[_XIV_] (2/2)

– Принцесса. Вы ведь жена моего внука. Эйгон вам ближе Рейниры, хотя и во внимании старшей сестры вы не можете не нуждаться, – вот оно, снисхождение опытного человека. – Мы прожили достаточно под крышами замка, могу быть уверен: вы сами не знаете, кто это будет. Удивительно, как одно сердце может быть жестоко и в то же время мягко, – к удивлению Эйгона, Рейма не вспылила, промолчала. Дед правду сказал?

Жаль, что Эйгон через доступные ему щели мог увидеть лишь спину сестры. Прямую и суровую.

– Хотеть быть готовым ко всему – нормально, но невозможно, – Рейма усмехнулась.

– За попытку Семеро не осудят, – в своей голове Эйгон передразнил деда.

– И? – и Рейму тоже. Само как-то вышло.

– Почти два года прошло с вашего брака, но наша семья не выросла. Не собираюсь пытать вас, что такого произошло в Дорне. Просто скажите честно, ваше чрево… – Хайтауэра нельзя назвать бессердечным человеком: отвёл взгляд. – Прости за грубость, внучка, – тяжёлый вдох.

– Бесплодна, никакой надежды быть не может. И быть зверушкой мейстеров с их бессмысленными попытками не собираюсь, – снова посмотрев в глаза принцессы, десница нервно повёл плечом. Дракон. Она говорила без сожалений. И жалость ей не нужна: – Перейдём к сути?

– Я надеялся, что ребёнок поможет вам определиться, – и не стоит отрицать такой вероятности. – Поскольку его у вас нет и быть не может, я обеспокоен: Эймонду не помешало бы стать отцом.

Сейчас Эйгон был близок к тому, чтобы подскочить с громким, полным возмущения восклицанием! Нецензурным! Седьмое пекло!!! И он был недоволен отсутствию бурной реакции у Реймы. Интерес удержал его от глупостей. Да если и быть честным с самим собой, то Эйгон никогда не считал, что вторая принцесса любит своего супруга так же сильно, как он её.

– При живом отце развода вам не добиться, если вы об этом, – она усмехнулась.

– Нет, я не об этом. Есть несколько достойных кандидаток на роль второй жены. Я боялся, что это может понадобиться для Эйгона, но… – Отто не испугался принцессу. Хотя о таком с женщинами говорить тяжело. И мускул не дрогнул на лице драконьей всадницы.

– Потому что в нём ваша кровь, септоны против не будут, – Рейма рассмеялась. – Вам нужно моё разрешение?

– Без вашего согласия затея не будет удачной, – дед уже в разуме теряет?! Эйгон прикрыл нос. Тут явно хотят устроить Рок Валирии.

– Вы ищете жену для Эймонда, а не меня. Его и спрашиваете. Согласится, я потерплю, – Отто ставил на рассудительность принцессы, но не ждал, что она будет так спокойна. Может, его затея не так безнадёжна? Рейма улыбнулась: – Только с одним условием, – а, да, куда без этого.

Веселье ещё то! Только Эйгону оно не пришлось по душе.

– Говорите, – и Отто уступит.

– Если через год-полтора девушка не забеременеет, станет молчаливой сестрой. Об этом будущие родственники должны узнать до свадьбы. Захотите меня обмануть, я сама её убью, сожгу, как смертников в Дорне. И завтра утром я улетаю на Драконий Камень, покончите со всем до моего возвращения, – с каждым словом Реймы мурашки пробегали всё быстрее. Волосы стали дыбом. Отто сделал глубокий вдох.

– Я вас услышал, принцесса, – сузила выбор союзников нехило.

– Это всё? – голос не подвёл. Десница кивнул, и принцесса не стала прощаться. Двери за ней захлопнулись.

Эйгон провёл рукой по волосам. Подскочил и быстро пошёл к деду:

– Ты серьёзно? Из-за этой выходки я могу остаться без сестры. Вторая жена для Эймонда? – у принца глаза на лоб полезли. Этот дурак как-то сказал, что если матушка велит, то он с радостью выполнит её волю. – Ты часом от отца ничего не подхватил, а?! – хлопнул руками по столу. Ему нужно что-нибудь придумать! И срочно! Но если сейчас побежит за сестрой, получит оплеуху за подслушивание.

