Психология (1/2)

СНК: 507 год, 01.08 (8-е Унтября), 08:31</p>

ССК: 1420 год</p>

— Поднимайся! — крикнул кто-то, разрывая безмятежный сон маленькой девочки.

Когда Диана проснулась, ей было тепло. Особенно в тени, в уголке. Наверное, где-то что-то теплое включили. Вот она и забралась туда, вглубь и сжалась. Её одежда приобрела полноценный вид. Армейские чёрные сапожки, чулки, плотное платье с подолом, рукавичками, всё с кружевами и красивыми узорами, а кожа была белой-белой. Ногти стали ещё темнее.

Она не знала утро или вечер сейчас. Она хотела спросить вошедшую огромную тетеньку в большой одежде, что была без противогаза. Её лицо, когда-то было нежным и чистым, теперь серьезно разукрашено шрамами ожогов и огня, нежные формы некогда полной женщины, стали точенными от пережитой жесткой жизни. Только редкие участки гладкой кожи, малозаметные плавные черты, пышные, хоть и стриженные, светлые волосы и голос говорили Диане, что когда-то она была очень красивой. .

Девочка встала и осмотрелась, голова слегка ноет. Девочке иногда казалось, что там что-то внутри ползает. Хотелось чесаться.

— Умойся! — приказала тетя и указала на ванную. Похоже, ей не понравились действия девочки. Спала в углу, чешет голову, наверное, испачкалась.

Девочка смотрит на ванну и не знает что делать. Ей страшно. Раньше её купала мама. А эта только стоит и смотрит. Она не хочет сниматься одежду при ней. Неприятно.

— Ты мыться будешь? — спросила тётя жестко. Движения её были совсем не женскими.

— Я не хочу, чтобы вы смотрели, — робко ответила она.

— Ты можешь умыться и так, — тётя угрожающе подошла.

То есть как? Она что должна купаться в одежде? Но она же испортится!

— Что? — удивилась девочка.

Тётя мгновенно подошла к ванной, девочка в испуге отбежала. Всего секунду тётя смотрела на кран, будто пытаясь понять, что это такое, а потом повертела ручку. Вода полилась прямо ванную.

— Иди! — скомандовала она девочке.

— Она намокнет, — Диана вцепилась в кровать.

Тётя резко схватила девочку за ногу. Её руки были в закрытых перчатках. Удержаться у неё не было шансов. Тётя оказалась слишком сильной. Второй рукой она перехватила талию и опустила в ванную уже немного наполненной водой.

— Нет! Нет! Я сама! — кричала Диана, но её не слушали. Тётя болезненной силой несла её к воде и терла её кожу, глаза, волосы, даже губы какой-то жёсткой губкой. Ей было очень больно, но крови почему-то не было.

— Эй! Эй! Кристи! Полегче! — девочка вынырнула из воды, жадно глотая воздух. Рядом с тётей стоял молодой дядя в плотном белом халате. Похоже, он услышал крики. Худой, но чуть-чуть полный в животе, совсем не страшный. На голове у него было милое колечко.

— Смотри на воду! Она одна из них! — тётя Кристи указала на воду. От одежды шли мелкие следы чёрные следы грязи, похожие на тонкие длинные щупальца. Щупальца извивались как лапки насекомого, но не растекались и не расплывались. Они окружали её везде, где тело касалось воды. Диана поняла, что она очень сильно испачкалась. В следующий раз она будет спать на кровати, тогда ей не придется так больно мыться.

— Мы этого не знаем. Она может быть обычным ребенком, — сказал дядя.

— Ребенком? — злобно, но тихо спросила тётя. — Ты видел, что они делали?!

— Видел.

— Они прятались в тела людей. От младенцев до стариков!

— Я помню, — дядя отвечал очень ровным голосом. Очень ровным.

— И медленно пожирали их, захватывали!

— Я помню.

— А потом вливались в семью, в общество и атаковали изнутри следующих.

— Помню.

— И помнишь, как сыновья нападали на матерей? Как дочери убивали своих отцов?! Как они сводили с ума своими криками в безумие, ещё сотни и тысяч…

— Кристи! Мы все много кого из-за них потеряли. Я соболезную об утрате твоей…

— Не смей говорить о моей жизни при них! — Тётя Кристи жестко ткнула пальцем в грудь дяде, а другой указала на девочку. — Я не позволю передать им и малую часть знаний обо мне! Больше нет!

