[578] Подарки царской наложнице (1/2)

Подарки для Мэйжун: красивые одеяния, драгоценности и румяна, — были уложены в небольшие золотые шкатулки. Янь Гун придирчиво оглядел каждую и заметил, что если бы ему дарили такие сокровища, то он был бы на седьмом небе от счастья. Но речь ведь шла о Мэйжун. «Этому речному гулю угодить непросто!» — подумал Янь Гун. Он вообще ни разу не слышал, чтобы ей что-то нравилось.

Войдя в покои Хуанфэй, Янь Гун придирчиво оглядел Мэйжун. Она нисколько не походила на женщину, проведшую ночь в объятиях мужчины. Не было небрежности ни в одежде, ни в причёске, не было теней под глазами, и на слепящей глаза белизной коже не было ни пятнышка.

— Вот только евнуха мне не хватало, — сказал Су Илань недовольно, выкидывая руку в сторону.

Янь Гун посмотрел и заметил придворных дам, выстроившихся цепью возле окна. Выглядели они ещё недовольнее Мэйжун. Он сообразил, что придворные дамы явились выспрашивать у Юйфэй подробности ночи с царём, а может, давать советы, как более опытные наставницы. Но от Мэйжун, по всей видимости, они ничего не добились, иначе не стояли бы сейчас с таким недовольным видом. Что бы ни произошло в покоях Хуанфэй, эту тайну знали только двое: Ли Цзэ и Мэйжун.

— Я принёс тебе подарки от царя, — сказал Янь Гун, решив не замечать дурного настроения всех присутствующих, и похлопал в ладоши.

Слуги внесли подносы со шкатулками, расставили на столе, открыли крышки и удалились. Придворные дамы начали охать и восторгаться подарками. Су Илань поглядел на шкатулки скучающим взглядом:

— Подарки? По какому случаю?

— Я ведь говорил, что ты ещё до конца года станешь царской наложницей, — торжествующе напомнил Янь Гун. — Я знал, что так будет!

— Да что ты знаешь… — презрительно отозвался Су Илань, подцепил пальцем какое-то ожерелье и потянул из шкатулки. — Сомневаюсь, чтобы Ли Цзэ хотел вырядить меня во всё это. Подарки подбирал ты, евнух?

— Вечно тебе ничего не нравится, — оскорбился Янь Гун. — Любая женщина бы от радости прыгала, если бы получила такие!

Су Илань с непроницаемым лицом подпрыгнул и осведомился:

— Доволен?

Янь Гуна затрясло. Она каждое его слово собиралась высмеивать? Страшным усилием воли он взял себя в руки и сказал:

— Царь распорядился установить в покоях Хуанфэй жаровню. Что, кровь тебя совсем не греет?

Су Илань между тем вытащил из шкатулки с драгоценностями небольшое бронзовое зеркало и, держа его на ладони, странным взглядом смотрел на отражение. «Интересно, что она там видит?» — подумал Янь Гун. Все видели её по-разному, а какой видела Мэйжун сама себя?

Придворные дамы пошушукались и сказали, что крови у Юйфэй, наверное, мало, недаром ведь у неё такая белая кожа. Они были бы не прочь сделать себе кровопускание, чтобы хоть немного походить на красавицу.

Между тем созванные Янь Гуном слуги принесли в покои Хуанфэй жаровню — неуклюжее золотое чудовище на четырёх кривых ногах.

— Небеса милосердные, что это? — поразился Су Илань.

— Произведение искусства прошлой династии, — сказал Янь Гун. — Лучше в сокровищнице не нашлось.

— А что, нельзя было принести обычную жаровню с кухни? — поморщился Су Илань.

— В покоях царских наложниц должны стоять только золотые, — вмешалась старшая придворная дама.