Отто улыбнулся, когда двери за старшим внуком закрылись.

Хорошо, очень хорошо.

΅◊΅</p>

– Тебе надо отдохнуть, – Рейнира недавно родила, буквально только что, почти только что. Младенца обтёрли, уже все обласкали, родившую уложили, но та пожелала не отдыхать, а поговорить с сестрой.

Не успела Рейма прилететь – а вовремя! Сестра просила её прибыть на остров до родов. Так что Отто поспособствовал тому, чтобы Рейма не пропустила рождение Визериса. Так Рейнире и того было мало. Присутствовать на родах. После слов наследницы: «И нет сильного духом, кто бы разделил эту ношу», – Рейма осталась. Ох уж эта довольная улыбка на лице первой принцессы. А как Рейнира сжимала руку сестры! Там уже чуть Рейма не выла. Полезный опыт, хоть и ненужный.

– Всё прошло хорошо, а сил после такого никогда не будет, – Рейнира похлопала по краю кровати у своего живота. Мол, ближе сядь. И попросила служанок выйти. – Что случилось? Ты же позже собиралась прилететь, – наследница сложила руки на животе.

– Как сказать? Много чего случилось, о многом нужно поговорить, – Рейма хочет спросить о пророчестве, о «загадочном» наследии.

– Что тебя тревожит, в первую очередь обсудим это, – улыбались не только губы Рейниры, но и глаза.

– Ларис Стронг, – и тут уже не продолжишь улыбаться. – Живой, всё ещё, привёз с собой Алис Риверс… – но Рейнира внимательно слушала. И мастер над шептунами был и ей головной болью. Стронги были бы за неё, были бы с ней – а он всё ещё живой. Во время пересказа о пире наследница усмехнулась. Бастард. И ведьма? Узаконить дитя – благое дело, но женщина, из-за которой Рейма прилетела неожиданно в прошлый раз, явно с непростым прошлым. Отто поступил хитро. И всё же глупо. Он увидит, с кем ведёт дела, но будет поздно что-либо менять. Губы первой принцессы нервно дёрнулись.

– Думаю, её бы ты стерпела, – Рейнира видела: было что-то ещё.

– Я бесплодна, как ты помнишь. Десница уже понял. Это хороший предлог, чтобы женить Эймонда ещё раз, – Рейма взгляда не отвела. Ей понравилось проявление гнева на лице Рейниры. Старшая усмехнулась.

– Конечно, септоны на их стороне, быстро про Мейгора забудут, – если бы не рождение сына, она бы вместе с Реймой отправилась в Королевскую гавань.

– Я дала согласие. С условием, само собой, – но Рейме больше понравилось смена эмоций Рейниры: от лёгкого ступора, а затем от интереса и гордости. Если так подумать, всё то время, что младшая завидовала старшей, борясь с противоречивыми чувствами, старшая ничего от неё не требовала.

– Рассказывай! – прошипела Рейнира, пихнув Рейму. Телу, правда, резкое движение не понравилось, и принцесса сморщилась. Рейма рассмеялась и поспешила рассказать. Рейнире не совсем понравилось: – И года хватило бы, раз он так уверен в плодовитости своего внука, – и всё же недовольна. Прозвучал вопрос: – Это не бастард, что будешь делать, если родится мальчик? – с не наследником иметь дело проще.

– Не будет. Я… я ведь говорила, если я не могу иметь детей, мой супруг, кем бы ни был, тоже не сможет, – Рейнира, как мать, несколько ужаснулась, но, как женщина, не могла не понять сестру. Только кивнула пару раз, не став осуждать.

– Ты всегда глядела наперёд. Молодец. Мне спокойней знать, что ты можешь защитить себя, – Рейнира взяла Рейму за руку. И получил улыбку в ответ. Рейме нелегко, но она в порядке. Быть принцессой – тяжкий и тернистый путь, но с волей и головой на плечах пройти его легче.

