Часть 21 (1/2)

Новый день. Обычные хлопоты.

У обычных людей — помыться, одеться, поесть.

У меня — помыться, натянуть маску, затем парик, одеться и только потом поесть.

И вот так уже полгода. Пол года я являюсь психологом Брюса и за исключением необходимости в маскировке, получаю непередаваемый кайф от работы по профессии. Уже через неделю после заключения договора, я взял в аренду симпатичный офис совмещенный с квартирой в Старом Готэме, расположенный в одном из многочисленных зданий с готичным дизайном. Мне безумно нравились гаргульи, что стояли на торцах моего балкона. Я даже дал им имена. И теперь, просыпаясь утром, обязательно здоровался с Джонни и Донни.

Трудно ли быть психологом, работающим с Брюсом Уэйном? Когда как. Проблема состоит в том, что он слишком часто отменяет эти сеансы и, порой, не появляется в моем офисе неделями. Объясняет он это по разному. То встречи, то конференции, то зарубежные поездки, хотя чаще всего, как утверждает Альфред, Брюс банально отсыпается после своих ночных приключений. Я вяло протестую из-за его безответственности, но, порой, это оказывается очень кстати. Его прогулы позволяют мне заниматься структурированием добытой за все это время информации. А ее очень и очень немало.

В моей ежедневной работе очень сильно помогало то, что в нескольких тайниках, вместе со всякой разной мелочевкой, вроде денег и оружия, у меня были припрятаны и те вещи, которые помогают мне в маскировке. Рас аль Гул, мой шеф, с пониманием отнесся к моему желанию легализоваться и прислал не абы что, а целый набор особых резиновых масок или, как он выразился во время сеанса связи, индивидуальные маскировочные комплексы. Такие маски полностью повторяли профиль головы и позволяла не волноваться по поводу того, что мимика лица будет неестественной. Конкретно та маска, что я одевал на встречи с Брюсом, была сделана на заказ, под мой новый образ и обеспечила половину успеха всей той авантюры, в которую я ввязался по воле Альфреда.

Более того, материал маски давал возможность для экспериментов с внешностью, становясь своеобразной второй кожей. Я мог, используя специальные подкладки, сделать выше скулы, подбородок побольше, губы пухлее или уже. Так что раскрытие мне не грозило. Единственная проблема — имитация щетины. Раз в два дня приходилось наносить специальное покрытие, имитирующее ее. Зато даже на ощупь маски сильно напоминали настоящую кожу.

Мне оставалось только нацепить такой же специальный парик рыжего цвета, напялить очки, под которыми уже были надеты линзы, меняющие цвет моих глаз, а затем, улыбнувшись веселому сироте-ирландцу Карлу Уэлшу, отправиться одеваться.

Вот только сегодня у меня был выходной и встреча с Альфредом. Так что я не стал надевать примелькавшуюся личину психолога. Вместо этого, чтобы не таскаться к тайнику, просто нанес специальный грим, надел парик с блондинистыми волосами, одел толстовку и натянул капюшон. Осень на дворе. Никого такой имидж не удивит.

Встреча днем была нужна потому, что Альфреду, как не странно, легче было выскользнуть именно в это время. Брюс был в офисе и Альфред, соблюдая некую степень конспирации, мог выбраться из поместья. Сегодня мы условились встретиться с ним в кафе в Старом Готэме, недалеко от моего офиса. К тому же, я был голоден.

Уже в кафе, когда я неспешно доедал завтрак, в помещение вошел человек в широкополой шляпе, дорожном плаще и больших круглых черных очках, как у Доктора Стренджлава<span class="footnote" id="fn_31154860_0"></span>, которые делали его абсолютно неузнаваемым. К тому же кафе было известно тем, что служило этакой нейтральной площадкой, где представители ОПГ могли спокойно принять пищу и встретиться с теми, с кем хотели. Полиция сюда не совалась.

— Мистер Картер? — кивнул он мне и сел передо мной.

