[extra one] Бонус о сладком пудинге и об омеле (1/2)

— Погоди, — Феликс отложил в сторону своё перо и бросил взгляд на сидевшего напротив Джисона, который бездумно листал учебник по Трансфигурации, даже не пытаясь вчитываться в слова. — Я тебя правильно понял? Ты ничего не сказал ему?

— Нет? — Джисон выглядел… мягко говоря, не очень. Каким-то совсем расстроенным, совсем опечаленным, он просто переворачивал страницы и даже не думал о том, чтобы реально заниматься домашними заданиями. — Я просто не знаю, как ему об этом сказать. Просто подойти и сказать ты мне нравишься?

— Ну это как минимум, — Ёнбок почесал затылок. В библиотеке было шумно, неудивительно, ведь сегодня суббота, за окном погода испортилась вконец, дожди шли без перерыва, и даже несмотря на то, что Рождество неустанно приближалось, ощущения праздника не было из-за чёртовой погоды. Каждый год на Рождество в замке выпадал снег — детвора любила резвиться во дворе, лепить снеговиков и играть в снежки, а ребята с курсов постарше просто предпочитали наблюдать за тем, как снежинки падали и оседали на тёплых варежках и шарфах. — А как иначе он поймёт, что ты ему нравишься, если ты ему об этом не сказал?

Джисон тяжело вздохнул, захлопнув учебник. Смысла от него было совсем мало, Хан не мог сосредоточиться на тексте, который ему нужно было проработать до следующего занятия, чтобы успешно выполнить практикум. На уме у юноши было совсем другое. Точнее, совсем другой.

Ну почему именно он?

Настроение вконец упало, когда в библиотеку зашли две знакомые Джисону фигуры — Ли Минхо, староста Рейвенкло, вошёл в помещение в компании своего верного напарника и лучшего друга Ким Сынмина, такого же неразговорчивого и гордого представителя Рейвенкло, местной зазнайки, который свысока смотрел на всех вокруг. Иногда Хан впечатлялся тому, как эти двое друг другу подходили — от обоих обычно и слова доброго не услышишь, от них вообще редко слова услышишь, они предпочитали молчать и не вклиниваться в разговоры, неудивительно, что две угрюмые тучи спелись. Сынмин вроде парень безобидный, но жутко любил хвастаться на занятиях тем, как он невыносимо умный. Чем-то Феликса напоминал, с разницей в том, что Ёнбок всё-таки был более общительным и просто наслаждался учёбой.

Обе фигуры гордой походкой направились к одному из стеллажей, даже не посмотрев в сторону сидевших за столом Джисона и Феликса. Ёнбок лишь закатил глаза — к Минхо он относился абсолютно нейтрально и до сих пор был под впечатлением от того, как староста Рейвенкло в своё время здорово ему помог, когда у Феликса случился кризис в отношениях с Хёнджином. Тогда вообще никто не ожидал от Минхо какой-то реакции — наоборот, всем казалось со стороны, что староста Рейвенкло стороной любую драму обходил и не вмешивался, пока без его участия уже ну никак не обойтись. За хладнокровность, жёсткую справедливость и умение критически мыслить в нужных ситуациях его и выбрали старостой факультета.

Джисон тяжело вздохнул, проводив обе фигуры взглядом до самого момента, когда те не исчезли за стеллажами.

— Мне казалось, он с тобой хорошо общается, — нахмурил брови Ёнбок, снова взяв в руки перо и обмакнув кончик в чернильницу, чтобы продолжить делать записи по Трансфигурации для эссе. — Вы же дружили.

— Вот именно, — Хан вернул взгляд на свой учебник, теперь уже рассматривая его обложку. — Дружили. А мне он нравится так, что аж плакать хочется.

— Так скажи ему об этом, — Ликс говорил такие очевидные вещи, которые Джисону были и так понятны. — Навряд ли он обладает телепатией, чтобы читать твои мысли. Скажи ему. Лучше ты признаешься, получишь отказ, но будешь знать, что ты попробовал, чем промолчишь и всю жизнь будешь себе локти кусать, жалея о том, что тебе не хватило смелости.

— Умеешь поддержать, — хмыкнул юноша. — Я как раз отказа и боюсь.

— Ты гриффиндорец или кто, Хан Джисон? — вскрикнул Ли, нахмурив брови. — Ты учишься на факультете смелых и отважных. Давай. Собери себя до кучи, в конце концов. От отказа ещё никто не умирал, но ты не можешь заранее знать, что даже в теории он может сказать. Так что прекрати плакать и ныть.

— Я на Рождество собираюсь остаться в замке, — Джисон поднял взгляд на Феликса. — Я признаюсь ему, когда пойдёт первый снег.

