Глава 2 (1/2)

Как только мой палец опалило холодное серебро, а правитель страны огня произнес свою речь, то отовсюду полились довольные возгласы.

Лунный свет боролся с силой факелов, а сверху внезапно посыпались лепестки белых пионов, которые привлекли мое внимание. Я слегка вытянула ладони вперед и словила руками несколько лоскутков, желая разделить с ними остаток их жизни.

Внезапно передо мной появилась рука, на которую я обратила внимание, а после взглянула на ее владельца.

Локи смотрел на меня своим лисьим взглядом, что вызывал внутри каждый раз смесь из противоречивых чувств, и ждал моего ответа.

Я выронила лепестки, а после вновь вложила в руку северянина свою ладонь, и мы вместе, под улюлюканье толпы, россыпь зерна и цветов, а также под пение местных и северных ведьм, двинулись в сторону зала, где проходило празднество.

Я шла неспешно, стараясь вбирать в свои легкие как можно больше воздуха, в надежде успокоить бешено бьющееся сердце. Голова слегка кружилась, а сознание пыталось вычеркнуть из памяти все то, что произошло мгновение назад.

Когда мы пришли в каменный зал, то я обратила внимание на аромат сладких напитков, печеной пищи, ягод и цветов, который лишь усиливал нервозный приступ. Белые тюли колыхались от теплого ветра, который врывался в помещение, не спрашивая разрешения.

Локи подвел меня к столу, помог сесть, а после разместился рядом со мной. Тут же к нам подбежало несколько девушек, которые стали разливать вино.

— Нет, — мужчина накрыл ладонью мой кубок от подошедшей девушки с кувшином в руках, а я лишь взглянула на своего мужа, понимая, что не могу произнести и слова, — Никакого вина. Отведай меда, Лив.

Сын Фарбаути взглянул на меня своими янтарными глазами, которые были так похожи на глаза его матери, а после взял мой кубок и влил в него золотистого напитка из фляги, что стояла рядом с северянином.

— В Йотунхейме мы пьем его чаще всего, — Локи протянул мне посудину, — Он очень сладкий, но не ведись на его вкус, ведь он дурманит посильнее вашего кислого вина.

Мужчина ухмыльнулся, а по моему телу прошлась волна мурашек, которые вызвали в голове множество вопросов. Кто он? Мой муж, младший сын Фарбаути и наследник страны огня? Верно, но кто он на самом деле? Смогу ли я узнать его? Понравится ли он мне, а я ему? Будем ли мы с ним настоящими союзниками, как он и предлагал? Или станем заклятыми врагами?

Я перехватила кубок и сделала небольшой глоток. Сладкий напиток мгновенно согрел меня изнутри. Я шумно вздохнула, оторвавшись от посудины, а тело налилось слабостью, что ударила кровью в щеки.

— Господин Локи и госпожа Лив.

Я обратила внимание на подошедшего мужчину, который поклонился мне и моему мужу. В его руках находилась шелковая ткань, а поверх нее стояла крупная шкатулка. Мужчина приоткрыл ее и я увидела множество магических камней, большая часть из которых была красно-оранжевой, как камень, что висел на шее Локи.

— Эти камни были добыты в магическом источнике, — мужчина кивнул, пытаясь не смотреть в глаза Локи и мне, — Мы старались заполучить именно огненные кристаллы, сила которых расцветает, попав в Йотунхейм, но и другие элементы мы решили преподнести вам в дар.

— Благодарю, — довольно произнес Локи, а я кивнула, поддерживая слова своего мужа, — Это ценный подарок.

Как только один дар был принят, то вслед за ним стали подходить новые и новые люди, что дарили нам сундуки с золотом, дорогие ткани, драгоценные камни, ценные рукописи, серебрянные и золотые украшения, бочки с вином, оружие и богатые меха.

Громкие тосты в честь долгого и счастливого союза звучали вслед каждому подарку, а вскрики о вечном мире меж Мидгардом и Йотунхеймом вторили словам в честь меня и Локи.

Я продолжала неспешно попивать сладкий мед, который не хотел лезть в меня, как и все те яства, что стояли вокруг. Нервный сгусток застрял в горле, протестуя против происходящего и требуя, чтобы я немедленно покинула этот зал. Однако это было невозможно. Локи был прав. Наш брак скрепит мир между нашими странами, а это самое главное. Лишь бы Мидгард и весь его народ жил в мире. И если для этого нужно пойти на такой шаг, то я согласна. Кроме того, Локи говорил, что мне не придется отказываться от мечты обучаться использовать камни и сражаться. А значит, быть может, я не превращусь в свою мать.

