Маски (часть 4) (2/2)

— М-ма-мадам, вы даете мне фрейлину? Действительно?

Елена прикрыла рот руками от волнения.

— Да, совсем немного, но это благодарность от Ее Высочества. Вы примете это?

— Конечно…

Елена, которая была готова ответить, выпалила конец своих слов и посмотрела Лайбрик в лицо. Если это была личная встреча, она должна была двигаться по своему усмотрению, пока Лайбрик присутствовала. Однако Елена была уверена, что Лайбрик никогда не откажется от предложения.

«Ты не можешь упустить эту возможность.»

Это был подарок не кого иного, как мадам де Фланроз. В аристократическом обществе служанка была символом и доказательством родства и связи, которые не могли быть переведены в деньги.

Однако Лайбрик не сразу ответила. Было опасение, что станет известно, что Елена замена. Горничная, которую ей подарили, была назначена ее прямой фрейлиной, и она задавалась вопросом, просочится ли секрет из этой части ее разума. По мере того как колебание затягивалось, мадам де Фланроз снова спросила, что она думает.

— Простите, Ваше Высочество?

— Это…

Борющаяся Лайбрик приняла решение и, естественно, вмешалась.

— Боюсь, это первый раз, когда ей дали что-то взамен, поэтому Ее Высочеству будет нелегко принять решение. Пожалуйста, Ваше Высочество. Мадам смущена.

— Да? Да! Мадам, я с радостью приму. Наверное, я никогда не забуду то чувство, которое испытал сегодня.

Елена была в восторге с яркой улыбкой. Это была не натянутая, а искренняя улыбка. Не имело значения, показала ли она свои истинные чувства в этот момент.

— Теперь, когда я вижу благосклонность Вашего Высочества, я чувствую себя намного лучше. Я буду навещать вас время от времени. Давайте поладим.

— Для меня будет честью, если это случится. Я буду ждать, мадам.

Елена и мадам де Фланроз нежно держались за руки.

***</p>

От имени искалеченного графа Рондо, мадам де Фланроз занималась крупными событиями. Ее работа была столь же честной, как и ее общественная репутация, поэтому никто, от низших до дворян, не придирался к ней.

— Вы звали меня, мэм.

Мадам де Фланроз позвала горничную Мэй в комнату.

— Подойди ближе.

— Да, мэм.

Мадам де Фланроз взглянула на Мэй, которая была вежлива и невозмутима. Кожа у нее была чистая, без веснушек, она редко занималась делами на солнце. Ее волосы закрывали уши, а ровные плечи были спокойны.

— Как давно ты здесь?

— Это мой второй год.

— Время летит так быстро. Если подумать, ты была воспитанным ребенком с тех пор, как впервые попала сюда.

— Я польщена, мэм.

Несмотря на похвалы мадам де Фланроз, которая по слухам была скупа на похвалы, Мэй не выказала признаков волнения или радости. Хотя она была всего лишь горничной, спокойствие, которое она часто демонстрировала, иногда удивляло госпожу де Фланроз.

— Когда я увидел тебя, мне стало жаль, что ты не родилась в дворянской семье.

— Благодарю, но это не имеет значения, мэм.

Мэй склонила голову, словно услышала слишком много похвал в свой адрес.

— Больше я ничего не скажу. Небеса решают благородство. Подними голову и посмотри на меня. — сказала мадам де Фланроз, не сводившая глаз с Мэй.

Мэй осторожно подняла голову. Она уставилась на подбородок мадам де Фланроз, не глядя ей в глаза, чтобы не обидеть. Это был идеальный взгляд, который она действительно хотела использовать в качестве примера горничной. Было прискорбно, что она посылает такого ребенка великому князю, но она сдалась, потому что думала, что ее жизнь была кончена.

— Ты способна стать главной горничной любой семьи. Я хотел бы порекомендовать семью, которая подойдет вам.

— Мадам?

Госпожа де Фланроз говорила спокойно.

