Chapter 4: Audio Notes #2 Notes (1/2)

— Убирайся.

Раздражение Эндрю начинало переходить в гнев. Элисон Рейнольдс домогалась до него на расстоянии уже в течение нескольких недель, и, очевидно, для этой королевской занозы в заднице Эндрю теперь было недостаточно. Теперь она смотрела на него с лёгкой ухмылкой, и ему понадобилось жужжание пчелы в его ухе, чтобы к чертям не закатить настоящую истерику.

Стоп. Сделай глубокий вдох. Посмотри на ситуацию заново, рефлексируй, перезарядись.

Кинг спрыгнула со стула, как только Эндрю вошёл в комнату, и направилась к нему. Не сводя глаз с наглой блондинки в своем кабинете, он поднял Кинг и крепко прижал её к груди. Она была его спасательным кругом, причиной, по которой он сможет окончательно не потерять голову.

— Славная кошка, Миньярд. Она была хорошей компанией. Не отходила от меня ни на шаг всё то время, пока я была здесь, — сказала Элисон, глядя на свои когти и поправляя блестящие кольца на пальцах. Когда она посмотрела на него, сверкнув своей ослепительной улыбкой, на её зубах показалась серебряная коронка.

Конечно, нахуй.

— Это потому, что ты сидела в её кресле, сталкер. Выметайся.

Эндрю направился к своему столу, вцепившись в мех Кинг и чувствуя, как она мурлычет, прижимаясь к нему. Повернувшись спиной к Рейнольдс, он больше не смотрел на неё. Он был полон решимости игнорировать её.

— Нет, пока ты не поговоришь со мной. Почему ты так упорно борешься с этим? Я тебе нужна, Миньярд.

— Мне никто не нужен. — Он почувствовал, как Кинг удобно устроилась на его бедрах. Прислонившись к нему всем телом, она потирала мордочку о подлокотник кресла. — Дэн! — крикнул он через открытую дверь.

Элисон фыркнула у него за спиной, и стон Дэн донёсся из соседней комнаты.

— Да?

Дэн появилась в дверях с плотно сжатыми челюстями и приподнятыми бровями. Он не был уверен, что эти эмоции были направлены только на него. Он мог сказать, что ей нравилось присутствие Элисон здесь не больше, чем ему. К несчастью, у неё также были «причины» и «но Эндрю…», как будто они нуждались в ресурсах Элисон.

<s>Мы нуждаемся.</s>

— Убери её нахуй из моего кабинета. Сейчас же.

— Эндрю, может быть, если мы просто…

— Нахуй. Сейчас же.

Дэн вздохнула, закатила глаза и указала на Элисон.

— Ну же. Дай ему остыть, и мы всё выясним.

Эндрю почти услышал, как Элисон перекинула волосы через плечо.

— Ладно, — ответила она. Её внушительные каблуки застучали по полу, сверкая красным при каждом шаге. Она выглядела совершенно беззаботной в своём меховом пальто, развевая светлые волосы. — Но я не уйду из студии, пока мы не поговорим, — сказала она, остановившись в дверях, положив руку на раму и начав сверлить его взглядом.

Эндрю встал из-за стола, захлопнул за ней дверь своего кабинета — прямо перед её лицом, неважно — и запер её на замок.

Он избегал её уже больше недели. Она пыталась связаться с ним более сотни раз самыми разными способами. Он не ответил ни на одну её попытку, так кто же в здравом уме решил бы просто вот так заявиться? Его явно не интересовало то, что она собиралась сказать, так зачем же тратить столько денег и времени?

Прежде чем снова сесть, Эндрю проигнорировал тот факт, что это поведение было столь похожим на то, что сделал бы в таком случае он. Кинг, которую он посадил на стол, когда встал, снова забралась к нему на колени.

Включив компьютер, он подключил жесткий диск и стал ждать, пока тот загрузится. Он решил, что останется там, где был, пока все не уйдут. Дело в том, что он только что вернулся из Балтимора — после того, как ему пришлось прийти в себя от воспоминаний о собственной травме после того, как он увидел ту надпись на стене. Он только что сошел с самолета, в котором он был на 85% уверен, что умрет, и он не спал нормально в течение нескольких дней. Сейчас у него не было на это сил — у него не было терпения, и ему было насрать.

Как Дэн могла подумать, что впустить Рейнольдс в его кабинет — хорошая идея, он никогда не сможет понять.