— Ого, я не знал, что ты такой романтик, — присвистнул Ликс. — Но дело твоё. Я поддержу тебя и буду рядом, если нужно будет вытирать слёзы. Не волнуйся. Минхо хоть и кажется снежной королевой, я думаю, у него большое доброе сердце. Даже если он тебе откажет, сомневаюсь, что это будет в грубой форме.

— Почему мы всё сводим к отказу? Может, мои чувства взаимны.

— Во-от, видишь, ты уже мыслишь позитивно. Давай, ноги в руки, хвост пистолетом и вперед навстречу мечте. До первого снега у тебя ещё есть время подготовиться. Всё, извини, мне пора. Хёнджин пригласил меня вместе сходить сегодня в Сладкое Королевство. Я побежал, хочу ещё зайти в Башню и переодеться.

Джисон взмахом рукой отпустил Феликса восвояси — у лучшего друга сейчас конфетно-букетный период с этим слизеринцем, они друг от друга практически не отлипали, стараясь проводить времени вместе как можно больше. Хан совершенно не против, Ёнбок как никто другой заслужил такой любви, и юноша был счастлив за своего друга, но…

Ладно, он завидовал.

Завидовал, что у Феликса хватило смелости признаться Хёнджину в любви, а у него не хватает этой самой смелости. Хотя Феликс прав — во всём прав. Минхо, хоть и кажется холодным неприступным принцем, сердце у него тёплое и любящее. К Джисону он всегда хорошо относился, пусть редко это показывал, Минхо вообще не выражал своих чувств открыто.

Джисон, кажется, Минхо за эти годы хорошо выучил, чтобы знать о нём достаточно.

Но в то же время, он совсем не знал Минхо.

✨✨✨</p>

Джисон был одним из тех, кто мог совершенно незаметно для самого себя отвлечься от дел и зависнуть на какое-то время, если его внимание что-то привлекло. Будь то посторонний звук, какое-то движение или просто неожиданная вспышка света, Хан никогда не отличался усидчивостью, поэтому запросто терял концентрацию и уже думал не о задании, а витал где-то в собственных мыслях.

Так и случилось на втором курсе, когда Хан Джисон увидел Ли Минхо.

Второкурсник с зачёсанными назад чёрными, как смоль, волосами занял место за партой на одном ряду с Джисоном. Раньше Хан его не видел — скорее всего, он попросту не замечал, ведь толпа была разношёрстной, и магглорождённому Джисону понадобился целый год, чтобы хотя бы самую малость свыкнуться с мыслью о том, что он учился и жил в волшебном мире. Уже на второй год обучения юный волшебник стал понемногу свыкаться с этим миром и с тем, что магия теперь была неотъемлемой частью его существования. Джисон стал меньше впечатляться всему новому и стал более внимательным к другим вещам.

Например, мальчику-второкурснику с чёрными волосами.

Тот сел за парту на одном ряду и вытащил учебник по Трансфигурации, когда дети стали заполнять класс в преддверии занятия с профессором МакГонагалл. Джисон успехов в академической сфере не делал, скорее, был среднестатистическим студентом, который выполнял положенный минимум, но выше своей головы даже не пытался прыгнуть. К занятиям он относился с присущим ему равнодушием, а тут ещё и в качестве бонуса отсутствие Феликса из-за того, что лучший друг заболел и попал в Больничное крыло с воспалением лёгких, поэтому Джисон страдал от одиночества, бездумно листая учебник, когда мальчик с чёрными волосами сел за ту парту.

Казалось бы, он был обычным. Таким, как десятки других. Носил сине-бронзовый галстук, который был знаком принадлежности студента к факультету Рейвенкло, носил обыкновенную чёрную мантию с соответствующей нашивкой на груди, носил белую рубашку и был… ну, таким же, как и другие дети.

Но он был необычным. Джисон не мог объяснить этого, почему он так думал, но этот мальчик словно был каким-то совсем не таким. У него неестественно-ровная спина, настолько ровная, что он будто не знал, что такое «сутулиться». У него всегда гордо приподнят подбородок, и голову он опускал только для того, чтобы прочитать текст в учебнике или свои записи, но даже это он делал с каким-то аристократизмом, что незаметно для себя Джисон с неподдельным интересом наблюдал за тем, как сидевший по соседству юноша медленно раскладывал на парте принадлежности для урока. Такими медленными, но при этом гипнотическими движениями он выкладывал учебник, тетрадь, ставил удобно чернильницу и укладывал рядом перо, которым собирался делать заметки. Мальчик не смотрел в сторону следившего за ним Хана, и благодаря этому гриффиндорец имел возможность рассмотреть чужой профиль, настолько идеальный и аккуратный, что казалось, словно этот парень был вылеплен из глины. Ровный прямой нос, чёткие контуры губ, большие глаза с длинными пушистыми ресницами, и даже его пухлые щёки не мешали этой картинке, добавляя хотя бы очертания того, что перед ним — юноша двенадцати или тринадцати лет.

