Познание (1/2)

СНК: 503 год, 06.22 (22-е Сектября), 47:30</p>

ССК: 1410 год</p>

— Правила вы знаете! — скомандовал темнокожий сержант Эндрю, внутри кабины большого двухэтажного вертолёта, в котором поместилось до двадцати солдат. — Место назначения Соунберг.

Это был город на границе СШИ и ЕГ. Среди множеств обычных, спокойный, мирный, есть элепеты (электрические питомцы), горы. Известен хорошими видами, добывает металлы и кремний, есть одна зарядная станция для КЭС. Северная тектоника. На севере города окружают аллювиальные горы. Достаточно старый город и когда-то принадлежал Европе.

История о том, как нации делили территорию, прибыв сюда, это отдельная тема с целыми политическими интригами и государственными скандалами. С Европой было просто. Она и на Старой Земле много не занимала, была в северной области, так что выбор был простым. Почти так же проблема разрешилась с ОАЭ, Британией и более-менее Австралией. Африка бузила дольше, но её мало кто слушал. А вот что было между Японией, Россией, Китаем и Америкой, Индией, можно было не иначе описать как битва титанов или королей, которые ворвались в сокровищницу полную золота и драгоценностей. Опьянённые богатством начали решать кто кому, что и зачем должен, и вообще в сокровищнице всего ничего, даже одному едва хватает, так что надо решить кому всё, а другим ничего. Они чуть ли не линейкой начали измерять свои земли, ресурсы, что им нужно и какие территории они берут. До войны, к удивлению, не дошло. Наверное, потому что Старая Земля к этому времени гибла, а за спиной хвостом у них шли миллиарды людей, а портал хоть и большой, но один. Эвакуация длилась сотни лет. Так вот потом страны, постоянно что-то захватывали себе или отдавали или перемещались, будто разноцветные пятна на планете, которые увеличивались, уменьшались и постепенно смещались. Потом, после Глобальных катаклизмов, связь со Старой Землёй была утрачена.

Тёмное полушарие, находящееся на противоположной стороне портала, почти не трогали из-за больших землетрясений и непроходимых гор. Воды было много, но температура тогда была негостеприимной. Благодаря терраформингу и климатическому контролю, сейчас стало жить легче.

Армия в СШИ весьма востребованная. Мирные времена в эпохе новой Земли редки. Люди имели дело с междоусобными войнами, когда политики перестали чувствовать эмоциональную связь с обычными людьми и хотели, ради даже мнимого бессмертия через воспоминания, чтобы их увековечили в учебниках и памятниках, начинали творить глупости.

— Область заражения превышает 80%, многие успели эвакуироваться, но сообщение говорит, что некоторые люди сбежать не смогли из-за подземных ловушек. Вероятно присутствие всяких подземных тварей, соблюдать полную осторожность! — Продолжал командир взвода. Часть его сообщений переходили в текст и передавали сообщение в линзы и передатчики другим рядовым из соседних вертолётов.

Были времена генной и техногенной войны. Конфликт между консервантами-стариками, которыми понимали, что их ценность и значимость жизни больше не актуальны и молодняком с потенциалом на продление жизни на двадцать процентов. Затем на тридцать. На пятьдесят. На сотни. Люди одной нации могли жить дольше, работать лучше, чем другая. Машины другой нации обладали лучшим интеллектом, чем у других. Дроны, квадрокоптеры и роверы третей нации могли быть меньше и смертоноснее, чем предыдущие. Тогда были битвы зависти и гордости. Ну, и идиоты тоже были. Они всегда находились. Особенно эгоцентричные, невежественные, бесчувственные, некорректно рождённые и неправильно воспитанные, способные одной глупостью породить скандалы и бойни ценою в тысячи жертв.

— Как только она приблизиться к краю городу, эта тварь ускориться и остановить её уже будет сложно. Основная часть батальона прилетит прямо к центру чёрного моря и закинет пирокинетическую бомбу для уничтожения источника распространения.

Но потом наступила Тёмная дюжина. Когда силы СИР переросли на опасный уровень сил и представляли угрозу мирового масштаба. Довольно иронично, что, несмотря на всю ужасную смуту, что они принесли в сотни миллионы жертв, люди объединились. Заставили забыть о конкуренции и вражды и объединиться против всеобщего врага. С тех пор они стали мотивом, благодаря которому страны живут сообща.

— В этой операции участвует более девяти тысяч людей! В нашей батареи сто двадцать шесть человек. Взвод подрывников установит заряды по периметру, для предотвращения пересечения границы города и замедления распространения!

Лиям читала по части объединения сверхдержав несколько книг. Самая неприятная из них у того же известного циничного психолога Хьюза. «Степень важности Антагониста или откуда буллинг в школе». Книга о том, как важно в коллективе иметь Козла Отпущения. Против кого объединятся все как единый механизм и будут помогать друг другу. Человеку нужен конфликт. Враг! Злодей! Пример носителя плохого, которого он не должен делать, а, значит, живёт правильно! Против которого он будет противопоставлять и сражаться. Мусорное ведро, в кого можно сливать отрицательные эмоции и это будет считаться хорошим поступком. И пока ты противопоставляешь злодею, ты будешь знать, что ты хороший, и тебя будут любить за это. И вот пока дети растут и живут в маленьком коллективе в школе, им нужен тот, против которого они будут бороться, отсюда появляется тот, кого они и будут травить. У Лиям же с этим проблем не было. Помимо того, что, среди детей, она быстрее взрослела из-за отсутствия ГП, её злодеем была сама реальность. Достойный соперник по сравнению с левым ребенком, который просто чем-то отличается от других и которого гораздо проще травить. Для себя она считала, что такой предмет ненависти получится отличным злодеем для детей, которые не знают, кого ненавидеть. Лиям помнила, как государства раньше очень любили воспитывать любви к своему кусочку земли, городу, стране или нации. Тогда ребенок вырастал очень недальновидным человеком. Патриотом. Морально устаревший метод внушения человеку, заставляющего без всякой причины возвышать одну нацию или страну над другой, редко принимая объективную критику для оптимизации или принятия цельной картины с альтернативной точки зрения. Фактически, это теперь человек с промытыми мозгами и лишенный ростков рационализма. Тоже идиот, в общем.

— Наш штурмовой взвод идёт впереди для подавления одержимых. Построение звезда. Для подавления подземных будут применены кроты. Да, и кстати! У нас сегодня праздник. Будем играть в королеву! Двое! — когда сержант упомянул про какую-то королеву, весь вертолёт оживился смехом, весельем, гулом, топотом и воем.

— «Мальчишки» — подумала Лиям с тоской, сидя наверху хвоста в дополнительной грузовой секции. Кресло было одно, вручную встроенное. Перерасчёт в количестве. Справа был крепко привязанный крупный принтер. Слева плотные, кубоидной формы, чемоданы. Привязаны они были намного крепче и надежнее принтера. Увы, Лиям достался в основном мужской состав. Пару девушек она видела в соседнем вертолёте. Не повезло.

Тем не менее, СИР не побеждены. То тут, то там, они вызывают активность и вновь нужна не полиция, а помощь обученных солдат, способных хладнокровно смотреть на их фокусы, вроде огненных зебр или оживших дорожных знаков. Те, кто не будет смеяться или пугаться от того, что бехолдеры реальны, а в серьёз понимать, что они теперь настоящая угроза. Нужны те, кто готов защищать земли от аномалий любой формы и агрегатного состояния и давать им отпор. Недостаток огневой мощи компенсируется количеством, слаженностью, и, самое главное, мотивацией. Когда тебя просят убить того, кто даже гражданства не имеет, кто даже не считается животным, а неким стихийным бедствием, и обладает силой превращать детей, женщин и стариков в лягушек и тараканов, тут как-то ни у кого лишних вопросов не возникает. Солдаты понимают, что убивают не невинную жертву, а монстра и готовы объединяться с любыми иностранцами и забыть любые обиды вне зависимости от цвета кожи, пола, ориентации, нации, всего! Весь мир важнее, чем мир отдельный!

— Позвольте мне, сэр! — вытянул руку один рядовой с улыбкой до уха. Ответ сопровождался новым смехом и дружескими улыбками. Даже уголки рта у Лиям невольно поднялись, хоть и сама не знала от чего: дружеского веселья солдат или нахлынувших воспоминаний, когда на выпускном парни одевались в женские наряды и развлекали девушек.

— А ты рядовой, будешь первым в звезде! — Грозно ответил сержант, сопровождая новой порцией смеха. Обломали.

Посему солдаты в любой Нации встречают с объятиями и весьма щедро награждают. Помимо стандартной завышенной пенсионной оплаты, крутой зарплаты, отслужившего в армии, им выдают льготу на получение бесплатной психологической реабилитации и минимального пассивного дохода, как сослуживца. То есть если ты отслужил, тебе дают минимум денег на самообеспечение на всю жизнь. Не богато, разумеется, но уж точно, чтобы никогда не быть ни бездомным, ни нищим. Наконец солдаты пользуются спросом. После службы, их берут на бытовую работу охотнее, благодаря психологической закалке, выдержке и репутации. Они сражались с монстрами! Герои! Возьмут так же охотно как принявшие ГП, для работы с неблагоприятными условиями вроде жизни в Нижних Землях, где люди достигли земной мантии, или подводных и космических станциях.

Те, кто хочет служить не только одной стране, но и всему миру — записывают в мировые армии.

— Взвод механиков страхует и отправит кротов, — продолжил сержант Эндрю. Он говорил про маленьких машин, что роют землю. — Но всё же держитесь твёрдой поверхности!