Поэтому Эндрю устроился поудобнее и стал ждать. Он отвечал на вопросы на веб-сайте, пока аудио конвертировалось для Сэта, и кормил массы, потому что ему было скучно и нравилось ставить троллей на своё место. Он ответил на вопрос о том, почему он во Флориде, потому что ему нравилось говорить людям, что они ошибаются, а затем ещё на один о том, как дела у Кинг, печатая всё это одной рукой, а другой в этот момент зарываясь в её мех. Тем временем шёл восьмой час вечера, и не было видно конца звуку отвратительно громкого голоса Рейнольдс, доносящемуся из гостиной.

Когда Элисон начала размещать посты на сайте, Эндрю чуть не слетел с катушек. Вместо того чтобы проглотить наживку, которую, как он был уверен, она пыталась ему всунуть, он ответил на один из её постов фотографией Мазерати. Она хотела поговорить? Пусть она думает, что таковы были его условия. Может быть, это заставит её уйти.

Через две минуты после того, как он отправил ответ на вопрос, Рейнольдс и её идиотский громкий голос раздались из гостиной:

— Готово, Монстр!

Как скажешь, Избалованная Психопатка.

Теперь, когда Эндрю был милым и раздраженным, он сделал то, что обещал всем и каждому. Он выложил неотредактированную версию стенограммы вместе с введением, которое вырезала Дэн.

Он всё ещё злился из-за этого и не сомневался, что всегда будет испытывать чувство предательства.

Но прямо сейчас, в этот момент, в его жилах не было никакого жара. Только тупое удовлетворение, пока он наблюдал, как растет число просмотров и накатываются вопросы.

Доверие всегда было тем, к чему Эндрю не относился легкомысленно — и когда дело доходило до доверия другим, и когда другие доверяли ему. Дэн заложила трещину в фундаменте, который сформировывался здесь. Она разрушила часть доверия, которое он кропотливо воздвигал — поддержание которого ему обещали. Ему сказали, что это был его шанс рассказать эту историю своими словами, без того, чтобы кто-то пытался заставить его замолчать, и это, очевидно, было ложью. Часть Эндрю задавалась вопросом, что ещё могло быть ложью, но решила не зацикливаться на этом.

<s>Пока что.</s>

Итак, это был его способ сказать Дэн: «удачи с этим».

Удачи вам в попытках заставить меня замолчать, потому что «Бостон Глоуб» не смогли этого сделать, и вы тоже не сможете.

Через пять минут Дэн уже колотила в дверь. Эндрю рассмеялся бы, если бы этот шум не напугал Кинг.

— Я думала, мы собираемся поговорить об этом! — крикнула она через дверь.

— Ты поговорила. Я не послушал. Рейнольдс уже ушла? — крикнул в ответ Эндрю, просматривая репосты и вовсе не беспокоясь. Он чувствовал, как она бросает на него гневные взгляды сквозь занавешенное окно, выходящее в гостиную.

Эндрю проигнорировал стук Дэн по стеклу, пока она не застонала и не сказала:

— Нет, она такая же упрямая, как и ты. — Затем раздались ещё несколько ударов, пока он буквально не услышал, как она закатила глаза. — Ладно. Можешь сгнить там, мне всё равно.

Эндрю непременно сделает это, прежде чем доставит Рейнольдс удовольствие поговорить с ним.

</p>

—</p>

Прошло несколько часов, и реакция была именно такой, как и ожидалось. Пост вызвал просто грандиозный взрыв, и Эндрю наблюдал за тем, как разворачивается возмущение, критика пополняет их почтовый ящик.

Отредактированное вступление было не только важно для дела, чтобы дать знать людям о том, во что они были вовлечены, но и давало им понимание того, почему он этим занимается. Несмотря на все юридические проблемы, которые могут возникнуть в связи с этим вступлением, важно, чтобы аудитория услышала. Итак, Эндрю наслаждался тем, что в его кабинете становилось всё темнее и темнее.

Однако в конце концов раздался тихий стук в дверь.

Рене.

— Эндрю? Элисон ушла. Почему бы тебе не выйти поесть? Мы заказали еду.

Эндрю встал с Кинг на руках, чтобы впустить Рене. Когда она вошла, он закрыл за ней дверь и опустил Кинг, чтобы она могла сесть рядом с Рене на большое белое кресло.

