chapter ix. where will it hurt more & so-called friends. (2/2)

— Люк, наслышана о вас, — она дружелюбно улыбнулась.

— Неужели Найл так часто жалуется на меня? — Лицо мужчины одарила белоснежная улыбка, она тихонько рассмеялась.

— Вовсе нет. Я хотела извиниться, что доставила вам беспокойство, когда Найл не явился на ужин, он не смог присутствовать из-за меня.

— Ничего страшного, Одри. — Запротестовал Люк, почти незаметно осматривая девушек с ног до головы. — Я его понимаю.

— Вы мне льстите.

— Нисколько. — Люк определенно ей понравился, хотя она не знала можно было ли его считать другом.

— Надеюсь, я не обижу вас, если спрошу не являетесь ли вы французом? — Одри подняла на него взгляд.

— В этом нет ничего обидного. Я француз. — Мужчина казался заинтригованным. — Как вы поняли? Даже Найл не знает.

— Я неплохо говорю по-французски. С детства проводила несколько недель лета на Лазурном берегу.

— Как прекрасно встретить человека, не понаслышке знающего о моих родных местах. — Он передал ей бокал шампанского, стоящего на столике в углу комнаты, и взял ещё один себе.

— Благодарю.

— В каких городах вы бывали?

— В основном в Каннах или Ницце. Пару раз бывала на неделе мод в Париже. А откуда вы?

— Я родился неподалеку от Ниццы, в маленьком городе…

Найл разговаривал с Конором, изредка поглядывая на Одри, мило ведущую беседу с его менеджером.

— Кажется, они с Люком нашли общий язык, — Оливер подошел сзади и положил руки на плечи друзей.

— Удивительно, я думал, вести дружбу с таким снобом способна только Энди. — Добавил Конор. — И то, порой она на него жалуется.

— Извините меня, — произнёс Хоран и направился к своей девушке. Олли лишь покачал головой, провожая друга взглядом, и вернул внимание к Конору.

— Одри, — Найл положил руку на женскую талию.

— Да, Найл? — она неловко глянула на мужскую руку, а затем и на самого мужчину.

— Что обсуждаете?

— Одри рассказывала мне о том, как проводила время на юге Франции прошедшим летом. Возможно, мы пересекались где-то. — Ответил спокойно Люк, отметив цепкую хватку своего клиента, а затем глянул на часы. — Мне надо позвонить. Прошу прощения. Приятно было познакомиться, Одри.

— Взаимно. — Кингсли добродушно улыбнулась, стуча пальцами по бокалу. — Что это было? — непонимающе прошептала девушка.

— Ничего. Что я сделал? — Одри вздернула брови. — Хорошо, прости. Я приревновал тебя. — Честно признался Найл, отводя глаза в сторону.

— Мы общались и все. И ты — мой парень. — Она ухмыльнулась и положила руку на его грудь.

— Знаю-знаю, это было глупо, мне жаль. — Найл мягко коснулся её плеч. — Я рад, что ты нашла себе собеседника. Пойдем познакомим тебя с остальными?

— Пошли. — Одри пыталась скрыть удивленную улыбку. Девушке определенно льстила его реакция.

Найл повел их к небольшой группе, собравшейся у дивана. Парочка незнакомцев поглядывала на неё с неподдельным интересом, среди них была и Энди. Она кидала ей странные задумчивые взгляды, видимо, оценивала Одри или их совместимость с Хораном. От этого становилось не по себе, она сильнее сжимала пальца Найла, который сжимал их в ответ, напоминая, что он рядом.

— Чем ты занимаешься, Одри? — резко напрямую спросила Энди, прерывая все остальные беседы, ведущиеся в кругу.

— Учусь на магистратуре, — сердце стало биться чуть чаще. — На физика.

— Вау, — вздохнул незнакомец справа.