Записаться может любой уже с 15-и лет, а, принявший ГП, может вступить вплоть до 50-и. И даже без ГП взять до 40. Все «бумаги» Корн на Лиям оформил в электронном виде меньше чем за минуту. А что там писать? У Лиям больше ничего нет. Считай гражданский ополченец. Семьи лишили, дом загубили, хочет воевать, отомстить. Всё. Вопрос о телосложении и силе давно потерял актуальность, даже у АК. В армию может пойти кто угодно. Если есть недостаток физической мощи, это легко компенсируют поверхностными генными улучшениями, кибернетизацией, экзо скелетами, старыми добрыми тренировками, выбирай что пожелаешь. А если портить внешность, принципы и мораль не позволяют, то вперёд во вторую половину армии. К которой и присоединилась Лиям.

— И помните — свет, огонь и радиация! Эта тварь обладает слабостью перед лучевиками, огнемётами и плазменными излучателями…

— И разер, — добавила она.

— И разер! — автоматом добавил сержант.

Кабина вертолёта чуть ли не покачнулась от смеха. Парни откинули головы, кто-то аплодировал Лиям, заставив её смутиться.

— Лиям! — командир взвода угрожающе подошёл к выемке хвоста, где сидела Лиям. — Тебе кто-то давал говорить?!

— Разер, это лазер на рентген-диапазоне. Враг к ней уязвим…

— Я сказал, я давал тебе разрешение говорить?! — крик сержанта мгновенно заставил молодых вояк утихнуть. Лиям тоже.

— «Дриллеры всегда будут в моде, да?» — с тоской подумала она.

В течения дня, майор Айсбург, после пробежки, наняла к ней репетиторов, тренеров и инструкторов. Каждый подробно, дотошно, осторожно, как дураку, рассказывали исследователю всё, от культуры воспитания военных, до как держать пушку правильно, где у неё там дуло, где курок, что нажимать и чем целиться. На выдачу чего-то посерьезнее чем сиялки, ей не дали. Рановато и не по чину. А вот методы воспитания усвоила в достатке. В армии есть три метода психологической тренировки. Шутя, их называют Дриллер, Добряк и Холодок.

Дриллер — самый агрессивный. Много орёт, давит, прессует, покрывает матом, грязью, закаляя психику, дисциплину и характер. Как дрель, что сверлит стену. Были очень популярны в Америке ещё в Старой эпохе, постепенно сошли на нет, но периодически возвращались, как вот и сейчас. Некоторые так любят воспитывать рядовых, что готовы воспитывать их прямо в рейде. Плюсы: после такого крикуна, солдаты выходят самые психологические закаленные, которым на всё насрать. Им гранату перед носом кинь, в дерьмо окунай, лицо в дуло, они лишь улыбнутся. А на любые переходы на личности со стороны агрессора смотрят лишь снисходительно. Минусы: у людей, как и физический, так и психологический есть разный порог боли. И кто-то от одного лишь крика может легко сломаться. Плохой дриллер может привести таких к самоубийству. Хороший дриллер меняет тактику и закаляет индивидуально, чаще хвалит даже за, по сравнению с другими, ничтожные достижения и даже переходит к другой тактике воспитания.

Добряк — самый сложный, но и самый результативный. Тренер становится отцом, старшим братом, другом и любящим человеком, который способен приструнить даже самую непослушную толпу. Люди под ним внимают обо всей степени важности солдата, загораются глазами и наиболее мотивированно и осознанно готовы исполнять долг защиты человечества. Но добряков очень мало, и надо обладать немалым опытом вплоть до сотни лет закалки, сохраняя при этом харизму и способность внушать бойцам, что переть вот на того ожившего носорога, это поистине замечательная и доблестная идея. Очень любят в ДД, где людей предпочитают не кидать под пулемёты, а наоборот, сберечь, для более конструктивных операций.

Холодок — популярен в ЕНС. Давит одним своим присутствием. Ледяным, как жидкий гелий, тоном. Сухим, как лёд углекислого газа, текстом. И суровым, как зимы полюсов, характером. Под ним все солдаты смолкают, внимают и выполняют без вопросов и сомнений. Скажет застрелиться, солдат будет стрелять себя до тех пор пока не прикажут перестать. Скажет одеться в костюм балерины и станцевать на голове, жонглируя куклами при помощи ног — сделает. Скажет прыгать на шипы — сделает. Но бывает, что холодный тренер давит так сильно, что солдат попросту забывает себя и выполняет приказ, никак его не осознавая. И не обдумывая. Скажут идти — пойдёт хоть в огонь, хоть в воду, и только потом уже сообразит, что надо было идти не туда. Всё мышление с него исчезает, делая из него машину, которая получила задачу и будет её выполнять, не смотря ни на что, даже если приказ обладает не самым рациональным результатом.

И вот этот командующий, похоже, любил поорать.

— Н-нет, — робко ответила Лиям, опустив голову. Ей крикуны не нравились.

— Только потому, что ты новичок, ещё не значит, что тебе будут давать поблажки, понятно?! — продолжал он орать.

— Д-да, извините.

— Изложи наш план, быстро!

— Операция называется «Пламенное подавление», — отчеканила Лиям. План прочла ещё во время пробежки. Айсбург очень «помогла» его выучить. — Часть операции «Несущие Свет» по уничтожению Северного Чёрного Моря. Наши исследователи выпустят газ со светом максимально приблизительной к микроволновому-диапазону на средней области. В центр запустят пирокинетическую бомбу, для прямого подавления источника распространения. В случае успеха, будет произведён концентрированный высокотемпературный огонь на подавление с востока на запад, чтобы отвести тьму обратно к порталу. Возле границ Соунберга установить термобарические снаряды с выжигающим покрытием до несколько тысяч градусов по системе Цельсия.

— Я смотрю, наша бравая майор Айсбург тебе всё рассказала, — чуть успокоился сержант и отступил к пилоту.

Лиям вздохнула, хотя мысленно план не одобряла. Лазер бывает самых разных диапазонов. По умолчанию лазером называют поток когерентных фотонов видимого диапазона. То есть видимый лазер. Но есть ещё инфракрасный лазер, вплоть до микроволнового диапазона. Мазер. Мощностью гораздо слабее, но дешевле в энергопотреблении. Изобрели даже газ из мазеров, что и собираются применить. Скорее всего никак не поможет. Разер — это лазер от ультрафиолетового до рентген диапазона, что намного мощнее. Есть ещё гразер на основе гравитонов, что для теней не подойдёт и газер, на основе гамма-излучения, он же гамма-лазер, но такое в обычные лучевики не поставить и слишком небезопасно.

— А газ не опасен? — спросил один рядовой у Лиям.

— Нам нет, — ответила Лиям. Мазер вообще безвреден, им раньше пользовались как средство передачи информации сети. — Да и теням возможно слабо достанется. Поэтому я ещё предложила разер. Если у лучевиков снять предохранитель, поднять нагрузку батареи и использовать импульсатор, то можно поднять лучевик до рентген уровня и включить максимальную мощность…

В данном случае скорее до ультрафиолета, но тоже неплохо.

— Миледи, вы нас поджечь хотите? — нервно усмехнулся один из парней.

— «Миледи?!»

— Максимальная длительность разера секунд пять-десять, — объяснила она. — Потом лучевик плавится и на помойку. Пострадать, думаю, маловероятно, но если настроить…

— Лиям! Каково твоё задание? — вновь рявкнул сержант.

— Обеспечить вооруженную поддержку, — тут же ответила Лиям. — Настроить вооружение на боеготовность, обеспечить технологической поддержкой механиков…

— Без меня ты ничего с оружием делать не будешь, понятно?!

— Д-да, хорошо.

— Обеспечишь помощь ещё нашим уважаемым королевам. Пит, Джон, вы и будете королевами.

Двое парней радостно завыли, другие их тоже поздравляли топотом и хлопаньем.

— Сраные головастики! — Эндрю вновь ушел к пилоту.

— Эм, а кто такие королевы? — робко спросила Лиям.

Парни вновь хором заржали.

— Это армейский юмор, — ответил один из них, когда они успокоились. — Те, кто будут управлять роем.

— Роем? — Лиям начала понимать. Тот компактный чемодан с тысячами микро-дронов с размером вдвое меньше ладони. Один из самых опасных разработок по уничтожению одиночной цели среди людского населения. Идеальная панацея против террористических угроз. Одна из разработок, которые временно потеряли в Тёмной дюжине, но лишь недавно возродили. Вообще то, тех, кто управляет роем, называют просто пилотами дронов. «Королевы» встают перед отдельным огромным кубом, с очень гибким и очень мощным вычислительным искусственным интеллектом четвертого класса. И запускают тысяча маленьких жужжащих дронов, управляя ими. Задавая определённые команды, которые потом ИИ подстраивает под ситуации и помогает с управлением, чтобы не пришлось контролировать каждый по отдельности.

Получается те, кто сидит и управляет, спокойно себе «прикрывает тыл» в безопасности, ещё и «играется» в стратегию. Радость молодёжи.

Каждый скромный дрон снабжен простеньким огнестрельным оружием, взрывчаткой, гранатой, всё, что пожелает фантазия, не больше кончика пальца. Никто не помешает одному дрону тайком сесть на затылок жертве и сделать своё тёмное дело. Или на позвоночник и лишить подвижности. Или просто ослепить перед глазами. Или залететь в любой вражеский компьютер и вырубить его. Вариантов много! Но, разумеется и здесь есть недостатки. Дроны хрупкие, оружие у них слабое, нужен исключительно плотный контакт. В обычном принтере такое не создать из-за хрупкости деталей, секрета фирмы нации и крайне тонкой работы микропроцессов. И, в конце концов, это просто электронная техника. Любой владелец электромагнитного излучателя, которая будет глушить сигнал и вся эта дорогущая, мощная и опасная вещь превращается в мусор.