Рене выглядела усталой — она выглядела так же, как себя чувствовал он.

— Почему ты всё ещё здесь? — спросил он, вытаскивая жесткий диск и убирая его в сумку.

— Жду тебя. Сэт ушел, но Дэн всё ещё здесь. Я думаю, она надеялась, что мы введём её в курс дела по Балтимору. — Рене рассеянно провела рукой по голове Кинг.

Эндрю прикусил губу и застегнул молнию на сумке, прежде чем перекинуть её через плечо.

— Не сегодня, — решил он. — Я отвезу Кинг домой, она была здесь слишком долго. Поговорим утром. Неужели Рейнольдс вернулась туда, откуда пришла? — Эндрю знал, что она не сделала этого. Он бы точно так не поступил.

— Она в отеле. Я не думаю, что она уйдет, пока не поговорит с тобой. — Рене сделала паузу и глубоко вздохнула. Эндрю понял, что сейчас произойдет, и уставился на неё пустым взглядом. Рене это не смутило. — Эндрю, может быть, ты просто выслушаешь её? Что если у нее есть достоверная информация?

— Например, что? Их с Натаниэлем богатенькие папики договорились о свадьбе, когда те были детьми? Они были членами одного и того же клуба по поло? — он продолжил, прежде чем она попыталась остановить его. — Мне нужна реальная информация. Почему ей так нужно со мной разговаривать? Она могла бы рассказать Дэн, она могла бы рассказать тебе, черт возьми, она могла бы, блять, рассказать Сэту. Почему именно я?

Бззз.

Эндрю потёр глаза, не снимая очки, и глубоко вздохнул, чтобы успокоиться. Он устал, он был голоден, он был раздражен. Рене, что неудивительно, ждала его.

— По-моему, это не совсем справедливо. Ты обрабатываешь лишь гипотезы и предположения…

— Аргх, — простонал он, — Рене…

Бззз.

Рене сжала губы и кивнула.

— Она отказывается разговаривать с кем-либо, кроме тебя. Я не знаю, почему, но мне кажется, что вы разделяете между собой это качество упрямства.

Она позволила себе улыбнуться, и Эндрю покачал головой.

— Я иду домой. — Он указал на Кинг, которая спрыгнула с кресла и забралась к нему на руки сразу после того, как он протянул их к ней. — Я собираюсь поесть, поспать и постараться никого не убить. Может быть, завтра я буду более сговорчивым.

—</p>

Разочарование было тем, с чем Эндрю был знаком уже давно. Однако на следующее утро, придя в офис и увидев Элисон, он чуть было не развернулся и ушёл домой.

Увы, он бросил свирепый взгляд на неё, развалившуюся на диване во всем своем дурацком великолепии, и сказал:

— Ты прямо как герпес, не так ли? От него просто невозможно избавиться.

Он продолжил идти в свой кабинет, держа Кинг в своих руках.

— Ты говоришь по собственному опыту, Сладулик? — Её голос был уебански раздражающим. Она звала его в лёгкой тошнотворной манере, и, чёрт возьми, Эндрю ненавидел Элисон Рейнольдс.

Он позволил Кинг спрыгнуть на пол и забраться на своё кошачье дерево, прежде чем снять рюкзак и бросить его на белое кресло. Когда он поднял глаза, Кинг царственно восседала на верхней платформе и смотрела на него сверху вниз.

— Она ебануться как раздражает, да?

Мяу.

— Ты так говоришь только потому, что тебе нравятся её блядские когти.

Кинг подняла лапу, чтобы лизнуть её. Это было всё равно, что пожать плечами.

Эндрю потянулся и обеими руками почесал ей мордочку. Она была мягкой, от неё сладко пахло, и она терпела, пока он целовал её розовый носик.

— И вообще, на чьей ты стороне…? — прошептал он, пока Кинг терлась лицом о его подбородок.

Стук в дверь заставил его вздохнуть и опустить руки.

— Что? — спросил он, ни капли не раздражённый.

Бззз.

— Это я, — сказала Дэн через дверь.

— Уйди.

— У меня есть пончики.

Блять.

Эндрю немного помолчал, почесал пчелу за ухом и вздернул подбородок. Глубоко вздохнув, он сдался и открыл дверь, чтобы увидеть Дэн, стоящую там с коробкой пончиков в руке. Эндрю попытался схватить их, но в последний момент она отдернула руку.