Тётя бросила взгляд на Диану.

— Вас всех надо выжечь из нашей Земли! Всех!

Тётя жесткими шагами ушла из комнаты. Дядя вздохнул, потирая шею, и обернулся к девочке. Та всё ещё сидела в ванне, обхватив колени.

— Извини её, она многое… — дядя тут же замолчал, мысленно себя ругая. — «Рановато её взяли. Она ещё не оправилась. С другой стороны кого ещё брать? Не СИР-ов же?»

— Ты встать можешь? — спросил он девочку.

Девочка не шевельнулась.

— Ты можешь встать, если что. Тебе надо к доктору.

Девочка всё ещё не двигалась. Дядя скривился.

— Как тебя… Диана, да? Диана. Слушай я не любитель насилия, но тебе надо встать, иначе придется вновь звать Кристи или ещё кого, чтобы тебя вытащили.

— Я не хочу, — прошептала она.

— А я не хочу здесь быть, среди вас, кто насылает по ночам кошмары, — резко повысил тон дядя, — а что остаётся? Людям часто приходиться делать то, что они не хотят. Так что выбирай, либо вылезаешь и идёшь сама, либо тебя несут.

Диана продолжала сидеть, сжавшись ещё сильнее.

— Ну, хорошо, — ответил дядя и резко развернулся к выходу.

Через силу Ди рывком вылезла из ванной. Вода продолжала идти. Дядя заметил, что платье Дианы высыхало на глазах. А вот волосы и кожа ещё долго оставались влажными. Нахмурившись, дядя подошел к крану и выключил воду.

— Я хочу к маме, — прошептала Диана.

Дядя бросил взгляд на неё.

— Ты знаешь своих родителей?

— Мне страшно, — ответила Диана призадумавшись.

Дядя выпрямился.

— Нам тоже. А теперь идём.

И вот он повел её за пределы комнаты.

***</p>

Диана удивленно осматривалась. Домик то был большущий пребольшущий. И весь из дерева. Она заметила, что современной техники тут немного. Плоские экраны, немного мониторов, чуть-чуть прозрачных изображений, но в основном всё вокруг казалось очень старым, даже древним и иногда появлялась такая же старая и древняя техника.

— А почему вам страшно? — с осторожностью спросила она у дяди.

— Из-за кошмаров, — ответил тот. При ходьбе он слегка сутулился.

— А почему вам сняться кошмары?

— Из-за… в общем мы лечим болезнь, — дядя отвечал на вопросы немного неохотно.

— Болезнь? Я простужена?

— Нет, это другая болезнь. Опасная. Из-за неё у нас снятся плохие сны.

— А почему меня здесь держат?

— Ну… ты и приносишь болезнь.

Девочка насупилась.

— Я не хочу никого делать больным.

Дядя нервно усмехнулся.

— Приятно слышать.

— Домик такой большой.

— Ага. Шесть основных жилых этажей, чердак, плюс технологические подэтажи между ними, три подвала и нижний погреб.

— «Итого девятнадцать, не считая крыши. В подвале, в саркофаге держат опасных. Остальных в жилых этажах. Условно каждого изучает отдельный исследователь. Плюс администраторская, отдел связи, медотсек, внешняя казарма, кухня, жилой отсек, теплица, множество принтеров и даже собственная биосфера с выращиванием еды в естественных условиях. Мы здесь надолго. И возможно мы не выйдем отсюда живыми», — мрачно подумал он.

— Зачем вам такой большой дом? — спросила любопытная девочка.

— Это приют. Здесь держат больных, чтобы узнать, как вылечить болезнь.

— Если меня вылечат, я могу повидать маму и папу?

Дядя удивленно посмотрел на неё и полушепотом пробормотал: «…посмотрим».

Диана пыталась запомнить дорогу. Вот они вышли из комнаты. Прошлись по коридору. Свернули в сторону. Поднялись по малозаметной лестнице. Ещё прошлись. Ещё раз свернули. Не дом, а целый лабиринт! И главное ещё тут было очень темно. Лишь небольшой свет ламп на потолке освещал коридор. Чуть реже встречались красивые свечи. Обычно они были рядом с закрытыми дверьми. Но Диане нравилась такая темнота. Всё становилось таким таинственным и спокойным.