В дверь постучали. Деймон. Что очень неожиданно!

– Простите, что прерываю дамы, но в городке устроили праздник, – само собой, в честь рождения маленького Визериса. Народ был одарен златом и серебром. Как и положено. От чего же и праздник не устроить. – А Рейма у нас не чопорная леди, вот и подумал, пусть со мной и мальчишками выберется к людям, – а ещё он не слепец, – развеется, – и кивнул племяннице.

Сёстры переглянулись.

– Иди, – Рейнира похлопала младшую по ладони. – А я отдохну.

…</p>

Добирались верхом. Лошадей оставили у таверны, что у причала. Люди шумели, не боясь. На площади горел костёр, вокруг которого уже собрались любители-танцоры, нескованные определёнными движениями. Музыку слышно и в дальних уголках. Запах свежего жареного мяса. Песни добрых и не очень молодцов. Смех детей. Венценосные гости, конечно же, прибрались попроще. Джекейрису и Люцерису не нужно было прятать головы. А вот старшие не снимали своих коротких плащей с капюшонами. Да, кто-нибудь быстро их раскусит, но чужих гостей на острове и без них полно. Кто-то побрезговал прийти на праздник, кто-то нет.

– Можешь хорошенько отдохнуть, не без твоей помощи с прошлого раза шпионов «зелёных» стало гораздо меньше, – Деймон ухмыльнулся, не исключая варианта, что и сейчас за ними могут наблюдать. Похлопал Рейму по плечу. И предложил Джейсу отправиться на поиски приключений, потому что Люцерис по-любому останется рядом с Реймой. Он здесь и чаще бывал, и времени больше проведёт с любимой родственницей. И вообще разумно было разделиться.

Они тоже всё рассматривали, только внимательно и долго. И больше кушали. Особенно мясо. И Рейма дала Люку вина с мёдом, не такое, конечно, как вино из Эссоса, но простые люди постарались на славу.

У Люка немного закружилась голова, он взялся за руку Реймы. И они вернулись к метанию ножей в мишени. Само собой, игра на деньги. Они ждали своей очереди. Люди ставки делали. Гроши. Ну, почему бы им не подсластить веселья? Немного опьяневший, Люцерис вряд ли попадёт близко к центру по всем мишеням. Хорошая тётя всегда ставит на победу племянника. Серебро. Золото легко бы привлекло нежелательное внимание.

– Красавица, – Рейма дёрнулась. Она не проявляла настороженности к людям, ни к женщинам, ни к мужчинам. Занятые своим весельем, она не думала, что кто-то к ней подойдёт намеренно. – Сама не попробуешь? – волосы под капюшоном собраны, не видны. А подошедший мужчина… вроде бы ровесник. Серебряные волосы – потомок бастарда Таргариена, если не сам бастард. Непозволительно близко. Ах, да, простолюдин же. И несёт вином уже как-то чересчур. Рейма чуть наклонилась назад, чтобы увеличить расстояние между ними.

И фыркнула.

– Посоревнуемся? – да, у пьяниц язык не короткий. Несмотря на синяки под глазами, не красавец, но и не урод. Вот только запах…

– Если выиграю, отстанешь? – другого не остаётся. Люцерис подошёл, оставшийся без выигрыша, он внимательно наблюдал за беседой тёти и незнакомого мужчины. Точнее, Люк его где-то видел, но не мог вспомнить. Так иногда бывает, не всегда запоминаешь людей, с которыми приходится иметь дело.

– Если выиграйте, не отстану, принцесса, – собеседник усмехнулся. – Позволите представиться? Ульф, просто Ульф, – и приложил руку к груди. На лице Люцериса – узнавание! – Рад знать, что вы меня помните, юный принц, – и подмигнул мелкому.

– Он один из латников, – а они постоянно в шлемах. Естественно, что Рейма их не запоминает, бывая на острове лишь гостьей.

– Как ты? – Рейма повернула голову к Люцерису и взъерошила его волосы.

– Уже лучше, жаль, что проиграл, – племянник улыбнулся.