— Ах, ах, ах, — цыкнула она. — Ты должен прийти в гостиную. Нам всё ещё нужно обсудить Балтимор, и пришло время начать планировать то, что мы собираемся записать для следующего эпизода.

Эндрю стиснул зубы и щелкнул мизинцем, прежде чем ответить.

— Ладно. Но Рейнольдс не будет сидеть с нами. Она не является частью команды.

— Моя задница останется здесь, Монстр! Ты можешь прийти или нет, но я буду здесь и буду оставаться до тех пор, пока ты не решишь, наконец, повзрослеть и нормально поговорить. Не волнуйся, у меня есть время! — прокричала Рейнольдс из гостиной. Сэт засмеялся где-то на заднем плане.

Пчела никак не могла заткнуться, так что Эндрю пришлось закрыть глаза и досчитать до пяти, прежде чем ответить.

— Тогда нет, — он двинулся, чтобы закрыть дверь.

Дэн заблокировала её своей ногой, пчела зажужжала громче, и Эндрю подумал, не закрыть ли ему дверь во что бы то ни стало, но это было бы не очень по-взрослому.

— Послушай, — начала Дэн, — я директор этой гребаной херни, и если мы не вытащим её, то это будет на мне. Тащи свою задницу сюда, дабы обсудить этот ебучий подкаст, которым ты якобы так увлечён, или, клянусь богом, Миньярд, я плюну на каждый из этих пончиков.

Дэн одной рукой уже опасно балансировала коробкой. Он взглянул на них и прищурился:

— Да ты не посмеешь.

— Испытай меня нахуй.

Где-то в глубине души он уважал Дэн за то, что у неё были яйца. Он мог бы так и сказать. Вместо этого он фыркнул и уступил:

— Ладно. Но я не буду с ней разговаривать.

— Оу, ты собираешься вести себя так, будто тебе пять лет? Прекрати истерику и выйди сюда. — Она развернулась, и коробка с пончиками опасно накренилась, когда она шла в гостиную. Её возмутительное обращение с ними было единственной причиной, по которой Эндрю следовал за ней, а Кинг следовала по пятам за ним.

Рене сидела на одном из ярко-оранжевых диванов. На противоположном от него белом диване сидела Элисон, на накрашенных губах которой плясала самодовольная улыбка, серебряная коронка на её зубах блестела в лучах утреннего солнца.

— Перед кем, нахуй, ты выпендриваешься? — спросил он, указывая на собственный рот.

— Перед тобой. Поэтому каждый раз, когда я улыбаюсь, ты будешь помнить, что стоимость бриллиантов на моих зубах сравнима с твоей зарплатой. — Она подмигнула ему, и он не смог достаточно сильно закатить глаза.

Эндрю сел рядом с Рене, Кинг вскочила вслед за ним и, взобравшись по руке, уселась ему на плечо.

— У этой кошки под задницей чудовище. Кто-нибудь СРОЧНО вызовите ветеринара,<span class="footnote" id="fn_31075087_0"></span> — прокричал Сэт, засмеявшись над собственной шуткой ещё до того, как она закончилась.

Элисон разомкнула губы, обнажив свои сверкающие зубы, и застонала, в то же время как Эндрю сказал:

— Сэт, твой интеллект действительно не знает границ.

Он проигнорировал оценивающий взгляд Элисон и продолжил:

— Давайте покончим с этим.

Дэн прищелкнула языком, переводя взгляд с одного на другого.

— Окей, Балтимор, — кивнув, произнесла она. Затем поставила ноутбук на стол рядом с пончиками, заранее открыв страницу сайта. Далее Дэн достала диктофон из кармана своей толстовки и положила его посередине.

</p>

[Запись Включена]</p>

— Я добавлю на диск фотографии, которые у нас есть, — сказала Рене, постукивая по своему компьютеру, лежащему на коленях. Эндрю откинулся на спинку дивана и почесал голову Кинг, тогда он взглянул на экран и увидел, что сделанные им мрачные снимки начали загружаться.

Дэн сидела на краешке своего стула и просматривала изображения, появляющиеся на экране.

— Это и есть тот самый дом? — спросила она, но ответа не дождалась. — Срань господня…

Элисон наблюдала за всем этим с гораздо большим интересом, чем ожидал от неё Эндрю.

Сэт наклонился, чтобы получше рассмотреть фотографии.