Джисон тяжело и глубоко вздохнул, когда в класс зашла профессор МакГонагалл и начала урок, рассказывая студентам о том, как превратить животное в сосуд для жидкости.

С тех пор Джисону казалось, что мальчика с ровной спиной он взглядом искал везде — так, абсолютно случайно, он даже не всегда это осознавал, но взгляд скользил по детям с сине-бронзовыми галстуками в поисках той самой аристократичной фигуры в толпе. Зачем ему этот мальчик, что он собирался в нём увидеть — Хан ещё этого не понял, и в моменты, когда он возвращался к реальности после лёгкого оцепенения, он иногда ловил себя на том, что его словно зачаровывал этот образ.

Это какое-то помешательство, но Джисон ничего не мог поделать.

— Ты так смотришь на Ли Минхо, — сидевший за столом в Большом зале Феликс как раз дожёвывал свой омлет, когда Джисон взглядом зацепился за фигуру того самого мальчика, который как раз вошёл в зал в компании другого подростка. Того второкурсника Хан видел несколько раз на общих занятиях с Рейвенкло, он постоянно крутился в компании интересующего его парня. Когда голос Ликса вернул Джисона в реальность, тот стряхнул головой и повернул голову в его сторону.

— Откуда ты знаешь, как его зовут? — Хан нахмурил брови, замечая, в каком замешательстве оказался Феликс, стоило этим словами прозвучать его голосом.

— Он…занимается с нами на сдвоенных уроках с Рейвенкло, — Ёнбок выглядел так, словно это было само собой разумеющееся, как то, что в сутках двадцать четыре часа. — Его профессоры так называли?

— Оу, — Джисон только сейчас понял, что весь первый курс он был настолько невнимателен, что упустил столь важную деталь. Ну конечно же, Хан едва сдержался от порыва хлопнуть себя по лицу. — Я просто…

— Я заметил, что ты каждый раз провожаешь его взглядом, — Ли поджал губы и опустил вилку на тарелку. — Правда, не стал ничего говорить, а тут смотрю — ты совсем ничего не ешь, зато смотришь на стол Рейвенкло почти не моргая. Это странно, и я переживаю.

— Я не знаю, что это, — Джисон вздохнул и наконец-то обратил внимание на то, что у него на тарелке лежали нетронутые жареные сосиски и омлет. — На меня словно он действует как гипноз. Когда я его вижу, то… не могу оторвать взгляда. Он такой…

— Красивый? — предположил Феликс.

— Не совсем. Скорее… притягательный. Словно какой-то магический. Не знаю, что это такое. Я не всегда контролирую своё желание повернуть голову в его сторону, чаще всего это происходит… бессознательно. Я лишь со временем понимаю, что смотрю на него.

— Тебе надо отдохнуть. Сходим завтра на поле? Я слышал, Гриффиндор будет тренироваться завтра после завтрака, можем посмотреть на их тренировку.

Джисону квиддич нравился, и идея отвлечься с помощью проведённого выходного на тренировке команды его привлекала, поэтому Хан, недолго думая, согласился, после чего они вдвоём расправились с завтраком и ушли на занятие по Гербологии с ненавистным Слизерином.

Теперь Джисон знал его имя, и каждый раз, когда где-то кто-то произносил это имя, Хан автоматически поворачивал голову в ту сторону, ища предмет своего интереса в толпе. Кто-то другой уже точно бы толкнул юношу в его сторону, и Джисон смог хотя бы представиться перед этим мальчиком и заговорить с ним, лишь бы эта странная магия прошла, но Джисон даже помыслить не мог о том, чтобы подойти к Минхо. Не потому, что был социофобом или боялся общения — наоборот, в маггловском мире Хан Джисон был настолько общительным, что друзья у него были везде. И в детском садике, который он посещал с трёх лет, он был едва ли не самым популярным мальчиком в своей группе; и в танцевальном кружке, в который мама водила его с пяти лет, где к нему все девочки пытались навязаться в партнёрши для очередного бального танца; и в секции по каратэ, которую он посещал с шести лет, где дружил, кажется, со всеми ребятами, которые ходили в ту же возрастную группу. И во дворе, и в посёлке его бабушки, и даже в соседнем городке, куда он ездил просто на день рождения своей тёти, но даже там умудрился обзавестись знакомствами.