— «Королева роя значит. А что, остроумно», — подумала про себя Лиям.

— Я так поняла, вы имеете виду про МРД? Технологию мультиконтрольного реагирования у дронов и мозговой контроль через нейросеть?

— Не знаю, как у вас головастиков, но у нас простой рой, — поморщился рядовой.

— Время прибытия час, — крикнул сержант из кабинки, — подготовиться!

Вторая половина армии, к которой присоединилась Лиям, это механики, администраторы, ищейки, разведчики, ройщики, строители, и все кто управляет дронами (королевы, получается), роботами, машинами, компьютерами. Берут всех, и на всех найдётся профессия и польза, даже если ты безногий и безрукий слепой, глухой, немой инвалид. На крайний случай, есть тиары, подчиняющие силы мысли!

Вот кстати о тиаре, Лиям, сейчас тренировалась с очками, записывая конспект. Руки заняты, держась за поручни кресла, как у остальных. В вертушке военной версии «стингер» неслабо трясло.

Фундаментальный механизм основан на планковском утвердителе, которого, до настоящего времени, не удалось описать как составную. Согласно Теории Пландера Утвердитель состоит из 6-8 утверждений, которые являются улучшенной версией теории струн, вплетающий в себе непостоянное количество измерений, с возможным присутствием тахионов. Однако из-за потери математического постоянства, на данный момент установить точные свойства утвердителей и их конкретные возможности, не удалось, кроме как сомнительными трудами Пландера. Частицы, которые в настоящее время считаются элементарными, поделены на три важные ступени размера:

Первое. То что есть материя на микроуровне. Химия или вещество. Здесь мы наблюдаем только за молекулами с точки зрения химических свойств вещества. Молекулы состоят из протона и нейтрона, удерживаемые сильным взаимодействием и электроном. Этот раздел изучают химики по созданию новых формул, стабильных химических элементов и увеличение полураспада изотопов. На данный момент уже открыли всю восьмую строку элементов таблицы Менделеева, частично девятую и на подходе десятая.

Второе. То, что есть молекулы и их взаимодействие. Молекулярная, атомная физика и субатомная, высвобождающая скрытый потенциал.

Здесь всё частицы делится на два класса:

Первое, те частицы, что являются кирпичиками материи. Те делятся ещё на два вида.

Первый класс. Фермионы, обладатели половины спина.

Вторым классом являются, те, что являются переносчиками взаимодействия. Бозоны. Они же векторы (имеют целый спин).

Фермионы делятся на два вида: Лептоны и Кварки.

Лептоны играют роль составления материи и делятся с зарядом и без заряда. С зарядом является электрон, мюон и тау-лептон. Без заряда называются нейтрино. Нейтрино делятся на три вида: мюонные нейтрино, электронное нейтрино и тау-нейтринно.

Кварки являются самим фундаментом материи, создав уже более двухсот миллионов комбинаций, начиная с тетракварков и пентакварков, заканчивая паракварками и сигма-кварками. Всего кварков известно шесть ароматов постоянных и валентных. Верхний, нижний, очарованный, странный, прелестный и истинный. Только верхние и нижние, что образуют протоны и нейтроны образуют стабильную материю. Из которой, мы все априорно состоим. Остальные же участвуют с бозонами для фундаментального взаимодействия.

Из бозонов известны фотоны, глюоны, Z-бозоны, W-бозоны, X-бозон, Y-бозон.

Из последних открытых известен G-бозон, он же гравитон, он…

Кабину встряхнуло. Лиям быстро оглянулась. Солдаты дружно переговариваются между собой. Жаль её компаньон, Макс находился в соседнем, и, скорее всего, занят. Не стоит его отвлекать. Ей выдали лишь специальный оружейный принтер и пачку удачи на дорогу. Спасибо им конечно. Она продолжила запись.

Фундаментальные взаимодействия квантового уровня. Их четыре:

Слабое взаимодействие. Распад частиц. В ней участвуют все фермионы и W-бозоны и Z-бозоны, в качестве переносчика.

Электромагнитное. В ней участвуют все фермионы, которые имеют заряды. То есть все, кроме нейтрино. В качестве переносчика участвуют фотоны.

Сильное взаимодействие. Сдерживание частиц вместе. В ней участвуют все кварки, а в качестве передатчика являются глюоны.

Гравитационное. Праворукие нейтрино, свободные преоны в качестве отдельных фермионов и аксионы и гравитоны (G-бозон) в качестве передатчиков.

Лиям поморщилась. Забыла дополнить в другой записи.

Из скалярных частицах есть Бозон Хиггса, мезоны, саксионы и аксионы. Так же известно, что гиперон…

В этот раз тряхнуло сильнее. Лиям, ругаясь, оглянулась. Солдаты переговариваются.

— Турбулентность! Здесь штормит! — кто-то ответил.

Лиям высунула голову. И правда. За окном неслабая буря. Тучи подозрительно тёмные. Только дождя ещё нет.

— «Готовься намокнуть и запачкаться», — мрачно подумала она и продолжила записи.

В механизм входят морские кварки, которые не имеют стабильность…

Возле вертолёта сверкнула молния.

Известны ещё векторные мезоны. Они участвуют…

А после грянул гром. Солдаты натренированные, но они новички для боя с такого рода аномалией. Поэтому они будут на границе. Тем не менее, чёрная туча вызывала в них легкую нервозность.

Наконец третья ступень. Планковский мир. Состоит из шестнадцати фундаментальных взаимодействий. В ней задействованы тридцать шесть валентных преонов и не менее сорок шесть тысяч видов холона (квант заряда), спинона (квант спина) и орбитона (квант орбитали). Крайне сложно обнаруживаемые частицы. Именно из них состоят валентные кварки. Очень долгое время их невозможно было обнаружить из-за…

Вот что странно. Облака гремят, но дождя всё ещё нет. И при этом они такие чёрные.

— «Да нет, у меня паранойя» — теперь нервничала Лиям, продолжая конспект. Для Бриджа война войной, а доклад по расписанию. Ещё чего доброго пожалуется Корну об её некомплектности, и ей не то, что образование, в нищие рабочие кинут. Если он не вернётся к старому плану по подставе, конечно.

Известно, что масса протона состоит на 9% из кваркового конденсата, то есть при энергии самого взаимодействия кварков, 32% от самих кварков, 36% от энергии глюонов и 23% от свободных преонов, не входящие в состав кварков. Среди них присутствуют Левый, Правый, Жуткий, Ложный, Согласованный и Возмутимый. Для нейтронов…

Лиям посмотрела на время в очках. Прошло полчаса. Они собираются сесть подальше от тени. А громыхает так, что летят в эпицентр.

Размер преонов приближаются к планковской, вплоть от 10 в -25 степени до 10 в -30 степени. Кварки состоят из преонов, а те уже из последних частиц как холон, спинон и орбитон, лептоны уже состоят из холона, спинона и орбитона, кроме нейтрино. Нейтрино состоят из нескольких спинонов. В зависимости от пар, спиноны образуют тау-нейтрино, электронное-нейтрино и мюонное-нейтрино соответственно. Бозоны состоят из фамилона, архиона и ариона. Есть предположение, что…

— Эй, выжившая!

Лиям хмуро подняла взгляд от текста.

— А правда, что ты не приняла ГП? — нагло спросил солдатик.

— «Они на иголках» — поняла Лиям, но продолжая писать.

— Ну вот, тебя бросили, — рассмеялся сосед. Некоторые парни тоже отшучивались, говорили напускные бравады. Чёрные тучи их явно нервировали.

Тёмная материя состоит из праворуких нейтрино, более постоянных аксионов, гравитонов и преонов, с высокой массой. Поэтому длительное состав невозможно было обнаружить. Тёмная энергия состоит из праворуких условно устойчивых антинейтрино, и обратных преонов и саксионов.

По данным угрозе Черных Волн, в совокупности, которые назвали так же море тьмы, есть предположение, что тени состоят ещё из тахионов. Они определённо не состоят из Тёмной энергии, но есть предположение, что…

Молния бесшумно ударила по корпусу, а затем гром больно ударил по ушам.

Следующее мгновение тряхнуло так резко, что свет в кабине померк.

— Что за… — кто-то крикнул. В следующую секунду Лиям услышала крик. Крик был снаружи, слышный даже сквозь шум двигателя и солдат. Очень знакомый, похоже на смесь визга и птичьего. И тут корпус скрипнул, как подводная лодка под давление воды. И грянул ещё один удар по корпусу в центре. Голова у Лиям противно заныло, но это не поверхностная боль. Мигрень вернулась!

— Пилот! Что за…

И тот крик мог глушить электронику. Лиям и сотрудники о нём знали, но никто не знал о расстоянии и точных свойств. Тени не особо были крикливыми, когда требовал случай изучения. До места прибытия ещё десять минут. Значит это не само море!

Солдаты кричали, но не от паники, а от адреналина и гнева. Многие матерились. Большая часть сжали зубы и впились в поручни кресел мёртвой хваткой. Лиям так же впилась в кресло, проверила ремни, поручни и ждала. За окном краем глаза она видела, как отдельные вертолёты вели интенсивный огонь. Те, кто не был идиотом, додумались включить дальний свет, если он работал. Кто-то включил переносные лучевики. Краем глаза, через окна Лиям увидела источник крика. Туча сформировалась в подобие чёрного смерча, и спускалась сверху вниз. На «теле» смерча образовывались воронки отдельные, похожие на рупоры.