Неспешное время стало литься быстрее. Вслед за подарками и тостами все постепенно перетекло в разные развлечения: нахальные и даже бесстыдные шутки бардов смешили народ, позволяя и случайным гостям подтрунивать над Югом и Севером, местные хороводы очаровательных девушек сменялись боевыми танцами северянок, что показывали свое мастерство владения секирами и копьями, а огненное шоу, которое подготовили для Мидгарда гости из Йотунхейма, не оставило меня равнодушной и заставило на миг забыть о причине этого празднества.

Постепенно гости становились все пьянее, а гул был громче, и прямо меж столами завязался нешуточный спор, который перерос в бой между мидгардцем и одним из йотунов, от чего еще пуще стал веселиться народ.

Под вскрики пьяных мужчин и смех веселых девушек ко мне подошла моя мать и тихо прошептала, коснувшись моего плеча рукой:

— Тебе нужно идти и готовиться, дочка.

Я на миг замерла, чувствуя холодный страх, что сковал мои мышцы, а после посмотрела на своего мужа, который заинтересованно наблюдал за боем, что становился все серьезнее.

— Давай, Лив, — вновь тихо проговорила моя мать, — Не заставляй своего мужа ждать.

Шумно вздохнув, я собрала все силы и встала, прервав эту глупую драку, от чего оба мужчины стали извиняться передо мной и моим мужем, подумав, что я недовольна.

Музыка тут же прекратилась, заставив остальных гостей взглянуть на меня и вызвав внутри жуткий стыд.

— Лив..

Моя мать остановила Локи, положив свою ладонь на его плечо, и слегка кивнула, давая понять, что час пришел и мне нужно покинуть этот праздник.

Я неспешно вышла из-за стола, а две мои новые северные служанки мигом окружили меня, скрывая от глаз посторонних и сопровождая до покоев, в которых я должна была провести первую ночь с мужем.

Я шла рваной поступью, а напряжение стало охватывать мое тело, которое постепенно наполнялось дрожью. Что меня ждет? Я имела лишь смутные представления. Мать говорила, что задача жены состоит в том, чтобы смирно лежать и терпеть, пока супруг удовлетворяет свои желания, которые рано или поздно, но приведут к беременности, а та к рождению дитя. Однако моя подруга Карина приоткрыла завесу тайны чуть сильнее. Я по-прежнему плохо понимала сам процесс, так как Карина говорила, что мужчина точно знает, что делать, а там и женщина поймет. Но я уяснила одно, что в первый раз мне будет больно и должна быть кровь, а иначе будет скандал. Однако с каждым разом, если я буду расслаблена и сама хотеть, то я не обязательно буду страдать. Карина говорила, что со своим мужем она лишь выполняет супружеский долг, который не приносит ей ни удовольствия, ни боли, но с Хрутом. С этим конюхом было иное. Она называла это: «заниматься любовью». Любовь? Однако, какая может быть любовь к человеку, которого я едва знаю? Значит, это мой долг?

Попав в незнакомые каменные покои, которые были залиты мягким светом свечей, служанки стали быстро раздевать меня, снимая не только рунную накидку, которую я должна буду сохранить навечно, как символ прошедшей свадьбы, но платье, а с ним и нижнюю сорочку.

— Госпожа, мое имя Рут, — произнесла служанка постарше, глядя на то, как подрагивает мое тело, — Давайте я помогу вам надеть новую сорочку, а послы вы присядете и я расчешу ваши волосы?

Я кивнула, а девушка развернула крупный сверток парчи, в котором была белая шелковая ткань. Надев ее на себя, я взглянула в зеркало, которое показало то, как я выглядела. Два крупных красных глаза смотрели на меня в отражении, словно не веря в то, что это была я. Губы были приоткрыты и я шумно втягивала через них прохладный воздух, что врывался в каменные покои сквозь большое окно. Мое тело, дрожа, заставляло колыхаться шелк, что мягко обволакивал мои руки, грудь, талию и бедра, открывая плечи.

Я прикусила губу, осознавая, что никогда бы не надела такую вещь, и понимая, что подобная одежда понравилась бы Карине и, скорее всего, моим старшим сестрам, которые, в отличие от меня, жаждали уже скорее выйти замуж и вкусить все прелести семейной жизни.

Я нахмурилась и вновь осмотрела отражение, а после вздохнула, понимая, что чувствую дискомфорт. Быть может, пройдет время, и я начну с удовольствием носить такое для Локи?

Я зажмурилась, отрицательно покачав головой, а тело вновь наполнилось знакомым желанием. Желанием сбежать. Спрятаться в лесу, у жемчужного озера, которое часто принимало меня в свои объятия, забирая страх и боль.

Присев за стол у зеркала, я почувствовала, как теплые руки моей новой служанки бережно обхватили часть моих волос и стали неспешно водить гребнем, делая мои пряди покладистыми.