Хан Джисон был мальчиком не просто общительным — он не боялся подойти к незнакомцам, он запросто начинал разговор первым, он с неприкрытым удовольствием протягивал другим людям руку. Этот парень был максимально социализированным, и даже в Хогвартсе он сдружился со всеми гриффиндорцами своего курса, а ещё неплохо общался с парочкой старшекурсников.

Но одна мысль о том, чтобы заговорить с Ли Минхо, вводила его в неподдельный ужас.

Почему? Почему он так боялся говорить с этим мальчиком? Что в этом Минхо такого, что у Джисона мурашки по коже от одного упоминания его имени? Почему он так гипнотически влиял на Хана?

Может, это какое-то помешательство? Или Джисон сошёл с ума?

В библиотеку Джисон приходить не любил, ему не нравилась тишина этого места, нарушаемая лишь шорохами переворачиваемых страниц книг. Обычно он сюда ходил за компанию с Ликсом, когда лучший друг хотел дополнительно позаниматься или дописать эссе, и Хан просто хвостиком плёлся. Библиотека — довольно тусклое и скучное место, и волей-неволей засыпаешь за нуднейшими книгами, а тишина сильнее убаюкивает, и прецеденты были — Джисон уже не один раз засыпал над учебниками, когда Феликс писал задание, а потом его будили хлопками в ладони над ушами.

Но в этот раз Хан сам сюда пришёл. По собственной воле.

Ему нужно было в срочном порядке закончить эссе по Зельеварению, а Феликс был занят — Бан Чан согласился помочь тому с заданиями по Чарам, поэтому они сейчас крутились в Башне Гриффиндорца. Хан бы с радостью остался там, даже если придётся наблюдать за тем, как Кристофер рассказывал скудную теорию, а Ёнбок всё конспектировал, но задание по Зельеварению нужно сдать уже завтра утром, и даже такой любитель откладывать всё на потом, как Джисон, ощутил давление, поэтому в буквально смысле заставил себя прийти сюда.

Профессор Снейп, любитель завалить студентов заданиями на выходные, задал написать эссе про свойства крови саламандры, и Джисон понимал, что ему сейчас придётся перешерстить половину книг в библиотеке в поисках нужной информации, потому что Снейп никогда ничего простого не задавал. Просто взять один учебник и списать оттуда материал не получится — надо перечитать хотя бы пять книг, чтобы половину свитка написать, а таких сдать нужно два.

Джисон тяжело выдохнул и принялся искать материалы.

Проблема в том, что в библиотеке учебников было много, очень много, и все их исследовать за пару часов не получится. Можно было, конечно, и у Феликса списать домашнее задание, тот наверняка уже всё сделал, но в прошлый раз Снейп поймал Джисона на том, что свою работу он не сам делал, снял с Гриффиндора сразу пятьдесят очков, назвав это «профилактическим ходом для всех желающих схитрить».

Джисону уже становилось нехорошо, когда он взял толстую книгу о разных тварях в надежде, что про саламандр там будет хотя бы малюсенький раздел, откуда он сможет написать первый абзац.

— Пишешь эссе о крови саламандр? — неожиданный голос разрешал тишину библиотеки, и Джисон едва перо не выронил, когда осознал, что эти слова обращены к нему. Второй раз он едва челюсть не уронил, когда перед собой увидел Ли Минхо.

Хотя подросток был уже не в своей накрахмаленной рубашке и без галстука, выглядел он всё равно так, словно собирался на какое-то торжество. Тёплый светлый свитер с высоким горлом, чёрные брюки и учебник, который он держал в руках. Чёрные волосы были как всегда зачёсаны назад, лицо не выражало ни единой эмоции, взгляд был прямым, таким, что дыру в Джисон мог прожечь при большом желании. Хану много сил понадобилось, чтобы собрать себя в кучу.

— Я… — пробубнил он, тряхнув головой. Точно, он же эссе писал. — Да… Задание нужно на завтра, и я…

— Держи, — Минхо протянул учебник, который держал в руках. — Тут на двести восьмой странице очень много материала о свойствах крови саламандры. На всё эссе, конечно, не хватит, но один свиток с него ты точно напишешь. А остальное можешь взять из учебника для третьего курса, там кровь саламандр рассматривают более детально, в книгах много информации такой, которая подойдёт для эссе.

Джисон тупо пялился сейчас на учебник, который Минхо вручил ему. Настолько тупо, что даже ничего не ответил, никакой благодарности, ни одного слова, ни одного звука. Ли Минхо сам ему помог, он сам начал с ним разговор, с ума можно сойти. Хан выдохнул и осознал, что сам вляпался в дурацкую ситуацию, потому что подросток с идеально ровной спиной уже медленно удалялся из библиотеки.

