[443] Самоволка Ху Сюаня (1/1)

«Это несправедливо», — подумал Ху Сюань, глядя вслед Ху Баоциню.

Тот никогда не брал его собой в Лисоград, даже если отправлялся просто на прогулку, а не по лисьезнахарским делам. Ху Сюань, не считая походов в демонический лес, безвылазно сидел дома, а лисы-фамильяры зорко следили, чтобы он не отправился в самоволку.

Ху Баоцинь всегда отшучивался на его вопросы или возмущения. Мол, другие лисьи знахари спят и видят, чтобы похитить чужого ученика, поэтому чтобы сидел дома и носа на улицу не казал. Мол, в Лисограде нынче каждый первый блохастый, нахватаешься блох — придётся обриться наголо, будешь тогда не лисий знахарь, а лисий монах. Ху Сюань был далеко не дурак, понимал, что всё это отговорки. Не понимал только, зачем Ху Баоциню так с ним поступать. «Может, — подумал Ху Сюань, — стыдится, что у него кудрявый ученик? Но я ведь научился хорошо маскироваться…»

В общем, это было очень обидно, особенно когда Ху Баоцинь возвращался из Лисограда хорошенько навеселе.

Ху Сюань твёрдо решил: когда Ху Баоцинь пойдёт по своим делам, он тихонько выберется из дома и проследит за ним, а лисам-фамильярам подсунет вместо себя обманку. Он уже хорошо научился превращать одни вещи в другие вещи. Чучелко себя сделать труда не составляло, нужна была лишь старая одежда и метёлка. Ху Сюань проверил, лисы-фамильяры не были способны отличить подделку от настоящего.

Ху Баоциня в тот день позвали на Лисье Судилище. Ху Сюань не знал, что это такое, но заметил, что Ху Баоцинь разозлился, получив приглашение: он разорвал его в клочья и велел посыльному убираться. Посыльный поджал хвост, но сказал, что ему велели дождаться Великого Лисьего Знахаря и сопроводить его на вынесение Лисьего Приговора, а оставаться ли ему на приведение Лисьего Приговора в исполнение — решать самому Великому Лисьему Знахарю.

— Как будто они сами не знают, что я никогда не остаюсь, — сквозь зубы сказал Ху Баоцинь.

Посыльный только развёл лапами, он был лис подневольный и говорил только то, что ему велели передать. Ху Баоцинь поморщился, но пошёл с ним. А Ху Сюань, старательно скрывая своё присутствие, прокрался следом. Поглазеть на Лисоград у него времени не было: лис-посыльный и Ху Баоцинь шли быстро, если бы Ху Сюань отстал от них, то сам ни за что не нашёл бы, куда они ушли, потому что вокруг были тысячи незнакомых ему запахов. Ху Сюань решил, что поглазеет на обратном пути, только взглянет, что это за Лисье Судилище такое. Он заметил, что Ху Баоциню кланялись едва ли не все встречные лисы, но он не удостаивал их и взглядом. В лисьей иерархии, видимо, Верховный Лисий Знахарь занимал не последнее место (лисьей иерархии, к слову, Ху Баоцинь Ху Сюаня ещё учить не начал, говорил, что займётся этим после посвящения Ху Сюаня в лисьи знахари). На Ху Сюаня никто внимания не обращал: или он так хорошо выучился скрывать своё присутствие, или оставлял столь незначительное впечатление. Но сейчас это ему только на руку было. Если бы Ху Баоцинь его заметил, ему бы грозила шикарнейшая трёпка за нарушение правил дома, которые были в этом вопросе однозначны: «Никаких самоволок!»

Лис-посыльный привёл Ху Баоциня в непритязательного вида дом, на котором была вывеска: «Лисье Судилище». Ху Сюаню это место сразу не понравилось, оно оставляло какое-то гнетущее впечатление, но он никак не мог понять, почему так, ведь снаружи дом казался обычным, да и внутри тоже ничем не отличался от других домов, разве только тем, что ни стены, ни пол, ни потолки в нём были некрашеные. «Быть может, это Лисье Судилище ещё не достроенное», — решил Ху Сюань.

Ху Баоцинь вошёл в просторную комнату, где ждали другие лисьи знахари. Ху Сюань нашёл щелочку в стене и приник к ней глазом. Все лисы были одеты в тёмно-серые одеяния, у некоторых были плащи с капюшонами, закрывающими морды. Запахи были Ху Сюаню незнакомы, но не все: он смог определить, что среди собравшихся где-то затерялись несколько дядюшек Ху. Ху Баоцинь в своём белом одеянии словно бы осветил комнату, но тем зловещее стали казаться все остальные лисы. Ху Сюань и не думал, что у лис могут быть такие тёмные морды и такие горящие глаза.

— Да начнётся Лисье Судилище, — с явной неохотой сказал Ху Баоцинь, отвергая предложенный ему стул. Он так и остался стоять, всем своим видом говоря, что задерживаться здесь не намерен.

В центре комнаты, окружённые лисами в сером, стояли лис с лисицей, в лапах у которых было по лисёнку. Лисица горько плакала, у лиса была совершенно белая морда, несмотря на рыжий окрас.

— Знахарь Пу, ты нарушил Лисьезнахарское Дао, прижив лисят с этой недостойной лисицей, — быстро и без выражения, словно наспех, сказал Ху Баоцинь, — да свершится Праволисие.

Сказав это, Ху Баоцинь развернулся и вышел, громко хлопнув дверью. Лисы в сером начали неодобрительно перешёптываться. «Очень невежливо так хлопать дверью», — подумал Ху Сюань, размышляя, что делать дальше: пойти за учителем или остаться и поглядеть, что это за Праволисие такое. Он даже в большом Лисьем Словаре такого слова не встречал. Вероятно, это было словечко из лисьезнахарского лексикона.

Остаться было чревато последствиями: если Ху Баоцинь сразу вернётся домой, то, конечно же, заметит, что вместо Ху Сюаня сидит и медитирует чучелко, Ху Баоцинь не лис-фамильяр, его не обманешь. Но любопытство всё же пересилило.

Ху Сюань и не подозревал, что последствия могут оказаться ещё серьёзнее: через несколько минут его безмятежному лисьему детству, в неведении которого он пребывал до этих пор, суждено было закончиться.