— Найл говорил, что ты не так давно в Лондоне, — Кингсли вдруг очутилась в четырех стенах за столом со скованными руками и ярким светом, направленным ей в лицо.

— Да, я родилась в Северном Йоркшире, училась в там же.

— В какой школе? — перебила её Энди.

— Королевы Маргарет, — подруга Найла кивнула, будто давая разрешение продолжить рассказать. — Затем переехала в Кембридж, чтобы получить бакалавр, после уже сюда. — Энди готова была поперхнуться своим напитком, её зеленые глаза округлились. Одри поджала губы, не понимая сказала ли она что-то не так.

— Мне нужно выпить, — прошептала её новая знакомая, поднялась с дивана и скрылась за поворотом на кухню.

За следующий час помещение наполнилось подобно бокалам с шампанским. По комнатам трудно стала перемещаться, не столкнувшись с кем-либо плечом. Воздух сделался плотным, невозможно было выдохнуть полной грудью, но, вероятно, так было только с ней. Парочка друзей превратилась в десятки. Они останавливали их, прерывали разговоры, лишь бы узнать что за незнакомка сопровождала сегодня Хорана. И все было хорошо, пока их не стало слишком много, и это стало надоедать. Одри будто оказалась на сцене перед сотнями человек, чего она никогда не желала. Но девушка терпела — знала, что эта цена, которую она платила за отношения с мужчиной. Роскошь, вечеринки каждые выходные, бутылки шампанского, знаменитые друзья — так выглядела жизнь с ним? Она видела этот фильм раньше, пару лет назад в своей повседневной жизни, но за этим скрывалось одиночество в толпе, саморазрушение, побег от реальности. Видели ли он эту сторону или желал не замечать? Одри не переставала задавать слишком много вопросов.

Найл отошел за напитками, она осталась наедине с незнакомцами. Одри нервно улыбалась, надеясь, что никто не распознает фальшь в приподнятых уголках губ. Единственный собеседник, компанией которого она наслаждалась, ушел. Люк сослался на ранний подъем и покинул квартиру, когда часы ещё не стукнули полночь.

Со стороны действительно могло показаться, что Одри отлично вписывалась в компанию, она была одета в модные вещи, смеялась над шутками, попивала шампанское, а на банковском счёте лежали круглые суммы, но стиль был неё, ей казалось, что пестрое платье вот-вот задушит её, шутки смешными может и были, но она их не понимала, а деньги в банке принадлежали отцу.

— Амелия! Я так рада, что ты здесь! — Одри навострила уши и чуть повернула голову вбок. В пяти метрах от неё стояла изящная девушка, казалось, привлекающая внимание всей комнаты, она блестела словно первый утренний луч солнца. К такому сюжетному повороту она не была готова. Одри извинилась перед своими собеседниками, с которыми не говорила уже минут пять, и, с кривой улыбкой направилась в уборную.

Закрыв дверь, она прислонилась спиной к плиточной стене. Девушка чуть задрала голову наверх, разглядывая желтую лампочку. Почему это заставляло её так неимоверно переживать? Кингсли было страшно ошибиться, не разглядеть что-то невероятное очевидное из-за красной повязки чувств на глазах. Девушка посмотрела на себя в зеркало, выглядела она растерянной, а чувствовала себя унизительно. Маленький ребенок, прятавшийся от недосягаемых взрослых. Одри вымыла руки в холодной воде, привела себя в порядок, заново научилась дышать ровно. Ей не о чем переживать. Всё хорошо. Нужно дать ещё один шанс.

Но женский энтузиазм быстро покинул тело, а уголки губ поползли вниз, когда Амелия подошла к Найлу, коснулась его щеки и обняла. Он мило улыбнулся и обнял её в ответ. Девушка слегка покраснела и коснулась пальцами ключиц, кажется, он сделал ей комплимент. Его бывшая девушка не казалась бывшей, стоя рядом с ним шикарном, но простом белом платье, общаясь с ним, как ни в чем не бывало. Она вдруг почувствовала себя её жалкой тенью, его попыткой вернуть то, что было утрачено. Разговоры закладывали уши, но она слышала лишь одно слово. Самозванка.