— «Они умнеют» — Лиям мысленно выругалась и держалась для жёсткой посадки. Хорошо, что техника не окончательно выключилась, а военные подготовились к подобному случаю, пилота подобрали толкового. Лиям чувствовала всем телом, как всех трясло во время бури, видела, как вертушка отдаляется от источника крика, постепенно возвращая контроль, и летит мимо ещё более огромного облака вдалеке. Лиям услышала теперь другой крик. Более глухой, похож на смесь свиного, человечьего и колокола. Волна будто бы знает, что один из тех, кто обнаружил их слабость, был здесь.

— «Ну, спасибо Корн. Спасибо тебе» — в ужасе смотрела Лиям на чёрное море вдалеке, которое раздулось до размера горы. И гора закричала ещё сильнее.

Смерч, оставленный позади, поглотил град лучей подаренными вертушками.

***</p>

Посадка была жёсткой. Лиям почувствовала, как её укачало.

— «Что-то я слишком бываю в наземно-воздушных транспортах, и все они кончаются плохо», — тоскливо подумала она.

— Выходим! Выходим! — скомандовал сержант.

Солдаты тут же оживились, снимая держатели, двери вертолёта открылись. Лиям собиралась медленнее всех и вышла последней, волоча собой принтер. Мышцы после утренней пробежки от бравого майора Айсбурга, которая была уже более двенадцати часов назад, всё ещё болели, но, благодаря обезболивающим, не сильно. Вообще, что касалось нагрузки и тренировки на мышцах, у многих солдат, особенно с ГП, есть серьезные проблемы с мерой и упущения в необходимости мышцам отдыхать. Учитывая медицинские технологии, способные восстановить связки мышц и сухожилия, вопрос «зачем?» у них как-то особо и не возникает. И Лиям мысленно радовалась, что она пробежалась только вечером и утром следующего дня. И понимала, почему гедонисты часто не берегут тело, забывая о том, что медицина не обладает лекарством бессмертия, желая забыть на такое понятие как «здоровье». Если деньги бесконечны, а жизнь не жалко, то кончишь сначала машиной с мозгом в аквариуме, а затем дойдешь до неизлечимого рака мозга, который поразит все личностно важные нервные клетки, и ты стухнешь овощем. И такому жить уже не представляется актуальным.

Свежий воздух вновь взбодрил Лиям, она осмотрела область: горы, леса, вновь вечернее небо. И очень много солдат. У Лиям создавалось такое ощущение, что она так и не выбралась из военного лагеря. Только теперь солдаты были на взводе. Постоянно бегали, шли крики, приказы и развертывания, всё разбавленное руганью и шумом транспортных машин. Неподалёку было несколько столбов дыма. Не все вертолёты смогли приземлиться благополучно, и теперь часть батальона занимается спасением выживших. Благодаря пыльце, вероятность спасения даже при таком крушении выросло значительно. Роботов было мало. Почти все сейчас в небе.

Моментально, по команде, перед очками возникла карта, линии и точки выживших и состояние большинство известных бойцов.

— «Корн всем передаёт привет» — поняла Лиям.

В зависимости от функции, формации армий бывают разные. Например, в подгруппе участвует от пяти до десяти человек. Это может быть подгруппа разведчиков из пяти человек или штурмовики из восьми человек или механиков из шести, всё зависит от самой операции, кого нужно больше. В группе участвует от десяти до двадцати. Командует группами и подгруппами лидеры. Те, кто, возможно, имеет задатки командира или большей осведомленностью задачи. Начальство таких проверяет на практике для дальнейшего карьерного и военного роста.

В отделении людей участвует от двадцати до сорока. Во взводе от сорока до пятидесяти, ими руководит сержант. Выдача приказов похоже на смесь иерархической лестницы и интернет-паутины, которые глава передаёт кому устно, если подчинённый рядом, кому письменно или силой мысли через тиару, имплантаты, линзы, очки, кибернетические улучшения и прочее. По уставу всем обычным солдатам и в том числе без ГП, выдают маленькие ушные рации. Надел и слышишь праведную речь своего любимого начальника хоть на километры. Под кожу ничего не суют из-за права неприкосновенности своего тела. Кибернетизация делается исключительно по собственной воле. Право независимого суда в СШИ работает даже во время войны и категорически запрещает отрезать всё ненужное и заменять на всё нужное, если пациент этого не хочет. Как пример, Лиям получает приказ, либо криком в лицо, либо текстом перед глазами очков, если она сбежала от крика. Какой бы не была техника, все солдаты легко настраиваются на нужную частоту. Тем не менее, рация она всё равно надела, на всякий случай. Редкие исследователи, что выделялись здесь в халатах как в стандартной униформе, вообще в тиарах ходят и там не только текст, но и само лицо начальника могут встретить, с последующими любимыми криками.

Так вот сержант отдаёт приказ лидерам, те отделению или группе, или отдаёт отделению, или группе сам напрямую, если командует лично. В роте от пятидесяти до сотни, правит лейтенант. Он отдаёт приказ сержантам, те лидерам или самой группе, или своему отделению, или лейтенант отдаёт приказ конкретно своей роте, или и себе и другим. Как-то так.

В подотряде от сотни до нескольких сотен уже работает капитан. В отряде около половины тысяч, руководит командир. В батареи около тысяча, командует майор. В батальоне до двух тысяч, уже подполковник. В полку уже идёт до несколько тысяч и чин занимает полковник. Корн руководит численностью чуть больше, включая ещё электронных братьев меньших.

В бригаде до десяти тысяч, управляет генерал. Здесь идут звания людей с сильным боевым списком и такими имплантатами, которые Лиям лишь читала в новинках, в прототипах, что выпускают в единичных экземплярах. Такие люди больше машины, если не в прямом, то точно в переносном смысле, чем люди. В дивизии до десятков тысяч управляет маршал. В корпусе до сотни тысяч, если есть такой человек, что способен координировать такое количество единиц, имеет звание фельдмаршала. Армией считается то, что превышает сотни тысяч и здесь уже руководят операционные штабы. Человек такую кучу уже не может так сглажено координировать. В теории.

На операцию по уничтожению тени выслано девять тысяч пятьсот бойцов, включая мекорпов, беспилотники и немного армии от ЕГ. Тень почти за неделю растянулась уже на более семи тысяч километров. Операция «Несущий свет» представляет собой более масштабное подавление «Плазменного». В каждом отряде высланы королевы, по выжиганию точечными гамма-ударами своих дронов. Похоже, в них заложили маленькие бомбы.

— «Неужели кюрий? Или даже калифорний?!» — с испугом предположила Лиям. Калифорний — трансурановый элемент актиноид с распадом до десятки грамм. В теории из него можно делать атомные пули. Только чтобы такие «пульки» выпускать, это настоящие разорения. В старой эпохе бы пришлось объединиться всем народам Земли, чтобы одну лишь пульку «выковать». В нынешнее время, благодаря объединённым нациям и технологиям это легче, но прибавить к этому технологии роя и Лиям поняла, что на денежку СШИ не скупилась. Нация очень хочет уничтожение моря без грубого применения термоядерного удара. Что же там на самом деле произошло в Центральной и Южной Волнах?!

Чтобы Северная Волна не растеклась, с севера и с юга, атакуют по три тысячи бойцов, отряды разделены в роты по сотни человек, закладывают снаряды. Сверху, с учетом опасности, действуют беспилотники с ИИ третьего класса. Макс в том числе, руководя мекорпами. Они бьют пирокинетическими бомбами на подавление и уничтожение. Лиям оказалась в востоку от моря, в точке возможного столкновения. Стало быть, рядом с ней, по всему восточному периметру, около трех тысяч бойцов. Все они поделены на батальоны в тысячи человек, а те на роты с многочисленными функциями и группами с узконаправленными заданиями. Сама Лиям расположена в лагере в юго-восточной части. Левый батальон, рота-штурмовиков, кодовое название «Носорог», в подгруппе поддержки. И в её команде роты только сотня с хвостиком, которыми и командует сержант Эндрю. Лиям всё это выучивала прямо на бегу у бравой майор Айсбург, спасибо бустам для мозга. Построение достаточно простое, если разбираться в математике и не вдаваться в армейские детали и принимать правила исключения и получать мотивацию электричеством в ягодицы.

— «Основательно подготовились», — поняла она.

Послышались крики, на этот раз людей. Лиям увидела их лишь издалека и была этому рада. Паука ей хватит надолго. Действие происходило у правого батальона, в несколько километров на севере. Они сильно выделялись. Лиям впервые увидела то, что происходит с теми, кого коснулась тьма, но ещё не разъело до нечеловеческого состояния, как профессора Хоберта. Не все они были в одежде, не все одного возраста и одинакового телосложения. Среди них были и старики, и упитанные и подростки, и дети, и даже младенцы. Их движения даже отсюда казались очень дерганными и неестественными, не позволяя определить их среднюю скорость. Они могут оказаться быстрее аэромобиля, а могут плестись медленнее улитки. У всех были глаза, покрытые чёрной пустотой. На отдельных глазницах были дыры и глазницы подобно бездомной пропасти, кожа обтянута до скелетообразного состояния, покрытая рубцами, язвами и болезненными оттенками серого и зеленого. Рты так же были скошены, черны, у отдельных жертв чёрная пустота стекалась по всей коже вплоть до шеи. Некоторые очень быстро дергали головами, и так быстро, как совсем было бы невозможно при шейных мышцах, будто Лиям в виртуальном мире и она наблюдает за необычным глюком.