— Стой! — у Джисона словно сработал в голове выключатель, который запустил процессы в его мозгах. Минхо покорно остановился, медленно поворачиваясь лицом к Хану. — Спасибо. Спасибо за помощь.

— Без проблем, — Минхо пожал плечами.

— Я, кстати, Хан Джисон, — зачем-то добавил гриффиндорец, но в ответ подросток лишь растянул губы в улыбке.

— Я знаю, — это было последним, что сказал ему рейвенкловец прежде, чем уйти из библиотеки таким же гордым и медленным шагом, оставляя Джисона стоять прямо посреди помещения. И в этот момент он понял три вещи.

Во-первых, Ли Минхо первым заговорил с ним. Уму непостижимо просто.

Во-вторых, Ли Минхо знал, как его зовут. Скорее всего, это совсем неудивительно, ведь, судя по всему, Джисон единственный невнимательный студент на потоке.

Ну и в-третьих, у Джисона был бесценный материал для эссе, а значит, у него был шанс написать его быстрее.

Но после всего случившегося усадить себя за эссе было в разы труднее.

✨✨✨</p>

С тех пор Джисона постоянно преследовало ощущение, словно Минхо был где-то поблизости. Очень ненавязчиво, словно тень, но так или иначе студент Рейвенкло оказывался в поле зрения, но теперь не как неуловимое привидение, а как живой человек, абсолютно осязаемый, потому что взгляд Минхо сталкивался с Хановым. И стоило им друг друга увидеть, Минхо как-то загадочно улыбался и кивал головой в приветствии, а если они оказывались рядом, он мог даже поздороваться вслух, обязательно добавляя Джисоново имя после банального привет. Где угодно. Будь то коридоры замка, аудитория, площадка, теплицы или даже Хогсмид, когда начался третий курс.

Даже Феликс не мог этого не заметить.

— С каких пор вы стали дружить с Минхо? — однажды поинтересовался Ёнбок, когда они гуляли по Хогсмиду накануне Рождества. Минхо как раз минуту назад прошёл мимо их в компании Ким Сынмина, и Ликс просто не мог не услышать, как Ли Минхо произнёс привет, Джисон. Гриффиндорцы быстро зашли в первое попавшееся заведение, где взяли по чашке чая, чтобы согреться. Ликс устроил другу немедленный допрос.

— Мы… не дружим? — Джисон не лукавил — с того дня в библиотеке прошёл уже практически год, и не было ни единого раза, когда Минхо прошёл бы мимо и не поздоровался. Даже если они находились далеко друг от друга, в разных концах класса, и их взгляды пересекались, Ли всё равно кивал головой и едва заметно улыбался.

Джисон сначала пытался найти логическое объяснение.

Но вскоре сдался.

— Он так с тобой поздоровался, словно вы все три года общаетесь.

— Это банальная вежливость? — официантка принесла им чашки с дымящимся чаем, и Феликс принялся греть руки. — Он ведь… здоровается и с другими людьми.

— Он поздоровался с тобой, хотя я шёл у тебя по правую руку, и меня трудно не заметить, — Ли закатил глаза. — К тому же, это не первый раз, когда я замечаю, как он здоровается именно с тобой. Он знает, как тебя зовут.

— Ты тоже знал, как его зовут, когда я этого не знал, — покачал головой Хан. — Это ничего не доказывает.

— Верно, — очевидно, Феликс ему не поверил. — И тебе совершенно неинтересно, почему он с тобой всегда здоровается, в то время как на остальных смотрит таким взглядом, словно никто другой не достоин дышать с ним одним воздухом?

— Эй! Это не так.

Феликс лишь театрально закатил глаза.

— Ну… — начал бубнить Хан, опустив взгляд в свою чашку. — Мы с ним… однажды разговаривали. В библиотеке на втором курсе. Он помог мне с домашним заданием для Снейпа.

— Ого, — сказанные слова заставили Ёнбока округлить глаза в удивлении. — Это… Стоит признать, я впечатлён, потому что я не знал, что он умеет разговаривать.

Джисон едва удержал своё желание треснуть друга.

— Я имею в виду, — Ликс хихикнул, заметив, как изменилось выражение лица Хана, — я за три года обучения в Хогвартсе ни разу не видел, чтобы Минхо кому-то сказал больше, чем два слова. Я даже уверен, что и с Сынмином они общаются… телепатически или просто взглядом. Серьёзно, он даже на занятиях отвечает коротко, словно у него какой-то лимит на использование слов.

