Наедине. (1/2)
«Не поверишь. Каждый пожелал победы и с любовью заглянул в глаза»
© Движение вверх</p>
После того, как уборка была, наконец, закончена, а ребята попили чай на кухне, Хёкджэ выключает воду, выкладывая чистые кружки на специальную сушилку, и украдкой улыбается своим воспоминаниям, которые никто не прерывает: Кюхён и Йесон отправились в свою комнату, а Хичоль снова растянулся на диване перед телевизором, так что никто не мешает Хёку оставаться наедине со своими мыслями. Парень с улыбкой вспоминает то, с каким страдальческим видом макнэ группы сидел за столом и, держа кружку обеими руками, жаловался на то, что его хёны эксплуатируют детский труд, не щадя самых младших и беззащитных участников группы, а Хичоль в ответ лишь смеялся и беззлобно поддразнивал младшего, говоря, что тому следовало быстрее выбирать себе территорию для уборки. В этой суматохе ребята практически не заметили, что за столом не было Донхэ, и что уборка, собственно говоря, была идеей «Ынхёка», который вдруг пристрастился к готовке и полюбил порядок. — «А что, если они догадаются, что я не Хёк?» — опасливо думает Хёкджэ, но в итоге старается успокоить сам себя, помотав головой. — «Полезная еда ещё никому не повредила, ровно как и уборка, в которой эта квартира давненько нуждалась. Ребята ничего подозрительного в моём поведении не заметили, так что всё в порядке».
Теперь, раз они все хорошенько прибрались, парни ходят по дому либо босиком, либо, как Хёк, в тапочках, и Хёкджэ здесь стало намного комфортнее и уютнее находиться. Правда, ещё одна деталь не даёт ему покоя — Донхэ и его странное, порой даже агрессивное поведение. Пекарь даже подумывал было принести чашку чая лидеру группы в комнату, но, помедлив, в итоге отказался от этой затеи — Донхэ почему-то злится именно на него, и Хёкджэ бы не хотелось допытываться до лидера, пока он в таком состоянии, ровно как и бесить лишний раз. Отчасти поэтому он и не рвётся обратно в комнату и тянет время, потому что трусит: Хёкджэ страшно, что он снова сделает что-то не так, снова доведёт Донхэ до того раздражённого состояния.
Но сидеть на кухне и дальше парень уже не хочет: время, по его меркам, довольно позднее, и стоит бы уже отправиться спать. С этой мыслью Хёкджэ направляется в ванную, но, добравшись до неё, к своему удивлению, понимает, что эта дверь изнутри не запирается — вместо щеколды на двери виднеется лишь темный прямоугольный след, означающий, что раньше в ванной комнате ещё можно было закрыться, но теперь это уже невозможно, так как щеколда была вырвана подчистую. Вспыхнув от смущения, парень с сомнением косится на прикрытую дверь, решив, что принимать душ и ходить в туалет он будет только по ночам, чтобы не наткнуться на кого-то из ребят, а потом, вспомнив о макияже на своей коже, находит взглядом гидрофильное масло, и наконец смывает эту подводку со своих глаз. Хёкджэ не забывает, что в ближайшие дни ему придется самому наносить макияж на свои глаза, но об этом он старается не думать, ведь Ынхёк научил его худо-бедно справляться с подводкой. Только старательно промывать глаза после масла немного раздражает, но это Хёк намерен перетерпеть.
Также пекарь помнит, что ему нужно связаться с Ынхёком и хотя бы написать, что он в порядке, но мобильный телефон остался в комнате, так что ему в любом случае предстоит новая встреча с Ли Донхэ. Вытирая лицо полотенцем, Хёк набирается смелости, задумчиво кивнув своему отражению, а после направляется в комнату Ынхёка и Донхэ, надеясь, что его временный сосед уже сбавил пыл своего негодования.