— Вот вам свежий ромашковый отвар с северной морошкой, госпожа. Он успокоит, — произнесла звонким голосом вторая служанка, поставив напротив меня небольшую кружку с желтоватым напитком.

— Как тебя зовут? — я взглянула на совсем юную девушку, которая будто вчера была еще ребенком.

— Мое имя Марна, госпожа, — улыбнувшись, произнесла служанка, а ее серые глаза прикрыли на миг веки, обрамленные светлыми ресницами, — Я младшая помощница Рут. Сама госпожа Лаувейя вместе с Рут выбрала меня.

— Сколько тебе лет, Марна?

— Пятнадцать, — девушка широко улыбнулась, — Но я умею делать все. Моя мама служит у госпожи Лаувейи всю жизнь, поэтому я обучена своему делу. Я могу..

— Марна, — спокойный голос Рут перебил девушку, которая тут же умолкла.

— Все в порядке, Рут. Спасибо, Марна, за отвар, — слегка кивнув, я вновь перевела свой взгляд на ромашковый напиток.

Я провела пальцем по краю посудины, а после подхватила ее и сделала несколько глотков. Теплая жидкость наполнила меня хрупкой уверенностью, а Рут принялась неспешно расчесывать новую порцию прядей.

Час, казалось, замер, но в тоже время лился столь спешно, что мне виделось, как моя жизнь утекает и власть над ней теряется, попадая в руки незнакомого мужчины. Почему он выбрал именно меня? Он мог взять в жены Элладу или Ироиду. Тех дочерей моего отца, которые росли нормальными. Тех девушек, которых не сторонились, не дразнили, не издевались и не боялись. Локи сказал, что дело в давней помолвке. Но так ли это? Куда важнее, что ему все равно на то, что я отличаюсь от остальных. Все равно на то, что его будут осуждать. Так он сказал мне две недели назад. Но он ведь даже не знает того, кем я являюсь. Сколько потайных страхов во мне. Насколько я отличаюсь от других не только внешностью.

Внезапно легкий скрип двери разрезал пространство, привлекая внимание, и я встретилась с лукавым взглядом рыжеволосого создания, которое замерло в проходе.

Рут и Марна тут же отложили свои дела, потупили взгляд в пол и вышли из комнаты, оставляя в ней лишь меня.

Я встала, а Локи зашел внутрь и захлопнул за собой дверь.

Легкая ухмылка застыла на лице северянина, а его глаза стали внимательно рассматривать меня, от чего я слегка сжалась. Как только мужчина сделал шаг в мою сторону, то я тут же стала идти назад, отходя спиной, пока не уперлась в стену. Йотун ухмыльнулся явнее, а после мгновенно пересек комнату и замер в сантиметре от меня.

Мое тяжелое дыхание стало рваным, а сердце забилось с ужасающей скоростью. Страх сковал меня, а дрожь предательски стала подкашивать ноги.

— Ты против?

Я отрицательно покачала головой и в ту же секунду почувствовала, что крепкие руки обвили мою талию, прижав меня к чужому мужчине. Я шумно вздохнула, испугавшись, а Локи зарылся в мои волосы, выбивая из меня спокойствие. Я зажмурилась, почувствовав, что мужчина впился в мою шею своими горячими губами, а после всхлипнула и слегка надавила на плечи того, кто отныне мог делать со мной все, что захочет.

Северянин тут же замер и отпустил меня, внимательно осмотрев. Я посмотрела под ноги, а Локи разочарованно вздохнул.

— Ладно, — мужчина схватил мое запястье и потащил за собой в сторону кровати, — Давай тогда просто ляжем спать.

— Просто спать?

Локи откинул покрывало, игнорируя меня, и нашим глазам предстала белая простынь, поверх которой лежала хлопковая светлая ткань, украшенная рунной вышивкой.

Мои щеки тут же стали краснеть, а сбоку послышалось недовольное цоканье.

Мужчина отпустил меня, а сам вытащил из ножен, что висели на его поясе, стилет, от которого я отпрянула. Локи сделал на своей руке небольшой надрез, лишь на миг бросив на меня взгляд.

— Что ты делаешь?

— А на что это похоже? — сын Фарбаути стал водить ладонью по хлопковому лоскутку, оставляя следы крови, — Даю своей матери понять, что ты была невинной до меня. Или это не так?

Локи посмотрел на меня своими яркими глазами, что отливали янтарем, а я лишь недовольно фыркнула, чувствуя смущение и возмущение от такого вопроса.

— Не нервничай, — мужчина ухмыльнулся, убрав свою руку от постели, — У меня нет и малейшего сомнения в твоем целомудрии.

— Зачем тогда ты это делаешь? — я непонимающе смотрела на своего мужа, который подошел ко мне вновь ближе, из-за чего я опять напряглась.