– Так что тебе нужно, Ульф? – принцесса старалась быть равнодушной. Сближаться с народом, когда, по словам самого Деймона, здесь могут быть шпионы, соглядатаи… опрометчиво.

– Немного внимания красавицы, – мужчина указал рукой на мишени.

Рейма усмехнулась. Народу здесь стало поменьше, Ульф позволил себе не спешить и отвлекал Рейму всякой ерундой, о которой леди благородного происхождения обычно не думают. Однако ей было чем ответить, простые люди Дорна научили.

– Ты просто пьяница, нечего роптать на жизнь, – и метнула очередной нож, прямо в цель. Рука не дрогнула. Люцерис улыбнулся и захлопал в ладоши. Тётя обратилась к нему: – Вот с таких людей примера не бери, – и фыркнула, стоило мужчине заворчать.

– Да, я пьяница, но зато счастливый, – проиграл, конечно же. А если бы трезвым был, мог бы и потягаться. – Мне короны не носить, судьбы людей не решать, вот он я, здесь, живой и настоящий, – подошёл к принцу и вложил в его руки мешочек. – Всё честно! Так что давайте… – повертел рукой, – без этого благородного снисхождения! – оглянулся и усмехнулся: – Вы бы мне руки вывернули, если не оторвали, – и, махнув на прощание, побрёл дальше, согласно планам по пьяни.

– Все пьяницы такие рифмоплёты? – Рейма усмехнулась племяннику.

– Нет, это редкое явление, – вспомнил Люк, откуда знает этого человека. Иногда и рифмуется что-то у него, обращаются всякие разные товарищи.

– И часто он так подходит к драконам? – они посмотрели на небо, звёзды заволокли тучи. И стало прохладно. Не похоже, что будет дождь. И всё же есть небольшое желание вернуться в замок. Рейма кивнула в сторону дома, и Люк кивнул.

– К драконам точно не подходил, ни к каким. В первый раз сегодня, – Веларион пожал плечами. – Может, это лишит его головы в будущем, но приятно знать, что кто-то видит в тебе обычного…

– Понятно, – Рейма приобняла его. Заберут лошадей, не спеша вернуться в замок. Хорошо посекретничать во время конной прогулки. Например, поговорить о девочке, которая тебе нравится. Вот уж не думала, что у неё будет преимущество, поскольку живёт не с ними. Но Рейна действительна красивая и приятная. Но вот волосы её… ух, хорошо, что Рейнире больше не хотелось заплетать причёски.

Деймон и Джекейрис нагнали их на половине пути к заму. Порочный принц жесток, никогда и никому не поддавался. Но старший племянник всё равно доволен. Деймон позволил ему рассказать о их приключениях. Люцерис слушал, чуть ли не заглядывая в рот.

– Отдохнула? – спросил дядя племянницу.

– Да, немного, спасибо, что вытащил из четырёх стен, – они усмехнулись друг другу. В такой светлый и знаменательный день никакой политики!

…</p>

Может, он был мечтателем? Точно не был дураком. И всё же Ульф, с того самого момента, когда начал работать в замке драконьих наследников, любовался принцессой Реймой. И не жеманная, как благовоспитанные леди, и всё же восхищающая, чем всякая простая девка. Но если простая девка, прознав, что ты на неё ночь, другую, рукоблудничаешь, смутиться или батеньке своему пожалуется, то эта красавица уложит лицом в землю, ногой притоптав. Ну а какие ещё выводы можно сделать, когда принцесса против дяди-принца умудрилась-таки разок – или два? – сразиться в ничью.

И, подойдя к ней на празднике, Ульф не осмелел. Просто замечтался ещё больше, получив от старшего леща по шлему. Зато протрезвел!

Валирийский звучит прекрасно – и всё же хочется рискнуть, перекинуться словечком. Но, последовав за принцессой, он так и не подошёл. Девушка замерла, прочистила горло, и, убедившись, что никого нет поблизости (кажется, сами боги помогли Ульфу остаться незамеченным), сплюнула на землю. А потом растёрла в том месте землю ногой.