«Смешивание экзотической материи и биологии создаёт эффект миниатюрных кротовых нор прямо в сигналах нейрона и кровотоке, создавая эффект короткого в продолжительности и расстоянии перемещения. Побочный эффект — голова, конечности или даже всё тело начинают якобы ненормально дергаться. На самом деле это эффект мини-телепортации…» Вспомнила Лиям, когда читала о тенях. Во время тренировки она прочитала всё то, что изучили другие профессора в других лабораториях. Стандартный инструктаж.

Их было немного, от силы несколько десятков, те что успели прийти из границы, но каждый из них создавал эффект зловещей долины и ужас от того что это когда-то было человеком. Теперь в нём живёт что-то постороннее. Прозвучали ругань и выстрелы, похожие на фейерверки. Никто сюда не пришел с обычным огнестрельным оружием.

— «Она знает, что мы здесь. Она понимает. У неё есть сознание!» — с дрожью подумала Лиям, смотря на ожившую гору экзотической формы жизни у границы города. С виду напоминал огромный, плотный, чёрный пузырь на магистрали, меж высоких зданий, что ещё сохранили первоначальный вид. Высотой пузырь метров до сотни берёт. Точно установить невозможно из-за заметной пульсации. Вокруг неё копошились жертвы городского населения.

Голову будто резало изнутри от боли и Лиям быстро достала из кармана партию таблеток обезболивающих.

— «Хорошо вояком и с ГП, небось, всё одним уколом решают», — мысленно проворчала она.

Спустя несколько минут выстрелы поутихли. Иногда то каждую минуту, то каждые полчаса вновь звучали выстрелы. Кто-то ещё добирался до лагеря. У черноглазых не было ни организованности, ни, вроде бы, разума.

Лиям осматривалась, чуть не потеряв свою группу. Спасибо очкам, которые отображали имена, звания и даже имена отрядов. У армии СШИ большинство званий уже не отображаются человеческим зрением. Только номера. У исследователей включались тиары и те показывали один большой голографический интерфейс, через который исследователь смотрел. Тоже самое, как смотреть через прозрачный монитор. Аналогично у солдат с линзами или встроенными тиарами прямо в каску. Удобно, и интерфейс есть и от головы защищает.

— Лиям! — заорал сержант. — Ты что застыла?! Королевы уже вещи распаковывают, помогай с установкой!

Он имел виду с подбором правильного излучения у дронов для последующего уничтожения, но выразился так, чтобы себя не потерять, и до исследователя дошло. По крайне мере так Лиям считала.

Она начала осматриваться, ИИ у очков где-то шестого или скорее седьмого класса. Это уже даже не ИИ, а программа-нейросеть с гибкими настройками по идентификации. Как у маршрутизатора, который строит маршрут или автопилот у транспорта. Ничего, кроме своей программы, делать уже не может. Нашла!

Лиям подбежала к вертолёту, двое как раз выносили пару комплектов. Рой представляет собой на самом деле по два чемодана. Один хранит дронов, другой — ИИ. «Королевы» открывали сначала первый, подсоединяли ко второму и запускали интерфейс интеллекта. При открытии солдат смотрел в интерфейс — идентификация личности. Оружию встроить систему защиты от злоумышленников — вещь нынче очевидная, особенно для такой техники. После пилотирующий дронов начал задавать базовые установки. Лиям к этому времени посмотрела в первый ящик, где хранятся дроны. Меткий глаз заметил парочку знакомых деталей, которые она учила в институте. Большую часть имели синеватое свечение. Маленькие электромагнитные бомбы. Но вот в отдельной секции увидела парочку с серебристым металлом.

— «Так и есть. Калифорний!» — Лиям нервно усмехнулась. Их было меньше, чем она опасалась, но всё равно есть. — «У меня тут на земле партия маленьких летающих атомных бомб! Хи-хи!».

— Увеличь частоту, — сказала она «королеве», подавляя смешок.

— «Пит это или Джон? Как там тебя? Пофиг, у тебя тут атомная бомба!».

— Чево-о? — спросил солдат, расслабившись перед интерфейсом.

— У этой конструкции есть импульсатор?

-??? — иначе эмоции у парня не опишешь.

— Тень уязвима лишь к рентгену и то слабо. Увеличь частоту, до фиолетового диапазона сейчас. Как только запустишь дроны, можешь увеличить до ультрафиолета. Когда подлетишь к морю, включай на максимум. Скорее всего, при рентгене, если есть возможность, они выйдут из строя, так что лучше заранее не настраив…

— Эй, кто здесь управляет роем, я или ты? — резко ответила высокопоставленная «королева».

— «Ой, простите, дорогой мой, я вашу мужскую гордость задеваю?» — Лиям этот парень сразу же отправился в списке идиотов. — Сержант приказал помогать, так что…

— Тогда помоги с доставкой, у нас не хватает боеприпасов, тритиевых батареек, а мне не мешай, — рядовой впился в экран. Дроны в соседнем ящике уже проходят стадию проверки. Слышны жужжания.

— «Значит, я у нас тот, кто сортиры моет, да? Ты у меня в чёрном списке, щегол, запомни это!» — Лиям со злобой пришлось взяться за чёрную работу, которую обычно делают роботы. Нести оружие, таскать ящики, иногда выполняя то, ради чего её сюда привели вместе с принтером. Создавала отдельные батареи с нужным количеством трития, чинила вместе с механиками оружие, проверяла дронов у других королев, как одна из тех, кто вообще знает, что там сверкает в интерфейсе и что это значит. Остальные делали более «интересное»: закладывали бомбы, выпускали кротов в землю, штурмовой отряд выходил вперед и вычищал тех, кто когда-то были людьми, а королевы запустили первый рой, сидя на жопе возле монитора и ловя кайф.

— «Теперь понятно, почему у рядовых это праздник», — поняла Лиям, матерясь и неся принтер одному оболтусу, который сломал лучевик, считая его отличной заменой приклада обычного автомата. Лучевики раньше носили в основном мекорпы, а им и металлического локтя достаточно для ближнего боя. На адаптацию для людей не было времени.

Так она бы работала, если бы не заметила одно странное явление. Пузырь тьмы не двигался. А крик продолжался. И он менялся.

***</p>

Весь лагерь трясло. Из земли, особенно из рыхлых участков, начали просачиваться потоки чёрной, густой и вязкой желчи. Все вокруг постоянно, кричали, отдавали приказы смотреть под ноги. Редкие люди, что подцепляли желчь, играли с собственной удачей. Если повезло, вовремя сняв одежду, подвергшейся быстрой коррозии, отделаются босыми ногами. Кому повезло меньше, ощутили медленное и мучительное разъедание кожи. Если успевали выжечь лучами — оставался без ног. Если не успевали, что не всегда можно было определить на месте, солдаты начали медленно дергаться в конвульсиях, а их глаза покрывались чёрной пустотой. Они становились одержимыми.

Лиям видела, как одного за другим нелепо прыгали, кричали, кто-то провалился под землю, на носилках одна жертва задергалась и начал рвать собственной кровью. От того что с ним творилась, у людей пропало чувство сопереживания и явилось усиленное чувство страха. Беднягу изрешетили лучами и выжигающим огнём. Капли его крови попало в ближайших солдат с незамедлительными последствиями.

— Что происходит?!

— Они здесь! Здесь!

— Огонь!

Кричали рядовые. Это уже было повсюду. Нервозность и медленно нарастающая паника. Никто не знал, кто может быть одержим и нападёт спустя несколько минут, а кто ещё свой. Самое страшное то, что одержимые делали не всегда понятно что. Одни кричали, вторые нападали, чем могли, третьи просто застывали, стояли и смотрели куда-то в небо.

Лиям впервые увидела и услышала войну собственными глазами и ушами. Это тоже оказалось одним их тех опытов, которые она не особо хотела бы пережить. Она стала мысленно чаще язвить, цинизм, сарказм и легкая истерика стали защитным психологическим механизмом от окружающего ужаса также как на базе, где она потеряла столько исследователей. Вероятно, потому что она считала, что сохранить холодный и жесткий ум намного лучше, чем совсем сойти с ума и начать убивать всех направо и налево или просто набирать круги бега и взмахов руками, крича что-нибудь нечленораздельное и неосмысленное, или вообще стать одичавшим зверем и перестать различать свой-чужой. Но даже это делало её не всегда собой. Война всех портит.

— «По крайне мере меня не так больно давят, как Корн на допросе. Если я умру, обо мне, наверное, никто не вспомнит. Буду лежать здесь среди множества костей или стану одним из жертв. Буду размахивать руками, кричать, издавать противные звуки. Так себе участь на самом деле, но второе всё же лучше. Может, сама буду заражать кого и он потом составит мне компанию. Будем, ходим вместе и кусать людей или бить, что там эти черноглазые делают? Не вечеринка конечно, но кто же выбирает? Довольно смешно получается, у меня ни разу не было нормального секса, но став примером ужастиков, буду способна заражать круче легендарного сифилиса. Кто-нибудь может назвать это иронией?» — Говорило её полубезумное сознание, выходя из-за рта не менее полубезумным бормотанием. Смерть редких исследователей выбивали её из колеи сильнее всего. Она видела, как один повернул голову на сто восемьдесят градусов. Его глаза были черны, из-за рта видны лишь заострённые зубы, а сам он злобно хихикал, готовясь изрыгнуть свою жидкую заразу. Лиям не успела крикнуть от ужаса, как исследователя сожгли в огне, как некую прокажённую ведьму из времён испанской инквизиции старого времени. Он кричал совсем не как человек, а скорее смесь сирены, режущей пилы, скрипа и стона металла под давлением. Пока Лиям продолжила растерянно ходить из группы группу, помогая, чем может, она услышала разговор группы старших по званию, стоящие отдельно от центрального батальона в сторону к тени. Из-за крика их связь стала нестабильной, и им пришлось чаще общаться вербально.

