Часть 5 (1/2)

Лорду Алиссеру довольно редко удавалось проводить время с дочерью, подальше от всей суеты и государственных дел. Должность мастера над законами забирала у мужчины все силы, энергию, здоровье и молодость. Тем не менее, в один из дней лорду Острова Полумесяца все-таки удалось составить свое расписание таким образом, чтобы спокойно отужинать с Магдаленой. Алиссер всем сердцем переживал, что переезд в Королевскую гавань мог негативно сказаться на состоянии дочери, поскольку она потеряла привычное с детства пространство, своих родственников, друзей и знакомых. К счастью, его опасения не оправдались: Магда вовсе не начала испытывать сильную ностальгию и одиночество. Напротив, Алиссер отметил, что за несколько месяцев, проведенных в Красном замке, девушка расцвела. Он не мог нарадоваться, видя радостный внешний вид и светящийся взгляд Магды.

Девушка оживленно делилась последними новостями, не забывая про свой лазарет. Постепенно место становилось все более популярным среди обитателей Красного замка и отчасти благодаря поддержке Великого мейстера. С недавних пор он стал все чаще навещать Магду, обеспечивать ее необходимыми лекарственными средствами и инструментами — правда, как заметила девушка, с откровенным неудовольствием. Порой старик выглядел так, будто его угрозами заставили поддерживать начинания леди Крессент.

— Какие новости в Малом совете? — поинтересовалась Магда, подперев щеку рукой. Крессенты ужинали на открытом воздухе, на широкой мраморной террасе, которая будто висела над рекой Черноводной. Волосы северянки покачивались на ветру.

— Ничего интересного, дорогая, — ответил Алиссер и промокнул губы салфеткой. — Решаем, что делать с Триархией. С недавнего времени она стала взимать непомерные пошлины с вестеросских кораблей. Также ищем достойного претендента на должность Начальника городской стражи.

— Ого, — отозвалась Магда, наблюдая воробьями, игриво перелетающими с одного места на другое.

Лишь спустя секунду до нее дошел смысл сказанных слов. Леди Крессент придвинулась ближе к столу, ее глаза округлились, и Алиссер прочитал в них неподдельный интерес.

— Раз его Высочество ушел в отставку из городской стражи, значит, вскоре он займет при дворе новое положение? Неужели его Величество…

Губы Магды сложились в заговорщицкую улыбку, но что-то в откровенной усталости отца заставило девушку задуматься, не поспешила ли она в своих суждениях. Так и оказалось: Алиссер отрицательно покачал головой, откинулся на спинку кресла и прикрыл ладонью лоб.

— Принц Деймон бросил командование Золотыми плащами после того, как узнал, что после завершения траура наследницей трона и принцессой Драконьего Камня будет объявлена Рейнира.

— Рейнира?

Магда ощутила, как благодушное настроение кануло в пропасть. Северянка заметно напряглась, губы сжались в линию, между бровями залегла морщинка. Не в силах заговорить первой, Магда с волнением посмотрела на отца и судорожно сжала в руках чашку.

Еще несколько минут продолжалось затяжное молчание, после чего Алиссер, что для него совсем не свойственно, заявил, что всецело понимает негодование Деймона: в детстве и юности Визерис был очень близок со своим младшим братом и ценил его дерзкий дух. В конце царствования Джейхейриса I, когда стоял вопрос о защите престолонаследия Визериса, Деймон собрал целую армию, готовую отстаивать интересы родственника, в то время как сам Визерис продолжал наслаждаться пирами, балами, турнирами и прочими радостями жизни. В отличие от многих других, Деймон не брал в голову замечания знати касаемо нерешительности и мягкотелости Визериса. Кто знает, был ли Визерис в итоге выбран в силу своих достоинств или члены Великого совета понимали, что нужно предотвратить готовящееся Порочным принцем кровопролитие. Важно одно — впоследствии, став королем, Визерис стал избегать Деймона.

— И во многом это заслуга хрыча из Староместа, — под конец буркнул Алиссер. Магда с изумления поняла, что речь идет об отце Алисенты. Прежде ей казалось, что как десница лорд Хайтауэр вызывает у своих коллег одно лишь одобрение и уважение. — Сначала он не позволил Деймону стать десницей, а затем — когда Эймма раз за разом переживала выкидыши — стал оспаривать притязания принца на Железный трон.

— Отец, тебе не нравится Отто Хайтауэр?

