Часть 13 (1/2)

— Вот документы на подпись, — сказал Люциус Фокс, Генеральный Директор Уэйн Энтерпрайзес и положил стопку бумаг на рабочий стол, который еще какой-то жалкий год назад занимал Чарльз Уэйн. Сейчас на его месте сидел Брюс. Два дня назад ему исполнилось двадцать один и он получил право управлять активами брата, в том числе и контрольным пакетом акций семейной компании.

— Это… — удивленно пробормотал Брюс, рассматривая большую кипу бумаг, возвышающуюся перед ним.

— Это все те проекты, которые мы обсуждали с вашим братом, мистер Уэйн. Он не успел их утвердить, но позаботился, чтобы это сделали вы, — пояснил Фокс, задумчиво рассматривая уже четвертого Уэйна, что на его памяти возглавлял компанию.

Люциус никогда не испытывал излишней скромности, прекрасно понимая, что он — гений. Отличный механик и талантливый ученый, он совмещал в себе это с редким даже для матерых предпринимателей деловым чутьем. НО! Грош цена твоей гениальности, если за ней не стоит столь же солидный капитал. Именно на этой почве сошлись тогда еще молодые Томас Уэйн и Люциус Фокс.

Томас… был сложной личностью. Наследник многомиллиардного состояния, единственный сын Патрика Уэйна и Аманды Аркхэм, он не обладал и сотой долей того житейского опыта, что его отец. Прошедший Мировую Войну в качестве военного хирурга Патрик прекрасно знал как играть на струнах человеческих душ, чтобы добиться желаемого результата. Томас же, при том, что был не менее харизматичным и уж точно не глупым, все-таки оставался идеалистом и часто не видел того, что должен видеть человек его положения.

К чести старика Уэйна нужно сказать, что он вовремя заметил эту его черту характера и решил приставить к Томасу человека, который бы компенсировал прекраснодушные порывы любимого чада. И, естественно, такой человек должен был быть по определению лоялен к семье. Так, еще в колледже, Томас Уэйн и познакомился с молодым дарованием Люциусом Фоксом, из семьи потомственных менеджеров и управляющих, работавших на Уэйнов с девятнадцатого века

— Эм… всмысле? — не понял Брюс, на что Люциус ответил.

— Дело в том, что пользуясь правом собственника, он оставил инструкции, на случай своей смерти, — пояснил он, на что Брюс спросил.

— То есть он предполагал, что его убьют?

— Нет, конечно, — покачал головой Фокс, — это стандартная процедура. Насколько я помню, подобные распоряжения оставлял и ваш отец, и ваш дед. И вы должны будете оставить их. Что-то вроде завещания, но затрагивающего только компанию.

— И какие распоряжения оставил Чарльз?

— Если в общих чертах, то продолжать выполнение текущих проектов, заморозить полномочия совета директоров до вашего совершеннолетия и подготовить пакет мер по возобновлению активной деятельности компании после того, как вы возьмете на себя управление.

— У него были такие полномочия? — удивленно спросил Брюс, на что Люциус немного снисходительно ответил.

— Дело в том, что мы с вашим братом в тихую скупили немного акций. Так что в добавок к контрольному пакету, который удалось отстоять только благодаря его ранней эмансипации, через третьих лиц мы владеем еще двадцатью процентами. И того — семьдесят один процент. А при такой конфигурации ваш брат, а теперь и вы, вольны принимать абсолютно любые решения, согласно уставу компании. Конечно, резко упала выручка на бирже, но улучшилась управляемость.

— Это… удивительно, — пробормотал Брюс, который даже не представлял, какая работа была проделана, — но… неужели держатели так просто отказались от своего влияния?

— Мы их попросили пойти нам на встречу, — буднично ответил Фокс, — некоторых особенно сильно, — подчеркнул он и Брюс понял, что с закупкой акций не все было столь радужно. Это было неприятно, думать о том, что брат каким-то образом заставил этих людей отказаться от акций, но с другой стороны, сейчас Брюс мог делать все, что посчитает нужным, не оглядываясь на совет директоров. Да и… имел ли он право выставлять претензии? Не оставь он Раса в живых… «признайся уж хотя бы себе. Чарли был бы жив. Ты бы творил безумства, разодетый как на Хеллоуин, он бы управлял компанией, а через год-два, может быть, ты бы нянчил племянника», — подумал Брюс почему-то голосом брата. Чтобы отвлечься от тяжелых мыслей, Брюс взял несколько документов, из принесенной Фоксом стопки.

— Заказ на полную перестройку и реставрацию района Бовери. Открытие клининговой компании, для очистки метро от граффити и поддержки чистоты в подземных коммуникациях, — читал он названия проектов и все больше удивлялся, — новый блок Готэмской АЭС. Передовой Производственный Кластер. Реконструкция верфей. Как много всего, — пробормотал он и посмотрел на Фокса, — как он планировал заработать на этом?

— Ну. Все расходы связанные с городским обустройством покроет муниципальный бюджет и несколько частных фондов. Договоренность с мэрией уже есть. На АЭС выделяет финансирование Федеральный бюджет. Есть договоренность с Казначейством и Министерством Финансов. ППК и верфи целиком наш проект, который принесет прибыль лет через десять, — начал перечислять Фокс сгибая пальцы, — ну и многие и многие другие проекты, которые зависли после его смерти.

— Какие, например? — спросил Брюс, завороженный проделанной работой.

— Ну, например, совместно с одним из президентских фондов мы планировали запустить программу подготовки кадров с нуля, — сказал он и, попросив взглядом разрешение, присел на стул, — ваш брат любил повторять, что дети — уникальный ресурс. Особенно сироты и те, что из неблагополучных семей. Тот кто успеет ими воспользоваться, окажется в выигрыше.

— Но я думал, что наши фонды делают достаточно для помощи малоимущим и сиротам? — спросил Брюс, которого покоробило то, что брат называл этих детей ресурсом.

— Это совсем не то, что делают обычные фонды, мистер Уэйн. Они лишь поддерживают их, но радикально ничего не меняют. В своих планах ваш брат видел систему образовательных учреждений разных уровней, которая готовила бы высококлассные и благодарные, а значит, полностью лояльные к компании и семье кадры. Инженера, врачи, учителя, ученые, военные. Люди, что своим положением обязаны семье Уэйнов.

— Как-то это все… — не смог подобрать слов Брюс и заметил понимающую улыбку.

— Неожиданно? Или цинично? — уточнил Фокс, — меня тоже это коробило. По началу. Но потом я понял, что ваш брат просто называл вещи своими именами. В этом он очень похож на вашего деда, Патрика Уэйна. Тот тоже любил эпатировать окружающих циничными замечаниями.

— Никогда этого не замечал, — задумчиво сказал Брюс.

— Он просто не прошел того, что прошел ваш дед. Он был молод и, несмотря на свои высказывания, действительно хотел помочь этим детям. Со временем, конечно, он стал бы более циничен и вы бы заметили это, но… — говорит Люциус и, пожав плечами, тяжело вздыхает.

— А здесь есть проект о системе интернатов? — спрашивает Брюс, перебирая документы.

— Да, сэр. Вот он, — указал Фокс на одну из бумаг в кипе, — правда, я считаю, что это пока еще преждевременно.

— Но почему? — удивленно уставился на него Брюс.

— Из-за криминальной обстановки. В начале надо решить проблему с наиболее одиозными представителями криминала, и только потом начинать методичное улучшение ситуации в городе в целом. По нашей задумке и реконструкция, и отбор детей в интернаты, должны проводиться одновременно. Но сейчас это нереально.