[516] Так зародилась легенда о Ли Цзэ (2/2)
— Я сам, — возразил А-Цзэ и, поглядев по сторонам, уточнил: — И в какую сторону я должен буду его… сдвинуть?
Бандиты, услышав это, расхохотались ещё громче. Так обстоятельно спрашивает, точно уверен, что сможет передвинуть валун! Нет, точно нужно упросить дагэ оставить дурачка в банде, будет всех веселить своими глупыми выходками.
Цзао-гэ выгнул бровь, но ткнул пальцем наугад, не глядя. Вышло — в сторону долины по ту сторону гор. А-Цзэ кивнул и, отступив от камня, посоветовал:
— Вам бы отойти немного. Мало ли что.
Бандиты прямо-таки залились смехом, но по знаку Цзао-гэ расступились. А-Цзэ набрал полную грудь воздуха, выдохнул и с разворота пнул валун левой ногой. Он слетел со смотровой площадки с такой скоростью, что вокруг взвились клочья разодранного воздуха, застилая обзор, и раздался свист. Валун пролетел, снеся несколько невысоких горных вершин, пробил во встретившейся на пути горе отверстие, похожее на ущербную луну, и упал где-то далеко в долине со страшным грохотом. А-Цзэ вытянул шею и поглядел в ту сторону, куда улетел валун.
Бандиты смотрели на него в немом изумлении, глаза их вытаращились, как у лягушек. Потом они вдруг разом опомнились и схватились за оружие. А-Цзэ удивился. Цзао-гэ поднял ладонь, призывая разбойников успокоиться, и спросил сурово:
— Кто ты? Демон или человек?
— Как будто человеку под силу такое сделать! — проворчал Янь Гун, но не смог скрыть разгоревшегося в глазах восхищения.
А-Цзэ чуть нахмурился и ответил:
— Я человек, а не демон. Я проклял Небеса, а они благословили меня невиданной силой.
— Небеса ответили тебе на проклятие благословением? — потрясённо спросил Цзао-гэ. — Чем же они так провинились перед тобой, что униженно даровали тебе благословение в ответ на проклятие?
А-Цзэ помрачнел, но ответил:
— Моя мать, чтобы спасти меня от голодной смерти, кормила меня собственным мясом. Разве не имею я права проклясть Небеса?
Бандиты содрогнулись, услышав это. Цзао-гэ смотрел на него широко раскрытыми глазами, силясь понять, правду говорит это мальчишка или выдумывает. Нет, Цзао-гэ хорошо разбирался в людях, этот не лгал.
— Так вот почему он больше не ест мяса, — пробормотал Янь Гун.
А-Цзэ повернулся и испытующе посмотрел на Цзао-гэ. Тот долго смотрел на пробитую валуном гору, потом проговорил:
— Ли Цзэ, теперь тебя будут называть Ли Цзэ — Силач Цзэ. Негоже тебе теперь называться детским именем.
— Почему? — спросил А-Цзэ.
— Где ты видел, чтобы главарей банды разбойников звали детскими именами? — фыркнул Цзао-гэ и хорошенько хлопнул А-Цзэ по плечу. — А-Цзэ ты пришёл в эти горы, а уйдёшь отсюда Ли Цзэ. Чую, натворишь ты ещё дел!.. Эй, молодцы, теперь это ваш дагэ! — сказал Цзао-гэ, обращаясь к бандитам. — Будете слушаться его и выполнять все его приказы. Цзао-гэ от своего слова не отступается.
А-Цзэ поглядел на него с некоторым удивлением. И почему такой честный человек стал бандитом?
Бандиты, переглянувшись, покивали друг другу, соглашаясь с решением своего бывшего вожака. Если это мальчишка пинком может валуны сшибать, что из него будет, когда он немного подрастёт? Лучшего главаря и не сыщешь!
— Дагэ! — завопили они. — Ли-дагэ! Цзэ-дагэ!
Цзао-гэ одобрительно кивнул и тут заметил, что Янь Гун стоит в стороне и лицо у него стало похоже на морду тибетской лисы.
— А ты что? — спросил Цзао-гэ у него. — Почему не поприветствовал нового вожака, Гунгун?
Все бандиты посмотрели на него, поглядел и А-Цзэ. Янь Гун помрачнел и набил себе полный рот навоза.