— Что с установкой снарядов?

— Сделано сэр!

— Что с воздушным отрядом?

— Связи нет. Этот крик всё глушит.

Да, этот чёрный пузырь продолжал кричать. Его голос искажался, прерывался, постоянно сбивал ритм, создавая какую-то хаотичную абсолютно неритмичную какофонию. У Лиям вызывала ассоциацию с тем, что обычно слушают всякие фрики из подвалов кибернетизированных городов вроде харш-нойз или электроник грайндкор-вал. Раздражает. А голова всё равно болела.

— *Цензура*. Свяжитесь на любой частоте, хоть азбуку Морзе используете, всё равно. Нам нужно узнать, что с бомбой!

— «Значит основной удар, на месте стекания моря, не произошел», — поняла Лиям, продолжая работать. Вся её одежда намокла от пота, а рассудок находил наиболее оптимальное состояние работы, стараясь абстрагироваться от появившихся повсюду трупов. В этот раз она видела сам процесс желчи. Как он проникает в кожу, плывёт по венам, проникает в мозг и медленно разрушает изнутри, словно смесь вируса и едкой кислоты вроде олеума, щелочи или ещё какой органики, при этом живой, если не сознательной, то с определенной построенной задачей.

— «Хорошо, что она не передаётся воздушно капельным путем» — нервно подумала Лиям. — «Если эта штука может передаваться по воздуху, это будет страшнее любой чумы. Ну, кроме нереализованных вариантов в периоде Тёмной дюжины, когда каждый СИР мог создать подобное оружие, убивающее миллиарды и приходилось выжигать целые города и страны».

Вскоре крик становился всё более жутким. Многие рядовые всё чаще с опаской и нескрываемой паникой смотрели на куполообразный пузырь. Тот раздулся до гигантской полусферы. Её вершина почти достигла высоких небоскребов. Крик теперь напоминал искаженную смесь самых разных животных. Иногда в нём можно было расслышать человеческие вопли, детский плач, протяжённые стоны, истеричный визг. Всё это эхом проносилось по всему лагерю, заставляя людей всё чаще оборачиваться и всё сильнее нервничать. Не будь здесь все солдатами, которые повидали бы всякое, и не зная бы о существовании СИР, все бы давно сорвались.

— Что это тварь делает? — с нескрываемым страхом спросил кто-то полушепотом.

— Я думаю, она общается, — робко ответила Лиям, не зная кому.

Часть людей повернулась к ней.

— Выжившая! Корн говорил, что ты разбираешься в этой твари.

— Она подбирает звуки. Частоты. — Лиям улавливала через линзы иные частоты звука.

— Она права, — ответил кто-то другой из исследователей.

— Газ запущен, — продолжали отвечать старше. Лиям не могла разобрать, кто есть кто, некоторые общались по сети, со стороны казалось, что они разговаривают с пустотой. Слишком много солдат, каждый говорит что-то своё, а часть речей вообще переходили в личный текст.

— И?

— Где?

Лиям смотрела на огромный пузырь. Ничего. Никакого эффекта.

— «Говорила же, нужен минимум рентген».

— Он что не работает?

Пузырь становился всё темнее, теряя объём, становясь подобия чёрной дыры.

— Остановился?

— Он стал будто бы… плотным.

Пузырь дернулся.

— «Скорее обратно плотным. Абсолютно разуплотнённая экзотическая масса!»

— Он приближается! — ответил кто-то.

— «Или скорее расширяется. Точнее продолжает обратно уплотняться. Или разуплотняться. Стоп. Он… открывает огромную кротовую нору?!»

— Что с пиро-бомбой?

— Они потерпели крушение, они на крыше здания, справа!

Лиям посмотрела через линзу справа от пузыря. Вдалеке был высокий небоскрёб. Оттуда мигала красная точка.

— *Цензура*. Что с остальными?

— Связи нет!

— Запускайте, готовьте оружие!

Тут вместе с криком пошел звук, от которого пошли мурашки даже у старших солдат. Стон. Сладострастный, нечеловеческий, скрипучий, шепчущий, но звучащий на весь город и весь лагерь стон. Беспрерывный, без вдоха и при этом такой… равнодушный. Из пузыря вышли руки. Множество рук с разным количеством суставов и пальцев. Руки были плотными, похожие на тёмный хитин, как у насекомых. Они тянулись во все стороны, хаотично двигали пальцами, жадно щупая само пространство. Эта штука была настолько ужасающей, что Лиям сопереживала даже воздуху вокруг дыры. Ей было просто не по себе от осознания того, куда попадает воздух, и что с ним станет в такой ненормальной форме существования. Руки пузыря, что касались земли, ускоряли коррозию и ржавчину ещё быстрее. Они напряглись, но примет подобия мускулов видно не было. Совсем легкий ветер тянул в сторону дыры.

И тут Лиям мысленно ещё больше ужаснулась.

— «Нет. Он не выпускает! Он затягивает! И если это ожившая форма жизни представляет собой кротовую нору, то… куда она ведёт?!»

— Есть контакт в Б12! — прокричал кто-то.

Значит, был взрыв бомбы. Лиям не заметила этого. Направив взгляд у основания дыры, она заметила как, на месте взрыва, рук больше не было, но дыра быстро создавала новые. Дыра, что некогда была пузырём, очень медленно двигалась в сторону восточного лагеря. И «ветерок» всё усиливался. Рядом с дырой пыль и мелкие камни медленно катились в сторону дыры и исчезали в пустоте.

— «Гравитация! Она хочет поглотить нас!» — Лиям почувствовала, как дрожат ноги.

— Заряды слишком слабые! — ответил кто-то.

— Теперь что?

Руки дыры касались границ заложенных термобарических зарядов и… они осторожно их щупали.

— Он… их ищет?!

— М, сэр, моя идея с разерами, всё ещё актуальна? — Лиям робко подошла к группе старших.

— Лиям! — ответил Эндрю. Вот он тоже был здесь. По крику она его сразу узнала. — Я, кажется, приказал тебе…

— Что ещё за разер? — спросил другой. Высокий, жилистый. Лиям он напоминал Корна, если бы он был моложе, тоньше и более живым.

Перед линзами у Лиям образовались инициалы. «Капитан Раймонд». Возглавляет подотряд из двухсот пятидесяти человек, большая часть подрывники, механики, вспомогательный состав. Фамилии не было.

Лиям кратко изложила суть снятия ограничения у лучевика. Раз этот капитан возглавляет более гибким войском, то хотя бы поверхностно в технике он разбирается.

— Мы не можем лишиться оружия, — сухо ответил капитан.

— Тогда мы лишимся жизней! Нам нужна большая огневая мощь!

— Быстрее, установите ещё снаря… — кто-то не успел прокричать.

Из-под земли начали выплевываться ещё больше желчи. Теперь они в левом батальоне. Если бы Лиям была там…

— «Они не способны телепортироваться в любой точки мира из-за фотонов. Поэтому они пользуются более плотным агрегатным состоянием материи!» — поняла она. По крайне, вот ответ, почему они не способны так просто перемещаться по всей планете.

— Лиям! — крикнул сержант Эндрю. — Беги к Дену, нам нужны новые кроты!

Но прежде чем Лиям успела сделать шаг, как вновь все посмотрели на ожившую дыру. Под ней земля начала рассыпаться и разваливаться, обнажая нижнюю часть своего тела. И если дыра сверху принимала круглую сферу, то в земле напоминала просто чёрную текстуру. Пустую и непроницаемую.

— «Он стекается. Словно жидкость и стекается в нашу сторону» — мрачно подумала Лиям. — «Не перешагнет, а подкопает. Умнеет».

Солдаты одарили событие ещё одной порцией ненормативной лексики.

— Расстояние три километра! — ответил кто-то. — С такой скоростью он будет через час и двадцать минут!

— Если что, разер ещё в силе, — ответила Лиям.

Раймонд с осторожностью смотрел на непроницаемую пустоту. Лиям увидела, как пространство сгибается у края дыры.

— «Это всё же не чёрная дыра? Гравитация даже рядом с ним небольшая».

— Десять секунд, говорите. А потом мы будем безоружны.

— А так мы точно покойники, — парировала Лиям.

— Считаете, что разера достаточно? — спросил капитан у Лиям.

— Ну, может понадобиться большой ра… — Лиям осенило, — …зер. У меня идея! На чём основана пирокинетическая бомба?

— Я слов у головастиков не зна… — поморщился Раймонд.

— Какой энергии она пользуется? На плазмонах?

— Ну?

— «Значит это да? Хорошо. Было бы безумно запустить прототип кварко-глюонной бомбы. Или дионное орудие. Или использовать на практике теорию лучей превышающие энергию Грейзина-Зацепина-Кузьмина», — сознание Лиям продолжало буянить на почве стресса.

— Аксионы образуют высокоактивные фотоны, и, при столкновении…

— Лиям. Просто. Кратко. Скажите. Что. Вы…

— Зачем выжигать лучевики, когда можно снять ограничения у бомбы методом импульсатора?

— Последствия?

— Взрыв с переходом на плазменное агрегатное состояние. Ну и гамма-вспышка, в подарок, — не удержалась и съехидничала Лиям в потоке ругательств, смерти и брызги крови бойцов.

