Бонус (2/2)
Бэкхён распахнул глаза и громко задышал. Его контроль над телом постепенно возвращался, а вот над разумом всё ещё руководил стоящий член. Бэкхён сквозь гул в ушах распознал знакомый треск и с трудом вытащил из себя пошлую ухмылку, опуская взгляд вниз. Чанёль заметил внимание к себе и позволил чужим пальцам ноги скользнуть по собственной груди. С единственной целью: чтобы перехватить, притянуть к себе и войти. Бэкхён незамедлительно обхватил талию и поджал пальцы на ногах, прогибаясь в больших ладонях.
— Да… Чанёль, да…
Чанёль зажмурился и замер, с трудом проводя ладонью по плоскому животу напротив. Они не занимались сексом всего каких-то два года, а Бэкхён уже сжал его так, как будто в первый раз.
— Бэк, расслабься… Расслабься, чёрт возьми… — он склонился и втянул верхнюю губу в рот, а затем протолкнул язык внутрь, мягко и медленно целуя. До Бэкхёна доходило очень медленно, но как только он отпустил, Чанёль сразу поймал момент и сделал резкий толчок.
— Ааах… Да, блять!
Чанёль не любил, когда Бэкхён матерился во время секса, но контролировать его в такие моменты было непросто. В обычной-то жизни он едва ли разрешал собой помыкать, что уж говорить о постели. Чанёль научился решать эту проблему, но не всегда использовал собственный приём: он попросту растворялся в своём Бэкхёне и не замечал ничего.
— Чанёль… Чанёль, бл… Ааах! — Бэкхён не успел выстонать желанное слово: его голос сорвался на крик вместе с сумасшедшим темпом, который не то что слово сказать, дышать не давал. Бэкхён жадно глотал распахнутым ртом воздух и только стонал, срываясь на крик.
Чанёль умел выбивать из него жизнь.
Когда Бэкхён вернулся в пределы пространства, он неожиданно понял, что внутри до мерзости пусто, а Чанёль неожиданно прекратил его трахать. Возмущение пришло в голову медленнее, чем осознание, что Чанёль легко его перевернул и поставил на колени. Руки задрожали и подкосились вместе с вставленным обратно членом. Чанёль сделал медленный толчок. И Бэкхён сквозь пелену осознал, что сегодня он живым из постели не выйдет.
— Ты решил меня убить, — обречённо простонал он.
В подтверждение у уха раздалось ласковое:
— Залюбить, Бэкхён, залюбить. Давай, ты знаешь, что делать.
Протяжный стон утонул в подушке вместе с ладонью, которая так легко разместилась между лопаток. Чанёль с удовольствием проскользнул свободной рукой под ним и обхватил тонкое плечо, заставляя перенести вес с коленей на руки. Бэкхён упёрся расправленными пальцами в кровать и прогнулся, тут же заходясь в громком, смешанном со всхлипом, стоне. Язык опалил нежную чувствительную кожу вместе с коротким, но глубоким толчком. И Бэкхён отключился от мира окончательно.
Чанёль с наслаждением провёл губами по живущим своей жизнью лопаткам и удовлетворённо промычал, рассматривая влажные дорожки на коже. Его собственный оргазм потерпит, вытрахать Бэкхёна до полусознания он может потом, сейчас же ему яростно хотелось поиграть. Услышать скуление и мольбы остановиться, которые сменялись чувственными просящими стонами.
Чанёль мог издеваться над ним вот так всю ночь напролёт. Любить, любить, любить. Купать своего Бэкхёна в этой ласке и нежности и задаривать вниманием каждый сантиметр дрожащих лопаток, удерживать которые в состоянии «крыльев» было с каждой секундой всё сложнее.
— Ты мой, Бэкхён. Весь, без остатка, мой. Ты — мой и ничей больше.
Неопровержимый факт, который он не уставал ему напоминать.
— Пожалуйста… пожалуйста, хватит… Чанёль… я…
Чанёль отстранился и обхватил ладонями талию, а затем, удерживая размякшего Бэкхёна, сел на пятки и прижал его спину к своей груди. Бэкхён из последних сил застонал что-то неразборчивое, чувствуя, как член входит ещё глубже. Чанёль уткнулся носом в светлую макушку и втянул запах, глотая всхлипы от сжатых вокруг члена Бэкхёна собственных пальцев. Обернул руку вокруг его груди и закрыл глаза, сосредотачиваясь на ладони. Бэкхёну хватило нескольких движений, чтобы кончить на смятое одеяло. Чанёлю — громкого стона и сжатых стенок вокруг его собственного члена.
Бэкхён, уже не удерживаемый руками, соскользнул вниз и рухнул на бок, прикрывая глаза. Через несколько секунд ему последовал Чанёль. Бэкхён незамедлительно обвил ногами его талию и прижался так близко, как только мог. А затем изо всех сил открыл глаза и уставился на разморенного, но счастливого Чанёля.
— Ты сумасшедший, Пак Чанёль.
Чанёль усмехнулся и притянул его к себе, заставляя уткнуться носом в плечо, а затем поцеловал макушку. Откуда-то из-под низу раздалось бурчание:
— Больше никогда не смей любить меня меньше.
— Я никогда и не любил тебя меньше, чем сейчас, Бён Бэкхён.