— Мистер Винтер? — кивнул я в ответ, ухмыльнувшись. Альфред так же улыбнулся и присел за столик, — Идиотские позывные, — пробормотал я мимоходом и замолчал, когда к нам подошла официантка. Дождавшись, когда она, приняв заказ Альфреда, отойдет, дворецкий, который в своем прикиде напоминал то ли старомодного агента, то ли подручного мафиози с «претензией», сказал:

— Я надеюсь, что причина, побудившая вас к встрече столь срочно и именно здесь, достаточно веская, — говорит он полушепотом, краем глаза следя, чтобы никто нас не подслушал. В это время в кафе было полно народу, так что даже если бы у предполагаемых шпионов был очень хороший слух, они ничего бы не смогли услышать из-за постоянного гула.

— Есть парочка идей по поводу компании и не только, — говорю так же тихо и, дождавшись, пока официантка расставит на столе чизкейк с кофе, продолжил, — я вижу, что Фокс неплохо справляется, но социалка сильно отстает. Ты не знаешь в чем причина?

— В криминале, в чем же еще, — говорит Альфред и отпивает из своей чашки, — насколько мне известно, прокурор с комиссаром пока находятся на этапе сбора доказательной базы.

— Но ведь они же повязали Марони и его банду? — спрашиваю его, скорее для того, чтобы подтвердить свои догадки, на что Альфред лишь вздыхает.

— Увы, но даже тюрьма Блэкгейт не способна спасти от коррупции. Сал Марони живет там как у себя дома и не в чем себе не отказывает. Он спокойно управляет оставшимися на свободе подельниками и каким-то образом смог купировать последствия своего ареста. Образно выражаясь, мы в позиционном тупике, — говорит он и съедает кусочек чизкейка.

— То есть?

— То есть у прокурора с комиссаром не хватает доказательной базы для развала криминальных структур. А у криминала уже нет достаточных сил, чтобы вновь взять город под контроль. К тому же есть информация о том, что Кармайн Фальконе все больше приходит в себя. Если верить доктору Лиланд, то еще пол года и его выпустят из Аркхэма, — говорит Альфред и я задумываюсь о мысли, что возникла у меня давным давно.

— А Бэтмен? — спрашиваю скорее для проформы. Чем занимался Брюс я был и так в курсе.

— Бэтмен всерьез занялся расследованием дерзких ограблений, с применением какой-то очень хитрой дымовой завесы или, как его еще называют, искусственного тумана. Да и Гордон с Дентом пока еще не привлекали его к сбору доказательств. Возможно, на днях они примут решение, но пока еще стороны выжидают, — говорит он, на что я киваю и делаю глоток кофе.

— Как ты смотришь на то, чтобы я подкинул кое-какие улики Денту? — в лоб спрашиваю Альфреда, на что тот пожимает плечами.

— Если это позволит сдвинуться с мертвой точки, то почему бы и нет? Я так понимаю, что улики вы приобрели за время своей шпионской деятельности? — спрашивает он, глядя на меня поверх своих очков.

— Именно. Я многое узнал о родном городе за все эти месяцы. Материала хватит, чтобы упрятать за решетку половину городской элиты, — говорю не без гордости, откусывая от тоста с маслом.

— Надеюсь, вы понимаете, насколько опасны эти данные? — обеспокоенно спросил Альфред.

— Разумеется. Не волнуйся. Я прекрасно знаю, какую информацию передать Денту, чтобы наши богатеи вдруг не взялись за него всерьез. Он нам нужен живой, здоровый и бодрый. Твой шеф еще следует общему плану? — спрашиваю, разрезая яичницу.

— О да, — говорит Альфред, кивая, — хозяин Брюс думает, что лет через пять его вполне можно вывести на федеральный уровень. Тогда у нас будет свой человек в Конгрессе.

— У Уэйн Энтерпрайзес есть конечно лоббисты, но задачи Дента в Конгрессе будут несколько другими, — говорю я, вспоминая список сенаторов, что кормились из наших рук. Список внушал, — президент Дент. Звучит? — спрашиваю Альфреда, на что тот улыбается.