Джисон этого как-то раньше не замечал. То ли просто не обращал внимания, то ли ему казалось, что это в порядке вещей, но сейчас, когда Феликс произнёс это вслух, Хан понял — а ведь правда, Минхо настолько незаметный и какой-то словно эфемерный, что сейчас подросток не мог даже вспомнить хотя бы одного раза, чтобы он увидел, как этот юноша из Рейвенкло действительно с кем-то разговаривал.

Да и вообще — а общался ли он с кем-то кроме Ким Сынмина?

— Это было в том году, — Джисон наконец-то повернул взгляд в сторону Феликса. — Я был в библиотеке, хотел написать эссе о свойствах крови саламандры. В свою защиту скажу, что я не собирался с ним разговаривать. Он ко мне подошёл и отдал учебник, откуда я списал почти весь материал. И мы с ним… поговорили? Я не планировал начинать разговора, честное слово. Но он первым заговорил. А потом, когда он уходил, я сказал, что меня зовут Джисон, и ответил, что знает. С тех пор он постоянно здоровается со мной. Постоянно. Я думал, на третьем курсе он перестанет это делать. Но нет.

Джисон понимал, насколько абсурдно и странно это звучало. Но по какой-то ведомой одному только Ли Минхо причине подросток из Рейвенкло стал обращать своё внимание на него. На него, а не на кого-то другого. В Хогвартсе десятки студентов, Джисон не один такой, но таинственный Минхо здоровался только с ним. Улыбался только ему. Заговаривал вслух только с ним. Сейчас Хан это начинал понимать, когда рассказал эту историю Феликсу, только сейчас он стал осознавать, что Минхо и правда как-то таинственно подобрался к нему. Будет ли это потом какой-то подлостью? Навряд ли, за три года обучения Минхо не слишком высовывался, держал дистанцию и абсолютно равнодушно вёл себя по отношению к другим.

Хотя в Хогвартсе нужно всегда смотреть в оба. Мало ли, откуда нож в спину прилетит.

✨✨✨</p>

Это практически дежа вю, но Хан Джисон снова оказался в пустующей библиотеке с учебником в руках. Разве что в этот раз не ради эссе — ему нужно было подтянуть свои навыки в Трансфигурации, потому что последнюю контрольную работу перед выходом на каникулы третьекурсник с горем пополам сдал, но результат был не слишком обнадёживающим, и профессор МакГонагалл с недовольством сообщила, что, если Хан Джисон так сдаст и экзамен в конце учебного года, оценки Удовлетворительно ему нечего и ждать.

Вообще, учёба, в частности практические занятия, Джисону давались непросто. Он старался, но его импульсивность и чрезмерная эмоциональность, а также нетерпеливость играли с ним злую шутку, и магия либо ему не поддавалась, либо выходила из-под контроля, грозясь устроить переполох. На практикумах Джисон редко зарабатывал хорошие баллы из-за постоянных неудач и ошибок, и как бы Феликс ему не помогал в свободное время, всё падало из рук. Хана это до бесконечности разочаровывало, заставляя юношу просто опускать руки. Местами он считал себя совсем недостойным волшебного мира недо-колдуном, возможно, из-за его происхождения. Хотя Бан Чан, такой же магглорождённый, очень многого добился, почему же у Джисона ничего не выходит?

Даже сейчас на книге лежало краснобокое яблоко, которое Джисон всячески пытался превратить в камень с помощью заклинания Дуро, но яблоко упорно лежало, оставаясь абсолютно красным и мягким. Джисон выполнял всё правильно — ровные движения палочкой, чёткие звуки. У Феликса это яблоко через секунду стало бы камнем.

— Не поддавайся эмоциям, — Хан подпрыгнул на месте, услышав чужой голос. Ли Минхо стоял около одного из стеллажей, держа в руках потрёпанную книгу, и внимательно наблюдал за гриффиндорцем. Всё такой же идеальный — с ровной спиной, в кремовом свитере, зачёсанными назад волосами. Его голова была самую малость наклонена вбок, а взгляд медленно поднялся с яблока на лицо перепуганного Джисона. — Ты поддаёшься эмоциям, поэтому заклинание у тебя не получается.

— Ты меня напугал, — вздохнул Хан, откладывая палочку и усаживаясь за парту рядом. — Нельзя так к людям подкрадываться.

— Я просто долго наблюдал за твоими попытками. Ты не концентрируешься на предмете, а делаешь акцент на заклинаниях. Я заметил это во время практикумов, у тебя не получается Трансфигурация и Чары потому, что ты неправильно акцентируешь внимание. Когда ты колдуешь, твоя задача думать не самом заклинании, а держать в голове картинку того, что на выходе ты хочешь получить. Визуализация играет роль намного важнее, чем чёткость произношения.

