Часть 3 (1/2)
Мадам Жири обычно приглядывала за Густавом только несколько часов, так как у неё самой были внучки от Мэг — двойняшки и им пять лет. Пока мальчик был у Жири, супруги могли, разве что, сходить вместе по магазинам или прогуляться в парке. Но Валериус забирала внука на три дня — для Эрика и Кристины такие дни были словно второй или третий медовый месяц. Старушка, глядя на них, когда те приезжали с Густавом к ней, ехидно ухмылялась паре, чем очень их смущала. Впрочем, оба также чувствовали вину перед сыном, словно бы избавляясь от него, отдавая его Валериус. С другой стороны, она управлялась с малышом гораздо лучше, чем Эрик с Кристиной, и потом, хоть родных детей у неё не было, но Кристина ей, как дочь, а Густав был для старушки истинным подарком.
Сначала, обычно, Эрик готовил романтический ужин и лучшее вино, за трапезой супруги обычно вели беседу, не особо следя за смыслом сказанного, изголодавшиеся друг по другу.
Затем, когда дверь спальни за ними закрылась, Эрик не успел даже понять, что происходит, как внезапно оказался прижат спиной к стене (теперь понятно, почему Кристине было так важно надеть туфли на высоком каблуке), по обе стороны от него — руки Кристины. Это смотрелось немного комично, поскольку даже на каблуках её голова была на уровне его ключицы. Немного комично…
Девушка подняла на него взгляд и, сжав пальцами его шейный платок, резко потянула вниз, с пылом впиваясь в губы мужа.
Их обоих изумило то, что поначалу была только похоть и страсть, но, чем меньше на них было одежды, и чем ближе они были к постели, появилась любовь и нежность. Эрик медленно толкается в ней, а Кристина, блаженно улыбаясь, мягко обнимает его за шею и стонет, когда его губы касаются шеи или мочки уха влажным поцелуем.
***</p>
Спустя несколько лет
Кристина родила девочку. Мелоди уже полгода. Малышка копия Кристины, как подмечают отец и брат — Густаву уже три.
И вот, когда, вроде бы, дети уже спят, Эрик, укрыв жену одним одеялом с собой, накрыл губы Кристины в пылком поцелуе, и на несколько минут супруги забылись во всепоглощающей страсти.
— А что вы делаете? — в комнате, где были слышны только звуки поцелуев и всхлипы, раздался чей-то тоненький голосок.
Это Густав.
Эрик и Кристина слишком ошарашены, потому, не разрывая поцелуй, они застыли так, расширив глаза. Ребёнок увидел то, что не предназначалось ему. Как быть в такой ситуации?
Кристина первой окончила поцелуй, взглянув на сына.
— Юный месье, а разве ты не должен сейчас быть в своей комнате и спать?
— Я не могу уснуть. Что вы делали?
Ответил ему отец, чей голос и поведение сейчас ничем не отличались от влюблённого подростка. У Кристины тоже.
— Мы целовались… Да, ведь мы же целуем тех, кого любим.
— Нас с Мелоди вы так не целуете, — резонно заметил Густав.
— Верно, — парирует Кристина. — Так могут целоваться только родители.
Густав, вроде бы довольный ответом, снова спросил:
— Можно, я посплю сегодня с вами?
Кристина переглянулась с мужем, ожидая его ответа — возможно, его возбуждение всё ещё твёрдое, и вряд ли он хочет, чтобы Густав это чувствовал. Но весь запал и пыл Эрика пропал, как только сын огласил своё присутствие в их спальне.