5. Лебединый танец (2/2)

Граната полетела куда надо и взорвалась, раздирая прочные рыболовные канаты и оставляя часть спины гиганта открытой. Металлическое крыло отпало и воткнулось острыми перьями в землю, его владелец неистово взвыл, выгнувшись так, словно черпал силу своей ярости из самого ядра висящего над головой полуденного солнца. Кейт, Вивьен и гули непрерывно вели по чудищу огонь, мешая быстро прийти в себя.

– Давай, Фар! – скомандовал Хэнкок.

Она вышла из-за угла станции метро, блещущая своей брутальной красотой и уверенностью, и дуло «Испепелителя» запело металлом, перекрывая все другие инструменты батального оркестра, устроившего в парке концерт под открытым небом. Пули обрушивались на огромные плечи Лебедя, его оставшуюся без защиты спину, огромную уродливую голову, покрытую кусками водорослей и остатками светлых волос. Шкуру толщиной в два пальца наконец-то удалось пробить, и из дырок, пульсируя, потекла горячая кровь. Прикрывая голову, он начал отступать, потому что миниган – это грозная сила даже против него.

Но была и страшнее.

Однажды Хэнкок добыл пушку, и не просто пушку, а «игрушку для больших мальчиков», как любила говорить Фаренгейт. Портативная установка «Страйкер» была модифицированным «Толстяком», но стреляла не ядерными мини-зарядами, а шарами для боулинга, причем многократно утяжеленными. Таких в комплекте имелось всего два, и один они с Фаренгейт уже потеряли, когда накурились и решили проверить, как эта штука работает. Теперь у пончика с билборда «Слокам Джо» действительно посередине зияла огромная дыра, а «Страйкер» с единственным зарядом валялся в Старом Капитолии скорее как сувенир, чем грозное оружие. Спасибо футболке Кейт, напомнившей Хэнкоку, что пушку можно снова пустить в дело.

Фаренгейт была явно крупнее и сильнее его, но мэр не мог упустить шанс выпендриться, когда столько заинтересованных глаз наблюдают за ним. С большим трудом он поднял спрятанный за кирпичным ограждением «Страйкер», водрузил его сошки на камень и навел прицел. Вот будет позорище, если он промахнется – еще хуже, чем проснуться с красивой девушкой одетым. Едва мотающаяся голова Лебедя оказалась в перекрестии, он выстрелил.

– Страйк!

Хэнкок никогда в боулинг не играл, но подозревал, что примерно так должна выглядеть победа в этой игре. Шар на огромной скорости вырвался из установки, со свистом рассек холодный воздух и влетел в голову Лебедя, как в переспелый арбуз, пробив ее насквозь. Куски черепа разлетелись кровавым салютом вместе с мозгами и глазами чудища, но супермутант еще какую-то долю секунду вертел остатками головы, стоял на ногах и размахивал здоровенными ручищами, пока не завалился сначала на колени, а потом набок.

Огромное чудовище, древний обитатель Бостон-Коммон, было повержено.

Все они столпились вокруг Лебедя – гули, люди, солдаты Братства Стали. Когда пение пушек стихло, парк накрыла полнейшая тишина, которую нарушал лишь скрип высоток и шелест травы от шагов людей, которые пытались поближе рассмотреть мутировавшую громадину.

– Ох-ре-неть, – протянула Пайпер, которая первая подала голос, не обращая внимание, что стоит в луже натекшей с супермутанта крови. – Хэнкок, расскажешь для «Общественных событий», как ты это провернул?

– Боюсь, мэр Макдонах не оценит такой материал, Пайпер, – чувствуя пульсацию адреналина, Хэнкок едва поднял зажигалку, чтобы прикурить – от отдачи пусковой установки намертво свело руки.

– Да он и другие мои статьи не особо любит, – беспечно махнула рукой журналистка. – Ну, так как насчет эксклюзивного интервью? Комбез, ты ли это? Так и знала, что ты тоже будешь здесь. Может, и ты дашь комментарий для статьи?

