[542] «Царская наложница едет!» (1/2)

Янь Гун рассчитал верно, сделав заложницами других женщин Весеннего Дома. Красавица Мэйжун была строптива, но он сразу разглядел в ней честную женщину, потому знал, что она не сбежит, если на кону будет жизнь других людей. Так и вышло, Мэйжун скоро спустилась обратно, неся приличных размеров узел, который швырнула на стол евнуху. Янь Гун сделал знак слугам развязать его.

— Не гнушаешься рыться в женских тряпках? — насмешливо спросила Мэйжун.

— Я отвечаю за безопасность царя, — спокойно ответил Янь Гун, рукоятью плети проверяя, что за вещи в узле. — А если ты спрятала оружие, чтобы убить его?

— Тогда стоило вообще спасать? — фыркнула Мэйжун пренебрежительно. — Можно было просто дождаться, когда яд распространится до сердца и остановит его.

— Какая осведомлённость… Говоришь так, будто знаешь о ядах всё, — заметил Янь Гун, сосредоточенно разглядывая содержимое узла.

— Я много чего знаю.

— Нисколько не сомневаюсь.

Среди вещей красавицы Янь Гун не нашёл ничего подозрительного, но вещи эти нисколько не походили на пожитки женщины из Весеннего Дома. Здесь было несколько одеяний, немного украшений, большая часть которых, вероятно, была подарена соискателями, поскольку Янь Гун заметил и ту драгоценную ветвь, которую принёс в качестве отгадки Бай Чи, но всё остальное — бамбуковые свитки с легендами, книги древней поэзии, письменные принадлежности, — скорее походило на скарб какого-нибудь учёного.

— Это всё твоё? — скептически спросил Янь Гун.

— Я это не украла, — резко отозвалась Мэйжун.

— Я и не говорил, что украла, — возразил Янь Гун. — Ты настолько умна, чтобы читать книги?

— Скажу тебе больше, я настолько умна, чтобы их писать, — парировала Мэйжун.

— Нисколько не сомневаюсь, — повторил Янь Гун. — Так интереснее. Ты наверняка понравишься царю.

— Мне всё равно, понравлюсь я царю или нет, — ещё резче сказала Мэйжун, — но наложницей его я никогда не стану!

Янь Гун велел слуге завязать узел и отнести его к повозке, потом с исключительной вежливостью поклонился и сказал:

— Прошу Юйфэй следовать за мной во дворец.

— Не называй меня так! — Глаза Мэйжун гневно вспыхнули.

— Я не знаю твоего имени, — возразил Янь Гун, — и сильно сомневаюсь, что ты мне его назовёшь, но царской наложнице не пристало называться прозвищем из Весеннего Дома. Мэйжун останется на этом постоялом дворе, а через порог дворца переступит Юйфэй.

Кажется, Мэйжун заскрежетала зубами на эти слова, но совладала с собой, сложила руки на животе, как полагается женщинам, и пошла к дверям. Янь Гун посадил её в повозку, сам сел напротив и велел слугам трогаться.

— Царская наложница едет! — выкрикивали слуги, когда повозка проезжала по улицам столицы.