Глава 2 (2/2)

Напомнив, что сегодня продолжение праздника, Лаувейя вместе с моей матерью вышла, оставив меня наедине с моим мужем.

Я тяжело выдохнула, чувствуя, как усилилась пульсация в висках, а после шустро подхватила покрывало, что валялось на полу, и завернулась в него.

— Что такое, Лив? — голос северянина стал лукавым, а я смущенно отвела взгляд от мужчины, который был по пояс голом, лишь с завернутым в простынь низом, — Переживала, что моя мать выяснит, что кровь на хлопке не твоя?

— Что за намеки? — я нахмурилась, — Если бы ночью..

— Что? — Локи мгновенно пересек расстояние меж нами и заставил меня вжаться в стену, — Если бы я силой взял тебя, то кровь была бы твоя? Ты это хочешь сказать? Так я и так это знаю.

Я ничего не ответила и, преодолев страх, взглянула в глаза своего мужа. Северянин осмотрел мое лицо, а после его пальцы мягко коснулись моей щеки, от чего мои глаза округлились, не ожидая такого.

— Дело не в крови, Лив, — мужчина ухмыльнулся и убрал свою ладонь, — А в том, что даже сутки не прошли, а ты уже повязана со мной в единой лжи. Чувствуешь эту тонкую нить меж нами, правда? Я не уверен, но, кажется, это и значит быть мужем и женой.

Я отвела взгляд, понимая, что в чем-то Локи прав. Ведь я действительно солгала тем, что позволила северянину совершить этот поступок, а утром, глядя в глаза Лаувейи, промолчала. Нет, хуже. Я согласилась с тем, что она обо мне подумала. Значит, так Локи решил выстроить связь между нами? С другой стороны, он не заставлял меня делать то, что я не хотела.

— Одевайся и уходи. Будешь приводить себя в порядок в своих старых покоях.

Я отвернулась, потупив взгляд в стену. Позади послышалось недовольное фырканье и шуршание одеждой, а после звук шагов, что шли на выход из помещения.

Вдруг мое сознание наполнилось странным чувством, которое я пожелала вылить на северянина.

— Локи.

Я остановила мужчину, который уже стоял на пороге комнаты, собираясь уйти. Йотун обернулся ко мне и осмотрел меня своим янтарным взглядом, от которого я чуть сжалась.

— Спасибо, — я слегка кивнула, а медные брови мужчины на миг взлетели вверх.

— Все для дорогой жены. Мы ведь с тобой союзники, — северянин ухмыльнулся, а после вновь направился на выход, — Я позову твоих прислуг, Лив, и не заставляй меня слишком долго ждать.

Как только северянин покинул покои, то буквально через несколько минут в помещение вошли Рут и Марна. Они принялись помогать мне приводить себя в порядок и собираться к новому дню праздника.

Темно-красное, как мои глаза, платье из парчи и хлопка было надето на меня новыми служанками. На мою голову нацепили красную рунную повязку, что прикрывала глаза, оберегая их. На шею была надета подвеска из кристаллов граната и серебряных бусин, а запястья украсили браслеты из серебряных нитей.

Надушив меня цветочными ароматами, девушки помогли мне спуститься в зал торжества, который полностью изменился. Все белые тюли, бархат и ленты сменились на кровавые ткани, что по особенному передавали цвета, впитывая солнечные лучи, которые пробивались сквозь витражи.

Я села за знакомый деревянный стол рядом с Локи, который лукаво ухмыльнулся моему приходу, и празднество, пропитанное веселой музыкой, продолжилось.

— Смотри-ка, Лив, — йотун стал шептать мне на ухо, от чего я слегка вздрогнула, — Кажется, мы сегодня будем праздновать то, с чем ты ночью распрощалась.

Я посмотрела на Локи с вызовом, а тот лишь сильнее ухмыльнулся, подхватил мою ладонь, что держала кубок, и налил в посудину вина.

— А как же мед? — я вскинула бровь, глядя на жидкость.

— О, нет, — голос йотуна стал хитрее, — Сегодня мы будем пить лишь красное вино. И все в твою честь и в честь того, как же ты была хороша этой ночью.

Легкий смешок вырвался из уст Локи, который издевался, а я лишь крепче сжала кубок, чувствуя, что хочу сбежать.

— Зачем ты дал обещание, раз теперь так ведешь себя со мной? — я отпила вина, которое показалось мне отвратительным, — Это ведь была твоя идея, так что же теперь?

— Ты воспринимаешь все слишком близко к сердцу, Лив, — еле слышно произнес йотун, наблюдая за бардом, что пел песню о любви к дочери знатного купца, который отказывал в браке, от чего бард обманом похитил девушку, — Не думай о моих словах, как об упреке в твою сторону. Ведь эту глупость ночью сказал я, а значит, мне за эту глупость теперь и платить. Так что упрекаю я лишь самого себя.

Я замерла, уставившись на северянина, который недовольно ухмылялся.