Капитан поморщился, расставляя варианты. При любых других случаях можно было бы просто отступить. Но если отступят, то СШИ запустит уже бомбу посерьезнее. Вновь миллионы жертв, даже в соседних городах. А так… море сгустилась так сильно, что местные жители уже покойники.

— Размер?

— Весь город.

— Значит мы тоже покойники, — резюмировал капитан.

— А менее масштабные взрывы у нашей юной леди есть, или только фотонами интересуется? — спросил исследователь рядом. Пожилой, с очень жестким лицом. Лиям ему сразу не понравилась. — Если у вас нет других идей, то я не понимаю, что вы здесь…

— А зарядник КЭС работает? — тут же спросила Лиям.

— Что?

Шутливое название огромного шпиля, который заряжает Космическую Электрическую Станцию прямо в космосе. И всяческие парусные спутники, как в придачу.

— На юге Соунберга есть зарядное устройства для КЭС.

— Я знаком с географией Лиям, спасибо, — сухо ответил исследователь, — а вам бы следовало…

— Как на счёт зарядить бомбу лазером?

Раймонд, пожилой исследователь, Эндрю и все ближайшие люди смотрели на Лиям, как на пришельца. На всех читалось только одно — как она вообще додумалась до столь извращённой идеи?

Да, это совсем другое дело. Ранее тут дело вступал принцип скрытого потенциала частиц. Чем меньший и более мощный распад меньших частиц, тем сильнее высвобожденная энергия. И одно дело грубо высвободить энергию на ином этапе делений частиц, используя слабое взаимодействие, высвобождая скрытый потенциал энергии третьего этапа уровня планковского мира. Это эквивалентно высвобождению всей скрытой массы кварков, которую они создают при взаимодействии, только глубже. И совсем другое, просто увеличить изначальную силу бомбы, только питая извне. Будет много огня, жара, дыма, страданий и боли, только уже не человеческих. И никакого гамма-всплеска, в подарок.

— Ты хочешь перезарядить одну бомбу энергией, которой снабжают КЭС? — спросил Раймонд удивлённо. — Лиям. Проще самим лазером…

— А угол обзора разве подойдёт? — Лиям тоже подумала об этом. Но нет. Это не вариант. Лазер зарядника может попросту не попасть по тени, задевая здания. Даже если пробьет, площадь и мощность будет не та, и расходы энергии непрактичны.

— Иначе бомба рванет как…

— А разве мы не этого хотим?

— Со станцией или с Корном можно связаться? — спросил капитан у связиста.

— Этот крик всё глушит, но я попробую…

— Я могу попросить Макса, — снова перебила Лиям. — Он на небе, там связь лучше.

— Она про интеллект первого класса, — кратко ответил пожилой исследователь капитану на вопросительный взгляд. Он уже понял, что Лиям может порядком занести, если потребовать объяснений.

— А с ним? — теперь спросил капитан у связиста.

— Попробую…

— Можно на небоскребе! — вновь перебила Лиям. — Там возможно связь лучше!

— Вы видимо из тех, кто любят встревать в разговоры, Лиям, — ровным, но очень жестким голосом ответил капитан Раймонд.

— «Ну что тут сказать, я студентка, на лекциях по уставу было положено первым отвечать на вопросы, чтобы больше заработать симпатии и успеха, а мне приходилось соревноваться с людьми-плюс», — мысленно ответила Лиям. Внешне лишь пожала плечами.

— Руперт! — приказал Эндрю, получив приказ от капитана по нестабильной сети. — Давай роверы. Три! В первом пойдёт Джонс, механик Кит, водитель Тони и штурмовик Сэм. В остальные два…

Ровер когда-то был обычным луноходом. В старой эпохе их использовали для измерения состава почвы и атмосферы других планет. Теперь он стал альтернативой аэромобилей. Двигается только по земле, зато ему всё пофиг. Может хоть по лаве гнать, если не увязнет и ему чхать на пассажиров. Перед Лиям подъехал открытый ровер для перевозки взвода. Его колеса снаружи были стандартными с мощными шинами, покрытые утолщёнными цилиндрами, позволяя ехать боком. Во внутреннем корпусе были запасные, почти полностью сфероидной формы. Магнитные колеса! Обычные металлические шары встроенные прямо в мощный магнит с гибким изменение полюса, позволяя роверу поворачивать ещё боле гибко. Ровер способен приподнимать группу колес и опускать другую, переключая режим управления. Каждая подвеска имела встроенный гироскоп и способен подавить эффект укачивания. То, что нужно после землетрясений. Есть встроенный автопилот, но управляет, обычно, человек. Для перевозки войск перед препятствиями часто приходиться проявлять креативность.

— Можно я тоже пойду? — спросила Лиям.

— Лиям! — тут же собирался снова рявкать сержант.

— У меня принтер, с ещё небольшим запасом кубометров материи, я знаю принцип заряда, и я знакома с Максом. Я могу помочь!

Сержант Эндрю в этот раз посмотрел на Лиям совсем другим взглядом. Не как на новичка.

— Это самоубийственная миссия!

— У вас тут тоже что-то не курорт, — чуть не рассмеялась от безумия Лиям, смотря на крики, брызги крови и стрельбы позади себя периферийным зрением. — «Я заставлю продать свою жизнь у реальности подороже! Лучше попытаюсь убить эту тварь, чем тут буду ходить, нарываясь на подземные атаки! Я не слабая! Пятнадцать процентов меня не пугают!».

— Ты либо не осознаешь, что это значит, либо ты полная идиотка, либо у тебя яйца вместо мозгов, — сухо ответил Эндрю.

Лиям не знала что ответить.

— Эм-м-м…

— Ну что застыла, новенькая?! Полезай в машину! Это приказ!

Лиям по команде пулей взяла принтер и залезла к кузову машины. Пришлось солдатам ей помогать. Не пассажирская техника.

— И Лиям! Мне нужны… — собирался был добавить сержант, но крик усилился. Лиям уже чувствовала, как очки медленно тянутся к дыре. Перед линзами усилились помехи. Голова просто трещала. Если бы не милые таблеточки, она бы давно лежала в позе эмбриона, схватившись за голову.

— Сделай всё что можешь, только быстро Лиям. Быстро! — ответил Эндрю, когда машина выехала. — Уничтожь эту тварь!

Лиям села в последнее место ровера. Перед ней было четверо. Старый добрый солдат-королева с двумя чемоданами Джон. Он смотрел на неё с плохо скрываемой злобой. Избавили его от игры, отправили в горячую точку.

— «Хи-хи-хи», — злорадствовала Лиям.

Кит же выглядел просто солдатом, только с полным набором инструментов на плече. На поясе сидело несколько ботов-разведчиков. Сэм, похоже, был киборгом. Лиям заметила сразу по металлическим протезам вместо рук и ног, даже тело почти всё покрыто металлом, а голова закрыта плотным шлемом, а лицо непроницаемым чёрным стеклом. Скорее всего, по эстетическим и практичным соображениям. Стекло представлял собой односторонний интерфейс.

Неизвестно сколько у него осталось от человека. Присобачить всё живое обратно, если бы он захотел, конечно, возможно, но это гораздо сложнее. Водитель Тони был в закрытой кабине, так что Лиям его не видела.

— «Опять мужской состав! Ну почему-у-у-у, только хотела с какой-нибудь подружкой затусить, о мальчиках поговорить, о шмотках поболтать, а не сидеть с парнями со злобными лицами и спасать мир», — ворчало безумное сознание.

— Макс! Ты цел? — действительно её более активная часть сознания.

Одни помехи. Ровер двинулся резко, Лиям чуть не упала. На грузовой части нет ремней.

— …Лиям? …Я… несколько… занят. Море стекается от нас, — прошептал Макс.

— И стекается к нам. У меня есть идея.

— Не могу слы…

— Мы приближаемся к… — помехи совсем заглохли, а Лиям резко схватилась одной рукой за голову от усиленной боли, держа очки другой. Они начали подъезжать к дыре и гравитация усилилась.

— Придется ехать в обход, — ответил Кит, поморщившись, и дал команду Тони делать крюк.

— «Значит он здесь лидер», — поняла Лиям.

Ровера, несмотря на возможность ехать по скалам даже под углом в семьдесят градусов, не иначе сказать, как колбасило, даже под гироскопами, да так, что Лиям пришлось зацепиться за край машины и забыть про какую-либо связь. Землю всю изрыли бомбы, тьма и жертвы.

— «На небоскребе свяжусь», — подытожила она.

Под землей то и дело образовались ямы от тьмы, хуже того, они старались зацепиться за колеса. Но капитан не был бы капитаном, если бы это не предвидел. Не зря он выслал то, что некогда было луноходом, способной ехать под лучами звёздной радиации, липкого песка лунных планет и песочных бурь, как на Марсе. Колеса подвергались коррозии, но незначительно, избегая мелкие ловушки теней. Следом ехали ещё два ровера со штурмовиками и механиками.

Издалека, благодаря очкам, Лиям заметила, как солдатам отдавали указ о переходе в разерную модификацию лучевиков. Все местные младшие исследовали, в поте лица, их перенастраивали и говорили другим, кто не знал, как это делать. Если бы Лиям там осталась, она бы сдохла от нагрузки, со столькими лучевиками возиться и ещё из склада брать, когда знаешь, что один проживет не больше десятки секунд.