Незаметно, мимикрируя под окружающую среду, она взяла пальто, сумочку и вышла из пент-хауса. Дышать стало чуть легче; она зашла в лифт и последний раз кинула взгляд на дверь, казавшийся порталом в чужую вселенную, перед тем, как лифт закрылся и спустил её с небес на земле. Кому-то давно пора было это сделать.

Возможно, стоило позвонить матери. Что бы сказала она? Ничто и никто, ни оценка, ни мужчина не достоин твоих слез, Одри. Таких как ты мало. Прекрасное семейное древо, ум, образование и милое личико, кто ещё может похвастаться этим? Перестань рыдать.

Кажется, у нее сохранились номера старых подруг. В голове прозвучали их голоса, смешанные с звонким смехом. Уходи, уходи оттуда, приезжай к нам, тебе сразу станет лучше. Мы тот час поедем в паб, боже, как же он назывался…

Она улыбалась, но в глазах стояли предательские слезы. Очередная дымящаяся сигарета приблизилась к растерзанным, кровоточащим в нескольких местах губам. Взгляд был пустым, город вокруг казался черно-белым. Ей казалось, будто вот-вот пойдет дождь, она запрыгнет в такси и покинет город, её никто не остановит. Одри стояла, почему-то не решилась двинуться дальше, вернуться в теплую квартиру, забыть вечер как страшный сон и проснуться завтра утром с головой, наполненной переживаниями только об экзаменах. Она чего-то ждала.

Найл нигде не мог найти Одри; он поспешил в коридор и заметил пропажу её пальто, неужели она ушла снова, даже не попрощавшись. Мужчина поник, но в глубине надеялся, что она просто курит или размышляет о чем-то своем у входа в здание.

— Ты куда? — Энди чуть ли не за шкирку поймала Найла. Он удивлённо выпустил глаза, ей больше не стоило пить.

— За Одри, она курит внизу, — то ли соврал, то ли сказал правду Хоран.

— Так она не такая уж хорошая девочка, понятно, все понятно, — Энди закивала, соглашаясь со своими тайными мыслями.

— Что ты думаешь о ней? — прямо спросил Найл, пользуясь развязавшимся от алкоголя языком Энди.

— Train описал её задолго до меня и тебя, Найлер. — Мужчина непонимающе посмотрел на подругу. — Она ведёт себя как лето, но идет словно дождь. Не ожидала тебя увидеть с кем-то вроде неё.

— Что ты имеешь в виду?

— Не злись, друг мой, я не подразумеваю ничего плохого. Просто она из другого мира, слоя общества, называй как хочешь. Сдержанное поведение, холодность и отстраненность, манеры, явно выученные ещё в детстве, даже голос. Частная школа и Кембридж, ради Бога. — Хоран не понимал. — Она — верхушка общества, аристократка. Я встречала таких девушек и женщин, работала на них. Может, они и обладают привилегиями, но столько давления не может выдержать никто. Некоторые ломаются, некоторые становятся стервами. Исход в любом случае всегда один — рано или поздно они взрываются. Будь аккуратен и не окажись в радиусе взрыва, когда он случится. Откровенно говоря, не знаю, как её родители вообще разрешили ей с тобой встречаться, у них в ходу только взаимовыгодные отношения. — Она тут же замолкла и виновато поджала губы, поняв, что ляпнула лишнее. — Прости.

Почти сочувственно Энди похлопала его по плечу и ушла, оставляя его в смятении.

— Хей, вот ты где, прости, что оставил тебя, меня поймали в ловушку, — Кингсли услышала позади знакомый голос и испустила тихий горький смешок. Вот почему она все ещё стояла здесь. Мужчина, засевший в голове и не желающий её покидать. Она шмыгнула носом, приподняла глаза, пряча слезы, которые так и не осмелились покинуть глаз. Наконец, она обернулась, скривила самую фальшивую улыбку на свете. — Ты чего здесь?