— Черт. А мы думали, что гребаный психопат-убийца хотел бы чего-то, что меньше бросалось бы в глаза.

Эндрю пожал плечами.

— Я не притворяюсь, что знаю, почему Натан сделал то, что он сделал, и, честно говоря, мне плевать. Дом был большой и холодный, и у него была определённая атмосфера. — Он указал на фотографии. — Мы нашли одну вещь. Продолжайте листать, и вы увидите фотографию шкафа.

Глаза Дэн расширились, губы Элисон сжались, Сэт вздернул подбородок; Эндрю предположил, что они дошли до этого момента.

— Тут написано… — прошептала Дэн. — «Не будь плохим»?

— Да, — ответил Эндрю.

— Пиздец как жутко, — сказал Сэт со своего места, нависая над плечом Дэн.

Сэт обычно ошибался во всем, но — удивительно — не в этом.

— Мудрая вставка.

Сэт отмахнулся от него и придвинул ноутбук поближе к себе, чтобы получше рассмотреть находящееся на экране изображение.

— Бля, чувак, — пробормотал он себе под нос.

— Если это был Натаниэль, то сколько ему было лет? — спросила Дэн. — Примерно.

— Пять? Шесть? — предположила Рене. Все неловко заёрзали. Эндрю взглянул на Элисон, которая нервно постукивала себя по колену. В последний момент она подняла глаза и посмотрела на него. Он демонстративно сунул пончик в рот, и она с отвращением отвернулась.

Но это было интересно. Потому что за то время, что Элисон была здесь — и даже за то время, что её не было, — она вмешивалась во всё, что пытался сделать Эндрю. Теперь она сидела молча, наблюдая как бы издалека, выражая эти нервные тики пальцами.

Сэт отвлек его от анализа того, в какую именно игру играла Элисон.

— Это написано перманентным маркером, — заявил он. — У бедного ребенка, вероятно, не было настоящих фломастеров.

Эндрю проглотил кусок пончика и стрельнул взглядом в сторону Сэта.

— Откуда ты знаешь, что это перманентный маркер?

Сет постучал по экрану и повернул его так, чтобы Эндрю мог лучше видеть.

— Ну, перманентный маркер просачивается сквозь любое покрытие. Ты можешь нанести сверху сотню слоёв краски, и маркер все равно проявится. — Сэт потянулся за пончиком. — Вот почему художники им не пользуются.

Эндрю пристально посмотрел на него, потом снова перевел взгляд на экран. Он не смог не подумать: Хах. Не совсем бесполезный.

— В любом случае, — продолжил Эндрю, — можно с уверенностью предположить, что эту надпись сделал Натаниэль. Никто не жил в этом доме с момента ареста Нейтана, и надпись, очевидно, была сделано маленьким ребенком.

Элисон наклонила ноутбук ближе к себе рукой, которой она ранее стучала по своему колену. Наконец, она заговорила:

— Это… действительно чертовски грустно. — Она выглядела расстроенной, и в горле Эндрю зародился смешок.

Он проглотил его.

— А что ты думала, это будет? — вместо этого сказал он со всем презрением, на какое был способен. Он сделал паузу. Единственной её ответной реакцией было приподнятие одной из её идеально вылепленных бровей. — Счастливое воссоединение семьи? — продолжил он. — Мы ищем жену и сына бандита, который использовал тайный подвал для пыток и убийств людей. Мы понятия не имеем, что им пришлось пережить в этом доме.

Элисон вздернула подбородок.

— Очевидно, ты, мудила, — начала она. — Меня бы здесь не было, если бы я не хотела помочь. Если бы ты только выслушал…

— Я не обязан ничего слушать. Это мой проект. Ты ему не нужна, — спокойно ответил он, и это, казалось, ещё больше разозлило Элисон.

Хорошо.

— Ты действительно нуждаешься во мне, и скоро ты это поймешь.

— Это угроза, Рейнольдс?

Элисон улыбнулась змеиной улыбкой.

— Нет. Я не настолько глупа. — Что ж. — Если тебе нужна не я, то уж точно нужны мои деньги.

— Нет. Не нужны. — Эндрю схватил ещё один пончик и откусил отвратительно большой кусок.