В комнате, после шумного окружения остальных мемберов, непривычно тихо: Донхэ сидит на своей постели, навалившись спиной на подушку, и читает электронную книгу. Хёкджэ даже невольно запинается, залюбовавшись видом такого спокойного и домашнего лидера: парень надел большие очки округлой формы и он кажется таким невозмутимым и вовлеченным в процесс чтения, пока его взгляд скользит по строкам книги, что пекарь не замечает, как останавливается и приоткрывает рот от удивления.
— Что-то не так? — Донхэ, не меняя своего положения, лишь моргает и переводит взгляд на парня перед собой, глядя поверх очков, и Хёкджэ с трудом сглатывает, не зная, как ему будет лучше поступить и что вообще сказать, попытавшись отвлечь своё внимание от прямого взгляда шоколадных глаз лидера группы. — «Хёк сказал: не мямлить рядом с Донхэ, но я совсем не знаю, что говорить, когда он настолько непредсказуем…»
— Нет, я просто… — забормотал Хёкджэ, лихорадочно оглядывая Донхэ и вещи вокруг него, чтобы придумать повод для разговора, но ситуацию спасает громкая вибрация мобильного телефона, который пекарь оставил на столе. Благодаря звуку пришедшего сообщения, накаляющаяся ситуация сбавила свой пыл сама по себе: Донхэ лишь коротко кивает и возвращается к чтению, а Хёк получает возможность ускользнуть, чем он охотно пользуется, торопливо ринувшись к телефону. Взяв смартфон в руки, Хёкджэ забирается на постель Ынхёка, подгибая ноги по-турецки, и неуклюже вводит пароль, чтобы снять блокировку экрана. Как он и думал, это было сообщение от Ынхёка с его собственного номера в Какао<span class="footnote" id="fn_32944376_0"></span>:
— «Ну что, тебя там ещё не съели?»
Хёкджэ глупо хихикает, но, вспоминая, что в комнате есть ещё и Донхэ, и его смех может отвлечь лидера от чтения, парень тут же подавляет в себе хохот, но широкую улыбку стереть с лица так и не может. В этих простых и, казалось бы, грубых и нетерпеливых словах брата Хёкджэ видит намного больше того, что парень показывает. — «Он так переживает за меня…» — с теплотой думает Хёк и немного ёрзает на постели, думая, что ответить Ынхёку. Наконец, ответ приходит сам собой, и парень торопливо печатает:
— «Вовсе нет. Кюхён был очень мил, и ему понравились яблочки. А Хичоль протёр все зеркала, пока мы все делали уборку».
— «Уборку? Ты им устроил концлагерь, малыш?» — ответ от Ынхёка приходит практически тут же, и Хёкджэ прыскает со смеху, еле успев зажать рот ладонью. Зная брата, тот сейчас одновременно удивлён и поражён тому, что происходит в общежитии, и Хёкджэ решает ещё немного подразнить Ынхёка, отправляя ещё одно сообщение:
— «Это просто уборка и ужин. Кстати, отныне ты умеешь готовить рагу. Как вернусь, буду тебя учить».
— «Айщ, ну что с тобой делать… Ладно, только не вздумай печь там какой-нибудь гусиный паштет. Я потом перед ребятами не оправдаюсь», — от следующего сообщения Хёкджэ становится ещё смешнее, и он с удовлетворением ёрзает на постели. — «А что, если и вправду от имени Хёка приготовить несколько блюд, и пусть он потом приезжает и учится готовить. Отомщу ему таким образом за эту идею с подменой», — решает Хёкджэ и довольно хихикает, готовясь напечатать какой-то ответ, пока не понимает, что тем временем на него с плохо скрываемым любопытством и настороженностью смотрит Донхэ. Осекаясь, Хёк тут же втягивает голову в плечи и, не замечая, что он сидит, как пришибленный, коротко отвечает брату:
— «Мне нужно идти. Не скучай без меня».
