IX. Злоключение в заключении. (2/2)
Чонин начал озираться по сторонам, пытаясь найти способ осветить помещение. Что-то чернело в углу, и Гордость подошел ближе, сощурившись. На полу лежали куски кремня, которые, вероятно, упали с каменного потолка под давлением прошедшего времени.
Дрожащими руками Чонин оторвал подол рубашки и расстелил ткань на полу. Взяв кремень, он начал бить куски минерала друг о друга, пытаясь высечь искру.
— Никогда бы не подумал, что буду этим заниматься, — прошептал Чонин, впившись взглядом в камни в своих руках. Яркий сноп рассыпался на рубашку, тлея. Грех усерднее начал бить кремень, роняя фонтаны искр.
Ткань загорелась ярким пламенем, освещая комнату и побледневшее лицо Гордости. Облегченно выдохнув, Чонин поднес к огню заледеневшие руки, затем, немного согревшись, встал и снова обвел комнату сосредоточенным взглядом. Обнаружив длинный деревянный кол, он сломал его пополам, ударив по нему ногой. Оторвав новый лоскут от рубашки, Чонин поднял обломок и намотал ткань на палку. Недолго подержав самодельный факел над огнём, Гордость поднёс его к полкам, осматривая рукописи.
Найденные манускрипты побудили Чонина взволнованно ахнуть, едва не уронив горящий факел на пол. Боясь поджечь драгоценные бумаги, Грех осторожно воткнул палку в щель между каменными плитами и осторожно взял один из свитков.
— Это же записи, которые искал Чан, — зрачки Чонина метались по страницам, выхватывая отдельные фразы, — Они действительно существуют.
Факел полыхнул синим пламенем и замерцал, то погружая комнату в непроглядную тьму, то мерцая ослепительными бликами.
— Черт! — испуганно воскликнул Чонин, аккуратно складывая манускрипт на место, — Нужно следить за огнем...
Скрипя зубами от холода, Гордость снял с себя рубашку, оторвал один из рукавов и намотал на едва не потухший факел.
Переведя дух, Грех облегченно улыбнулся и вернулся к свитку. Во второй раз Чонин читал медленно и вдумчиво, стараясь ничего не упустить. Прочитав первую страницу, он перевернул её и обомлел.
— Только не это... — выдохнул в смятении Гордость, проводя кончиками пальцев по шершавому пергаменту.
Выведенные охрой много веков назад слова выцвели, оставив после себя лишь несколько бледно-розовых пятен.
Внезапно раздался громкий треск, и сверху посыпалась каменная крошка, ударяясь об озябшее тело. Чонин растерянно вскинул голову, отряхивая свободной рукой запорошенные песком волосы. Страх, что потолок сейчас рухнет, сковал его тело. Что-то протяжно заскрежетало, и Чонина ослепил яркий свет, льющийся через открывшийся проход.
По другую сторону от входа на него ошеломленно смотрел тяжело дышащий Минхо, прижимающий к груди взъерошенного Джисона.