Зря поспешила! Действие само по себе подозрительное. Ульф подошёл. Не все следы замерла. Кровь? Ну, мало ли. С ног не валиться. Что там во время полёта случиться может? С птицей поцеловалась – зуб выбит. Вот и кровь. Хотя самого зуба нет… ещё выпадет!

΅◊΅</p>

Обеденная трапеза не предвещала ничего хорошего. Эймонд уже сообразил, что десница хотел бы сыграть ещё одну свадьбу. Всё невест подходящих перебирал. И все они старше Дейрона. Ничего страшного! По себе знает. Только Дейрон всё ещё юн, года через два уже логичнее; Эймонд усмехнулся. Или дедушка намерен пресечь неожиданный брак по любви? Странно, что нет Эйгона. Хелейна сказала, что он с детьми в богороще играет.

– От Реймы вестей нет? – спросила Хелейна, посмотрев на брата, потом на матушку, но женщина тоже посмотрела на Эймонда. Снова она улетела на Драконий Камень, ничего ему не сказав. Аж скулы свело от негодования!

– Нет, – мелкий не сочувствовал, но столкнуться взглядом со старшим братом неловко. Дейрон опустил голову, как будто на тарелке шедевр искусства, а не сладкие остатки.

– Ничего не сказала. И улетела. Между вами всё в порядке? – Алисента не должна вмешиваться, но знать вправе.

– Всё прекрасно, – Эймонд повернулся к деснице. – Может, это я чего-то не знаю? – Отто улыбнулся.

– Дело в том, что мы с принцессой обсудили важный вопрос, который не мог не ранить её, женщину, – пора бы перестать бегать вокруг да около. – Как вы все догадались, я ищу невесту, – отец посмотрел на дочь, сделавшую глубокий вдох. – Но не для Дейрона, а для тебя, Эймонд, – Хелейна посмотрела на дедушку и прошептала:

– Так вот о чём говорил Эйгон…

Дейрон, как и Хелейна, будто притаился, поглядывая на взрослых по очереди. Не сказать, что маме нечего сказать…

– Ты с ума сошёл? Отец! – будто королеву оскорбили, а не вторую принцессу, которая и кровью с ней не связана. А вот на Эймонда младшему и коситься страшно. Как будто сейчас из ниоткуда ввалится Вхагар и в праведном огне дедушка отправится к предкам. Нет, ну а что? Он только на руки, сжатые в кулаки глянул – уже тихонечко сглотнул.

– Сошёл ли я с ума? Два года прошло с их брака, детей нет, от вмешательства лучших лекарей она отказалась, – Отто спокоен. – Да, последнее слово за тобой, внук мой, – Отто повернул голову ко второму принцу. – Но подумай о благе для семьи, о продолжении собственного рода, – рычаг давления, который ранее имел вес. Десница должен был знать, работает ли этот рычаг и сейчас? В опасном блеске в глазах Эймонда ответ нашёлся быстро.

– Рейма согласилась? – Алисента опустила руки на край стола.

– На своих условиях, – вот тут Отто был уверен, что, возможно, внук задумается над его предложением. – Если в течение года и шести месяцев наследника у Эймонда так и не появится, то вторая жена станет молчаливой сестрой. И будущие родственники должны знать об этом, – старик ухмыльнулся. Ему нравился такой подход. Принцесса была лучшей невесткой для его дочери. Всё же Хелейна не умеет защищать свои интересы, как полагается. И в кого у неё такой мягкий характер? В короля?

– Хм, – лёгкая улыбка на лице Эймонда внушила трепет его младшему брату и старшей сестре. А затем Эймонд вовсе рассмеялся, заставляя слуг опустить взгляд в опасении. Сир Кристан переглянулся с королевой. Эймонд поднялся: – Десница, будьте добры уяснить одно, моя супруга очень понятливая и уважает вас, поэтому не стала перечить. Я вас тоже люблю всем сердцем. Но, надеюсь, – посмотрел на каждого за этим столом, – мне не придётся повторять снова: у меня есть и будет только одна жена, Рейма Таргариен, – где там Эйгон? В богороще?

Хелейна посмотрела брату вслед. Что же, пора возвращаться в покои, скоро вернутся дети.

