[662] Храмы бога войны (2/2)

— И как вы меня узнали? — растерялся Ли Цзэ.

— Вас все знают, — удивлённо ответил старший монах, — от мала до велика. Ваши портреты висят в каждом храме, люди сызмальства вам поклоняются.

— Портреты? — с сомнением переспросил Ли Цзэ. Художникам он не доверял: вспомнить хотя бы розыскные листы!

— Есть легенда, — сказал старший монах, приглашая Ли Цзэ в храм, чтобы поглядеть на портрет бога, — что портрет этот был дарован храму безымянной богиней, странствующей по царствам и мирам, чтобы наставить людей на истинный путь. Будто бы сама богиня нарисовала этот портрет.

— В каждом храме царства есть такой портрет, — добавил другой монах, — и свиток с деяниями бога-завоевателя.

Ли Цзэ уже не слушал. Он растерянно уставился на висящий над алтарём портрет бога войны, то есть себя. Конечно, монахи его узнали: Ли Цзэ будто в зеркало посмотрелся. Но удивило его вовсе не сходство, а то, с какой точностью были нарисованы его доспехи. Нарисовать их мог только тот, кто видел их своими глазами: прорисованы были не только орнаменты, но даже следы, оставленные вражеским оружием, и Ли Цзэ живо припомнил, когда и как это произошло.

— Странствующая богиня? — пробормотал Ли Цзэ, начиная догадываться, о ком монахи говорят.

Чтобы проверить догадку, Ли Цзэ облетел все храмы столицы, а потом и царства Вэнь. Старший монах не обманул, в каждом храме или святилище был его точный портрет, а в некоторых ещё и каменные статуи. Его повсюду узнавали и везде рассказывали о странствующей богине, которая рисовала портреты.

Наконец Ли Цзэ добрался до гор Чжунлин, где некогда была его родная деревня, а теперь — большой город, взобравшийся окраинами даже на горные склоны, и храм бога войны в нём тоже был — на том самом месте, где была хижина его семьи и могила его матери. Ли Цзэ вошёл в храм и с изумлением увидел, что храм выстроен так, чтобы могильный камень оказался в почётном углу храма. В храме стоял полумрак, и монахи не сразу узнали вошедшего.

— Чей это храм? — спросил Ли Цзэ. — Чья это могила?

Монахи удивлённо переглянулись.

— Господин не из этих мест? — предположил старший монах. — Все люди царства Вэнь знают, что это храм бога войны, а могила — его матери.

— Моей матери? — вырвалось у Ли Цзэ.

Монахи всполошились, принялись зажигать светильники, а увидев, кто вошёл к ним в храм, — кланяться и растирать ладони. Богоявление, впервые за тысячи лет!

— Вы помните и о моей матери? — сдавленно спросил Ли Цзэ, на негнущихся ногах подходя к могильному камню.

Старший монах почтительно подал богу войну подушку, чтобы тот мог встать на неё коленями, но Ли Цзэ подношение отверг и встал так. Старший монах рассказал, что правители династии раз в год приезжают в Чжунлин, чтобы помолиться в храме, который считается главным в царстве Вэнь, и поклониться могиле матери бога войны.

Ли Цзэ долго стоял на коленях у могильного камня. Палочки благовоний он зажёг, но не молился, только прижался лбом к могильному камню в долгом поклоне.

После Ли Цзэ облетел и Десять Царств. Здесь тоже поклонялись богу войны, и в каждом храме был точный портрет Ли Цзэ или его статуя, а монахи рассказывали одну и ту же легенду — о странствующей богине-художнице.

Возвращаясь в столицу, Ли Цзэ уловил слабый отзвук ауры Небесного Императора в западной части города и сразу же спустился туда. Увы, сбежавшего императора он не нашёл, зато обнаружил, что в столице есть храм Лисьему богу: Лисий культ только-только подобрался к этим краям. Маяком оказалась маленькая деревянная статуэтка лисы на алтаре. Монахи — лисьи монахи, как они себя величали — носили высокие шапки с ушами или лисьи маски. Увидев потенциального нового адепта, они тут же окружили Ли Цзэ и принялись рассказывать ему, как велик Лисий бог.

— Кому вы это рассказываете… — пробормотал Ли Цзэ.

У старшего лисьего монаха оказался хороший слух, и он тут же переспросил с подозрением:

— Кому?

Но Ли Цзэ уже исчез. Лисьи монахи переполошились и, посовещавшись, решили, что им явился сам Лисий бог. Праздник в эту честь они устроили такой, что о нём потом ещё полвека в столице говорили!