[476] Недопёсок лиспоряжается на Небесах (1/2)
Выполняя приказ Ху Фэйциня, Ли Цзэ пошёл следом за Сяоху. Присутствие он своё скрыл, чтобы лишний раз не смущать чернобурку: он подметил, что Недопёсок всегда на него косится, когда разговаривает с Ху Фэйцинем. На самом деле, проявлением неприязни это не было. Недопёсок просто не определился ещё, как относиться к Ли Цзэ. Он завёл себе много приятелей среди небожителей и даже богов, потому что такой проныра везде пролезет и будет при месте, но Ли Цзэ казался ему чем-то недосягаемым: настоящим богом! Во-первых, он был высокий и статный, а во-вторых и главное, он всегда носил доспехи, а к «обмурдированию» Недопёсок всегда питал слабость: вспомнить хотя бы, как он по случаю Небесной Войны вооружился дубиной и нахлобучил на голову котелок. Но здесь-то были настоящие доспехи! Недопёсок бы от таких не отказался и временами размышлял, как бы прилисить себе ранг военачальника. Он считал, что вполне этого заслуживал (кто расправился с ядовитыми змеями, когда они наползли в спальню шисюна?), да и свободных хвостов у него ещё хватало. Вообще-то доспехи он уже прилисил: подкопался под Небесный Арсенал и разыскал для себя снаряжение подходящего размера, — и частенько вертелся перед большим блестящим зеркалом в отведённых ему покоях (у Недопёска, разумеется, была своя комнатка в Небесном Дворце, но ночевал он в ней редко, предпочитая ночью прятаться под кроватью Ху Фэйциня по старой памяти или в норе, собственнолапно вырытой и обустроенной им по всем лисьим правилам в Саду Цветения) и любовался собой. Но Ли Цзэ, разумеется, ничего этого не знал.
К удивлению Ли Цзэ, Недопёсок не сразу занялся делами, как грозился. Он забежал в Небесные Сады, чтобы сказать Хуа Баомэй, что вернулся, и вручил ей припрятанный — слисенный! — где-то подарочек — шёлковую ленточку для волос, как и полагалось галантному кавалеру, потом вздремнул четверть часа, выбрав для сна самое солнечное место в саду (лисы любят погреть бока, «вытопить жирок», как гласит лисья поговорка), и с узкими от сна глазами поскакал наконец на кухню.
Главный повар был хорошим приятелем Недопёска. Во дворце, где привередливые или избалованные небожители то и дело воротили нос от еды и требовали каких-то деликатесов, лисы вели себя по-другому, что несказанно радовало поваров: они ничем не брезговали. Недопёсок всегда с готовностью пробовал новые блюда, решая, годятся ли они для Ху Фэйциня, и аппетит у него был — позавидуешь! Он по десять раз на день мог забегать на кухню и «проверять».
В этот раз главный повар, прослышав о свадьбе, приготовил множество разных блюд, чтобы Недопёсок посмотрел, попробовал и решил, какие подавать на свадьбе. Недопёсок, вертя хвостами от удовольствия, сунул морду в каждое блюдо и одобрил всё, от первого до последнего. «Свадебный пир должен быть роскошным!» — сказал он, и главный повар с ним согласился.
Заморив так червячка, Недопёсок принялся носиться по Небесам, не забыв прихватить с собой лесенку. Ему ещё предстояло набрать небожителей в процессию, и он отнёсся к делу со всей ответственностью. Ли Цзэ поразился, насколько деятельной была чернобурка, а ещё больше тому, что и он бы не выбрал лучше.
При выходе из Небесного Дворца и возвращаясь обратно, Недопёсок неизменно показывал лисьи дули трупам заговорщиков.
Покончив с этим, Недопёсок отправился к небесному портному, который уже ждал его: он испокон веков шил одеяния для небесных императоров и очень этим гордился. Недопёсок полагал, что легко не будет, но они, к его удивлению, сначала поладили, потому что быстро сошлись на том, какого цвета должно быть свадебное одеяние Ху Фэйциня и выбрали один и тот же отрез ткани. Насчёт золотых нитей и алых шёлковых, из которых полагалось соткать головную вуаль для Небесного Императора, они тоже не спорили: Сяоху сказал, а небесный портной согласился, что хорошо было бы выткать цветы на вуали и что он принесёт лисоцветы, потому что Лисьему Богу полагается, чтобы на его головной вуали были лисоцветы. Небесный портной, оказывается, видел эти цветы в Небесных Садах и согласился, что они очень красивые и подчеркнут изящество черт лица Небесного Императора. Но потом пришёл черёд узора ткани свадебного одеяния.
Небесный портной, перешивший на своём веку немалые тысячи платьев, сказал, что вышивать полагается фениксов.
— Лис, — сказал Недопёсок.
— Фениксов, — настаивал небесный портной.
Недопёсок облизнул морду, размышляя, приличествует ли Лиспорядителю Свадеб затевать драку с небожителем. В мире демонов он ни секунды не раздумывал и устроил выволочку лису-портному, чтобы отстоять собственный выбор. Но этот всё-таки небожитель, к тому же у него нет шерсти, которую можно выдрать, а кусаться Недопёсок не любил: кусать нужно вкусняшки на кухне, а не небожителей за ногу. Или за нос. Ничего другого не оставалось, как… нет, не сдаться, разумеется, а применить тайную лисью технику спора: в ответ на все реплики небесного портного Недопёсок принялся тявкать и затявкал его так, что тот зажал уши руками и закричал:
— Хоть лисы, хоть крысы, только пасть захлопни!
Недопёсок тут же замолчал и с довольным видом провёл лапой по усам, вытирая слюни, которые в пылу тявканья могли запачкать морду. Доволен он был тем, что не пришлось прибегать к крайнему, но излюбленному средству: если кто-то перечил Недопёску, он начинал закатывать или выпучивать глаза и грозиться, что нажалуется шисюну.
Удостоверившись, что ничего не забыл, Недопёсок поскакал к Небесной Лестнице. Ли Цзэ подумал, что стоит проявить себя и предложить чернобурке помощь: с такими короткими лапами взбираться по лестнице Недопёску будет трудно, а Тяньжэнь велел за чернобуркой приглядывать. Но остановился у лестницы Сяоху вовсе не потому, что понял невозможность лисам по ней подняться, а потому, что лестница его впечатлила. Он поставил передние лапы на самую нижнюю ступень, пробуя её на прочность, потом помахал лапой между ступенями, пытаясь определить, не спрятаны ли между ними невидимые тросы, которые держат ступени. Ничего не обнаружив, Недопёсок впечатлился ещё больше и прошептал:
— Блох мне в холку, вот это лесенка!
Отдав должное Небесной Лестнице, Недопёсок вытащил духовную сферу, запрыгнул в неё и покатил вверх. Ли Цзэ пришлось подниматься по лестнице едва ли не бегом: сфера летела быстро. «Откуда у него такой могущественный артефакт?» — подумал Ли Цзэ. Такие прежде использовались для богоявлений (в них боги и небожители спускались в мир смертных, чтобы что-нибудь возгласить), но были упразднены за ненадобностью и сломаны при прежнем Небесном Императоре, который считал, что жалкие смертные недостойны сошествия богов. Богам приходилось исхитряться и на свой страх и риск спускать людям, их почитавшим, шепотки на паутинках. Сделать это можно было лишь осенью, когда воздух полон летающей паутины.
Недопёсок взлетел высоко, выбрал самый оживлённый летающий остров и спустился. Небесные звери радушия не проявили, только покосились на незваного гостя. Недопёска это не смутило, он расставил задние лапы, передние упёр в бока и громко пролаял: