет-нет, Бог 707 этого не потерпит!
— Не будь столь скоропалителен, — загадочно произнёс Морти. — И, кстати, раз уж мы вдруг заговорили об этом, хотелось бы тогда, так сказать, не отходя далеко от кассы, представить заодно и ваш нынешний мотив…
— «Мортив»? А что такое «мортив»? — произнесла недоумевающая Саёри, держа палец во рту.
— …
— Дополнительный стимул к убийству, дерьмоголовая, — решила, спустя пару неловких секунд, всё-таки пояснить Миу.
— Спасибо. Так вот, — вновь заговорил Морти тоном дешёвенького рассказчика из какой-нибудь третьесортной манги. — Наверняка многие из вас, оказавшись в этом прекрасном, животворящем месте надумают приятно провести время в компании людей, которых потом — ведь как знать? — вы больше никогда не увидите, а разделённые в этой весёлой суете минуты будете вспоминать на протяжении долгих лет. Но ведь и это ещё не всё! Ибо зачастую бывает так, что именно в таких вот, казалось бы, случайных компаниях, в нечаянных встречах неделимые половинки единого целого вдруг обретают друг друга на целую жизнь…
— Кончай уже с этой плаксивой хуетой, меня аж блевать тянет, — поторопила его Ирума.
— И именно поэтому, только здесь и сейчас, — проигнорировал её Морти и тоном победителя вдруг продолжил, загадочно усмехаясь. — У нас действует акция! Убей одного и забери в подарок второго! Да-да, всё именно так, вы не ослышались: совершивший убийство на этот раз получит универсальный шанс иметь редчайшую привилегию на то, чтобы забрать с собой на свободу ещё ровно одного человека! Лучшего друга детства или возлюбленную? Да хоть на эники-беники кандидата выбирать можете, мне всё равно. Я обещаю не забирать у него жизнь и даровать свободу ещё целому одному человеку, на усмотрение Господина Убийцы, которого тот или та сможет забрать с собой, когда — если — выйдет! На этом у меня всё. Спасибо за внимание и оставайтесь на связи.
А после этих слов динамики дружно щёлкнули, мгновенно погружая всех собравшихся на палубе в неловкую тишину. Похоже, ничего ещё вовсе не кончилось. Да что там, счастливым финалом пока даже близко не пахнет.
***</p>
Недолго, впрочем, народ унывал, задаваясь вопросами, ответы на которые получить в ближайшее время всё равно не выйдет. Место, да и время, особенно не располагало. Поэтому многие тотчас поспешили исследовать новую территорию, дабы поскорее использовать все блага на полную.
Одной из оставшихся возле носа корабля стала Миу. Только теперь Ирума не разлёживалась на солнышке, как чуть ранее — она давно заприметила небольшой закуток здесь, поблизости — скромная металлическая коробка с железной дверью, на которой даже и окон-то нет. По всему выходило, что это капитанская рубка.
— Но почему тогда здесь даже блядских иллюминаторов нет? — Ирума обошла вокруг всю пристройку. Подергала дверь — ожидаемо, заблокирована. — Этот молокосос настолько боится нас, что даже в глаза заглянуть не желает? Заперся там у себя и командует… эй, открывай, ублюдок!
Только вот вместо Морти к ней на зов прибежал Электроник. Всё это время парень бродил неподалёку, без особого интереса рассматривая висящую на тросах по левому борту одинокую спасательную шлюпку:
— Забавная ситуация, да? — он неуверенно огляделся по сторонам, не зная, как даже продолжить. — Место действительно… неплохое, мне здесь почти нравится, — Сыроежкин робко свёл и развёл указательные пальцы обеих рук. — Только исследовать совсем не с кем. Хотя, если ты не в настроении, тогда я просто..!
Ирума вздохнула, в неописуемой тоске приложив руку к железной двери:
— Даже представить себе не могу, какие чудеса местной техники ждут меня по ту сторону. Я, бля, костьми лягу, но туда попаду. Что бы ни случилось. Мой мозг требует новой информации, а кулаки — ответов, сука! — Она гневно сплюнула в сторону, затем приняла для себя очевиднейший факт, что в текущей ситуации ничего пока с этим не сделаешь, и обернулась к приятелю. — Ты прав. Пойдём. Я собиралась показать, как пользоваться твоим приборчиком.
— Но разве мы уже не убедились за прошлые разы, что это ни к чему хорошему не ведёт? — рассеянно почёсывая голову, протянул Электроник.
— Придурок. Я говорю о планшете, который ты, будто бесполезный кусок металла, по-прежнему таскаешь с собой. И ещё о некоторых вещах. Потому как, если уж собрался выживать с нами дальше… добро пожаловать в двадцать первый век, гость из прошлого! Советский Союз давно развалили. Да и не только это.
