[469] Трое лис и один лисьекусь (1/2)
— Свадьбу? — протянул Ху Вэй. — Что тут обсуждать? Недопёсок всё устроит. Уверен, он уже, выпялив язык, носится по миру демонов, созывая гостей.
— В способностях Сяоху я нисколько не сомневаюсь, — возразил Ху Фэйцинь и добавил, обращаясь к Ху Сюаню: — Сяоху вызвался устроить Небеснолисью Свадьбу.
— Маленький проныра, — невольно улыбнулся Ху Сюань.
— Я хочу, чтобы Сюань-сюн тоже был на нашей свадьбе, — сказал Ху Фэйцинь.
— И я, — кивнул Ху Вэй. — И что?
— А то, что никто из лисьих демонов не должен узнать, что к Сюань-сюну вернулась память, — серьёзно сказал Ху Фэйцинь. — Ты сможешь держать язык за зубами?
Ху Вэй нахмурился:
— Я душу из них вытрясу! И ты, гэгэ, сможешь вернуться домой. Они не посмеют…
— А-Вэй, — прервал его Ху Сюань, — я не хочу возвращаться. Я наконец-то стал свободным. Изменится Лисье Дао или нет, я не вернусь.
Ху Вэй тихонько зарычал.
— «Круг Золотой Рыбки» должен был навсегда стереть мою память, — продолжал Ху Сюань. — Именно поэтому отец позволил Лунвану забрать меня. Если отец узнает…
— И что он сделает? — угрюмо спросил Ху Вэй. — До Небес он свою палку не докинет.
— Ху Вэй, — строго сказал Ху Фэйцинь, видя, что Ху Вэй упрямится, — никто ведь не запрещает тебе взлисить их за… то, что они совершали, оправдываясь Лисьим Дао. Твой гнев понятен.
— Да что тебе понятно! — огрызнулся Ху Вэй. — Я сам ничего толком не понимаю! Как… как они могли? Лисы… лисы так не поступают! Лисы не убивают друг друга! Грызутся только и выдирают друг другу шерсть. А тут… лисят! Глупышей, у которых ещё глаза не прорезались!
Ху Фэйцинь ничего не стал на это возражать. Ху Вэю нужно было выговориться, вернее, проораться, если судить по высоте его голоса.
— Если так, чем тогда лисы отличаются от небожителей? — прорычал Ху Вэй.
Ху Фэйцинь высоко-высоко вскинул брови. Ху Вэй поспешно добавил:
— Без обид. Но до твоего воцарения тут хорьками кишмя кишело.
— Я знаю, — с лёгким вздохом сказал Ху Фэйцинь. — Ну, успокоился?
Ху Вэй поджал губы и некоторое время разглядывал Ху Сюаня, кончик его носа при этом дёргался. Вынюхать ауру так и не удалось, он мрачно сказал:
— От тебя больше не пахнет лисом, гэгэ. Если бы ты подкрался, я бы тебя даже не заметил. Что, у небесных лисов ауры нет? Как такое возможно? У всего на свете есть аура.
Ху Сюань несколько смутился. Он был первым и единственным Небесным Лисом, лапа которого ступила на Небеса, поэтому ничего не мог сказать о других. Ху Фэйцинь тоже не знал, почему вместе с воспоминаниями пропала лисья аура и не вернулась даже после съеденной ягоды пробуждения, но вдруг почувствовал, что его губы движутся сами собой и говорят голосом Бай Э:
— Волшебная ягода, которую он съел, подчистила остатки лисьей ауры, растрёпанной «Кругом Золотой Рыбки». При этом обычно вспоминается прошлая жизнь, и аура, которой обладал прежде, заполняет пустоты, но лисьи демоны не перерождаются, поэтому вспомнилось только забытое в этой жизни.
Ху Вэй отскочил в сторону и встал в оборонительную позицию, схватив при этом Ху Сюаня за руку и оттащив за собой следом:
— Ты кто? Ты не Фэйцинь!
— Бай Э, — недовольно сказал Ху Фэйцинь уже своим голосом, — что ты делаешь? Я ведь просил… А теперь мне придётся объясняться.
Губы его опять сказали чужим голосом:
— Тебе всё равно пришлось бы рано или поздно, а я просто ответил на вопрос. Я им представлюсь?
Ху Фэйцинь вздохнул и позволил Бай Э просочиться на поверхность. Бай Э не стал вселяться полностью, только глаза изменили цвет на струящуюся Тьму.
— Мы уже встречались, — сказал он лисам, — но познакомиться случая не представлялось. Я Бай Э, то, что вы, лисьи демоны, называете Тьмой, а все остальные — Великим.
Ху Сюань тихо вскрикнул, прикрыв губы ладонью, но тысячелетняя привычка поборола страх. Он подошёл к Ху Фэйциню и с самым серьёзным видом взял его за запястье. Пульс у Ху Фэйциня был ровный и сильный, хотя и не вполне лисий. Духовные силы, хоть и были разной природы, органично переплелись, и Ху Сюань не смог определить, какая из них доминирует.
— Ты… ты не одержим Тьмой, — медленно сказал Ху Сюань. — Тьма… ты сам?
Ху Вэй зарычал и сделал движение, чтобы схватить Ху Фэйциня за горло, но остановился на полпути и резко спросил:
— И как эту дрянь из него вытащить?
— Эй! — обиделся Бай Э.