12. Синдром утенка (1/2)

Рейдер в грязно-сером противогазе с торчащими из дырок пучками темных волос выскочил из-за нагромождения рваных покрышек и обломков фанеры и ринулся на Хэнкока, держа биту с гвоздями как факел. В высшей степени глупость – бежать с палкой наперевес против гуля с дробовиком, поэтому уже через секунду парень отлетел в сторону и врезался в сложенные друг на друга шлакоблоки, которые посыпались неудачливому «бейсболисту» на голову и развороченную выстрелом грудь.

Вивьен повезло меньше: здоровенный детина с высоким рыжим ирокезом и черной банданой, закрывавшей широкий нос, налетел на нее с правого бока, но не удержался сам, и вместе они повалились на грязный асфальт. Рейдер очухался первый, сильной ручищей подмял Выжившую под себя так, чтобы она оказалась между его коленей, и замахнулся разводным ключом, чей конец напоминал прочный птичий клюв. Со свистом инструмент полетел в голову Вивьен, но в последний момент она умудрилась отклониться, и «клюв» врезался в паре сантиметров от ее головы и оставил в асфальте внушительную трещину.

Вряд ли бы она пережила второй такой удар, но на помощь подоспел Псина, с наскока запрыгнувший рейдеру на мускулистую спину. Вся мощь собачьих челюстей обрушилась на врага, острые зубы погрузились в его грязную татуированную шею. Громила выгнулся, пытаясь стряхнуть овчарку, но та держала мертвой хваткой, а вес собаки тянул назад, заставляя махать конечностями в поисках равновесия. Разводной ключ выпал из разжавшегося кулака и ударил по опирающейся в асфальт руке Вивьен, но Выжившая лишь коротко вскрикнула, высвободила ногу и ударила противника в грудь пяткой тяжелого ботинка, заставляя того окончательно завалиться.

Едва мужчина оказался на спине, Псина лихо отскочил, но тут же напрыгнул вновь, вонзился в кадык и с грудным рычанием затряс головой, раздирая податливую человеческую плоть. Раздался тошнотворный булькающий звук, как если бы кто-то засунул соломинку в стакан с водой и вдувал в нее воздух.

Вивьен, не вставая, спиной вперед отползла под прикрытие Хэнкока, и вместе они наблюдали, как их пушистый друг, что любит побегать за мячиком, делает «зайку» и жалобно просит почесать животик, безжалостно вгрызается в чужую плоть и разбрызгивает кровь, словно изголодавшийся яо-гай.

– Совсем отбитые. Под чем-то они что ли? – Вивьен зашипела от боли, тряхнув ушибленной кистью, но уже проворно перезаряжала револьвер, выкинув фантазии, в которых валяющийся в густой красной луже разводной ключ торчит из ее головы.

– Определенно. – сквозь зубы прорычал бывший мэр, держа обоих рейдеров на прицеле, пока те не затихли окончательно, а затем ныряя обратно к Выжившей, сидящей на корточках у ржавого желтого пикапа. – Ты в порядке?

– Сойдет. Знаешь, кажется, мы тут кому-то помешали.

В Переулке Висельника их мог и не ждать теплый прием, но уж не настолько, чтобы встречать их пулями из «трубников», одна из которых чуть не задела Хэнкока, со свистом пролетев в паре миллиметров от левого уха и заставив от неожиданности выронить сигарету. Оказалось, что выстрел был шальным – еще до их появления в узком капкане из домов развернулся театр военных действий. Перебегая от укрытия к укрытию, Хэнкок, Вивьен и Псина подобрались поближе, чтобы найти под кирпичной стеной с рекламой «Бостон Бьюгл» тело мертвого минитмена, которому безумный рейдер в противогазе проломил голову, да так старался, что звенья биты застряли в сколах черепа и он не сразу мог его достать.

Знакомый звук лазерных мушкетов сложно с чем-то спутать: вначале они громко трещат, прежде чем выдать единственный, но бьющий наповал заряд. Значит, минитмены еще здесь и отстаивают свою территорию. За дверью юго-западного входа ярко вспыхивали красные лучи, пули отскакивали от стен, слышался забористый мат рейдеров и звонкие голоса защитников Содружества. Что ж, было наивно полагать, что «вкусный» клочок земли, откуда рукой подать до всех крупных поселений Бостона, не привлечет внимание иного сброда.

Рейдер в мешке, напоминавшем грязную наволочку с двумя прожженными сигаретой дырками для глаз, высунулся из-за баррикады, чтобы проверить, куда подевались его приятели, и сразу получил 44-й калибр промеж глаз, а после безвольно повис на колючей проволоке, закапывая кровью помятую и отстрелявшую своё турель.

– Суки, – по-змеиному прошипела Вивьен, раздосадованно прижав губы к тыльной стороне ладони.

В бою она обычно становилась восхитительно, пугающе холодной, но сегодня включила эмоции, и кажется, даже наслаждалась происходящим. Вряд ли дело было в самих рейдерах – их в Содружестве все ненавидели – скорее Вивьен просто хотелось разрядки после переживаний о Шоне и Нейте, а для этого дела лучше всего подходят две вещи: секс и насилие.