– Гражданские, расходитесь! Здесь работает Братство Стали!

Громовой строгий голос паладина Данса разнесся по округе вместе с грохотом его силовой брони. Выглядел он слегка помято, но, как и ожидалось, вполне благополучно пережил удар Лебедя. Другой паладин и несколько рыцарей за его спиной, не таясь брали площадку в кольцо. Жители Даймонд-Сити предпочли с Братством Стали не спорить и поспешили разойтись по своим делам. Потоптавшись на месте, Пайпер приняла решение к ним присоединиться, хотя и пообещала Хэнкоку, что заглянет в Добрососедство и выудит у него все подробности.

Хэнкок жестом приказал своим людям отойти за пределы парка, но Фаренгейт и Кейт остались с ним, стоя у него за спиной. «Испепелитель» в руках телохранительницы краснел, разгоряченный страстью боя, и обе женщины выглядели так, словно готовы завалить еще одного такого монстра.

– Впечатляющая победа, гуль, – заявил Данс. Он был настолько высок, что приходилось задирать голову, чтобы смотреть ему в глаза.

– Меня хвалит тостер. Впору обосраться от счастья, – холодно заметил Хэнкок, у которого азарт боя сменился вспышкой гнева. Он едва сдержался, чтобы не выдохнуть дым из легких в лицо Данса. – Мне не пришлось бы этого делать, если бы Братство не полезло куда не следует.

– Это отродье угрожало Содружеству. Нам был дан приказ его уничтожить, – отрезал паладин, тоном, громко заявлявшем о том, что другие доводы к сведению приняты не будут. Его солдаты тем временем переворачивали все вверх дном в наспех сколоченной хижине Лебедя в поисках каких-нибудь предметов, которые помогли бы понять, откуда вообще взялось это чудище.

– Есть мнение, что Институт присылает в Содружество супермутантов, – тихо добавила Вивьен, как бы аргументируя действия скрипторов. Она стояла между Дансом и Хэнкоком с таким видом, будто оказалась на нейтральной зоне между двумя баррикадами и не знала, в какую сторону бежать. По ее расцарапанной выше локтя руке бежала кровь, заляпывая Пип-Бой и капая с пальцев наземь.

– Может и так, но Лебедь был для нас полезен. Не стоило вам трогать его, – возразил ей Хэнкок, и поймал ее раздосадованный взгляд.

Это «вам», которое он невольно выделил, не только демонстрировало его отношение к Братству, но и доказывало отчужденность Вивьен от Содружества. Сначала его символизировал синий костюм девочки из Убежища, потом – довоенный супергеройский плащ, а теперь вот – форма солдата, которого никто тут не ждал. В какой-то момент Хэнкоку захотелось помочь ей и утянуть обратно в Содружество, подальше от Братства, которое и понятия не имеет, что нужно людям, которых оно пришло якобы защищать, но тут влезла Кейт:

– Вы не местные и не знаете, с чем нам приходится мириться, чтобы выжить. И если это пятиметровый супермутант в озере, то и пусть – по ночам тут не шляйся и все. А вы приходите и насаждаете свои порядки!

Хэнкок не знал, как Вивьен познакомилась с Кейт, но они были очень дружны до всей этой истории с Братством, несмотря на совсем разные характеры. Как он уже замечал, чем грубее вела себя «Бешеная-мать-ее-сучка Кейт», тем больше боли она скрывала – типичное поведение для тех, чье детство закончилось рано и самым жестоким образом. Если бы она только знала, что Вивьен делает все это ради Шона, возможно, она была бы помягче.

Шум винтокрыла, вернувшегося за своими солдатами, пробудил округу от оцепенения, взъерошил их волосы и едва не сорвал с Хэнкока треуголку. Скрипторы Братства погрузили на вертушку здоровенный зеленый ящик, который вытащили из хижины Лебедя.

– На борт, Остин, возвращаемся, – Данс перевел тяжелый взгляд с Хэнкока на Кейт и Фаренгейт и снисходительно добавил: – Прощайся, даю две минуты.

