Урок 1 (2/2)

— Ну, кто-нибудь? Фонетика, первый семестр первого курса.

— Хуэй?.. — неуверенно прочитала Вика.

— Отлично. А то в прошлом году в другой вашей подгруппе находились те, кто читал этот бедный слог как «хуй». Думаю, на этой ноте с темой всего того, что ниже пояса, мы разобрались, и никаких замечаний на этот счёт больше не будет, — несмотря на добродушный тон, преподаватель серьёзно посмотрел на студенток на задних рядах. Уловив их виноватые взгляды, он продолжил: — Теперь вернёмся к иероглифу «ян», у которого значений явно побольше будет, чем то, что вы озвучили. У вас был курс китайской философии?

Веселье стёрлось с лица Яна. Он не выдержал.

— Учитель Хай, да все знают про инь и ян, про тёмное и светлое, мужское и женское, и всё вот это вот про противоположности. Давайте лучше начнём заниматься.

Проигнорировав попытку студента сместить фокус с обсуждения имён на учебную программу, учитель Хай явно не торопился переходить к объяснению урока по учебнику.

— Раз вам известно про категории противоположностей, в каком значении вы решили оставить для своего китайского имени иероглиф «ян»?

Парень перестал подпирать подбородок. Он опустил руку на парту и непроизвольно смял длинный рукав толстовки, доходивший почти до середины ладони. Ян не горел желанием во всеуслышание делиться тем, какую именно трактовку иероглифа он себе выбрал. По его мнению, продолжать слушать привычные шутки про корень ян было лучше, чем представать перед язвительными одногруппницами недоделанным романтиком. Однако светлые глаза мужчины за стёклами очков излучали неподдельный интерес, и парень не смог устоять от прямого взгляда, направленного на него. Он буркнул себе под нос:

— Весна в противоположность осени.

Рядом сидящие девушки еле удержались от того, чтобы не прыснуть со смеху. Мало кто из них предполагал, что их саркастичный однокурсник с вечно недовольным лицом в душе мог быть поэтичной натурой.

— Всем нам иногда не хватает весны, — улыбнулся преподаватель. — Но Ян прав, и всё-таки стоит перейти к нашему занятию. Что-то мне подсказывает, что едва ли кто-то из вас открывал летом китайский, поэтому давайте начнём с повторения. Не хотите первым пойти пописать старую лексику?

Вопрос был адресован Яну, который уже успел развалиться на парте и не ожидал, что его спросят.

— Я ничего не помню.

— Не страшно. Как уже сказал, оценивать я буду только срезы. Остальное — просто тренировка, — мужчина стёр ранее написанные иероглифы и выжидающе посмотрел на студента.

Поняв, что нет смысла отнекиваться, парень нехотя поднялся со стула и, взяв протянутый ему фломастер, встал у доски. Учитель Хай был высоким, но, стоило ему оказаться рядом со своим студентом, стало видно, что он несколько проигрывал парню в росте. Окинув Яна изучающим взглядом и прикинув, что именно попросить его перевести, мужчина между делом заметил:

— Эти маркеры пачкаются. Поэтому лучше закатайте рукава, чтобы не посадить пятна. Они только пятновыводителем потом убираются, проверено на нескольких испачканных рубашках.

— Ничего, мне и так нормально.

— Как знаете.

Учитель Хай отошёл к столу. Сделав глоток из термокружки и смочив горло, он продиктовал не очень длинное, но и не короткое предложение на русском.

Ян нахмурился, вспоминая лексику, и приступил к переводу фразы, параллельно задаваясь вопросом о том, что было в термосе. Обычно и преподаватели, и студенты пили кофе, аромат которого часто разносился по всей аудитории, если кто-то сидел со стаканчиком на парте. Однако от преподавателя запаха кофе не исходило, скорее от его губ слышалось благоухание чего-то сочного, с некоторой кисловатой ноткой. «Не может же быть такого, чтобы он на паре пил вино?» — погрузившись в свои мысли, Ян сам не осознал то, как на автомате написал всё предложение целиком без какой-либо заминки.

Мужчина сделал шаг поближе к доске и, прищурившись, проверил написанное.

— А говорили, что не помните ничего. Справились же, — одобрительно сказал он. — Но вот с иероглификой, как мне показалось, у вас проблемы.

— Мне говорили, что у меня не очень разборчивый почерк, — равнодушно отозвался Ян.

— Дело не в этом, — учитель Хай постучал колпачком фломастера по одному из иероглифов. — Как вы вот это написали? Воспроизведите снова, но помедленнее, чтобы другие посмотрели.

Ян вывел иероглиф.

— Что не так? — преподаватель обратился к аудитории.

В унисон раздались несколько голосов.

— Порядок неправильный.

— Порядок черт не тот.

— Порядок.

Мужчина посмотрел на Яна.

