[559] Беседа за чаркой вина (1/2)

Ли Цзэ смог припомнить, что однажды действительно спас белую змею: Цзао-гэ увидел на дороге белую змейку и хотел затоптать её, но Ли Цзэ не позволил. Выходит, Су Илань с тех пор ждал удобного случая, чтобы отплатить Ли Цзэ за своё спасение, потому что так требовало Негласное Дао. Поразмыслив, Ли Цзэ решил, что Негласное Дао — всего лишь совесть. Если бы такое Дао существовало на самом деле и если бы за его неисполнение наказывали, то в мире не было бы несправедливости. Но, выходит, Ли Цзэ был прав: не все змеи плохие и не все демоны.

Министры и Янь Гун, узнав, что он вернулся из покоев Хуанфэй, тут же засыпали его вопросами. Ли Цзэ сказал:

— Мэйжун собиралась провести сто дней в медитации. Я ей помешал, за что мне очень неловко.

— Куда катится мир! — неодобрительно сказал Синий Министр. — Женщины занимаются духовными практиками!

Янь Гун не поверил, но благоразумно промолчал. В покоях Хуанфэй явно что-то произошло! Иначе Ли Цзэ не был бы таким задумчивым. Быть может, Мэйжун подкинула ему ещё какую-то загадку, о которой он не хочет говорить вслух.

Ли Цзэ было о чём подумать. Легенда о Белой Змее, которую он услышал от Су Иланя, казалась странной и недосказанной. Если верить легенде, то все белые змеи наполовину люди, потому что рождаются от смертных мужчин, но вместе с тем они обладают уникальными способностями. Например, могут лечить раны собственной кровью или менять обличье. Другие демоны охотятся на белых змей, чтобы убить и съесть их и тем самым получить бессмертие. Значит, красноглазая змея приползла, почуяв Белого Змея в столице, и, руководствуясь запахом, разрушила несколько улиц, чтобы разыскать и съесть Су Иланя. Если легенды верны, то красноглазая змея появляется раз в несколько сотен лет, а первые записи о ней — времён династии Гу, которая правила этими землями приблизительно двенадцать тысяч лет назад. Выходит, что красноглазой змее двенадцать тысяч лет, а может, и больше, и столько же лет Су Иланю, поскольку красноглазая змея, по его словам, уже давно охотится за ним. «Двенадцать тысяч лет, — подумал Ли Цзэ, — сложно даже представить, чтобы кто-то прожил столько. Это уже бессмертие. Неужели красноглазой змее всё мало?»

Ли Цзэ взял два сосуда вина и отправился в покои Хуанфэй. Су Илань, в обличье Мэйжун, со скучающим видом слушал придворных дам, которые читали ему дворцовый этикет. Увидев царя, придворные дамы поклонились. Ли Цзэ велел им уйти, что они немедленно исполнили, шушукаясь при этом: они решили, что царь пришёл-таки к наложнице, как и полагалось. Су Илань, увидев, что они остались наедине, явно почувствовал себя неуютно.

— Что тебе нужно? — спросил он резко.

— В моём присутствии можешь не притворяться, — сказал Ли Цзэ, подразумевая смену обличий.

Су Илань махнул перед собой рукавом и стал самим собой, но настороженности в нём это не убавило. Ли Цзэ сел, поставил сосуды с вином на стол и спросил:

— Ты пьёшь вино?

Су Илань вытянул шею и поглядел на вино с таким видом, с каким разглядывают обнаруженную на кухне дохлую крысу.

— Я не пытаюсь тебя опоить или отравить, — счёл нужным сказать Ли Цзэ.

— Ты бы и не смог, — усмехнулся Су Илань, садясь к столу.

— А что, белые змеи невосприимчивы к яду? — с любопытством спросил Ли Цзэ.

— У меня хорошее обоняние, — возразил Су Илань, — я бы почуял, если бы к вину было что-то подмешано.

— А… — сказал Ли Цзэ и разлил вино по чаркам. — Но если бы ты выпил яд, то отравился бы?

— Если ядовитая змея укусит сама себя, то умрёт, — сказал Су Илань. — Зачем ты спрашиваешь об этом? Хочешь выспросить о слабостях белых змей, чтобы потом использовать это против меня?

— Мне просто любопытно, — возразил Ли Цзэ. — Но я бы узнал о слабостях красноглазой змеи. Она наверняка вернётся и…

— Не в твоей жизни, — покачал головой Су Илань и, прикрыв лицо рукавом, выпил чарку вина.