— Глупость? Ты сказал, что не станешь со мной..

— Спать? — мужчина прищурился, договаривая за мной слово, которое я смущалась произнести в таком контексте, — Да. Я не насильник, поэтому и не спал с тобой. Однако это не значит, что я не хотел этого или не хочу сейчас.

Я опустила взгляд, слушая столь смущающие меня слова и чувствуя, как по телу бегает напряжение.

— Но раз я обещал, то нужно твое согласие, которое я точно получу не скоро, — Локи вздохнул, бросив взгляд в мою сторону, — Вот почему для меня это глупость, за которую мне платить временем.

Северянин слегка наклонил голову набок, а я взглянула в его золотистые глаза, приподняв кубок и вновь отпив вина, которое было особенно кислым, как и мое настроение, что ухудшалось с каждым новым словом моего мужа.

— Послушай, Лив, — йотун вновь начал шептать, — День действительно в честь тебя, — взгляд Локи впервые стал серьезным, — И неважно, что ты все еще невинна. Важно то, чтобы ты наконец-то смогла расслабиться и хоть немного забыться. Представь, что не было женитьбы. Что мы просто сидим рядом и пьем в честь прекрасного белоснежного создания, Лив. Просто, в честь тебя.

Мои глаза расширились, глядя на Локи и ощущая, что к чувству неприязни стало примешиваться что-то трепетное. Такое, чего не было ранее во мне по отношению к другим. Кроме двух людей. Моего старшего брата, который единственный с детства был моим настоящим другом, и моего отца, что всегда старался обучать меня не бояться опасности и поддерживал в любых начинаниях.

— Мы договорились с тобой? — Локи ухмыльнулся, — Давай ты хотя бы попытаешься насладиться праздником. А то мало ли, — северянин хмыкнул, — Все подумают, что тебе не понравилось. Какие слухи обо мне пойдут?

— Тебе же все равно, что о тебе подумают или скажут?

— Да, так и есть, — Локи кивнул, — Вот же.., — йотун прищурился, — Прекрати портить мой гениальный план по тому, чтобы давить на твою совесть и заставлять хотя бы так радоваться.

Я вздохнула, смущенно улыбнувшись словам своего мужа, и слегка кивнула, от чего взгляд напротив меня стал довольнее. Быстро захлопав ресницами от новой волны странных чувств, я перевела взгляд на барда, который распинался в своем выступлении.

Когда шутки закончились, вокруг вдруг все стихло, а двери зала торжества отворились и в них стали вносить бочки и вазы.

Лаувейя и Фарбаути тут же встали из-за стола, где были все гости Севера, и подошли к моим отцу и матери, что сидели во главе южной части.

Правитель Йотунхейма и его жена взяли в руки по серебряной вазе, одна из которых была наполнена кровавого цвета яблоками, а вторая черешнями, и преподнесли это в знак благодарности моим родителям, которые, приняв подарки, приказали раздать часть угощений гостям, а остальное отдать народу Мидгарда.

И вновь веселая музыка, представления и подарки полились спешным ручьем, который продолжал нести торжество вперед, пытаясь заставить меня привыкнуть к новой жизни.

Еще пять дней шло празднество, которое требовало вновь и вновь переживать ужас тех слов, что были пожеланиями от родных и чужих мне людей. Никакой радости так и не появилось, хотя постепенно становились привычными вечера и ночи, когда я шла в постель и быстро закрывала глаза, притворяясь, что сплю, а после покои посещал Локи, который просто засыпал рядом, каждый раз сдерживая данное мне слово.

В последнее утро моего пребывания во дворце отца, меня разбудил тихий стук в дверь, а после ее скрип.

Я приоткрыла веки и увидела Рут, что, улыбаясь, смотрела на меня.

— Моя госпожа, — голос девушки был мягким, — Сегодня солнце ярче обычного. Насколько я знаю, вам нужно пройти процедуру, прежде чем отправляться в дальнюю дорогу.

— Спасибо, Рут, — я кивнула, стараясь говорить тише, — Я скоро подойду.

Как только дверь за девушкой закрылась, то я тихо села, пытаясь не разбудить Локи, который вчерашним вечером сильно напился и пришел позже обычного.

— Так и будешь шуметь? — послышалось недовольное бурчание, на которое я обернулась.

Локи смотрел на меня из-под длинных медных ресниц. Его губы были приоткрыты и, впервые, не были сложены в ухмылку.

— Извини.

Я отвернулась и тихо встала с кровати, а после подхватила длинную хлопковую накидку и завернулась в нее плотнее.

— Что еще за процедура? — вновь раздался ворчливый голос.

— Мне нужно защитить кожу от солнца, — я поджала губы, чувствуя легкое отвращение к себе, которое бывало всякий раз, когда кто-то пытался что-то узнать о моей особенности.

— И как это?