…</p>

– Ты знал! И молчал, – не успел Эймонд зайти в богорощу, как Эйгон передал детей служанкам и отправил их прочь. Старший брат улыбнулся. Он точно знал, что дедушка обрадует его именно сегодня и в этот час. Эйгон поднялся и отряхнул штаны.

– Я хотел её остановить, но ты и сам знаешь, как быстр Валеон, – старший усмехнулся. – Ты ведь понимаешь, претензии должны быть не ко мне, – и пожал плечами.

– Ты был там, – о, Эймонд сама очевидность!

– В качестве тайного наблюдателя. Самоотверженность сестры меня поражает, – он подошёл к брату вплотную и шёпотом добавил: – Особенно с учётом того, что она не хочет иметь детей, – но ему совсем не весело. Младший схватил его за шею. – Полегче, братец, – кривая улыбка. – Я обеспокоен не меньше твоего, – пусть и по другим причинам. Ему сердце не разобьют, сестре он будет рад всегда. Что нельзя сказать о втором принце. Что если?..

– Что ещё я должен знать? – но Эймонд не отпустил Эйгона. Тот только плечами пожал.

– А что? Разве она не для твоего блага согласилась? Вон, например, рядом крутится одна особа, тебе интересная, – Эйгон схватил брата за руку, хватит тут на него свою злость спускать. Но Эймонд надавил лишь сильнее, и Эйгону стало трудно дышать.

Они смотрели друг другу в глаза, оба недовольные, оба яростные. Им было о чём поговорить, и это пошло бы на пользу их семье. Но только поругались на пользу душевную. И то Эйгон больше выиграл от этой короткой беседы.

Из одного входа вдруг появилась Кайа. Можно подумать, что она подслушивала, но было ясно, что кто-то её пихнул. Возможно, компания дорнийцев проходила мимо, и это вышло случайно. Но Эймонду было всё равно. Если он не мог знать мыслей своей жены, то эта девка точно в курсе.

– Да не злись ты! Я ж любя, – Эйгон рассмеялся. – Красавица, беги! – но Кайа не убежала. И не важно, кто её толкнул. Вряд ли Эймонд захочет слушать её…

΅◊΅</p>

Кристан Коль шёл к принцу Эймонду. Будучи его наставником, он мог всё же рассчитывать на несколько откровенный разговор. Но надолго не задержался. Но как только двери в покои принца и принцессы закрылись за его спиной, какое-то странное предчувствие, интуиция, заставила его замереть и повернуть голову в сторону коридора, ведущего к покоям свиты принцессы. Уже было достаточно темно, а там мало окон. Экономия из религиозных убеждений. Если бы не зоркость глаз дорнийца (иногда Коль и сам забывал о своём происхождении), то тело бы осталось незамеченным. Рыцарь двинулся прислушался и когда понял, что что-то произошло не только что, кинулся к жертве.

Кайа ещё дышала. Его крик поднял всю башню, заставляя даже разгневанного Эймонда покинуть свои покои. Он был последним, кто разговаривал с Кайей. На него падут подозрения, слуги точно станут коситься. Но кто осмелился? Её чем-то ударили по голове. Дорнийку не стали нести в лазарет. Отнесли в её покои, совсем рядом. Но, видимо, она не собиралась возвращаться туда. Прошла дальше. Эймонд нервно усмехнулся: наверняка спешила доложить госпоже о случившемся.

Это нормально. Но тот, кто решился на такое, явно не осознавал в полной мере, какому риску подвергает свою жизнь. Враги принцессы? Или сторонники «зелёных», которые не доверяют принцессе Рейме до сих пор?

Кайа не приходила в сознание. День, второй. Эймонд разрешил дорнийцам оставить службу и присматривать за подругой. На третий день, узнав, что она приходила в себя, Эймонд решил её проведать. Девушка недвижимо лежала на постели, укрытая одеялом, бледная и будто благословенная самими богами. С улыбкой на лице. Дорнийцы что-то искали по её комнате. Ройн, кажется, весь заплаканный. Даже не обратил внимания на появление принца, всё повторяя: «Что же будет с принцессой?»

