[580] Время завоёвывать Дикие Земли (2/2)

— Разобью хана Диких Земель и вернусь, — сказал Ли Цзэ, беря Су Иланя за руки. — Оставляю тебе Гунгуна. Он позаботится о твоей безопасности.

Су Илань скорчил презрительную гримасу:

— Я тебя умоляю! Вот его бы ты прекрасно мог забрать с собой. Он меня терпеть не может, и это взаимно. Заботиться о моей безопасности? — спохватился он тут же. — О чём это ты?

Ли Цзэ виновато засмеялся:

— Это если вдруг министры захотят избавиться от царской наложницы.

— А если царская наложница вдруг захочет избавиться от министров? — фыркнул Су Илань. — Они ничего не смогут мне сделать. Я Белая Змея, а они жалкие людишки!

— И всё же один из этих жалких людишек очень беспокоится о тебе, — с улыбкой сказал Ли Цзэ, гладя Су Иланя по щеке. — Так мне будет спокойнее. Если Гунгун останется, я смогу сосредоточиться на завоевании Диких Земель.

— Только предупреди его, чтобы лишний раз ко мне не лез, — сказал Су Илань сварливо.

Ли Цзэ с серьёзным видом пообещал это сделать.

— И сам будь осторожен, — добавил Су Илань, хмурясь. — Варвары Диких Земель — свирепые и подлые. Не верь им, если не хочешь получить удар в спину.

Ли Цзэ пообещал и это сделать.

Напоследок они поцеловались.

Янь Гун между тем улучил минутку попрощаться с Юань-эром, а заодно наказать, чтобы тот передал письмо Цзао-гэ и вообще приглядывал за Ли Цзэ. О безопасности самого Юань-эра он тоже тревожился, потому навешал ему на шею минимум половину своих амулетов. Прощание их было не менее трогательным.

Войско, возглавляемое Ли Цзэ, выдвинулось в сторону Диких Земель. Жители столицы провожали царя одобрительными возгласами, многие держали в руках зажжённые палочки благовоний и ладонями нагоняли дым в сторону проезжавших всадников, чтобы окурить их. Считалось, что так воины будут защищены от козней злых духов, нередко навлекающих беды и даже случайную смерть. Ли Цзэ считал это суевериями, но Янь Гун сам лично окурил его палочкой чёрных благовоний ещё до выезда из дворца и делал это с таким серьёзным видом, что у Ли Цзэ духу не хватило его остановить или поддразнить.

Войска и обозы отправились разными дорогами, как и было решено на стратегическом совете.

Цзао-гэ ждал Ли Цзэ на заставе Мумянь, расположенной на границе царства Ли и Диких Земель. Городок был небольшой, но хорошо укреплённый и мог выдержать даже продолжительную осаду. Стычки с варварами вспыхивали именно у заставы Мумянь, потому что это был единственный путь в царство Ли со стороны Диких Земель, остальные пути — отрезаны горами и болотами. Это был стратегически важный пункт, и его нельзя было терять: если застава Мумянь окажется в руках врага, то они смогут провести через неё войска и разорить царство Ли, как проделывали это с другими царствами, расположенными в противоположной от царства Ли стороне.

Войско Ли Цзэ состояло из многих тысяч солдат Десяти Царств, но головной отряд, который возглавлял сам Ли Цзэ, насчитывал всего сто человек — знаменитая разбойничья сотня Чжунлин. Он знал, что они его не подведут, и мог всецело на них положиться.

Цзао-Гэ и Ли Цзэ обнялись при встрече после относительно долгой разлуки. Ли Цзэ с тревогой заметил, что шрамов у Цзао-гэ прибавилось.

— Проклятые варвары, — проворчал Цзао-гэ, когда Ли Цзэ начал расспрашивать об этом. — Пускают в ход зубы и когти, если теряют оружие. Накидываются, как стая крыс на хлебную корку. Сами бросаются пузами на копья, смерти не боятся. Верят, что каждая смерть делает сильнее их хана. Будто бы их души отправляются в котёл, из которого хлебает жизнь их хан, потому он неуязвим и бессмертен.

Ли Цзэ усмехнулся:

— Неуязвим и бессмертен? Что ж, скоро узнаем, так ли это.