— Мне стало душно, я вышла проветриться, надо было одеть другое платье, — мягко пролепетала она, но смех был пропитан неестественностью. Найл ещё раз оглядел Одри. Платье было слишком пестрым и ярким, хоть оно и сидело на ней как влитое, оно ей не подходило. Она не надевала такое раньше. Сигарета полетела в бак.

— Пойдем, я хочу тебя с кое-кем познакомить. — Одри выпучила глаза, только не это, только не знакомство с его шикарной бывшей, это разрушит её итак шаткое положение. Найл открыл перед ней дверь.

— Нет, — она непроизвольно сделала шаг назад. — Я не могу, — Кингсли судорожно качала головой.

— Что произошло, Одри? — маска радости спала с лица. Перед Найлом предстала совершенно иная картина: вздернутые вверх брови, блестящие слезы, опущенные плечи, стеклянный взгляд. Вулкан в ней взорвался за секунду, огненная лава заполнила кровь.

— Ты притащил меня на вечеринку, чтобы познакомить с близкими друзьями, прекрасно, я рада, правда. Но квартира полна пятью десятками человек, которые будто разглядывают нас под микроскопом. И тут появляется она. — Найл сразу понял о ком идет речь.

— Боги, Одри, она в прошлом, мы теперь просто знакомые… — Кингсли не дала ему и шанса договорить, что-то объяснить. А что было объяснить — для них двоих все было очевидно, но очевидные вещи кардинально отличались друг от друга.

— Роскошная, красивая с прекрасной работой и уверенно стоящая на своих ногах, она идеальна… Её взгляд, она так смотрела на тебя, — девушка погрязла в своих мысленных болотах. — Она может предложить тебе все! Стабильность, баланс, спокойные и любящие отношения, которые никто не будет осуждать, поддержку, четкое и светлое будущее! Она может предложить тебе все, что я не могу предложить! — Одри готова была выдохнуть пламя вместе с пропитанными ядом словами.

— Не веди себя как подросток. — Он попытался остановить мрачных ход мыслей, отравляющих её, но было слишком поздно. Ему не нравились её рассуждения, неужели она не видела очевидного. Девушка резко выпрямилась, карие глаза не выражали ничего.

— Не эта ли причина, по которой ты со мной встречаешься? — бесчувственно сказала она. Хоран впал в ступор, не зная что и сказать. Он был слишком ошеломлен и оскорблен её словами, она знала куда бить будет больнее. Так грязно, несправедливо, низко. Не дождавшись ответа или оправданий, Одри еле заметно кивнула, развернулась и поспешила вниз по улице, оставляя мужчину потерянным на улице под темным покровом.

Слезы осколками хрусталя скатывались по щекам и падали на серый асфальт. Она так опрометчиво раскрыла свою сторону, изуродованную прошлыми ошибками, сомнительными выборами, паранойей, бессмысленными сражениями, оставившие лишь бледные шрамы.

Одри не явилась домой, отключила телефон и просто шла, не глядя на дорогу, порой сталкиваясь с прохожими. Свое пристанище она нашла на скамейке у берега Темзы с видом на светящийся в ночи парламент.

Кингсли снова размышляла. Была же причина, по которой у нее никогда не выходило построить прочные, чувственные отношения. Она была причиной, проблемой. Не получилось — Одри выкинула из головы и пошла дальше, а сейчас она всем своим сердцем надеялась, что те слова и действия не заставят Найла отказаться от неё. Она не была готова терять его и все, что могло быть после.

С небосвода упала звезда.

— Не переставай верить в нас. — Одри молилась, кажется, первый раз в своей жизни, смотря на растущую, как цветок на поляне с синей травой Луну.