— Я не могу сказать, что он плохой десница, — ответил лорд Алиссер, скрестив руки на груди. — Но слишком он темный… Слишком долго ошивается у Железного трона. Власть портит людей, а абсолютная власть, — мужчина хмыкнул, — портит абсолютно. В любом случае, я считаю, что Визерис поспешил с провозглашением Рейниры как законной наследницы.

— Почему? — Магда в непонимании склонила голову набок. — Разве в королевстве не назрел очередной династический кризис?

— Визерису еще нет и тридцати. Я уверен, что вскоре он повторно вступит в брак, и жена подарит ему сыновей.

— А может, он решит чтить память леди Аррен и не женится вновь, — воспротивилась Магда, ощущая, как в душе поднимается протест.

Алиссер заметил перемену в лице дочери и вздохнул:

— К сожалению, у его Величества нет выбора. Если он сейчас проявит слабость, то после его смерти лорды и рыцари начнут выдвигать на Железный трон своих претендентов. А о своей клятве юной принцессе, Рейнире, никто и не вспомнит.

Магда не могла не согласиться, что отец прав. На севере Вестероса знать неоднозначно относилась к наследникам женского пола — не то, что в южных регионах, например, в Дорне. Там, в отличие от всех остальных частей Семи Королевств, дети наследовали в порядке первородства, а не только по мужской линии. Подобным образом Магда могла бы унаследовать Остров Полумесяца в обход брата, родившегося несколькими годами позже.

Алиссер поудобнее устроился в кресле и протянул руку за чашкой. Магда положила в блюдце несколько кусочков колотого сахара и стала разливать чай.

— В тот день, когда я спас Визериса от клыков дикого зверя, он был связан узами с Эйммой Аррен, поэтому Джейхейрис I предложил тебе в мужья Деймона, — как бы между прочим заметил Алиссер, кинув на дочь многозначительный взгляд. Магда закатила глаза, понимая, в какое русло идет их разговор. — Сейчас Визерис вдовец, а его долг все еще не уплачен.

— Отец, после несостоявшейся помолвки с принцем ты мне пообещал, что больше никогда не заставишь выйти замуж.

Магде была неприятна сама мысль о женитьбе. Она подозревала, что смерть Эйммы навсегда оставила сильный и болезненный след в душе Визериса. Последующие годы станут для него большим жизненным испытанием, и мужчина окаменеет для нежных чувств — тех, что бывают между любящими друг друга супругами. Вторая жена станет для его Величества лишь сосудом, необходимым для зачатия новых детей. Магда искренне не завидовала той женщине, которой Боги уготовили эту участь.

Более того, северянка не представляла, какую бурю эмоций пришлось бы пережить Рейнире. «Кем бы я ей стала? Мачехой?» — подумала Магда, сглатывая ком в горле.

— Магдалена, я прекрасно помню. Но это лучшее, что я могу тебе предложить. Дом Крессентов ничтожно мал, не обладает ни богатством, ни военным потенциалом. Все, что у меня есть — это готовность короля породниться, — Алиссер виновато потупил взгляд. — Если бы ты родилась в другом знатном доме Вестероса, возможно, у тебя было бы больше вариантов. Я не настаиваю, но подумай о моем предложении.

— Отец, благодаря тебе я живу лучше, чем большая часть Вестероса, — Магда подумала о жителях столичных трущоб, этих страшных и никогда не иссякающих людских муравейников, взирающих на нее будто пришельцу из другого мира. — У меня есть все, о чем только можно мечтать. Я не хочу быть королевой.

Леди Крессент накрыла ладонями руки отца, и сердце старика растаяло, как снег на горных склонах Острова Полумесяца. Магда поспешила сменить тему разговора:

— Кстати, ты отправил ворона в Эссос?

— Отправил, но ответа еще нет. Наверное, стоит еще раз попробовать.

В Вестеросе наука оставалась на пещерном уровне: раны продолжали прижигать или заливать кипящим маслом, представления о гигиене, обезболивании и антисептиках отсутствовали. Магда, осознавая, что рано или поздно может столкнуться с дефицитом знаний, еще на Острове Полумесяца уговорила отца написать письмо в самую первую и самую знаменитую медицинскую школу в Пентосе — одном из девяти Вольных городов Эссоса. Основателем медицинской школы был выдающийся практик в области военной медицины: он впервые разработал протезы, усовершенствовал технику ампутации, создал новые хирургические инструменты. Список его заслуг в области целительства можно было продолжать бесконечно, однако в наибольшей степени Магду привлекало то, что среди как учащихся, так и преподавателей основанной им школы было много женщин всех сословий. Чтобы поступить, необходимо было пройти жесточайший отбор: из сотен претендентов школа в Пентосе произвольно принимала лишь пятьдесят учеников.