— Коллеги утверждают, что пишите неправильно. Исправите?

Ян закусил губу и написал ещё один вариант.

— Нет. Напоминаю: сначала внешний контур, потом заполняем сверху вниз, прописывая каждый элемент слева направо. Всё на основе логики и здравого смысла, не находите?

— Гм, понял.

После двух предыдущих неудавшихся попыток третья оказалась верной. Но учитель Хай не был полностью доволен.

— Посмотрите ещё на свою откидную с крючком, она похожа на другой элемент, а в проверочных подобное будет засчитываться за ошибку. Сделайте линию более наклонной, чтобы сомнений не вызывало.

Ян не видел смысла в том, чтобы настолько дотошно придираться к правильности написания, однако молча написал иероглиф в четвёртый раз. Увы, он мало чем отличался от предыдущих.

— Позволите? — мужчина мягко взял студента за запястье. Ян вздрогнул, почувствовав через ткань толстовки холод чужой кожи. — Это должно выглядеть таким образом.

Мужчина принялся вместе с парнем прописывать иероглиф, направляя движение его кисти. Яну было неприятно ощущать тяжесть прикосновения, потому что преподаватель, сам того не зная, сжимал незажившие порезы, прятавшиеся под толстовкой. Парень попытался отвлечься от тянущей боли и невольно задержал взгляд на пальцах, обхвативших его руку.

Словно у аристократа, они были тонкими и своей изящностью несколько напоминали женские. Вместе с тем в их хватке чувствовались отнюдь не женские крепкость и сила. Кадык Яна дёрнулся. Воображение со всеми подробностями нарисовало ему, какие глубокие царапины на его плоти могли оставить эти красивые пальцы с аккуратно подстриженными ногтями.

«Отвлёкся, чёрт возьми», — стиснул зубы парень.

Чтобы написать иероглиф не требовалось много времени, но этих нескольких мгновений хватило для того, чтобы спина студента успела покрыться испариной. К счастью для Яна, попавшего в плен соблазнительных образов, учитель Хай, доведя последнюю черту иероглифа, отпустил его запястье.

— Запомнили?

— Да, — сипло ответил Ян.

— Хорошо. Садитесь.

Парень на ватных ногах прошёл к своему месту. Мужчина не обратил на это внимание и произнёс:

— Не сочтите меня за душнилу, но правильный порядок черт влияет на скорость написания. Проверочные вас ожидают объёмные, а время ограничено, поэтому озадачьтесь быстротой письма и больше пишите от руки, чтобы практиковаться. Ну и, конечно, следите за тем, чтобы элементы не путались.

— Что бы он ни говорил, а он всё-таки душноватый, — шепнула Вика плюхнувшемуся на стул Яну.

У учителя Хая был действительно очень хороший слух. Услышав ремарку девушки, он улыбнулся.

— Может, вы и правы. Всё же ещё одно значение иероглифа «лунь» из моего имени — «методичность» или «порядок», — мужчина покручивал в руках фломастер. — Кто хочет следующим пойти попереводить?

Сначала никакой реакции не было. Но спустя несколько секунд размышлений поднялось несколько рук. За ними последовали даже руки тех, кто сидел на задних рядах и особо не хотел заниматься.

Обернувшись на девушек, которые никогда прежде не проявляли инициативу в изучении китайского, Ян скривился. «Ну ещё бы, что угодно сделают, чтобы их полапали, — парень вновь глянул на учителя Хая. — Но этот гэ<span class="footnote" id="fn_33138615_4"></span>, похоже, на самом деле красивый. Только он скорее пяолян<span class="footnote" id="fn_33138615_5"></span>, а не шуай<span class="footnote" id="fn_33138615_6"></span>». Ян бессознательно снова залип на пальцы, перекатывающие фломастер, и, поймав себя на этом, тряхнул головой, чтобы сбросить начавшие окутывать его фантазии.

Тем временем преподаватель, удовлетворённый появившимся у студентов энтузиазмом, вызвал к доске отличницу с первой парты, которая успела поднять руку раньше остальных.

Последующие полторы пары повторения прошли быстро. Каждый из присутствующих поочерёдно переводил у доски придумываемые учителям Хаем предложения. Кто-то с большим успехом, кто-то с меньшим, но с подсказками и помощью преподавателя справлялись все, и ни один студент не остался не вовлечённым в учебный процесс.

Ян то и дело отрывался от тетради, чтобы сверять свои варианты перевода с выводимым на доске. Когда преподаватель отворачивался, проверяя написанное, и не мог уличить парня, он продолжал поглядывать на ровную спину и стройные ноги мужчины. Всё же учитель Хай без сомнения был пяолян. Но намного более важным было то, что, кажется, он действительно стремился чему-то научить, поэтому за тем, как он работал, было приятно наблюдать со стороны.