Губы Минхо тронула призрачная улыбка, и третьекурсник неожиданно опустил книгу на стол, доставая из кармана брюк какой-то свёрток пергамента. Этот рукодельный шарик юноша положил сверху на книгу, а затем достал палочку, наведя её кончик на пергамент. Едва слышное Дуро разрезало тишину комнаты, и шарик вмиг затвердел, превратившись в камень. Джисон обомлел, и его настроение вмиг рухнуло, потому что у него не получалось даже элементарное.

— Закрой глаза, — прошептал Минхо, подойдя к Джисону сзади со спины. — Постарайся представить себе яблоко, которое лежит на книге. А затем визуализируй, как оно покрывается камнем. Как твердеет, как само превращается в камень. Представь вместо этого яблока камень. Держи эту картинку в голове всё время, пока колдуешь. Концентрируйся на картинке. Попробуй.

Джисон открыл глаза и поднёс палочку к яблоку. Набрав в грудь побольше воздуха, он старался выполнять все указания Минхо, а затем чётко произнёс Дуро, и в следующий момент яблоко действительно окаменело. Это было невероятно, потрясающе, Хан целый час над ним корпел, чтобы всё вот так просто и легко у него получилось. Он с восторгом сначала рассматривал камень, лежавший на книге, а затем перевёл взгляд на Минхо, который всё это время улыбался.

— Вот видишь, — спокойно произнёс Ли. — Это не так и сложно. Нужно просто концентрацию держать. И не поддаваться эмоциям.

— Спасибо, — Джисон улыбнулся. Губы сами расползлись в улыбке, и гриффиндорцу пришлось даже взгляд вниз опустить, чтобы не выглядеть глупо перед подростком. — Я не могу поверить, что у меня получилось.

— В этом твоя проблема, Джисон. Ты не можешь поверить. Магия — это вовсе не механическое исполнение заклинаний, она не основывается просто на зазубривании незнакомых латинских слов. Магия идёт отсюда, — длинные пальцы Минхо легли ему на грудь, куда-то на солнечное сплетение. — Она должна наполнять тебя, понимаешь? Когда ты колдуешь, не фокусируйся на словах.

Почему-то вся радость от момента улетучилась, и Джисон опечаленно сел на лавочку около стола, спрятав свою палочку в карман. Ему казалось, что сейчас Минхо считал его слишком глупым и слишком… магглом, который даже не мог банальных заклинаний произнести, продолжая мыслить совершенно не как волшебник. На первом курсе Хан и правда много внимания уделял тому, что он, в отличие от большинства окружающих его детей, был из семьи магглов, и он откровенно боялся, что его могут засмеять за это.

Каким же удивлением было узнать, что большинству тут было совершенно наплевать на происхождение Джисона, а не наплевать было только слизеринцам, вот только с ними Хан не общался от слова совсем.

Но почему-то перед Минхо было неловко.

— Ты мог попросить помощи у своего друга, — задумчиво проговорил Минхо. Он ещё не ушёл, нет, вместо этого он подсел на лавочку рядом, уложив палочку на стол. В библиотеке никого не было, каникулы ведь, домашних заданий им делать не нужно было, и что тут делал Ли, оставалось загадкой. — Феликс ведь умный.

— Феликс уехал домой на каникулы, — вздохнул Джисон.

— А ты?

— Планы поменялись. Родители решили слетать в Швейцарию на горнолыжные курорты. Они редко проводят Рождество дома, на самом деле.

Минхо понимающе кивнул. О происхождении Минхо Джисон не знал — ни кто его родители, ни чистокровный ли он волшебник. Если, например, о том, что у Ликса семья чистокровная, Хан прекрасно знал. Или о том, что семья Чанбина тоже была чистокровной, но не слишком известной, скорее, самой обычной семьей волшебников. Или о том, что Бан Чан тоже выходец из семьи магглов.

Но о Ли Минхо он не знал ничего.

— Наверное, я не слишком талантлив для такого, — послышался тяжёлый вздох гриффиндорца, когда он взял в руки камень, который ещё несколько минут назад был краснобоким яблоком.

— О чём ты? — не понял Минхо, нахмурив брови. Даже брови у него были идеальными — ровные, чёрные, они прекрасно подстраивались под любое настроение парня, выражая весь спектр его эмоций.

— Я о семьях чистокровных. Ликс, например. Он безумно талантливый, у него всё получается, буквально всё. Он ведь из чистокровных, наверняка это тоже влияет.

Минхо задумчиво поджал губы.

— То есть, ты хочешь сказать, что наше происхождение влияет на наш талант? — переспросил рейвенкловец. — Тогда позволь спросить, а Бан Чан? Он ведь очень талантливый волшебник, лучший на своём курсе. Насколько мне известно, у него родители магглы.