— Хм, нам абсолютно точно нужны её деньги, — вставила Дэн, посмотрев на Эндрю. — Позволь-ка мне донести это до тебя. Ты хочешь иметь возможность говорить и делать в этом подкасте всё, что ты, нахуй, захочешь, правильно? Хорошо. Но мы не можем позволить себе оплачивать командировочные расходы и исследования без спонсоров. Спонсоры не возьмут нас, если они думают, что ты вызовешь юридические проблемы из-за того, что у тебя отсутствует фильтр, соединяющий работу мозга и рта. Не говоря уже о самих юридических вопросах. — Она махнула рукой в сторону кабинета Ваймака, — Эбби заверила меня, что мы получим известия от «Эдгар Аллен Продакшнс» или «Бостон Глоуб», или и от тех, и от других, прежде чем всё это закончится. Наличие частного спонсора будет единственным способом сделать это так, как это должно быть сделано.

— Да, Миньярд. Завязывай, — красноречиво отметил Сэт со своего места на диване, выпятив грудь, как идиот.

— Заткнись, Сэт, — сказал Эндрю, кивнув подбородком в сторону блондинки. — То, что ты собираешься попробовать трахнуть её до конца дня, ещё не значит, что твое мнение здесь имеет значение.

Сет вскочил со своего места прежде, чем Дэн успела его удержать. Элисон только ухмыльнулась.

— Что такое, Сладулик? Ты тоже хочешь немножко урвать чего-то такого? Поэтому ты всё время пытаешься меня вывести?

Бззз.

— Ты лаешь не на то дерево, Сладулька. Даже если бы я испытывал хоть малейшее влечение к женщинам, я бы не стал беспокоиться. Слишком громко, на мой вкус. Прости, что разочаровываю. — Эндрю бросил свой пончик обратно в коробку и после секундного колебания поднял всю коробку целиком. Он почувствовал, как когти Кинг впились в его плечо, когда он встал, и она попыталась удержать равновесие. — Мне нужен перерыв. Мы снова соберемся после обеда.

[Запись Выключена]</p>

Бросила ли на него Элисон раздражённый взгляд, закатила ли глаза Дэн, одарила ли Рене его знакомым взглядом разочарования — он не знал. Может быть, Сэт снова дал какой-то комментарий по поводу фотографии, может быть, Дэн тоже что-то сказала. Эндрю ментально заблокировал их, возвращаясь в свой кабинет, потому что дело было в том, что Дэн была права, и он это знал. Именно признание этого факта было для него тяжелым. Итак, он запер свою дверь, посадил Кинг на её кошачье дерево и сел в белое кресло, чтобы поглотить оставшиеся пончики, пытаясь найти лазейку.

Которой не было.

Он знал, что они не могут продолжать в том же духе, и хотя Эндрю не хотел иметь дело со спонсорами, он также не хотел иметь дело с Элисон. Он ненавидел таких, как она. Таких ебануться каких привилегированный и несносных, и…

И.

Он не хотел думать об этом сейчас. Когда последний пончик был съеден, он сел за стол и просмотрел оставшиеся заметки из Балтимора, чтобы начать писать сценарий.

—</p>

Суббота была потрачена на составление окончательных заметок для второго эпизода. Запись начнётся только в понедельник, но завтра Пасха, и он подумал, что в первый раз в жизни ему следует проявить инициативу.

Продуктивность того стоила. Сэт показал ему, как накладывать аудиозаметки, которые они с Рене записали в Балтиморе, поверх студийных аудио, записанных здесь. Он хотел добавить дополнительную информацию о Ликин-парке, атмосфере дома, и о том, как он мог представить крошечного Натаниэля с семейной фотографии, бегущего вниз по лестнице. Поэтому ему нужно было, чтобы Рене убедилась, что его формулировка ощущалась слишком личной. Он не нуждался в Дэн, но она всё равно была там, потому что она всегда была там, и, к сожалению, Элисон всегда присутствовала на заднем плане.

Он полностью игнорировал её.

— Ты готов поговорить? — спросила она в тот же день, загнав его в угол, когда он выходил из звукозаписывающей будки, проработав с Сэтом больше часа.

— Нет. Уходи. — Он щелкнул пальцами, когда Элисон отошла в сторону.

— Ты будешь говорить со мной! — крикнула она ему вслед. — Так или иначе!

— Эй, малышка. Я здесь, если тебе нужно с кем-то поговорить, — донеслось до Эндрю из будки Сэта. Из-за двери своего кабинета он услышал, как Элисон сказала: «Аргх«. Они определённо трахнутся до того, как всё это закончится. Эндрю мог поклясться.