— Ну, — я пожала плечи, — Нужно наносить на кожу специальную жидкость из соцветий липы и пыли магических камней. Она защищает меня от лучей солнца. Также я защищаю кожу за счет одежды и стараюсь находиться в тени, чтобы не страдали глаза. Для этого использую разные платки, навесы, которые носят служанки, и многое другое.

Я взглянула на Локи, а тот лишь вскинул бровь, осматривая меня.

— И так всю жизнь? — йотун нахмурился, — Ты ведь живешь на Юге. Как часто у вас не бывает солнца?

— Может, — я призадумалась, — Пару десятков дней в году.

— О, ну, в Йотунхейме тебе будет проще, — голос Локи вдруг стал веселее, а я свела брови на переносице.

— У вас проблемы с солнцем?

— Никаких проблем, Лив, — северянин ухмыльнулся, — У нас его просто нет.

— Что? — я вскинула брови, — Совсем?

— Ну, светит, может, — мужчина призадумался, — Пару десятков дней в году.

Локи ухмыльнулся сильнее, прищурившись, а я вздохнула, закатив глаза на это передразнивание, и направилась на выход из комнаты.

Когда процедура закончилась, то Рут помогла мне надеть на себя легкую сорочку и молочное платье, что должно было отталкивать свет. Длинные рукава с волнистыми манжетами прикрывали тыльную сторону ладоней, на одной из которых грело мой палец серебряное кольцо.

Марна собрала мои волосы, сделав сверху два крупных колоса, которые переходили в распущенные пряди, а после надела на шею подвеску, в которой был небольшой осколок граната.

Когда я собралась, то Марна обрызгала меня водой, что отдавала свежим ароматом пионов.

— Вы прекрасны, госпожа, — Рут произнесла эти слова, подводя меня к зеркалу.

— Все вашими стараниями.

Я кивнула девушкам и те широко улыбнулись мне в ответ, а после помогли выйти из процедурной и провели до комнаты.

Когда я вернулась в покои, то они были пустыми. Я тяжело вздохнула, понимая, что начался отсчет тех минут, когда я могу побыть в стенах родного дома, который я более никогда не увижу. Несмотря на всю ту боль, что хранилась в камне дворца, я чувствовала бесконечную привязанность и любовь к этому месту. Сколько невзгод и кошмара здесь произошло. Однако радости и прекрасных дней тоже хватало.

В груди что-то сжалось в болезненный ком, а глаза на миг стало щипать. Я быстро встряхнула головой, подавляя все чувства, которые училась отбрасывать долгие годы, а после внимательнее осмотрела комнату.

Вдруг мой взгляд привлекло что-то неизвестное. На столе находилось подобие книги в кожаном переплете, к которой я тут же подошла.

Темная рукопись лежала прямо под лучами солнца, которые искоса падали на столешницу. Края книги были потертыми, а корешок в остатках угля.

Интерес прорезал меня и я потянулась к вещице, желая открыть и узнать ее содержимое.

— Что ты делаешь?

Я встрепенулась и резко обернулась на голос, убирая ладонь.

В дверях стоял Локи, который внимательно буравил своим янтарным взглядом то меня, то рукопись, что продолжала мирно лежать на столе.

— Интересно хоть было? — северянин вскинул свою медную бровь.

— Я не смотрела, — я отрицательно покачала головой, — Не знала, что это твое.

— Ну конечно, — мужчина со злостной насмешкой хмыкнул, подойдя к столу и забрав книгу, а после вытащил из сундука кусок хлопка, — Оно лежит в покоях, где можем находиться лишь ты и я, но раз оно не твое, то может быть чьим угодно, верно? — голос северянина был наполнен саркастичными нотками, что вызвали во мне очередную порцию неприязни.

Локи завернул рукопись в ткань и направился на выход, сжав плотно челюсть.

— Идем.

Я прикусила нижнюю губу, понимая почему йотун злится, но в тоже время ощущая, как внутри загорелось желание узнать, что же находится в записях Локи.

— Давай же, — северянин замер на пороге, а я пошла в его сторону, — Твой час прощания с Мидгардом настал.

Мы вышли из покоев и направились в тронный зал моего отца, где должны были собраться все родные северянина и мои.

Молча проходя коридоры, камень которых уже впитал солнце и отдавал легкий теплый аромат, мы с моим мужем дошли до крупных деревянных дверей, на которых был выбит семейный рунный герб, что по краям был обвит ростком пшеницы.

Я на миг замерла, стоя рядом с северянином, который смотрел на меня. Нервно поправив манжет рукава, я вздохнула, чувствуя трепет, а Локи вдруг коснулся моих волос, откинув их, и слегка нагнулся ко мне, заставив мое сердце застыть.

— Лив, — горячий шепот опалил мое ухо, вызвав мурашки, что пробежались по спине, — Запомни то, что я тебе сейчас скажу. С этой минуты ты больше не принадлежишь Мидгарду и своему отцу, — Локи нагнулся еще ниже ко мне, а его голос стал еще глуше, от чего я прикусила нижнюю губу, — Теперь ты - часть Йотунхейма. И принадлежишь только мне.