Ни на что не надеясь, Магда попросила отца отправить письмо с просьбой о включении северянки в состав учеников — авось удача окажется на ее стороне.

***</p>

Смерть матери оставила в сердце Рейниры пустоту, которая, как ей казалось, никогда не заполнится. Но время ослабило боль. Принцесса стала жить дальше и понемногу привыкала к своему новому положению при дворе: сидела у подножия Железного трона на официальных мероприятиях и посещала скучнейшие собрания Малого совета. Вдобавок ко всему остальному у Рейниры появились новые увлечения. Одним из них стало обучение Магды высокому валирийскому языку. Во время одной из прогулок в саду леди Крессент, пытаясь поддержать беседу, попросила принцессу перевести ей несколько фраз — так, ради забавы, — однако Рейнира посчитала своим долгом обучить Магду с нуля. Леди Крессент проводила целые часы, колдуя над толстым словарем, пыталась понять принципы порядка слов в предложениях и особенности произношения — все ради принцессы, которую преподавание отводило от безрадостных мыслей.

Другим увлечением Рейниры стал сир Кристон Коль — выходец из Дорна, который благодаря своей внешности и обаянию стал любимцем всех придворных дам. Принцесса была настолько очарована мужчиной, что уговорила короля-отца назначить сира Кристона своим личным защитником и покровителем. С тех пор мужчина стал неизменным спутником Рейниры и следовал за ней везде, словно на невидимом поводке. Порой принцесса называла Кристона Коля «мой белый рыцарь», и от такого обращения Магда с трудом сдерживала рвотные позывы. Леди Крессент не разделяла всеобщего восхищения сиром Кристоном, называя его искателем призрачной удачи. Рейнира искренне не понимала причины недовольства Магды.

— Полагаю, ты никогда не влюблялась по-настоящему, — однажды заявила принцесса с видом истинного знатока. В ответ Магда прыснула от смеха, а Рейнира улыбнулась сама себе и мечтательно глянула куда-то в сторону. — Если бы я не была от крови Дракона…

— Ваше высочество, — Магда с укоризной взглянула на Рейниру, и та недовольно сложила руки на груди. — Во-первых, сир Коль хранит целибат. Во-вторых, даже если бы он не был связан клятвой, вы занимаете слишком высокое положение, чтобы стать женой обычного дорнийца.

— Ты как ворчливая септа: «туда нельзя, это не для тебя, не делай, не говори, не думай». Я бы хотела выйти замуж по зову сердца, — в голосе Рейниры снова промелькнули мечтательные нотки. Затем принцесса придвинулась вплотную к Магде, переписывающей названия растений на валирийском языке. — Магдалена, почему ты была так счастлива, когда твоя помолвка с Деймоном покатилась в пекло? Я слышала, мой дядя знатный любовник.

Магда поперхнулась от столь бесцеремонного описания качеств принца.

— А еще завсегдатай публичных домов и замечательный собутыльник! — съязвила леди Крессент, с шумом захлопнув словарь. — Боже, я тогда еще была слишком юна. В таком возрасте тяготы брака — это последнее, о чем я могла мечтать.

При упоминании Деймона Магда почувствовала, как в ней поднимается волна тоски: вот уже который месяц принц не чтил Красный замок своим присутствием. Мнения придворных насчет потенциального местоположения Деймона разнились: кто-то предполагал, что принц улетел верхом на драконе в Валирию, чтобы отыскать секреты драконьих владык; другие же считали, что государев брат расположился в родовом гнезде Таргариенов, собрав вокруг себя приспешников из Королевской гвардии.

Последнее предположение казалось Магде наиболее близким к реальности, и в следующие несколько месяцев леди Крессент стала направлять на Драконий Камень воронов с письмами. В них она делилась некоторыми новостями из Красного замка, историями пациентов из Блошиного конца, а также своими успехами в изучении высокого валирийского языка. В конце Магда обязательно вставляла одно-два предложения на валирийском и испытывала невероятное удовлетворение оттого, что становится ближе к культуре, взрастившей Деймона.