Морс подошёл к нему:

– Ваше Высочество, – и поклонился.

– О чём он говорит? – Эймонд поджал губы. Всё ещё смотрел на Кайю. Нельзя уже отрицать, что дорнийка отошла к предкам.

– Видите ли, у каждого из нас есть подарок от принцессы. У Кайи он был в мешочке на поясе. Но в тот день мы с ней не виделись, не знаем, был ли он на ней…

– От какого-то мешочка зависит чья-то жизнь? – принц усмехнулся. Но Морс не стушевался.

– Принц Эймонд, в этом мешочке… содержимое принадлежит принцессе. Если оно попадёт в руки колдуну, ведьме… – Морс замолчал. – Даже если он просто потерялся, найдя его, мы сможем облегчить боль принцессы, – точно, никто ведь не отправил вести на Драконий Камень. Но ведьмы и колдуны… в замке, где королева яро служит Семерым? Хотя люди судят по себе. Эймонд усмехнулся.

– Велите привести молчаливых сестёр. Похороните её, как посчитаете нужным, – и всё же напоследок подошёл к хладному трупу. Морс вышел. Наверняка тело отправят в Дорн; Эймонду как-то всё равно. Он только понимает, что отношения с женой станут и без того хуже. Он не сможет утешить её, потому что в некоторой степени рад. Особенно после беседы с Кайей, подтвердившей всё то, что принц и так знал, только сомневался.

Откуда счастливая улыбка?

– В Дорне мы вчетвером иногда гуляли у моря, жара, солнце и берег. Волны омывали ноги. Принцесса сказала как-то, что в этот безмятежный момент возвращается всякий раз, когда жаждет покоя. Ваше Высочество, позвольте мне с телом отбыть в Дорн… – какой храбрый молодой человек. Или глупый. Непохоже, что он любил Кайю как женщину. И всё же дал понять, что сам Эймонд многого не знает о собственной жене. Если бы Дорн находился ближе к Королевской гавани, улетала бы туда, а не на Драконий Камень? Принц кивнул и поспешил уйти.

΅◊΅</p>

Валеона встретила Вахагар. Супруги переглянулись, лишь кивнув друг другу. Вхагар в Логове не жила, и Валеон отвык от него. Но в замок они возвращались молча. Рейма понимала, что Эймонд уже предложили второй брак. Обычно по его лицу всегда можно понять, гнев и ярость испытывает он или обиду. И ладно обида простая.

– Нам нужно поговорить, – даже не обернулся, но взял за руку.

Долго гадать, куда ведёт, не пришлось. Череп Балериона. Он отпустил её, позволяя замереть в восхищении перед черепом Чёрного Ужаса, а сам подошёл ближе к свечам. С чего бы начать? Опомнившись, Рейма подошла ближе. Но, нервничая, не стала рядом. Что-то не так.

– Отец всегда подмечал, что мы похожи. Но далеко не во всём, – усмехнулся. Рейма кивнула. Визерису так было проще. – Тогда, на Дрифтмарке, я так и не сказал, что ты всегда мне нравилась. Просто нравилась, я ведь был совсем мелким, – понятно, что десницу с его предложением послали, а на неё обиделись. Вполне логично.

Только вот Рейма неправильно представляла всю… величину этой обиды… раны на гордости и даже сердце. Единственный глаз принца смотрел на драконий череп одновременно с ненавистью и благодарностью.

– Я не хотел портить наши отношения. Потому что пока ты была в Дорне, – Эймонд не стал язвить о её «колыбели покоя, в которую хочется вернуться», – я остался совсем один. И даже Хелейна не могла составить мне компанию надолго. Впрочем, как и я ей, – очередная усмешка. Но теперь чувствуется больше злости, уподобившейся огню. – Плутая по тайным ходам, я вышел однажды сюда. Прятаться в черепе Балериона уютно и комфортно, – подумаешь, своеобразная семейная реликвия. Теперь он не может прятаться внутри. Только приходит… – Иногда, когда я прятался там, отец сюда тоже приходил. Обычно он молчал. Мог что-то бормотать, я не разбирал. Наверное, это единственное, в чём мы похожи… – вообще, были моменты, когда Эймонд прекрасно разбирал речь Визериса. Интересное узнавал, наталкивающее на размышления.