Поскольку никто из ворот больше не показался, Выжившая и бывший мэр приблизились к ним и заглянули в дверной проем. Минитмены отстреливались с северо-восточного входа, но плохо видели своих противников из-за плотной застройки – нагромождений домиков и сараев, которые плотно прилегали друг другу и из-за тесноты надстраивались этажами, напоминая скорее курятники, чем жилища.

Вивьен и Хэнкоку, ставшим неожиданной подмогой, предстала иная картина: опрометчиво оставив тыл на трех придурков, рейдеры теперь выглядели для них живыми мишенями с открытыми для пуль спинами. Грех не воспользоваться: напарники уложили сразу четверых, пока кто-либо вообще успел повернуть голову и осознать происходящее. Когда бандиты наконец обратили внимание, что их шайка заметно поредела, преимущество уже было не на их стороне.

С оставшимися противниками расправились быстро – трубное оружие легко собирается и модифицируется, но проигрывает перед настоящими пушками. Коллекция Вивьен пополнилась трупом тощей наркоманки в очках сварщика и молодого парня с карабином, а Хэнкока – еще одного любителя бейсбола и огромного черного кобеля с шипастым ошейником, украшенными выбеленными кротокрысьими косточками.

В переулке все затихло. Редкие лучи солнца, заглядывающие в щели между домов и баррикад, озолотили опускающуюся на тела почивших рейдеров пыль. Со стороны минитменов было тихо – те не спешили покидать укрытие, не убедившись, что неожиданные помощники пришли с миром.

– Выходите, свои! – громко крикнула Вивьен, распрямляясь и пуская пистолет Келлога к бедру.

Хэнкока всегда забавляли эти ребята, что бродили по Содружеству в своих странных шляпах, пыльных кожанках и костюмах-тройках, напоминая ковбоев из довоенных книжек, которые почему-то носили энергетическое оружие, а не традиционные для вестернов револьверы. Сама идея помогать жителям Пустошей его восхищала, но организация этого процесса вызывала вопросы. К примеру, вместо того, чтобы распаляться на десятки маленьких поселений, минитмены могли уже давно объединиться и основать собственный большой город на одном из заводов-гигантов. В отличие от жителей Даймонд-Сити или Добрососедства, у них хватило бы на это и оружия, и боевых единиц, но они упорно продолжали садить мутафрукты в крошечных деревеньках типа Сэнкчуари или Кантри-Кроссинга.

– Вот гадство, – тихо выругалась Вивьен, когда заметила, кто возглавляет группу из пятерых минитменов.

Хэнкок тоже узнал серый плащ, сине-серый жилет и зеленый шарф, а главное – дурацкую колониальную шляпу. Губы Вивьен поджались в тонкую линию, и казалось, сейчас она даст деру, чтобы не общаться с этим парнем, который уже направлялся прямиком к ней, перешагивая через вражеские поверженные тела.

– Генерал! Большая удача, что ты оказалась здесь так вовремя, – приветствовал Гарви, протягивая женщине руку в перчатке из толстой грубой кожи. Чтобы ни случалось, он всегда пребывал в дебильно-бодром расположении духа.

– Рада тебя видеть, Престон, – Вивьен ответила на рукопожатие, но ее слова расходились с выражением ее лица, которое явно подводило и выдавало кислую мину.

Возвращаясь из Сэнкчуари, они надеялись здесь остановиться. Пропустить по стаканчику. Съесть по початку кукурузы. Вместо этого они получили геморрой в виде перестрелки и чрезмерно активного вдохновителя минитменов, который уже очень давно и настойчиво добивался внимания генерала.

Хэнкок оглянулся по сторонам в поисках остатков телепорта в Институт, но того и след простыл – либо его унесла «Подземка», либо мусорщики или минитмены разобрали на запчасти. Ничего, кроме шатких конструкций, сквозь которые тонкими полосами пробивалось утреннее солнце, не напоминало о «вершине сотрудничества людей Содружества».

– Я надеялся, что ты ответишь на мой призыв, генерал, – Престон привычно упер руки в бока, за его спиной подчиненные оттаскивали тела убитых рейдеров и обыскивали их, откидывая «трубники» и холодное оружие в одну кучу, а наплечники, шлемы и прочую нехитрую бандитскую броню – в другую. – Много вещей требуют твоего внимания. И телепорт… Я хотел кое-что обсудить с тобой. Наедине.

На последнем слове Гарви метнул взгляд на Хэнкока, с которым даже не соизволил поздороваться. Не припоминалось, чтобы у них были какие-то тёрки, но вероятнее всего, минитмену не нравился образ жизни как самого Хэнкока, так и города, которым он раньше управлял: Престон считал, что не алкоголь и химия, а честный труд на грядках поднимет Содружество с колен.