— Но… откуда… — искренне задумался Сыроежкин. — Ты можешь знать столько много всего? Если, конечно, всё правда, — нахмурился он. — Хотя, меня теперь мало что удивит.
— Эта детка постоянно требует какой-нибудь новой информации! Вдохновения на очередные шедевры и прочую поеботу… — Ирума многозначительно постучала себя кулаком по макушке. — Я впитываю различные факты и сведения вокруг себя, точно сраная губка. Поверь, когда ты остаёшься надолго прикован к постели в результате несчастного случая, времени свободного у тебя появляется дохрена, а возможностей творить великие дела не особенно много! Как здорово, когда есть Интернет.
— …
***</p>
— Ну что, народ, открываем купальный сезон?!
А между тем, по другую сторону от капитанской рубки, на задней стороне палубы, возле бассейна, ни с кем особенно не церемонясь, сумасбродный хакер начал стремительно стаскивать с себя одежду, пока не остался…
— Серьёзно? — Хоши в изумлении приподнял бровь. — У тебя всё это время там были плавки?
— А я — как пионер! Готов ко всему! — хмыкнул Люсиэль, — Бомбочка-а!
И вновь без больших церемоний он ловко запрыгнул в воду, подняв тучу брызг.
— Некоторые мужланы в степени своей омерзительности удивляют меня снова и снова… — Прикрывшись от летящих в её сторону капель, Тенко нерешительно отошла от бассейна подальше.
Севен же выглядел весьма опечаленным тем простым фактом, что никто не последовал его отважному примеру. Продолжая разминаться и плавать на своей стороне, он громко позвал:
— Ребята! Тут целых три дорожки, алё-о! Кто-нибудь хочет посоревноваться со мной за мой титул Абсолютного Пловца, который я сам себе только что выдумал?! Туда и обратно, один заплыв, а?
— Не по адресу! Не-а! Я вообще воды боюсь, — зябко обхватив себя за плечи, нехотя произнесла Чабашира. — Даже не подходи ко мне.
— Наверное, тоже воздержусь, — спокойно ответил и Рёма. — С недавних пор у меня также к ней… слабая неприязнь. Если есть желание померяться силами в большом спорте, советую вылезти на сушу, отыскать ракетки и натянуть сетку. Тогда ты по-другому заговоришь, — уверенно хмыкнул он, поправляя свой извечный головной убор.
— Ма-а… какие же вы все скучные.
А между тем, неподалёку от них, по другую сторону бассейна, Джехи и Оля тоже имели небольшой разговор.
Облокотившись на перила, Ольга сверлила своим невидящим взглядом бесконечно-спокойную морскую гладь, уходящую аж за пределы самого горизонта. Со своего появления в новой обители вожатая не проронила пока что ни слова. Некоторых это начинало откровенно тревожить, а кому-то становилось даже жаль её.
— Потерять сразу двоих дорогих для тебя людей в столь короткий срок… понимаю, насколько это может быть тяжело, — Кан ненавязчиво встала рядом. — Но ни за что не стоит отчаиваться. Те, кто стоит за всем этим, скорее всего, только того и ожидают от нас.
Обернувшись на собеседницу, Оля молча, но решительно кивнула: дескать, да, я ни за что не стану отчаиваться! Она гордо выпрямила спину.
— Вот так-то лучше, — Джехи помолчала ещё немного, наверное, что-то обдумывая. Наконец, решилась и заговорила. — Послушай. Та ситуация, в которой мы все оказались, она… очень непростая. И требует некоторых ответных взаимодействий. Нам всем будет куда проще, если ты вместе с нами начнёшь приспосабливаться. — Она вдруг тепло улыбнулась, немного склонив набок голову. — Это не так страшно, как может казаться.
— Да, — задумчиво проговорила, наконец, Оля. По её отсутствующему виду сложно было прочесть ход всех мыслей. — Наверное, да.
— Всё это время ты жила словно в каком-то другом мире, — осторожно ответила Кан. — Я не могу узнать всех подробностей — вероятно, оно и к лучшему — но я могу показать тебе этот. Ты ведь уже знаешь, как пользоваться планшетом?
— Этим маленьким телевизором? — Ольга смотрела на неё, словно наивный ребёнок.
— Понятно. Всё слегка хуже, чем я ожидала. Чем ты вообще занималась раньше? В своё свободное от работы время. Были ведь способы выпускать стресс?
Вожатая надолго задумалась, слегка надув свои щёчки. Затем, поднеся к губам палец, она важно сказала:
— Спала, ела, отдыхала. На это нет особого времени, когда нужно приближать наше светлое будущее! Порою я что-то читала. Изредка.
— И что, например, ты такое читала?
Оля недолго гадала с ответом:
— Книги.