Полковник Герион Ланнистер I (2/2)

И оно было… чистым ужасом.

Если бы это был космический дракон, которого он пообещал привезти из экспедиции своему юному племяннику Тириону, они бы не испугались так сильно. Но это был жуткий гибрид червя, акулы и бабочки, в котором сочетались тело первого, зубы второй и крылья третьей.

И он был раз в сто больше тяжелого линкора. Ни у кого и в мыслях не было бы сходиться с ним в бою.

— Мы пытаемся рассчитать траекторию обратного прыжка по координатам, которых у нас больше нет, — объявил светловолосый астрогатор. — На расчет и выход в точку безопасного входа у нас… у нас уйдет где-то четыре с половиной часа.

— Боюсь, у «Смеющегося Льва» нет четырех часов, — обреченно отозвался сидевший рядом уорент-офицер. — Эта тварь вот-вот откроет огонь.

— Ничего, мы уже ушли достаточно далеко, — уверенно возразил младший тактик. — Между нами и… крылатым змеем уже два с половиной миллиона километров, что уже больше радиуса действия корабельных орудий, и продолжает расти. И вряд ли она сможет…

«Прими же Поцелуй пламени…»

Команда «Смеющегося Льва» рухнула на палубу в агонии. Некоторые после этого уже не встали и под их неподвижными телами расплывались лужи крови. Некоторых прилось скрутить, когда они в припадке сумасшеставия пытались разбить свои головы или пульты управления (иногда друг о друга) или начали бросаться на своих товарищей.

Чудовищная тварь открыла зубастую пасть и выпустила в сторону корабля струю пламени. Но вскоре оказалось, что эта не струя, а россыпь маленьких огненных сфер, которые летели быстрее любой ракеты, созданной человеческими руками.

— Все системы ПРО — полная боевая готовность, — приказал Герион, вытаскивая лезвие Светлого Рева из груди одного из офицеров, который только что набросился на него с диким воем, как один из накачанных боевыми наркотиками гладиаторов, которых он видел в Великом Колизее на Волантисе. В любое доугое время подобное считалось бы сенсацией, а виновного постарались бы взять живым для допроса и показательного военного трибунала. Но здесь, где не действовали никакие законы, приходилось импровизировать — и сохранившие рассудок офицеры вынуждены были сами расстреливать и рубить своих спятивших товарищей.

— Все орудия заряжены и готовы… И я надеюсь, что это нам поможет, — добавил капитан Тион, который, к счастью, был одним из тех, кто не сошел с ума. — Эти штуки летят слишком быстро, наши противоракетные системы успеют выстрелить всего один раз…

Следующие несколько минут показали, насколько он был прав. Светящиеся шары, приблизившись к «Смеющемуся Льву», ускорились еще сильнее, окрасив все пространство вокруг корабля в огненно-красный цвет. Со всех сторон на них надвигался огненный шторм.

Конечно, «Лев» пытался огрызаться. Стреляло все, что могло стрелять. Лазеры, плазма, макропушки, ракеты и противоракеты — будь у палубных офицеров возможность высунуть наружу руку с табельным лазпистолетом, они стреляли бы и из них.

Но этого было мало. Это было примерно то же самое, что попытаться остановить огромную приливную волну стрельбой из лазгана.

— Мы не успеем… — прошептал кто-то. До прыжка оставалось еще больше четырех часов, а червеакулобабочка продолжала стрелять. И следом за первой волной, которую они тщетно расстреливали, летели еще три.

— Готовьте корабль к экстренному прыжку! — приказал Герион.

— Так близко к звезде и обломкам планеты? Это верное самоубийство!

Две пары зеленых глаз уставились друг на друга — но не с гневом, который стоило бы оставить в родной системе. Сейчас они находились в буквальном смысле в одной лодке.

— Самое верное самоубийство будет, если мы не прыгнем, — возразил Ланнистер. — И не стоит ссылаться на какие-то законы физики. Здесь они, как мы уже убедились, не работают. Активировать варп-привод. И да помогут нам Семеро.

