Леди Калла Пик I (1/2)
10.08.300 ПЗЭ,
Планета Старпайк, система Пик
«Стратеги-любители, изучая историю войн, первым делом обращают внимание на маневры и соотношение сил. Профессионал же начнет с логистики и снабжения, потому что знает, что именно это решает исход девяносто девяти сражений из ста» (приписывается вице-адмиралу Давосу Сиворту, 300 ПЗЭ).
***
— Калла, будь благоразумна.
Эти слова могли бы ее успокоить… раньше. Или даже сейчас — если бы говорящий нашел в себе мужество посмотреть ей в глаза.
Но он не нашел. Адмирал Матис Рован, он же лорд Голденгроува, он же ее отец, продолжал любоваться красочными пейзажами Старпайка за огромным окном во всю стену.
Ее это ни капли не удивило. Глубоко в душе Калла всегда знала, что этот человек — просто трус. Вот только раньше она сильно недооценивала масштабы его трусости.
— Я и так достаточно благоразумна, — ответила она оскорбленным тоном, хотя в этот момент она чувствовала лишь… Она вообще ничего в этот момент не чувствовала. — Ты просишь меня выкрасть схемы оборонительных комплексов системы Пик из базы данных моего любимого супруга… Ты знаешь, что это называется государственной изменой? Знаешь, какое наказание за это полагается?
Слово «любимого» в ее речи было каким угодным, но только не искреним. И они оба это понимали с самого начала. Стражники лорда Рована сопроводили ее с Гардении на Старпайк в буквальном смысле под конвоем. Ее не оставляли одну ни днем, ни ночью. Все, что ей оставалось, это сказать «да» перед алтарем — здесь уж они не могли ее заменить, увы.
Нет, Титус Пик был не самым плохим мужем из тех, что ей могли навязать. Но это не значит, что она была рада оказаться с ним в одной постели. Меньше чем через пять минут после того, как с нее была сорвана ночная рубашка, он уже громко храпел рядом с ней на едва смятых простынях. Вот такая была у них первая брачная ночь.
— Нет, — добавила она секунд через десять после старательно изображаемых ей тяжелых раздумий. — Нет, я не думаю, что готова лишиться головы. Разве не ты всю жизнь внушал мне, что брачные узы предполагают полное доверие между супругами?
Отец, в конце концов, заставил себя повернуться к ней — вместо того, чтобы наблюдать за местными животными (которых за окном и в помине не было). И он был зол. Очень. «Хорошо, что я больше не живу с ним под одной крышей».
— Ты моя дочь… — твердо начал он, но она тут же его перебила.
— Ну вот и замечательно. Только мне интересно знать, почему ты об этом вспоминаешь лишь тогда, когда тебе что-то от меня нужно? — с язвительной улыбкой поинтересовалась новоиспеченная леди Пик.
— Если ты считаешь себя несчастной в этом браке, в этом виновата только ты!
И тогда она рассмеялась. И этот ее смех не был притворным. «О, мой бедный отец, как же ты жалок…»
— Позволь напомнить тебе, что до того, как ты выдал меня замуж, я считалась твоей бесспорной наследницей. И решение это мог принять только ты — и никто другой в этой Галактике этого бы не смог. Так что скажи мне, в чем я должна виниться? Я предала Семь Сегментумов? Передала военные секреты врагу? Участвовала в заговоре против Хайгардена? Нет, нет и нет. Ничего подобного я не совершала…
— Ты раздвигала свои ноги перед смазливыми юнцами!
— И что с того? — такая реакция начисто выбила адмирала из колеи. — Тебе было прекрасно известно, в каком возрасте я лишилась невинности. Да, каюсь, до свадьбы не дотерпела. Но тебя совершенно не смущало то, что вся знать Блэкуотера, Простора и половины Ривера охотно подкладывают своих незамужних — и не всегда совершеннолетних дочерей под наследного принца или его единокровного брата! И потом никого не смущает, когда они идут под венец, не будучи девственницами.
Она перевела дыхание и хищно облизнула губы, словно пытаясь понять, как бы еще побольнее уколоть великого и могучего Матиса Рована.
— Или тебя смущает не это, а то, что я легла не под парня с лиловыми глазами и белыми волосами? Или то, что я не захотела подобострастно заглядывать в глазки этой манерной стерве Маргери Тирелл? Или то, что я иногда позволяла себе верить собственным глазам, а не тому, что мне вливали в уши прихвостни нашего Лорд-сег…
— ХВАТИТ! — взревел лорд Голденгроува, после чего отдышался и прошипел уже тише. — Ты явно не понимаешь, чьи…
— Давай уже начистоту… отец, — то, как она произнесла последнее слово, заставило его вздрогнуть и даже отступить на шаг. Она всегда знала, что этот человек был трусом. — Я прекрасно понимаю, в каком положении мы оказались. Прямо сейчас, пока мы разговариваем, Простор мобилизует свой флот. Три суперлинкора, сто девяносто шесть линкоров, четыреста линейных и семьсот тяжелых крейсеров. Более мелкие корабли, которые Хайгарден не стал консервировать, я и считать не буду. И более полмиллиона малых космических аппаратов. И потенциально — все то, что сейчас размещено в Железных секторах.
Она медленно вышагивала вокруг своего родителя. Того, кто должен был передать ей свой титул, но вместо этого предпочел продать ради сиюминутной выгоды, а наследницей сделать более покладистую Розу.
— Отличный флот, надо сказать. Со времен Завоевателя Вестрос ни разу не видел подобной армады. И это только с одного сегментума. Когда к нам присоединятся союзники из Блэкуотера, Ривера и Шторма, он станет еще больше.
Отец не понимал, с чего она вдруг так восхваляет военный флот Простора. «Ну ничего, сейчас мы тебя вернем в реальность…»
— Но если приложить к этому немного ума, любой человек поймет, что они просто соорудили бумажного дракона, — отрезала она. — Большая часть перечисленных мной кораблей устарели еще до того, как их корпуса сошли со стапелей. Более того, твой лучший друг Мейс Тирелл так и не понял, почему никто не додумался строить флот таких размеров до того, как это пришло в его светлую голову. Владелец такого флота становится для всех врагом номер один. Как для противников, так и для временных союзников. Он станет мишенью первой очереди для всех участников конфликта. Каждый из них захочет сначала разбить Простор, а потом уже добиваться своих целей.