— Я хочу, чтобы ты пошла в Большой Дом.

— …!

Глаза Мэй серьезно затряслись. Мадам де Фланроз впервые видела такую взволнованную Мэй.

— Принцесса Вероника была очень рада услышать о вас. Почему бы тебе не пойти в Большой Дом, учитывая твои условия жизни и будущее?

— Я-это слишком внезапно…

— Важный выбор в жизни всегда бывает внезапным. Хочешь пойти в Большой Дом?

Глаза Мэй расширились. Было ясно, что она не задавалась вопросом, стоит ли ей колебаться. Скорее, ее глаза были наполнены маленькой радостью, которой она никогда раньше не видела. Она как будто ждала этого момента.

— Да, я выполню ваши пожелания, мадам.

Мэй четко ответила тихим, но сильным голосом.

— Хороший выбор. Это будет решение без сожалений.

Мадам де Фланроз тоже кивнула с довольной улыбкой. На первый взгляд, это была идеальная сделка, чтобы получить то, что нужно друг другу.

***</p>

Карета, посланная мадам де Фланроз, въехала в Большой дом. Мадам де Фланроз со всей любовью к Мэй, все-таки отправила ее к Елене. Это должно было показать ее крепкие отношения с принцессой Вероникой.

Мэй, вышедшая из кареты, посмотрела на особняк. Великий Дом, который был более великолепен, чем дворец, был настолько прекрасен, что Мэй невольно удивилась.

— Ты Мэй?

Энн, которая стояла перед особняком и ждала ее, притворилась, что знает ее, с искривленной улыбкой. Мэй посмотрел на Энн, не говоря ни слова. Она выглядела на три-четыре года моложе ее, но как же она могла быть так груба с ней при их первой встрече? Она чувствовала, что была несчастна с самого начала, или что она пыталась воспользоваться ситуацией, чтобы взять верх в иерархии служанок.

— Да.

Когда Мэй ответила, Энн скрестила руки на груди и с неприятным выражением лица окинула Мэй взглядом. Похоже, ей не нравилась Мэй, у которой была более светлая кожа и она была красивее, чем она, веснушчатая.

— Ты принесла все бумаги, не так ли?

— Да.

— Подложись на меня.

Энн привела ее в кабинет Лайбрик.

— Дай мне то, что ты принесла.

Мэй отдала свое удостоверение личности, личные данные и рекомендательные письма, написанные мадам де Фланроз Лайбрик. Не пропуская ни единого слова, Лайбрик снова и снова проверяла все подозрительные моменты.

»…Мне это не нравится, но я ничего не могу поделать, учитывая репутацию Принцессы, которая упала на землю.»

Хотя она по-прежнему не одобряла наличие для Елены служанки со стороны, она решила терпеть это, чтобы поднять социальный статус принцессы Вероники. Когда в ее личности не было ничего странного, Лайбрик дала контракт, и Мэй подписала его без заминки.

— С этого момента вы — непосредственная фрейлина Ее Высочества. Если вы чего-то не понимаете, спросите Анну и научитесь.

— Да, я буду служить Ее Высочеству всем сердцем.

— Иди и поздоровайся с Ее Высочеством.

Мэй поклонилась и вышла из кабинета. Энн быстро показала особняк. Мэй не слишком возражала, так как ожидала некоторой сдержанности. Ее приоритетом было понять, что происходит внутри особняка.

Энн остановилась перед самыми богато украшенными и большими мраморными воротами главного здания. В ней все еще чувствовалась респектабельность, но когда она увидела великолепного рыцаря, охранявшего дверь, она поняла, что это комната принцессы Вероники.

— Ваше Высочество, я привел вашу новую фрейлину.

— Впусти ее.

За дверью послышался ясный голос. Энн, которая была нетерпелива, настаивала.

— Чего ты там стоишь? Ее Высочество ждет тебя.

Мэй вошла в комнату, медленно нажимая на ручку. Даже на первый взгляд комната была намного больше той, в которой останавливалась мадам де Фланроз. Елена сидела у окна, греясь в теплых лучах солнца.

