14 (1/2)

«Угрюмая собака и рыцарь-клоун напали на след Сердцееда, – заявлял текст на первой полосе Таттл Крайм. – Расследование по делу серийного убийцы, жертвами которого стали уже четыре светские львицы Балтимора, возглавляют профайлер-аутист ФБР Уилл Грэм, прозванный Угрюмый Собакой за нелюдимость, и Аллекс Серрет, скандально известный сынок главы технологической империи, несколько лет назад сбежавший из дома, чтобы поступить в Академию ФБР.

Уникальный детективный метод специального агента Грэма заключается в воображении себя убийцей, проживании чудовищных происшествий от первого лица, – писала Фредди Лаундс. – Он не только мыслит, как преступник, но и становится им – в своей голове. Сколько людей Уилл Грэм убил – пусть и силой воображения – остается только догадываться.

Малолетний Серрет – полная противоположность, даже на место преступления он не забывает надевать шутовской колпак. Коллеги долго терпели детские выходки, Серрет сменил не одну команду, пока, очевидно, после вмешательства неких авторитетных имен, его не определили в уголовно-следственный отдел департамента поведенческой науки – чтобы ловить особо опасных убийц, маньяков и каннибалов…»

Арман, сидя в кресле, в нескрываемом ликовании листал статью на планшете – в регулярном ритуале просмотра новостей после позднего завтрака. Уильям всем своим видом продемонстрировал любопытство, но подошел и присел на подлокотник, только когда тот жестом пригласил его.

Одна ладонь Армана легла на острую коленку золотоволосого юноши, вторая водила пальцем по экрану.

– Только взгляни на это! Серрет в ФБР!

Уильям дрыгал ногой, тут же спохватился, однако Арман не обратил на это внимания.

– Ты знаешь его?

Уильям старался, чтобы голос звучал как можно равнодушнее – томно, небрежно, но с интересом к мнению собеседника, а не к самой теме.

– Я знаю его папашу! И его я тоже видел, очень давно, это маленькое чудовище вечно срывало переговоры, устраивало беспорядок, наводило шум.

Уильям молчал. Нога самопроизвольно моталась туда-сюда, не касаясь пола, как маятник, тело наполнялось трепетом и одновременной досадой.

Он успел прочесть поверх головы Армана текст первых абзацев, каждое слово из которых было неправдой.

Или не каждое…

– Я думал, этот рыжий звереныш помер с голода в ближайшей канаве – когда заявил, что больше не нуждается в помощи отца. Он и правда тупой – если думал, что без денег и связей чего-то добьется. Единственное его достижение – попасть в желтую газетенку на первую полосу!

Вот как! Аллекс из обеспеченной семьи, но отказался от всех благ… Из гордости? Из глупости? Уильям уже выучил повадки Аллекса, он верил, что тот мог в показной браваде бросить вызов всему миру. Он много работал, он через многое прошел. Он добился своего – и стал агентом ФБР, расследует дела высочайшей сложности…

Грудь переполнялась гордостью, а рот – горечью. Несправедливо! Арман и подобные ему понятия не имеют, какой Аллекс на самом деле!

«Неужели не осталось надежды у мирных жителей, если на страже порядка – аутисты, сопереживающие убийцам, и нелепые агенты-стажеры, вообразившие себя рыцарями? Кто поймает Чесапикского Потрошителя и Сердцееда, держащих в ужасе несколько штатов, кто остановит чудовищные преступления?

Если опасность добралась и до известных персон, то нам, простым гражданам Америки, остается только молиться».

– Арман, – начал Уильям, – я бы очень хотел в Друид Хилл Парк. Сегодня чудесная погода, пойдем, покормим уток.

До городского парка было не больше получаса пешего пути или минут пять на автомобиле, достаточно надеть теплую одежду, по пути заскочить в булочную, прихватить пару багетов… Уильям знал, что Арман откажется, но нужно было уговаривать.

– Пожалуйста, – он склонил златовласую голову набок, погладил де Даммартена по рукаву. – Пойдем. Ты же сам говорил, что свежий воздух всегда на пользу.

Арману хватало утренней пробежки по близлежащим улицам – к счастью Уильяма, он не заставлял следовать своему примеру, – и потому он поморщился, даже не скрывая неохоты.

– У меня много дел, Уильям, – ответил он. – Если тебе так хочется, сходи один. Водитель отвезет тебя, но только ненадолго.

Уильям с облегчением выдохнул – но изобразил огорчение.

– Очень жаль, что ты не составишь мне компанию. В следующий раз обязательно покормим уток вместе.

«Но только не с тобой», – мысленно добавил он.

Уильям не спешил обнадеживаться, самая главная утка, которую он хотел покормить, еще понятия не имела о его плане. Он легкой поступью покинул зону отдыха, где Арман бездумно листал новостную ленту, взбежал по ступеням на второй этаж и крадучись, словно вор, вошел в гардеробную – размером с просторную комнату.

Он вел себя так, будто за ним кто-то наблюдал… Как глупо! Сердце уже колотилось от трепета, руки юркнули в карман горнолыжного комбинезона, висевшего в дальнем углу за ненадобностью. Экран смартфона загорелся от долгого нажатия кнопки питания, каждая секунда казалась пыткой предвкушения.

Он еще ни о чем не договорился, но уже переживал. Он завел второй, тайный телефон, писал агенту Серрету с номера, про который никто не знал, он рискнул не только выдумать легенду про сталкера, преследовавшего жертву серийного убийцы, но и вновь текстовым сообщением спросить о возможности новой встречи.

Без повода. Просто так.

«Агент Серрет, это Уильям Густавссон, – писал Уильям накануне, он вновь представился – на всякий случай. – Я хочу пригласить вас на кофе, на этот раз мы не будем говорить о работе. Или будем – если вы сочтете нужным. У меня нет намерения вас отвлекать от важных дел, я приму любой ответ».

Он несколько раз перечитал текст, сделал глубокий выдох – и отправил сообщение.

Уильям ждал семь с половиной минут, Армана не было дома, он просто сел на пол гардеробной, уставившись в свое отражение в огромном, во всю стену, зеркале.

Он вздрогнул, когда смартфон провибрировал.

«Да. Где, когда?»