[510] Мать, доведённая до отчаяния, пойдёт на что угодно, чтобы спасти сына (1/2)

В стране, что некогда носила название Хэ, в маленькой нищей деревушке, упирающейся краем в горы Чжунлин, названные так, потому что в них случались обвалы и погребли под собой много людей, превратив подножия гор в могильные холмы, в расшатанной ветрами хижине с покосившимися стенами и сползшей набекрень крышей умирал мальчик. Лет ему было двенадцать или около того. Мать его была слишком бедна, чтобы купить не только лекарства, но и даже еду. В той деревне все были бедны и спасались от недугов и голода кипятком, благо что воды в реке было много.

Болезнь пришла и выкосила половину деревни, мальчик недуг одолел и мог бы поправиться, всего-то и нужно было восстановить истощённые за время болезни силы, но матери нечем было его накормить, в доме не осталось ни зёрнышка риса. Бывало, спасали травы и коренья, но в тот год случилась засуха и всё вокруг стало выжженной пустыней.

— Пожалуй, схожу к вану и попрошу взаймы горсть зерна, — сказала мать.

Ван, правитель деревни, был несказанно богат. Кладовые его ломились от зерна. Но ван был жаден и скуп, у таких, как говорится, зимой снега не выпросишь.

Мать надеялась, что её горе тронет сердце богача. Напрасно она стояла на коленях в пыли и взывала к его совести. Стол его ломился от еды, ван жрал одну куриную ножку за другой, часто рыгал и ронял куски на пол, их тут же сжирала жирная псина.

Одного кусочка с этого стола… нет, даже одной обглоданной кости хватило бы, чтобы спасти жизнь умирающему мальчику, но…

— Вышвырните её за ворота, — сказал ван слугам, вытирая лоснящиеся от жира губы. — Кто вообще её пустил в дом? Найдите его и побейте палками.

Слуги схватили бедную женщину и потащили за ворота. Она всё умоляла вана смилостивиться, но замолкла, когда услышала, как он сказал ей вслед:

— Вот же дура, даже не понимает, что ей легче станет жить, когда малец помрёт: одним ртом меньше, одной миской еды больше.

Разве Небеса не должны покарать таких циничных людей? Но нет, Небеса остались глухи. Ни мольбы матери, ни её проклятия не были услышаны. Слуги вышвырнули её из дома вана и пригрозили, что если она придёт снова, то палками побьют и её. Она долго сидела у ворот, но уже ничего не просила, силы покинули её.

Мальчик был ещё жив, когда она вернулась домой. Был он в забытьи или спал, кто знает. Мать долго стояла у его постели, глядя на измождённое тельце. До болезни он был красивым, как и его покойный отец, но теперь это были лишь обтянутые кожей кости. Губы её задрожали, она ушла на кухню и повалилась на колени у потухшего очага. Она не могла его спасти, последняя надежда рухнула.