— «Хи-хи-хи» — ещё больше злорадствовала Лиям. Её супер злодейский план сработал. Теперь пора переходить к следующему. — «Выжить. И вот бы ещё и Луну и Марс увидеть на Старой Земле. эх…»

***</p>

СНК: 503 год, 06.23 (23-е Сектября), 15:08</p>

ССК: 1410 год</p>

Лиям чуть ли не танцевала в ровере, так что помечтать у неё вышло не долго. Секунд примерно минус десять или меньше.

— Сколько нам ехать? — спросила Лиям, сжимая зубы, боясь прокусить язык.

— Минут пятнадцать, — ответил Сэм. Тот сидел неподвижно. Его корпус тела легко гнулся под укачивание ровера. Голос был тихим. Сложно определить электронный он или естественный.

— Извините, а вы киборг? — робко спросила Лиям.- «Я буду жалеть об этом всю жизнь, если это не сделаю!»

— И что? — так же тихо ответил Сэм.

— М, извините, за вопрос, но мне интересно, почему вы выбрали кибернетизированное тело?

— Лиям это не красиво, — перебил Кит жёстким голосом.

— Я пишу диссертацию, — тут же придумала Лиям, она студентка и ей всё можно, — о пользе и вреде механизации людей и мне интересно, почему люди жертвуют биологией, ради…

— Однажды я служил в ЕНС, — перебил её Сэм. Заговорил он очень ровным бесстрастным голосом. — Я был рабочим. Один мой коллега смеялся над СШИ, потому что здешние военные отказывались воевать из-за отсутствия элементарной туалетной бумаги. Я у него спросил — стал бы он воевать за страну, которая не заботится о его заднице?

Лиям замолчала от внезапно откровенной речи Сэма.

— Меня уволили за то, что я не прижился в коллективе. Я переехал в другую нацию, сменил имя. СШИ настолько заботится о задницах людей, что в туалетах есть ещё система полива. Поэтому я пожертвовал собственной задницей, ради такой нации. У сверхдержавы, где люди даже умирают с чистой задницей.

Лиям молчала. Она не понимала, он шутит, говорит правду или частичную, или… что вообще происходит?!

— Ещё вопросы есть? — так же ровным голосом спросил Сэм.

— Э-э, нет. Нет.

Кит очень упрекающее покачал головой.

Лиям, смотря на него, поняла, что Сэм не раз подвергался подобным вопросам. Вот только правда ли это, что он говорил или вымысел — всегда знал только он.

Было бы хорошо извиниться, но наверняка потом и извинялись перед ним много раз так же, да и извинение с опозданием может выглядеть глупо. И вообще Лиям не очень верила в эти словесные извинения. Если сделал ошибку — исправь. Если не можешь — проси того, кто может. Если сделал непоправимое — значит, получил вечные очки антипатии, смирись с этим. Лиям тяжело вздохнула.

***</p>

Чёрная дыра медленно близилось к лагерю, плавно перебирая сформированными руками, испуская беспрерывный стон и оставляя позади лишь след пустоты и коррозии. Теперь стон больше походил на полумёртвый хрип стаи ворон. Здание было высотой до двухсот метров, архитектура — смесь брутализма и футуризма. Старое. Даже личные биосферы нет. Многие современные здания, особенно мироздания, всегда имеют хотя бы один этаж на климатический контроль. С их то размерами это даже необходимо, чтобы люди могли дышать без дискомфорта. Футуризм всегда должен идти вместе с развитием экологии.

Лиям читала фантастику, и ей казалось верхом нелепости, что везде обрекают животный и древесный мир на вымирание, а сами люди обязательно переводят себя в машины из проводов и окуляров. Зачем? Неужели фантасты боялись, что все будут жить только на угле и нефти? Хотя ЕНС и ДД с ней бы вряд ли согласились бы. Раз можно клонировать зверей и растения, а можно вообще создавать отдельно мясо, еду и воздух, так можно не беспокоиться. Но вот СШИ, ЕГ и АК были за работу с экологией и развитие, чем траты ресурсы на клонирование и возрождение. ЕГ в особенности. Фонд по возрождению собирался вернуться на старую землю и спасти как можно больше животных и даже вывести вымерших. Были даже смелые заявление по возрождению от степного волка до динозавров, если когда-нибудь доберутся до Старой Земли. Но это пока мечты. Выносливее всех в новом мире оказались насекомые и млекопитающие. Гравитация и иной климат планеты не всегда хорошо сказывались на здоровье братьев меньших. И сейчас их ещё очень мало.

Место крушения было расположено на плоской крыше вершины, в центре которая находилась дополнительная башня со шпилем. Чтобы добраться до здания, пришлось делать крюк из-за обхода эффекта тени, вызывающий головные боли, гравитацию, и разрушение земли.

Когда роверы остановились возле здания, Кит скомандовал: «Выходим!». Остальные два остановились следом. Лиям вновь пришлось сойти с ровера не без помощи с принтером. В ней есть ещё двадцать кубометров материи, включая расход на процесс, в ней можно создать штук десять одежды Лиям или парочку оружия.

Возле дома Лиям смогла их увидеть теперь вблизи. И оказалось, что они совсем не похожи на классические зомби. Большая часть просто стояли, в нелепых далеко не всегда подходящих одеждах. Были и мужчины и женщины в простых нарядах, были дети в пижамах, были те кого вытащили из душа или туалета и они стояли в нелепых видах от того казались ещё более жуткими и неправильными. Но наиболее неправильными были те, кто двигались. Они странно покачивались, что-то очень быстро бормоча. На их лицах отражались прострации, равнодушие или просто некое овощное состояние.

— Одержимые… — прошептал один из штурмовиков. Солдаты напряглись, целились из них лучевиками.

— Что они делают? — спросил кто-то.

Лиям осторожно к ним подошла к бормочущим. Говорили они скороговоркой и так быстро, что слов не разобрать.

За окном здания Лиям увидела других одержимых. Они что-то агрессивно клацали на машинах. Их руки и головы двигались так же неестественно быстро. В основном там были люди пожилого возраста.

— Они что, имитируют жизнь? — спросил рядовой рядом.

Лиям отчасти поняла, почему солдаты так легко их убивали. Из-за своих чёрных глаз и сочащей вязкой жидкости из-за рта, в них не казалось ничего человеческого. Они двигались рывками, их головы, руки тряслись ненормально быстро. Их голоса были искажены, а любые действия даже просто игры казались просто некой имитацией отвратного качества. Они будто бы копируют повседневность, но при этом не особо стараются. Или учатся, собирают информацию, пытаются что-то найти в повседневной жизни человека, но при этом не понимают что, или не знают, как искать. Они заражают мозг людей и собирают крупицы живого и пытаются что-то из этого узнать. Узнать даже не то что знает человек, а узнать, как искать и как знать, как человек.

— Существо, что изучает людей, радикально отличается от них, пытается понять их, исходя из их повседневности, — прошептала Лиям.

— Кто они вообще? — спросил один из молодых солдат. — Зачем им вообще нападать на нас? Если Волна разумна, то зачем нападать на нас?

— «Не я одна, значит, это поняла», — подумала Лиям.

— Хочешь, можешь у них спросить? — пробурчал Кит и отдал приказ: Вперёд!

Реакция одержимых оказалась тоже не тем, что ожидала Лиям. Она думала, что нападение с правого батальона сопровождалось агрессивной атакой. Но большая часть черноглазых просто смеялась, странно скрючивались, тряслись. А потом Лиям поняла, в чём дело. Они отвлекали. Лиям обернулась на крики. Множество одержимых подошло позади, они набрасывались на военных какой-то нечеловеческой силой. Страшнее всего был их нелепый вид, многие путались в одежде при передвижении, отдельные из-за малого тела, просто набрасывались на лица и кусались какой-то нечеловеческой силой. Один грудной младенец откусил военному нос, пока сзади тощий старичок легко заламывал ему руки.

— «Заменяют мышцы, что-то делают с телом, возможно, просто заменяют себя вместо мышц», — мрачно подумала Лиям, взяв Сиялку из кармана.

— Лиям! — закричал ей кто-то. Она обернулась и увидела подошедшую вплотную к ней женщину. Страшнее было то, что она стояла неприлично близко, касаясь её почти лицом, без учета личного пространства.

— Счастливая, — прозвучал холодный и липкий голос. Женщину снесло выстрелами. Позади неё был ещё один. Лиям резко вздохнула и взяла сиялку обеими руками. Одержимый был юноша. Его глаза были так же черны, в них просачивались какие-то белые огоньки. Он не двигался, но ненормально смеялся. Так точно не смеются люди.

— Я-я не думаю, что смогу…

— Они не люди, Лиям, — холодно ответил Кит, отбрасывая одержимых.

— «А то я не знаю», — и она нажала курок, силой прогоняя мысли и сомнения. — «Выживание — прежде всего».

Иронично, что эту пукалку ей дали исключительно из самообороны и психологического эффекта, чтобы быстро приняла, где она находится и где держать оружие наготове это обязанность. Она никак не подходила для боя из-за слабых пучков света. Но именно потому, что это свет, одержимый юноша прекратил смеяться и отпрянул. Без крика, будто он больше насекомое с механической реакции, без отражения боли и страданий.

— Всё равно как-то мерзко, — пробормотала Лиям. Вот ещё один опыт, который она не хотела бы пережить.

— Держи! — ей кинули лучевик. Лиям неловко его поймала, держа при этом в руке пистолетик.

— «А как целиться, и на курок нажимать не скажете, да?» — подумала Лиям ворча. — «Хотя чего там разбираться то? Стандартная электромагнитная пушка с улучшенным линзированием с кинетическим щитком, с направленным катализатором с индуцированным источником энергии вроде улучшенных литиевых или тритиевых батарей. Ничего особенного то?».