Однако неделя проходила за неделей, и вскоре пыл Магды поугас: ни на одно из своих посланий ответа она не получила. Чем дольше длилось молчание, тем мрачнее становились воспоминания леди Крессент о минутах, проведенных наедине с принцем. Магда мучилась различными догадками и предположениями, и в конце концов остановилась в своих рассуждениях на том, что письма ее потерялись в пути. Мысль о том, что Деймон намеренно ее игнорирует, была настолько неприятна Магде, что она предпочла ее даже не развивать.

— Очень жаль, — вздохнула Рейнира, вырвав подругу из мыслей о принце. — Если бы наши семьи породнились, я бы сейчас называла тебя sodjisto [русс. тетей].

***</p>

По возвращению из Блошиного конца Магда была настолько уставшей, что разогнала прислугу, скинула сапоги и упала на постель прямо в одежде. Леди Крессент покинула Красный замок еще до рассвета, чтобы до завтрака успеть проведать больных ветряной оспой детей. Из-за раннего подъема гудела голова, хотелось поскорее уснуть. Магда только успела взбить подушки, как в дверь постучали. Леди Крессент беззвучно застонала, пригладила выбившиеся из прически локоны и крикнула:

— Войдите.

На пороге стояла Рейнира. Принцесса была облачена в черный кожаный костюм, предназначенный для полетов на Сиракс. Лицо Рейниры выражало решительность, как будто она только что приняла решение по всем важным вопросам своей земной жизни. Принцесса прошла вглубь комнаты и, сцепив руки за спиной, заявила:

— Ты как-то говорила, что мечтаешь полетать на драконе. Сегодня мы отправимся на Драконий Камень.

— И вам доброе утро, принцесса, — пробормотала Магда, борясь с желанием разбить себе голову о стену. В ней боролись две стороны личности: одна мечтала как следует отоспаться, в то время как другая переживала, что возможности совершить полет на драконе больше не выдастся.

Леди Крессент с превеликим неудовольствием принялась обуваться. Глаза принцессы скользнули по испачканным в свежей грязи сапогах Магды.

— Кажется, утро у тебя выдалось насыщенным, — хмыкнула Рейнира.

Ни один мускул на лице Магды не дрогнул: о своих заботах в Блошином конце она предпочитала не распространяться.

— Принцесса, вам не кажется, что для первого полета Драконий Камень далековат?

Рейнира, будто не слыша Магду, промолчала. Как только леди Крессент закончила одеваться, принцесса повела подругу к обиталищу драконов. Все это время она тревожно всматривалась в пустынные коридоры Красного замка, и каждый раз замирала, когда кто-то появлялся в поле зрения. До холма Рейнис, на котором располагалось Драконье Логово, девушки добрались на лошадях. Магда пришла в восторг, когда увидела колоссальное сооружение, покрытое огромным куполом, однако осмотреть его по достоинству ей не удалось — так сильно спешила принцесса.

Сиракс встретила всадницу довольным урчанием. Магда невольно поежилась, оказавшись в зоне зрения драконицы, однако та не обратила внимания на северянку и продолжила ластиться к Рейнире. Сосредоточенность на лице принцессы в совокупности с отсутствием драконоблюстителей, традиционно помогавших принцессе готовиться к полетам, окончательно встревожили Магду и заставили заподозрить неладное. Леди Крессент взялась за один из ремней-подпруг, вынуждая принцессу оторваться от процесса. Сиракс недовольно дернулась и зарычала, ощутив прикосновение незнакомки, и леди Крессент с опаской отстранилась. Рейнира погладила драконицу по чешуе, прошептав пару слов по-валирийски.

— Ваше Высочество, объясните, что происходит?

— Деймон украл из Драконьего логова яйцо, — сдалась Рейнира, беспомощно разведя руками. — То самое, что я выбрала для Бейлона.

— Будь он неладен! — скривилась Магда, узнавая привычное поведение принца. — Но зачем? Хочет привлечь внимание?

— Любовница Деймона на сносях, — ответила принцесса, вернувшись к проверке креплений. — Он хочет на ней жениться, а когда родится ребенок, положить яйцо дракона в детскую колыбель. Ах да, а еще он пригласил отца на свадьбу, которая состоится через два дня. Как тебе такое?

Магда истерически засмеялась, введя Рейниру в ступор.

— Магда, это ни черта не смешно!

— Я знаю! Это все звучит, как плохая шутка! — чуть ли не в отчаянии бросила Магда, за несколько секунд испытав весь спектр эмоций от удивления до гнева. Неудивительно, что в таких обстоятельствах ее письма не были удостоены даже жалкого подобия ответа.