— Слушаюсь…

Именно в этот момент в них с силой кулака разъяренного божества ударила огненная волна.

Но… почему-то не заревела ни одна сирена, свидетельствующая о повреждениях корабельных систем, ни один из отсеков не оказался разгерметизирован, ничто не взорвалось и не загорелось.

То, что с ними произошло, было намного хуже.

Меньше чем через секунду внутренняя связь разразилась криками:

— ДЕМОНЫ! Демоны на всех палубах!

— Это реактор номер два, мы атакованы неизвестными монстрами!

— Они повсюду! О, Семеро, они повсюду!

Это было последним, что они услышали, прежде чем мостик окутало призрачное пламя. И в этом пламени явились неведомые существа, прекрасные и ужасные одновременно. Они отдаленно напоминали людей, покрытых чешуей и ороговелыми шипами. И их тела тоже окутывало пламя.

«Пламя и Свет. Примите смерть в Пламени и возродитесь в теплых объятиях Владыки…»

— УСЛЫШЬ МОЙ РЕВ!!!

Яростный вопль из десятков глоток немыслимым образом сумел заглушить божественный голос из пустоты. В какой бы беде они ни были, они оставались жителями Утеса и Ланниспорта, потомками Ланна Умного, предводителя первых колонистов. Они правили всем Западом властью силы, богатства и безжалостности. И они никогда не преклонят колено перед врагом.

Когда батареи лазганов выпалили все, что в них оставалось, они не стали тратить время на перезарядку и пошли в рукопашную, примкнув штыки и обнажив вибромечи.

Герион шел самым первым. И он продолжал кричать на одной ноте, продолжая танец смерти, отбивая удары врагов и нанося собственные. Валирит и дюрасталь обрывали жизни неведомых демонов одну за другой, но их все еще было так много, что каждому из воинов Запада приходилось сражаться с двумя или даже тремя одновременно.

А мостик продолжал гореть. И вой чуждых тварей доносился отовсюду.

А потом все вдруг прекратилось. Лазганы и клинки в руках людей одолели чудовищ — причем от клинков погибло, кажется, больше.

— Экстренный прыжок. Немедленно! — приказал Герион Тиону Ластеру, который, весь перемазанный кровью и внутренностями тварей, еле держался на ногах от усталости. «Хорошо, что мы носим красные мундиры и доспехи», — почему-то подумал он.

— Вторая волна накроет нас через несколько минут. Второй такой атаки мы не выдержим!

Уцелевшие офицеры разошлись по своим местам. Не меньше трети из них погибли в бою с демонами или были застрелены своими же, когда сошли с ума.

— Какова обстановка на других палубах? — спросил Герион.

— Арсенал подвергся самой сильной атаке, группа уцелевших солдат 104-го полка под командованием лейтенанта Сарринга сумели сдержать вражеский натиск… Но на орудийных палубах все плохо, половина наших пушек превратилась в оплавленную рухлядь, — последние фразы офицер-интендант произнес совершенно обреченным тоном. Его дымящийся вибромеч, судя по всему, вышедший из строя в туше какого-то демона, наполненной едкой кислотой, был пригоден к бою не больше, чем уничтоженные орудия.

— Ангарная палуба также уничтожена, вместе с большей частью челноков. Склад боеприпасов… Там вообще нечто невообразимое, пространство словно выворачивается внутрь себя… И там все еще полно демонов. Есть доклады о том, что оттуда до сих пор слышатся адские вопли. Два технических поста, ответстственных за борьбу за живучесть, не выходят на связь, почти все сенсоры выведены из строя и еще… Похоже, что у нас нарушена целостность корпуса.

— Ну отлично просто… — Герион старательно не замечал отчаявшиеся лица вокруг себя. — Значит, все, кто необходим для экстренного варп-прыжка, остаются на мостике… Остальные за мной.

Ни Семь Преисподних, ни Семь Небес не могли помешать ему вернуться домой.

Он должен был вернуться. Должен был рассказать о том, что только что вырвалось на свободу у них на глазах.

И будь он проклят, если позволит Тайвину так легко от него избавиться.