— Бан Чан — это исключение из правил, скорее всего.

— И ты думаешь, что я — чистокровный волшебник?

Джисон в удивлении перевёл взгляд на парня. Тот сидел с нечитаемым лицом — ни одной эмоции, лишь спокойствие и поджатые губы, он выжидающе смотрел на Хана, он ждал его ответа.

— Разве нет? — поинтересовался гриффиндорец.

— Моя мама — волшебница, да, — кивнул головой Минхо. — Очень талантливая и из довольно известной семьи. А вот мой отец — самый примитивный маггл. Я полукровка, если так можно сказать.

Джисона эта информация шокировала, и это очень мягко сказано.

— Маггл? — он не верил своим ушам. — Но… Насколько я знаю, волшебники редко сходятся с магглами.

— Это не всё, — продолжил Ли. — Моя мама не просто волшебница, она — вейла.

О вейлах Джисон поверхностно знал — листал учебники и видел статьи о них, но никогда не вчитывался и не интересовался. Но из того, что сейчас он мог вспомнить — вейлы были прекрасными женщинами, способными своими движениями, голосом, жестами и даже простой улыбкой покорить сердце любого мужчины. Противостоять этой магии довольно непросто, и редко мужчины способы были просто отвести взгляд от прекрасной вейлы. В разгневанном состоянии они превращались в птиц и могли даже зашвырнуть в обидчика огненным шаром. Из-за этой их способности вейл изучали на курсе Трансфигурации в разделе Анимагов, но по программе вейлы были аж на четвёртом курсе, и удивительно, что сейчас третьекурсник хотя бы поверхностно знал, о ком говорил Минхо.

— Ого, — в который раз за несколько минут разговора поразился Джисон. — Настоящая вейла?

— Да, — гордо кивнул головой юноша. — В семье моей матери все женщины — вейлы. Эта особенность передавалась по женской линии из поколения в поколение, и я, можно сказать, имею эту черту лишь на одну вторую, хотя мужчин-вейл не существует. Но моя волшебная палочка, — Минхо перевёл свой взгляд на идеально прямую палочку, лежавшую на столе, — содержит волос моей родной бабушки в качестве сердцевины. Палочки с волосом вейлы очень темпераментные, с ними непросто, но я всю жизнь живу в обществе вейл, поэтому я привык.

На самом деле, очень много становилось на свои места. И почему в движениях Минхо было что-то гипнотическое, и почему он был настолько прекрасен, что Джисон поддался этому искушению, и почему Минхо делал особые успехи в Трансфигурации и Чарах, имея столь сильную палочку. Пускай он не был вейлой, в нём текла их кровь, и это не могло не отразиться на том, в какого восхитительного мужчину превращался этот юноша.

— Моя мама должна была выйти замуж за чистокровного волшебника, — Минхо спокойным тоном заговорил, взяв в руки свою палочку. — Род вейл был очень сильным, и потомки тоже должны быть чистокровными. Но моя мама с помощью своей магии очаровывала мужчин, даже иногда совершенно этого не ведая. Однажды под её чары попал простой маггл, самый обычный человек, и результатом их связи стала мамина беременность. Это было незапланированно, совершенно неожиданно, и мама подверглась жестокой критике со стороны семьи. Возмутительным было всё — и то, что мама забеременела вне брака, и то, что это случилось от примитивного маггла. Мама в итоге отцу стёрла память с помощью чар Забвения, отец… даже не знает обо мне. Я тоже его никогда не видел, если честно. Даже не знаю, как его звали. Мама лишь сказала, что он маггл, поэтому он ничего не помнил ни о ней, ни о том, что между ними было. Потом родился я. Нежеланный, никому ненужный ребёнок. Более того, первый мальчик в семье за последние сто лет. По маминой линии мальчики никогда не рождались, поэтому мама была вейлой — женская линия не прерывалась никогда. А тут сразу мальчик родился. Меня в семье не слишком любили, я это знал. Они считали меня неправильным, неполноценным, хотя знали, что я волшебник — моя магия проявлялся с раннего возраста, когда я заставил случайно кубики подняться в воздух. Хорошо, что я колдун, но меня презирали за то, кем был мой отец. Мама больше замуж не выходила, детей у неё, кроме меня, больше нет, и женская линия вейл на ней прекратится. За это меня ненавидели.

— А… палочка? — Джисону всё это странно было слышать. Вся эта история… Он мог видеть бедного Минхо, на которого все волком смотрели только потому, что его мать допустила ошибку, за которую сейчас Ли вынужден расплачиваться. Это отвратительно, и Хан никогда не поймёт этого помешательства на чистоте крови.