— Вы удивитесь, но всего лишь неделю назад хозяин Брюс задал мне тот же вопрос. Но, мне кажется, что в начале он должен победить криминал в Готэме, — говорит Альфред, опуская меня на землю.

— Да, ты прав. Думаю, скоро в его руки попадут кое-какие интересные сведения о городском криминале, — говорю и глотаю кусок бекона.

— Вы говорили об идеях, связанных с компанией, — произносит Альфред, после того, как услужливая официантка доливает ему кофе и уходит.

— Да. Недавно ко мне в голову пришла мысль о том, что Бэтмен все больше и больше начал превращаться в некий бренд. Ты так не думаешь? — спрашиваю Альфреда и с удовольствием наблюдаю, как его глаза расширяются от удивления и даже черным очкам не получается скрыть это.

— Честно говоря не думал об этом с такой точки зрения, — признается Альфред и задумывается.

— Ассоциативный ряд такой. Если Бэтмен — это бренд, то на нем можно заработать. Что скажешь? — спрашиваю и отпиваю апельсинового сока. Хоть кафешка и не считается люксовой, но сок у них отменный.

— Хм. В ваших словах есть резон, — кивает Альфред, задумчиво вглядываясь в окно.

— Но у нас есть проблема, — говорю и подтаскиваю поближа рюкзак, — у меня есть достоверный инсайд о том, что люди Макса Шрека готовятся запатентовать все, что связано с Бэтменом. Так вот. Мы не должны этого допустить. Все, что связано с Летучей мышью, должно приносить прибыль нам и только нам, — говорю максимально серьезно, неосознанно барабаня указательным пальцем по столу.

— Я понял вас, хозяин Чарльз и полностью разделяю ваше видение. Но есть проблема. Хозяин Брюс может упереться.

— Благородство? — доверительно спрашиваю у него.

— Благородство, — вздыхает Альфред, на что я киваю.

— Я знал, что ты это скажешь, — довольно произношу и достаю папку с документами, — здесь доказательства, — говорю и передаю их Альфреду. Тот с сомнением вскрывает папку и под моим довольным взглядом рассматривает финансовые отчеты и прогнозы уже почти готового проекта запуска франшизы «Бэтмен».

— Как? — невольно вырывается у Альфреда, на что я хмыкаю.

— Дорогой мой мистер Винтер, — иронично говорю ему, — я же не просто так копался в грязном белье готэмской элиты. Это — указываю пальцем на папку, — только часть того результата, что я добился.

— И… как же я представлю все это… хозяину? — все еще не отойдя от удивления, спрашивает Альфред.

— Скажи, что мол, так и так, на тебя вышел кое-кто из конторы Шрека и хотел бы заработать на сливе информации. Попросил остаться анонимным, но за информацию ручается, и что СБ Уэйн Энтерпрайзес может проверить ее так, как захочет. Назови сумму, какую посчитаешь нужной и вперед.

— И, что делать с деньгами?

— Отдай их мне, — как ни в чем не бывало говорю ему, — что? Зачем мне отказываться от халявы, тем более заслуженной? — строю из себя оскорбленную невинность, на что Альфред хмыкает.

— Не думал, что ваши шпионские игры принесут результат наподобии этого, — удивленно говорит Альфред, на что теперь уже хмыкаю я.

— А как же, — говорю и полушепотом продолжаю, — дорогой Альфред. Я ни на минуту не забываю, что вообще-то, Уэйн Энтерпрайзес — семейная компания, и я, как представитель семьи Уэйн, обязан обеспечить ее процветание. В один прекрасный день «шпионские игры», как ты выразился, закончатся, и я вернусь в мир живых.

— Я рад, что вы осознаете эту возможность, но… почему не сделать этого сейчас? — спрашивает Альфред, из-за чего я мрачнею.

— Есть очень, повторяю, очень смутные подозрения, что происходящее в городе в последние лет десять-пятнадцать не просто результат диверсий Лиги. У них в городе был или до сих про есть союзник, который очень сильно им помог.

— Что за союзник, сэр? — подобрался Альфред.