Вивьен скопировала его позу, и что-то между ними и промелькнуло – взгляды скрестились точно шпаги – еще немного, и посыпется сноп искр. Так бывает между бывшими любовниками, что какое-то время находились в созависимых отношениях, в которых один понял, что больше в них не нуждается. Любопытно, что связывало этих двоих до того, как выжившая покинула лоно природы и оказалась в Бостоне, что завертел ее водовороте опасных приключений, алкоголя, наркотиков, танцев и сомнительных связей?

– Извини, – тихо бросила Вивьен напарнику, ее хмуро изогнутые тонкими дугами брови красноречиво намекали, насколько ей не хочется оставаться с Престоном вдвоем. Хэнкок примирительно поднял открытые ладони, смерив Гарви равнодушным взглядом.

– Все путём, Вив. Пошли, Псина. Составишь мне компанию.

Хэнкок устроился на террасе, с которой раньше наблюдал, как телепорт поглощает Выжившую, и закурил, привычно почесывая за ухом усевшуюся под боком овчарку. Псина зевнул и принялся неторопливо вылизывать заляпанную в крови шерсть. Хорошо, что тошнотворный запах немытых тел рейдеров быстро уносил свистящий залетный ветер – иначе это место стало бы настоящей пыточной камерой.

Престон был намного выше Вивьен и в два раза крупнее, однако, скрестил руки в защитном жесте, когда говорил с ней. Переговоры минитменов, лязг оружия, шорох тел, оттискиваемых по земле, и прочая суета, мешали расслышать слова, но это было и не нужно: Хэнкоку достаточно было просто смотреть и читать эмоции на лицах, чтобы уловить общее направление беседы.

Престон долго что-то говорил, а Вивьен слушала, но ровно до тех пор, пока собеседник не полез в кожаную наплечную сумку за внушительной кипой бумаг, закрепленных на деревянном планшете, и не протянул Выжившей. Должно быть, это были те самые «многие вещи, требовавшие внимания» генерала. Хэнкок смутно представлял, чем конкретно Вивьен занималась, работая на Престона, но догадывался, что она была связана с поселениями и зачисткой территорий для них, но теперь это в прошлом.

Выжившая опустила глаза на бумаги и едва заметно подалась назад, так и не взяв планшет в руки. Голос ее стал громче, и теперь отдельные обрывки фраз долетали до ушей бывшего мэра вместе со сквозняком, что белугой завывал в переулке.

– ...знаем, что эта должность не была настоящей, – возразила Вивьен в ответ на какой-то веский аргумент Гарви.

– ...есть обязанности…

В переулке всколыхнулась и начала стремительно сгущаться темная энергия. Почувствовав запах жаренного, минитмены притихли и стали работать тише, чтобы тоже послушать беседу двух знаменитых лидеров. Хэнкок выкинул окурок и тут же потянулся за новой сигаретой, спеша продолжить глазеть на шоу.

– Я просто не могу, Престон! – крик Вивьен, словно боевой клич раздраженного мартовского кота, взвился и задрожал, окрашенный адреналином, что еще не успел схлынуть после боя. Не стоило Гарви так сразу лезть к ней – стоило подождать, пока она переведет дух, а уже потом грузить своими великими планами на межевание огородов.

Псина навострил уши-треугольники, Хэнкок переставил ногу так, чтобы оперативно вскочить, если придется выручать напарницу. Престон метнул сердитый взгляд на подчиненных, что замерли, слушая назревающую ссору, и те расторопно принялись за работу, делая вид, что их совершенно не заботят его дела.

– Отойдем, – Гарви отточенным командирским движением взял Вивьен за локоть, отводя ближе к северо-западным воротам, и та даже позволила ему сделать пару шагов, слегка растерявшись от напора, но потом резко выдернула руку.

– Я просто хочу, чтобы ты отпустил меня мирно, – поднимая локоть выше, чтобы в него вновь не вцепилась кожаная перчатка, заявила она.

– Это эгоистично с твоей стороны. Люди нуждаются в нас, и ты это знаешь. К тому же, дело не только в поселениях, генерал, но и в нас… – вот эту фразу было слышно уже очень четко, так как говорящие стали ближе.

– Я не генерал, Престон! Больше нет! Ты – лидер минитменов, а не я! И хватит считать меня таковой, хватит навязывать мне эти обязанности. Эгоистично или нет, но я ничего не могу сделать для твоих поселений.

Кажется, до этого парня стало доходить, что его собираются кинуть. Всегда добродушные глаза его потемнели, брови свелись к переносице. Удивительно, как иногда преображаются смирные на первый взгляд люди, когда не могут получить желаемое.

– Получается, ты просто использовала меня, чтобы я помог построить этот чертов телепорт?

Услышав это, Вивьен на долю секунду замерла: доля правды в его словах все же была.

– Ты всегда знал, как мне важно найти Шона. Я всегда буду благодарна за твою помощь, но теперь все изменилось, понимаешь? У тебя свой путь, у меня – свой.

– Все бросаешь? Бежишь от проблем, трусливо поджав хвост, даже после всего, что у нас было?