– Кейт… – Выжившая попробовала приблизиться, но та проворно отступила, демонстрируя, что они все-таки на разных сторонах.

– Не подходи ко мне, Вивьен.

Вообще-то Кейт не считала Братство такими уж злодеями и разделяла их стремление бороться с дикими гулями, супермутантами и прочими напастями Содружества, но эмоции в этот раз взяли верх. Послать подругу подальше на языке Кейт фактически означало: «я скучаю, возвращайся к нам».

Кейт развернулась слишком резко для человека, которому было все равно, и отправилась в сторону Добрососедства, увлекая за собой Фаренгейт, которая лишь мрачно махнула Выжившей рукой на прощанье. Они с Хэнкоком остались стоять вдвоем: у одной за спиной холодное железо и сталь, у другого – лица верных людей и труп гигантского чудища, а между – трещины сухой развороченной земли, пропитанной чужой кровью.

– Круто ты его, – рыцарь бросила многозначительный взгляд на смердящего монстра, который даже в виде мертвеца внушал страх.

Хэнкок двумя пальцами коснулся треуголки, выдал кривую ухмылку.

– Боулинг – развлечение для королей.

– Спасибо, что прикрыл сегодня. Я почему-то не сомневалась, что ты будешь тут, – Вивьен позволила себе устало улыбнуться, напоминая прежнюю себя – странную одиночку из Убежища, которая несется сломя голову, вечно попадает в неприятности, но никогда не позволяет себе сдаваться.

– И я не сомневался, что ты будешь тут, – зеркально ответил Хэнкок, в очередной раз спрашивая себя, как долго цепочки событий будут выстраиваться таким образом, что ему приходится бегать за этой женщиной. – Как видишь, я не безнадежный гуль-наркоман. То есть, это так, конечно, но и я кое-что могу, поэтому мое предложение будет снова в силе, если ты прекратишь эти танцульки с Братством.

Он долго ждал, когда схлынет желание опять сбежать, все бросить и отправиться с Вивьен покорять Содружество, но этого не происходило.

Вивьен обернулась на винтокрыл и убедилась, что он производит достаточно шума, и их никто не слышит. Уже погрузившийся в машину Данс осуждающе сверлил взглядом ее затылок.

– Еще не время, Джон, – философски заметила она, и мэр слегка опешил.

– Откуда... – Хэнкок мог по пальцем одной пятерни пересчитать людей, знавших его настоящее имя, но даже они предпочитали звать его по фамилии.

– Я знаю историю. Нетрудно сопоставить красный сюртук, треуголку и Старый Капитолий, – усмехнулась Вивьен. Порой он забывал, что она училась в довоенной школе, наверняка получила высшее образование и обладала таким знаниями, о которых никто в Содружестве и понятия не имел. Бесполезными для нынешнего времени знаниями, которые не помогали выживать.

– Просто совпадение, – пожал он плечами, которые зверски тянуло после использования «Страйкера». – Так меня звали и до встречи с красным сюртуком.

Хэнкок не стал рассказывать эту историю, потому что она цепочкой тянула за собой другие, и более личные, а на это не было времени. «Еще не время», так, кажется, сказала Вивьен. Впрочем, она интересоваться не стала, а лишь небрежно махнула рукой, делая шаг назад к своему винтокрылу.

– Вив?

Она обернулась – маленькая облаченная в сталь фигурка на фоне черного блестящего бока бронированной птицы Братства – и удивленно нахмурилась, наткнувшись на его улыбку.

– Если знаешь историю, то легко пройдешь по Пути Свободы, – загадочно заявил Хэнкок. Бросил окурок в сторону старого фонтана с торчащими из чаш головами львов и обнаженными по пояс женщинами в основании, убедился, что она проследила взглядом в направлении полета сигареты. – До встречи, Вивьен Остин.

– До новой встречи, Джон Хэнкок.

Затем мэр развернулся на каблуках и направился к своим людям вполне довольный собой: только что он показал Вивьен способ тоже стать своей.