Глава вторая (2/2)
Рикардо Эспозито — смуглый, мускулистый красавчик из Отдела по Обезвреживанию Артефактов? А Панси предупреждала: «Драко, тебе надо хорошо питаться и наконец-то возобновить тренировки. Будешь такой худой бледной немочью — и твой драгоценный Поттер бросит тебя!»
Феликс Брана — восторженный юный стажёр, вечно смотрящий командиру Поттеру в рот, готовый по взмаху его брови броситься, конечно, не под «Аваду», но уж под десяток Жалящих точно? Поттера потянуло на молоденьких? Я больше не возбуждаю его? «Драко, ты совсем запустил себя. Ты пользуешься теми омолаживающими зельями для тела, что я привезла тебе из Франции?» — зудит у меня в голове противный голосок Панси.
А быть может, это и вовсе — женщина? Возможно, Гарри Поттер наконец-то понял, что ему нужна настоящая образцово-показательная семья с милой жёнушкой и кучей сопливых ребятишек, из которых он сколотит себе семейную квиддичную команду? Что ж, за кандидатками дело не станет, стоит лишь щёлкнуть пальцами! «Драко, ты слышал, Чжоу Чанг вернулась из Китая назад в Британию!». Панс, ты заткнёшься наконец или нет?!
Я некстати вспоминаю, что в последнее время Гарри стал больше внимания уделять своему внешнему виду. Наконец в совершенстве освоил Чары Бритья, стал регулярно пользоваться той туалетной водой, которую я подарил ему на прошлый День Рождения, и которая больше года пылилась у него в ящике стола. Мерлин, я был так счастлив, когда он безропотно вытерпел поход в «Твилфитт и Таттинг», позволил мне выбрать для него две парадные мантии, дорогое пальто и стильный кашемировый шарф вместо того убожества, что он привык называть одеждой! И теперь, лёжа без сна в его объятиях, я задаюсь вопросом: а для кого моему Гарри внезапно захотелось так измениться?
Вконец изведя себя подобными мучительными мыслями, я засыпаю. Во сне Гарри целует мою шею, плечи, ключицы, дразнит языком соски, чертит влажные дорожки на моём животе, перемежая поцелуи ласковым бормотанием:
— Сокровище моё капризное… Хорёчек кусачий, ненасытный… Так люблю…
Сквозь пелену сна я ощущаю, как нестерпимо и сладко ноет затвердевший член, и бодрствующим краешком сознания пытаюсь сделать нелёгкий выбор: позволить себе ещё немного насладиться любовью и желанием моего супруга, хотя бы во сне, или, вынырнув из грёз, вплотную заняться решением утренней проблемы. Но внезапно я чувствую, что вышеупомянутая проблема начинает активно решаться без моего участия, и я окончательно просыпаюсь, разбуженный собственным развратным стоном, таким, какого я никогда не позволяю себе в здравом уме. Гарри отзывается на него ответным — низким и протяжным, не переставая ритмично заглатывать мой член, так, что Рикардо Эспозито, Феликс Брана и Чжоу Чанг со свистом вылетают из моей головы.
«Он и правда только что наяву называл меня «своим сокровищем» и говорил, что любит? Или это мне всё же приснилось?» — тревожная мысль копошится на задворках сознания, но вскоре и её смывает оргазмом.
Добросовестно сглотнув, Гарри поднимает на меня виноватый щенячий взгляд:
— Я прощён, Сокровище моё?
«Не приснилось!» — радуюсь я и мстительно бурчу:
— Не думай, что так легко отделался!
— Хорёчек мой ненасытный! — ласково усмехается Гарри. — Люблю тебя!