— Подойди сюда.

На зов Елены, Мэй подошла. Уверенный шаг и ровная линия плеч. Она стояла перед Еленой с удивительной почтительностью.

— Приветствую принцессу Веронику. Меня зовут Мэй.

Ее талия, угол наклона головы и вежливая форма рук были так же хороши, как и у большинства аристократов.

— Мадам похвалила вас.

Елена уставилась на скромную Мэй. Она была стройна и, несмотря на все свои невзгоды, походила на ту, которая пыталась убить великого князя Фридриха.

— Тебе не интересно? Как ты оказался в Большом Доме.

— Я знаю, это потому, что меня порекомендовала мадам.

Ответ Мэй был формальным. В светских кругах были известны служанки мадам де Фланроз. Их воспитывала мадам, поэтому у них были изысканные манеры.

Мэй предположила, что именно поэтому она пришла в Большой Дом. Учитывая статус великого герцога, ей пришлось бы послать особо выдающуюся фрейлину из числа служанок мадам де Фланроз.

— Нет. Это я попросила мадам, чтобы отпустили тебя ко мне.

— …!

Зрачки Мэй дрожали. Это было потому, что она инстинктивно чувствовала, что то, что сказала Елена, было необычным. Но она не могла понять ее намерений. Елена улыбнулась.

— Ты не спросишь, почему я попросила ее отпустить тебя? Как я узнала о тебе?

— Вот как. У вашего высочества есть такая идея…

Елена заправила боковые волосы за уши и многозначительно сказала.

— Говорят, что каждый живет с единственным мечом, спрятанным в сердце.

— Я слишком глупа, чтобы понять это.

Так же, как и служанки мадам де Фланроз, она унижалась и восхваляла Елену культурными словами. Затем она надеялась, что справилась с непритязательным отношением. Вот почему многие аристократы жаждали служанок мадам де Фланроз.

— Ты не понимаешь… Тогда я угадаю, на кого указывает меч в твоем сердце?

— Что вы имеете в виду…

Мэй до конца делала вид, что не понимает истинного значения слов. Но даже это притворство было остановленно словами Елены.

— Великий князь.

— …!

Сердце Мэй бешено колотилось, словно вот-вот взорвется. Каждый нерв в ее теле заострился, как хорошо заточенный меч. Каждое слово было похоже на шип, нацеленный на Мэй. Она не могла решить, как поступить в этой ситуации, так как никак не ожидала, что все так обернется.

Елена выпила чашку чая, улыбаясь ей. С другой стороны, Мэй почувствовала холодный пот на спине.

«Что я должна делать?»

Неважно, откуда Елена знала о ней. Тот факт, что ее подозревали, был важен.

Пока она знала о ее нечистом намерении прийти в Великий Дом, не было никаких шансов, что она сбежит отсюда живой.

— Забавно, что я хотел приехать сюда и жить, правда?

Мэй горько улыбнулась. Она, наконец, добралась до дома Великого Герцога, но мысль о том, что придется сдаться здесь, была невыносима.

«В таком случае даже великая принцесса…!»

Убийственный взгляд появился в глазах Мэй, когда она попыталась оставить все позади. Ее месть не удалась, но она решила, что убьет принцессу, как великий князь Фридрих убил ее родителей.

— Это твой выбор?

Слова Елены, которые она бросила ей, не помешали Мэй действовать.

— Ты же не изо всех сил пыталась поймать курицу вместо фазана, не так ли?

— …

— Почему ты не используешь меня?

О чем, черт возьми, она говорит? Предполагала ли она, что использовала ребенка, чтобы попытаться убить родителей? Ответ на вопросы содержался в следующих словах Елены.

— Есть дети, которые ненавидят своих родителей.

— …!

Елена поставила чашку на подставку и многозначительно улыбнулась. Мэй долго не отходила, словно завороженная улыбкой.