Шли они так минут пять. Диане казалось, что дядя пару раз сам не знал куда идёт. Пока вот не дошли до другого коридора с дверьми. Дядя постучал в дверь. Открыл её другой дядя, только старше, чуть шире в плечах, и более строгим, но гладким, лицом. Диана заметила, что руки его тоже гладкие.

— Я привел, — ответил более низкий дядя.

— Разве не должна была Кристи? — спросил дядя из кабинета.

— Я решил за неё, у неё и так работы хватает.

Дядя из кабинета прищурился. Подозревает что-то. И посмотрел на девочку.

— Диана?

— Да, — ответила девочка.

— Проходи.

Она вошла в комнату другого дяди.

***</p>

Здесь темно, дядя почему-то не включил свет, оставив включенным лишь яркую лампу на столе в центре неприбранной комнаты. Справа были старые полочки с книгами и кубиками. Слева буфет с большой коробкой. Оттуда сильно пахло продуктами.

Диане не нравился свет лампы. Он такой резкий и бьёт больно по глазам.

— Садись, — велел дядя.

Диана послушалась и осторожно села возле стола. Она старалась не смотреть на лампу. Из-за него всё вокруг казалось более темным и сложнее рассмотреть детали комнаты. Дядя сел напротив. Только на свету Диана разглядела, что у него на голове тоже красивое колечко, спрятанное в волосах. Дядя тоже её разглядел более детально.

— Ты что, мокрая? — спросил он слегка удивлённо.

— Я мылась.

— Зачем?

— Так захотела тётя.

— Какая? Кристи что ли?

Девочка кивнула. Дядя откинулся назад, запрокинул голову вверх и зажмурился, схватившись за переносицу и злобно пробормотал:

— Не надо было её с дежурства звать. — Он отпустил переносицу и посмотрел на Диану. — Так. Для начала представлюсь. Я Эдвард Кернби. Диана. Сейчас мы проведём некоторые тесты…

— Вы врач?

Эдвард что-то достал из-под пола. Диана заметила там прочный чемоданчик. На пути дядя застыл, посмотрев на девочку.

— Что?

— Дядя сказал, что меня надо лечить.

Лицо Эдварда отразило слишком много эмоций. Диана не могла понять какие.

— Лечить, да? Мда… ну вроде того.

— А разве вы не должны делать уколы?

Эдвард нервно отмахнулся.

— Диана, не надо вопросов. Скажи. Сколько тебе лет?

— Шесть.

— Ты считать умеешь?

Диана промолчала.

— Ты можешь сосчитать до десяти?

Девочка напряглась. Каждое следующее число она вспоминала чуть тяжелее предыдущего.

— Один. Два. Три. Четыре. Пять. Шесть. Семь. Во-семь. Де-е-вять. И… д-десять.

— Ты знаешь математику?

— Н-не знаю.

— Сколько будет два плюс два?

— М-м-м… четыре?

— Десять плюс двенадцать?

Девочка промолчала.

— Ты знаешь алфавит?

Снова напряглась.

— А, Б, В, Г, Д…

— Ты знаешь дни недели?

И вот тут девочка ответила более четкой речью.

— Их вроде восемь. Бэкондэй, Винчидэй, Ньютондэй, Дарвиндэй, Тесладэй, Кюридэй, Эйнштейндэй и Хокингдэй.

Эдвард застыл от удивления, но его руки активно жестикулировали. Диана не знала, что он всё записывал в тиару с односторонним освещением. Видел экран только он.

— Ты знаешь, какой сегодня день?

— Хокингдэй.

— Ты знаешь день месяца?

— М… восьмое чего-то там…

— Унтябрь. Ты знаешь, как называется эта планета?

Девочка промолчала.

— Ты знаешь названия каких-нибудь тектоников?

— А что это?

Дядя не ответил. Его очень удивило, что она знает дни недели, но не знает названия месяцев и тектонических континентов.

— Ты знаешь названия каких-нибудь животных?

Диана напряглась. Вроде она вспоминает образы отдельных животных. Но как их зовут?

— М-м-м…

— Хорошо. Диана. Ты знаешь, откуда ты умеешь считать?

— Меня мама научила.

— Ты в этом уверена?