— «Разумеется, буду скучать. Только не забывай держать голову на плечах, малыш. Наш лидер всё-таки живой человек, а не божество», — от следующего сообщения Хёкджэ заливается краской. Конечно, он знал, что Ынхёк в курсе о его симпатии и даже влюбленности в отношении Донхэ, но парень надеялся, что Хёк не коснётся этой темы по возможности никогда. Не зная, что на это ответить, Хёкджэ просто ставит телефон на блокировку и откладывает его под подушку. Заняться ему больше нечем, потому парень бросает короткий взгляд на Донхэ, но тот уже читает дальше, словно он и не смотрел на Хёка какие-то несколько секунд назад. Решив, что лучше всего будет лечь спать, чтобы не забивать себе голову странным поведением лидера группы, Хёкджэ нерешительно встаёт с постели и аккуратно начинает сворачивать покрывало, постеленное поверх одеяла, чтобы убрать его на стул рядом с кроватью.
— Ты уже спать собрался? В такую рань? — удивлённый голос Донхэ застаёт парня врасплох: чуть было не выронив покрывало из рук, пекарь резко оборачивается и, чуть подумав, выпаливает первую отмазку, которая приходит ему в голову, надеясь, что он говорит уверенно, а его голос не дрожит от неловкости:
— Да, сегодня был довольно тяжёлый день. Ещё и эта уборка, да и у плиты пришлось стоять, а ты же знаешь, что я это не люблю…
— Вообще-то уборка была исключительно твоей идеей, — прерывает его темноволосый лидер, однако, судя по его смягчившемуся взгляду, он принимает этот ответ за действительный. — Но ты был прав, нам давно следовало прибраться. Если хочешь, то можешь выключить свет — мне он не нужен. Отдыхай.
Хёкджэ пристыженно кивает, не понимая, почему Донхэ ведёт себя так странно. — «Он волнуется за меня… в смысле, за Хёка, но в то же время словно заставляет себя быть таким резким и давать отпор чему-то…» — понимает Хёкджэ, пока идёт к выключателю и коротким щелчком погружает комнату в полумрак, возвращаясь обратно к постели. — «Но на что он так нападает? От чего защищается?» — думая об этом, Хёк уже хочет коснуться низа своего свитера, чтобы задрать его и снять через голову, но, замечая, что Донхэ по-прежнему смотрит на него, парень останавливается и несмело произносит:
— Донхэ, ты не мог бы… отвернуться?
— С чего бы? Что я там не видел? — коротко фыркает Донхэ, практически тут же помрачнев: кажется, что даже пальцы темноволосого солиста, сжимающие электронную книгу, чуть ли не белеют от того, как сильно он напрягает мышцы рук, и затем он отрывисто добавляет с какой-то странной неприязнью. — А, я понял. Тебе поставили засос на каком-нибудь пикантном месте? Так мне всё равно, хоть весь меченый ходи.
Хёкджэ нервно икает, вытаращив глаза на парня, который как будто специально даже не думает отводить от него свой взгляд, уставившись на «барабанщика» с плохо скрытым раздражением. — «Да что с ним такое…» — Хёк совершенно не понимает, как ему вести себя с Донхэ, но ему стоит как-то разрешить назревающий конфликт, потому парень решает лечь спать в одежде. — «Дождусь, когда он ляжет спать, и тихо разденусь под одеялом, чтобы не привлекать к себе внимание», — решает Хёкджэ, и, чтобы не провоцировать Донхэ ещё больше, неловко пожимает плечами и как можно небрежнее произносит:
— Да нет, это я так… Не бери в голову. Доброй ночи.
Ложиться в постель Хёку приходится в свитере и штанах под пристальным вниманием Донхэ, который ничего на это не отвечает, лишь коротко фыркнув во время тихих шорохов Хёкджэ. Поджимая губы, парень укрывается одеялом и, устроившись на спине, закрывает глаза: свет от электронной книги Донхэ не мешает ему, но через щелочку между веками Хёк видит слабое свечение и решает по нему определить, когда лидер наконец ляжет спать. — «А что, если мне придётся ждать несколько часов?» — запоздало думает Хёкджэ, но он решает, что тогда можно будет дождаться, когда Донхэ выйдет в туалет или принять душ, и этого времени парню вполне хватит для того, чтобы снять с себя лишнюю одежду.