Эндрю Баратеон I (1/2)
05.07.300 ПЗЭ,
Система Масгудхолл
Десять лет прошло с того дня, как лорд Корвин Масгуд то ли в награду, то ли в наказание получил от короны придуманный для него титул генерал-обсервера системы Одинокий Светоч — на самом-самом краю Галактики.
Тогда Эндрю едва исполнилось три года. Сейчас ему было тринадцать и он по-прежнему не разбирался во всех тонкостях политики. Но чувствовал, что назначение на той холодной и негостеприимной планете с населением в двадцать пять миллионов душ точно не было наградой.
Не позволить Железнорожденным подняться вновь и держать Закатный войд под контролем, было делом очень трудным и очень затратным. И оно легло на плечи дома Баратеонов еще одной непосильной ношей — ведь их экономика так до сих пор и не восстановилась после Восстания Роберта. А уж какой тягостью оно оказалось для Масгудов, которые и в лучшие времена были намного слабее и беднее Баратеонов… Теперь их немногочисленный флот был в одном шаге от полного развала. Единственный их линкор с 296 ПЗЭ находился в ремонте — и мало кто уже верил, что он он покинет док целым, а не распиленным на металл. «Лавровый Венец» — один из первых звездолетов легендарной серии «Гнев бури», считался старым ветераном флота еще тогда, когда Бейлону Грейджою только пришла в голову мысль объявить мятеж против всего Вестероса. И с тех пор он не знал ни нормального техобслуживания, ни опытного экипажа. Во время последнего варп-перехода он едва не разломился надвое прямо во время выхода в реальный космос. А в док на ремонт его пришлось вести уже на буксире.
Отец говорил, что бедствия, постигшие дом Масгудов, не исчерпывались участью их флагманского линкора. Второй по мощи боевой корабль их дома, броненосец, использовался сейчас в качестве орбитальной базы на орбите Одинокого Светоча. Просто потому, что его варп-привод был в ужасающшем состоянии. Два года назад на ремонт встал также один из двух линейных крейсеров их дома — и еще около девяти месяцев требовалось на то, чтобы продлить жизнь корабля еще хотя бы на десятилетие. Из трех тяжелых крейсеров два стояли на приколе, ожидая запчастей, на которые у Масгудов банально не было золотых драконов. Легкие суда находились в аналогичном состоянии.
Всего у дома Масгудов в строю осталось восемь боевых кораблей: один линейный крейсер, один тяжелый крейсер, один легкий крейсер, четыре разведкрейсера и один легкий носитель с тридцатью штурмовиками и перехватчиками на борту. Семь из восьми вымпелов сейчас несли службу в Железных секторах, лишь один легкий крейсер делал вид, что охраняет систему. Так «честь», дарованная Императором, медленно, но верно, убивала их флот. И все же Масгуд, несмотря ни на что, оставался преданнейшим сторонником Джона Коннингтона, величайшего идиота Шторма, которого им приходилось называть Лорд-сегментумом.
И все же беда лорда Корвина вдохнула новую жизнь в дом Баратеонов. Внезапно оказалось, что многие технические узлы и запасные части для звездолетов, производились только на Штормовом Пределе. И Коннингтону пришлось, скрепя сердце, разрешить возобновить производство на некогда мятежных мирах. Это во-первых. А во-вторых, почти «пустая» система была просто идеальным местом для тайных встреч, где лорду Грифона и в голову не пришло бы искать изменников — все знали, насколько сильно Масгуд верен новому правящему дому Шторма.
Нет, ну что вы, какие из Баратеонов предатели, Семеро вас упаси! Ну встретился сейчас разведкрейсер «Стремительный» с таргариенским линейным крейсером «Дыхание Дракона» — что в этом такого? Вполне себе обычная процедура. Конечно, Адмиралтейство не отказывалось время от времени проверять проверяющих — то есть тех, кто патрулировал пространство сегментума от пиратов и контрабандистов. За последние пару месяцев у них было с десяток подобных встреч и почти ни одна из них не выявила каких-либо нарушений. Как и сегодняшняя, где все необходимые документы были заверены лично принцем Саммерхолла и адмиралом Драконьего Камня. И лишь самые высокопоставленные лорды или адмиралы могли позволить себе хоть как-то усомниться в его приказах. И никто из них, разумеется, и не подумал бы сунуться в эту глушь. За несколько минут корабли разошлись в сторону и тактический экран единственного легкого крейсера Масгудов уже не мог засечь меньший из них.
Эндрю вздохнул, выпустив наружу все накопившееся волнение. То, чем он занимался, было не так скучно, как официальные визиты на родную планету к отцу и матери, но и не столь захватывающе, как он представлял себе. Посмотрев еще раз на звезды за обзорным экраном, он повернулся к сидевшей за тактическим столом старшей сестре.
— И что он нам предложил?