19 (1/2)

Уилл пришел после одиннадцати, лицо его было серым от усталости, глаза не горели, он бросил вещи на пол прямо в прихожей, стащил куртку наполовину.

– Ужин скоро будет готов, – предупредил доктор Лектер.

Уилл кивнул.

Он оставался у Ганнибала каждый раз после окончания рабочей смены в магазине, ел и ложился спать, а тот не донимал его беседой. Доктор Лектер был внимательным и чутким, всем своим видом показывал, что он рядом, и если вдруг у Уилла появится вопрос или просьба, он готов ответить.

Уилл сходил в душ, медленно, будто нехотя вытирался полотенцем, шлепая босыми ступнями по персидскому ковру к кровати гостевой спальни, где стопкой лежали предусмотрительно подготовленные хозяйские вещи: свежие рубашка, брюки и носки. Ткань была приятна к телу, ласково скользила по чуть влажной коже, голова Уилла была пуста, но он осознавал ощущение даже сквозь бездумную пелену.

Когда он спустился в обеденный зал, ужин уже был готов, стол накрыт на одну персону. Доктор Лектер ожидал с торца с видом официанта, с перекинутым через локоть полотенцем, с бутылкой французского красного вина наготове.

Уилл не мог не улыбнуться, пускай и улыбка получилась вымученная.

Ганнибал рассказывал про блюда, пока откупоривал бутылку, наливал вино в пузатый бокал, нос щекотал аромат мяса, специй, букетной сладости вина, отражавшего бликами приглушенный свет ламп. Уилл ел не спеша, наслаждаясь каждым кусочком, но усталость брала свое.

Доктор Лектер уже просто сидел рядом и смотрел на него. Уиллу было спокойно под этим взглядом, он перенимал спокойствие, он мечтал лечь на мягкую постель и провалиться в сон, глубокий, вязкий, ни разу не проснуться и не пошевелиться до самого звонка будильника.

В какой-то момент Уилл отложил приборы, откинулся на спинку стула со вздохом – он не мог дальше есть, несмотря на то, что ему было по-прежнему вкусно. Он наклонил голову набок, потянул шею, поморщился, ломота не проходила, плечи ныли от усталости. Доктор Лектер поднялся на ноги, обошел его и встал позади.

– Наверное, мне пора идти спать, – тихо сказал Уилл. – Спасибо, ужин превосходный.

Он почувствовал тепло у шеи еще до того, как ладонь легла на область трапециевидной мышцы, сильные, но мягкие пальцы массировали, симметрично сжимали, надавливали, отпускали и вновь массировали. Уилл начал таять, слова моментально вылетели из ума, с губ сорвался робкий стон.

– Это вовсе не обязательно, доктор Лектер, – выдавил он, сопротивляясь волне облегчения, спадающей мурашками от затылка по позвоночнику, вниз, к копчику.

Он закрыл глаза, чуть отклонил голову назад, теплые пальцы уверенно мяли воротниковую зону, затылок, за ушами, скованность отступала, он будто плыл, разомлев, позабыл, где находится, и кто стоит у него за спиной.

Волосы встали дыбом под рубашкой, он чувствовал себя странно – но ему было очень приятно. Это чертово вино… Уже в который раз он пьянеет не так, как обычно, теряет контроль, начинает думать о причудливых, непривычных вещах, дает волю фантазии.

Он объяснял это тем, что он доверяет. Он, наконец, мог быть собой без многослойных масок, мог улыбаться и хмуриться, ему было комфортно просто быть – и еще более комфортно от того, что рядом доктор Лектер.

Доктор Лектер видел его обнаженную душу – и это не пугало, а наоборот, даже в некоторой степени заводило.

Игривые мысли казались Уиллу нормальными, лишь когда он был пьян. Флирт, случавшийся уже несколько раз, вспоминался потом удушающей волной стыда, тонной вопросов, как он мог такое допустить, как он мог вообще на это решиться. Уилл считал чувства – какими бы они ни были – неуместными, однако искушение отдаться с потрохами все больше нарастало, становилось сильнее, росло с каждым днем.

Уилл хотел забыться, отвлечься… Покориться. Влюбиться было бы намного безопасней, чем сойти с ума от назойливого внимания серийных убийц, записавшихся ему в почитатели.

Когда Уилл открыл глаза, очи его были не серо-сине-зелеными, а индиговыми. Он смотрел на Ганнибала снизу вверх, отклонившись, почти упираясь лохматой макушкой тому в живот. Он облизал губы.

Ганнибал убрал руки с надплечий Уилла, отступил назад, волшебство рассеялось, оставив лишь горячие фантомные следы на расслабленных мышцах и коже под тонкой рубашкой.

– Что вы со мной сделали, доктор Лектер? – Уилл улыбнулся, щеки раскрасил румянец. – У меня больше ничего не болит.

– Всего лишь убрал зажим и разогнал кровь, – отозвался Ганнибал.

– Спасибо.

Уилл убрал салфетку с колен, поднялся из-за стола, голова начала слегка кружиться.

– Доброй ночи, Уилл, – угадав его намерение, промолвил доктор Лектер.

– Доброй ночи.

Он ушел в спальню, долго ходил взад-вперед по комнате, словно что-то забыл, тер лицо, чтобы прогнать вновь заполняющие разум мысли. Беспокойство, тревога, суетливая паранойя почудились на горизонте, Уилл сделал глубокий вдох в живот, затем медленный шумный выдох, и сел на кровать, уставившись на пол между широко расставленными ступнями в носках.

В коридоре послышались шаги, в дверь постучали спустя несколько мгновений.

– Да.

– Я решил проведать, как ты, – сказал доктор Лектер, заглядывая внутрь.

Он был в пижаме, темно-синем шелковом халате с белым кантом и домашних туфлях, но по обыкновению стильный.

Уилл выдавил жалкую улыбку, покачал головой, словно пытаясь показать, что ему опять паршиво.

Ганнибал выжидающе смотрел на него, подойдя ближе, но сохраняя дистанцию.

– Я думал, я лягу и усну, но что-то не получается, – наконец озвучил опасения Уилл. – Как только я перестаю на что-то отвлекаться, опять начинается мыслемешалка.

– Ты не даешь себе расслабиться.

Уилл фыркнул.

– Если я расслаблюсь, меня разорвет. Я уже не управляю собой, вы все сами прекрасно видите, даже объяснять не нужно.

– Почему не нужно?

Специальный агент Грэм поднял глаза на Ганнибала, длинные ресницы задрожали.

– Вы видите меня насквозь, вы и так понимаете.

– Даже я могу понимать не все, – отозвался Ганнибал, лицо-маска смягчилось. – Но я уверен в эффективности решений, которые предлагаю. Когда мы делаем то, что так долго хотели, но не позволяли себе, голод отпускает, одержимость отступает, мы получаем контроль – потому что узнаем вкус запретного плода.

О чем он говорит – о работе или личных отношениях? Уилл до сих пор не разобрался, любит он или ненавидит загадки доктора Лектера, нравится ли ему общаться со сфинксом… Иногда ему хотелось однозначности. Почва уходила из-под ног слишком часто, слишком много противоречий и парадоксов, слишком много ребусов и головоломок – и не за что ухватиться.

– Пожалуйста, помогите мне.