— Потому что я не собираюсь тебя принуждать, — пальцы йотуна ухватились за мой ворот, — Я буду спать с тобой лишь тогда, когда буду уверен, что ты сама хочешь.

Вдруг громкий треск разрывающейся ткани разрезал округу, а я шустро надавила руками на грудь, прикрываясь.

— Что ты творишь? — я на миг зажмурилась, чувствуя новую волну страха, — Ты же сказал, что не тронешь меня.

— Да, — Локи присел к моим ногам и стал надрывать подол сорочки, — Но будет странным то, что я провел со своей молодой женой первую ночь, а ее, — Локи приподнял голову, осмотрев меня, — Такая соблазнительная одежда осталась целой, — мои щеки стали полыхать и я отвела взгляд, чувствуя, что готова провалиться сквозь пол от стыда, — И еще кое-что.

Мужчина резко встал и стянул с себя рубашку, а я продолжила смущенно смотреть в сторону.

— Ты можешь любоваться мной сколько захочешь, кстати, — Локи протянул мне ткань, — Я не столь жаден, как ты, и не стану запрещать тебе смотреть на свое прекрасное тело. Держи. Утром, когда зайдет Лаувейя и Милица, то ты будешь в моей рубахе, и сомнений в том, что ты была со мной этой ночью не останется.

Я перехватила рубашку мужчины, которая была жесткой и теплой, а после стала вертеть головой в поисках ширмы, которой в комнате не было. Я нахмурилась, понимая, что глупо было надеяться, что здесь будет что-то для того, чтобы я могла скрыться от взгляда человека, который с сегодняшнего дня стал моим мужем.

— Отвернись, — я посмотрела на Локи, осознавая, что переодеваться придется при нем, и встретилась с горящим янтарем.

— Зачем? — губы северянина сложились в ухмылку, — Я ведь твой муж.

— Ты сказал, что не станешь меня трогать, — я нахмурилась, стараясь смотреть точно в глаза мужчины.

— Да, но про то, что не стану смотреть на тебя, — мужчина окинул меня быстро взглядом, приподняв свою медную бровь, — Я ничего не говорил, — голос Локи стал хитрее, а сам он скрестил руки, — Может ты сейчас разденешься, а я передумаю и насчет своих предыдущих слов. Судя по тому, как на тебе сидит эта рваная сорочка, то я уверен, что ты должна быть очень хорошенькой. Такой, что может заставить передумать лишь одним видом своего обнаженного тела.

Я продолжала буравить взглядом мужчину, пытаясь игнорировать его лукавые, смущающие меня, слова, а тот в ответ лишь невозмутимо улыбался.

— О, Лив, — северянин довольно закивал, — Чувствую, что наша с тобой супружеская жизнь будет переполнена эмоциями. Я уже в предвкушении.

— Отвернись!

— Нет.

Я насупилась, плотно сжав челюсть, а после стала натягивать рубашку своего мужа поверх сорочки, попутно избавляясь от разодранной ткани.

Надев на себя лен, я обошла мужчину, натягивая руками ткань пониже и стараясь прикрыть голые ноги, и легла на окровавленный хлопок, который должны будут проверить утром Лаувейя и Милица.

Как только я прикрыла веки, то услышала странное шуршание, а после почувствовала тяжесть на постели позади себя. Внезапно мою талию обвили мужские руки и резкий рывок притянул меня к горячему созданию, которое было голым. Новая волна страха и смущения накинулась на меня и я сжалась чуть сильнее, почувствовав давление на свое тело.

— Локи..

— Не бойся, — голос йотуна был серьезным, а сам северянин лишь шумно сглотнул, — Я ведь сказал, что не трону тебя, пока ты сама не захочешь обратного. Я не насильник, Лив, и не стану делать с тобой то, что мог бы, так как я твой муж, — Локи вздохнул, — Я лишь обнимаю тебя, не более. Чтобы было меньше сомнений утром. Так что, засыпай, Лив, — крепкие руки прижали меня к мужчине еще сильнее, — И позволь уснуть мне.

Я ничего не ответила, но лишь поджала губы, а после еще долго пыталась уснуть, борясь с недоверием, которое в конце концов забрало остатки сил и погрузило меня в поверхностный сон.

Ранним утром, когда солнце едва показало свои лучи, в комнату ворвались мать Локи и моя, которые разбудили нас двоих, выгнали из кровати и стали проверять постель. Убедившись в том, что Локи был моим первым мужчиной, Лаувейя выхватила лоскут ткани, а после подошла ко мне.

— Ты умница, — рыжеволосая женщина мягко коснулась своей теплой ладонью моей щеки, — Я знала, что ты не опозоришь своих родителей и нас.

Я слегка улыбнулась жене правителя Йотунхейма, кивнув, а после взглянула на Локи, который хитро ухмылялся.