Рейма хотела приблизиться на шаг другой, но успела только выдвинуть ногу вперёд.

– Однажды я пришёл сюда, желая побыть в одиночестве, – Эймонд завёл руки за спину. Нервные движениям пальцами выдавали его с головой. Он снова сжал кулаки. А затем заставил сердце Реймы замереть, произнося следующее на заветном валирийском: – Зная себя, если сама не могу родить, детей на стороне не потерплю, – Эймонд не обернулся.

– Ты знал с самого начала, – и подтверждать лишний раз не нужно.

– Я притворялся дураком, ожидая момента, когда ты доверишься мне. Был счастлив, но… – огонь свечей, подталкиваем сквозняком, будто маленькие бесящиеся духи, которые продолжают своё веселья, несмотря на грядущую бурю. – Ты так и не сказала про вино.

– Я!..

– Ты не ответила Рейнире. Ещё в нашу брачную ночь я понял, что именно с вином что-то не так. Если сама детей не имеешь, мне тоже не позволишь. Я запомнил, мне повторять не нужно, – Эймонд развернулся и подошёл к Рейме, взяв её ладони. Поднёс к губам, будто собираясь поцеловать. – Из твоих рук я пил бы его куда охотнее, – и отпустил. Рейма чего-то испугалась, прижимая их к себе. – Дорнийка призналась, что года было достаточно, но ещё год вы понемногу убирали его количество. Я и это заметил, всё-таки на вкус вина влиял сильно, – Рейма не могла отвести взгляда от единственного глаза, в котором опасно плескалось сокровенное знание. Он знал с самого начала. Эймонд не делал ничего, чтобы не стать бесплодным, несмотря на её козни. Неужели его любовь настолько сильна?

Рейма сглотнула:

– Тогда почему ты?..

– Тебе было смешно, предлагать мне привести септона для брака. А я не упустил возможность, – когда бы ещё он мог подловить Рейму? – Несмотря на количество твоих тайн, только с тобой я чувствовал себя… просто Эймондом, – оскалился. Что-то подобное она сказала ему, когда они вернулись с Дрифтмарка. Конечно, перед этим прошло некоторое время. Они тогда сблизились неплохо, но Эймонд был просто младшим братом. И Рейма не лгала. Потому что, как бы они с Эйгоном не обожали друг друга, забыть о своих статусах не могли. – Я доверял тебе, хотя ты, по сути, вредила мне. Когда тебе нужна была помощь, когда дело относилось к нам двоим, потому что мы, муж и жена, ты плевать на это хотела! – Рейма отступила, но Эймонд снова подошёл. Несмотря на небольшую разницу в росте, принцесса почувствовала себя маленькой. – Ты сама сделала меня таким. Ты оставила меня без возможности завести детей. И согласилась на вторую жену. Ты смеёшься надо мной?! – но больше и пальцем не тронул.

– Почему бы не сделать это ради семьи? Необязательно сейчас. Ты ведь тоже дальновиден… – и это тоже правда. Но такая жалкая попытка оправдаться – со стороны.

– А ты не моя семья?! – Эймонд хотел схватить Рейму за плечи, но остановился в последний момент. Опустил руки. – Мы не перестанем спать вместе, нельзя дать понять остальным, что в семье разлад, – и, обойдя, оставил Рейму одну.

Принцесса тяжело дышала. Она ожидала чего-то, но не такого. Эймонд знал всё с самого начала. И ничего против не сказал. Ничего не сделал. Остался с ней. А она не ответила ему тем же? Соглашаясь с Отто, принцесса думала о благе для «зелёных». Эймонд знал её лучше, чем она его. Но Рейма думала, что ради блага семьи он не откажет деснице. И ошиблась.

Захотев его нагнать, Рейма снова замерла. Приложила руку к носу. Кровь. Нужно найти Кайю, надо выпить лекарство. Ведь именно это заставило её вернуться раньше, чем хотелось.