Неужели за годы копошения в навозе страдальцам-таки повезло и им попался лян<span class="footnote" id="fn_33138615_7"></span> серебра?

К моменту окончания занятия парень окончательно укрепился в своей мысли о том, что нельзя было игнорировать приплывшую в руки возможность выжать из последнего года обучения максимум полезного для себя. Поэтому, когда Вика, уже сложившая все свои вещи в сумку, спросила о том, идёт ли Ян на лекцию, он отрицательно покачал головой.

Девушка ушла, а Ян намеренно стал собираться слишком медленно в ожидании, когда все его одногруппницы выйдут из аудитории. Наконец оставшись в кабинете один на один с новым преподавателем, парень подошёл к учительскому столу. Мужчина за ним изучал своё расписание, пытаясь понять, где у него была следующая пара. Разглядывая мелкую табличку, он близко поднёс листок к своему лицу и щурился.

— Учитель Хай, а вы берёте дипломников?

Преподаватель отвлёкся и посмотрел на парня поверх очков.

— Я планирую взять несколько человек, но в сферу моих научных интересов входят только история и культура. Разве вы не сами сказали, что у вашей группы экономический профиль?

— Нам главное, чтобы тема диплома была про Китай, необязательно именно экономику затрагивать. Я бы хотел написать что-нибудь про философию даосизма.

— Это слишком абстрактно. Могу курировать вас, но сначала определитесь с конкретной темой, тогда и согласуем.

— Хорошо, я подумаю, — Ян небрежно засунул руки в карманы, но в душе ликовал. — До свидания.

— Постойте. Ян, не подскажете, где у вас здесь аудитория 3216? Вроде уже находимся на третьем этаже, но как до неё отсюда пройти — головоломка. У меня явно всё плохо со спортивным ориентированием на местности, — уголки губ мужчины приподнялись в неловкой улыбке.

Парень вполне себе мог понять затруднения нового преподавателя. За три года учёбы он сам не до конца выучил расположение всех аудиторией и часто пользовался схемами.

— В этом корпусе у всех с поиском кабинетов плохо. На словах даже толком не объяснить, где это, поэтому пойдёмте покажу.

— Вот это было бы здорово.

Мужчина сунул листок с расписанием в рюкзак и поднялся из-за стола. Закинув рюкзак на плечо и взяв термокружку, он последовал за Яном.

Преподаватель и студент, ни о чём не разговаривая, спустились в холл первого этажа по главной лестнице и свернули в один из отходящих от него коридоров. Пройдя по длинной галерее, они вышли к боковой лестнице, снова заставившей их подняться на третий этаж. Ян шёл по ступенькам со своей обычной скоростью, которая была многим быстрее утренней, но, заметив, что мужчина после первого пролёта начал от него отставать, замедлился.

«А сам ещё говорил, что не считает себя старым», — мысленно усмехнулся парень, но внешне не изменился в лице.

Когда Ян и учитель Хай достигли нужного этажа и оказались в очередном коридоре, мужчина перевёл дыхание и сделал глоток из термокружки. Ян снова услышал понравившийся ему аромат напитка и всё же не удержался от вопроса:

— Что вы пьёте, если не секрет? Вкусно пахнет.

— Гранатовый сок. Хорошая вещь, советую. Содержит много полезных веществ и поддерживает здоровье сердечнососудистой системы.

— А, это гранат. Понятно.

Парень не знал, как можно было продолжить диалог, да и в целом, несмотря на интерес к грамотному и несомненно знающему преподавателю, после вспышки разыгравшегося на паре воображения в какой-то степени чувствовал себя скованно в компании мужчины. Недолго думая, он решил, что не стоит быть слишком навязчивым, чтобы пытаться ещё о чём-то поговорить, и счёл, что его миссия проводника была выполнена.

— Дальше без проблем найдёте. 3216-ая в этом крыле, почти в самом конце коридора.

— Спасибо вам, Ян.

Учитель Хай в благодарном жесте сложил ладони и попрощался.

«Кажется, жизнь после тридцати ещё скучнее, чем я думал. Одышка и здоровое питание… — Ян потёр подбородок, смотря вслед уходящему мужчине. — Ну, по крайней мере сок точно вкуснее кофе».

Парень толкнул дверь на лестницу и хотел было спуститься вниз, но обратил внимание на то, что его новый преподаватель, идя вдоль коридора, почти вплотную подходил к аудиториям, рассматривая указанные над ними номера. Таким образом добравшись до искомого кабинета, мужчина низко наклонился к дверной ручке, чтобы попасть в скважину ключом.

«Насколько же сильно он посадил себе зрение, занимаясь китайским? Оно, конечно, у многих портится, но, чтобы настолько… Надо будет спросить на следующей паре, не учил ли он традиционные иероглифы<span class="footnote" id="fn_33138615_8"></span>. Может, поэтому», — Ян озадаченно хмыкнул и направился на выход.