У него были дела до завтрашнего дня, поэтому он схватил свою сумку и позволил Кинг забраться к нему на плечо, прежде чем направиться к GS, не потрудившись сказать кому-либо, что он уезжает.

</p>

—</p>

Когда на следующий день Эндрю подъехал к дому Би, он понял, что приехал последним. Ваймак и Эбби были здесь, как всегда, и, судя по виду Форда, стоящего рядом с грузовиком Ваймака и Эбби, Кевин тоже был здесь. Аарон и Кейтлин приехали вчера вечером со своей дочерью Беллой.

Аарон и Кейтлин переехали в Чикаго после окончания Пальметто, чтобы поступить в медицинскую школу. Сейчас они проходили там ординатуру, но три года назад все получили сюрприз в виде маленькой Беллс. Пара ещё не была жената, и, насколько Эндрю знал, они не спешили — к большому разочарованию Ники (он хотел спланировать свадьбу).

Эндрю никогда по-настоящему не видел смысла в браке. Однако, несмотря на его общее отвращение к тому, чтобы привязывать свою жизнь к кому-то другому, он не мог отрицать, что отношения между ней и Аароном принесли каждому члену их большой семьи пучок настоящего света и радости. Белла сделала мир намного ярче, и Эндрю не побоялся признать, что она была одной из его немногих спасительных милостей.

Припарковавшись, он послал Аарону сообщение.

— Помоги мне вытащить всё это дерьмо из моей машины.

Выйдя из машины, он ступил на свежевыстриженную лужайку перед домом и подумал, что Ваймак, должно быть, успел постричь её, когда добрался сюда. В воздухе всё ещё пахло землей и зеленью, и Эндрю сморщил нос, когда его пальцы потянулись за сигаретой. Вместо этого он поборол порыв и посмотрел на дом, который действительно мог назвать своим домом.

Это был скромный белый домик с голубыми ставнями. Парадная дверь высотой в два этажа тоже была голубой, и с неё свисал пасхальный венок пастельных тонов — одно из творений Эбби. Должно быть, они уже охотились за яйцами. Эндрю не видел, чтобы какие-то яйца были спрятаны в хорошо ухоженных клумбах или в корнях большого дуба, и внутри ему стало немного грустно, что он пропустил момент, когда их нашли.

Заставь Аарона позже прислать тебе фотки.

Выровняв дыхание, пытаясь подавить свою зависимость от никотина, грусть от потери проведённого времени и ностальгию одновременно, он выпустил Кинг из машины и подошёл к багажнику. Он услышал, как открылась и закрылась входная дверь Би. Когда багажник открылся, он увидел, что его близнец идет к нему навстречу, засунув руки в карманы.

Пропустив формальности, он начал передавать пасхальные лакомства своему брату, как только тот оказался достаточно близко.

— Вот.

Аарон посмотрел на большую коробку в своих руках, потом снова на Эндрю.

— Ты шутишь, да? Я знаю, что у тебя определённый фетиш «быть Веселым Дядей Эндрю», но надувной дом-батут? — Да. — Ты просто пошёл и купил надувной дом-батут? Разве тебя только что не уволили? — спросил Аарон, подвинувшись, чтобы лучше ухватиться за коробку.

— Он продавался со скидкой. Я должен был купить его. — Эндрю схватил последнюю сумку и пасхальную корзинку Беллы, полную яиц. — И я не имею ничего против того, чтобы быть Веселым Дядей Эндрю. Я и есть Веселый Дядя Эндрю. ВДЭ для краткости.

Кинг уже пробиралась сквозь траву, чтобы пожевать какие-нибудь растения, распустившиеся на грядках у Би. Эндрю окликнул её, и она быстро подбежала обратно, оглянувшись лишь раз. Она мяукнула при приближении, и он услышал, как Аарон усмехнулся позади него, когда Эндрю последовал за её хвостиком, качающимся туда-сюда, вверх к маленькому белому крыльцу.

Как только он открыл входную дверь, он был поражён комфортом, теплом и знакомым чувством любви, к которому он ещё не совсем привык. Он боролся с желанием задержаться на пороге, разглядеть фотографии, развешанные по стенам, хорошо знакомую лестницу, ведущую в четыре спальни и две ванные комнаты, и гостиную, где он проводил бесчисленные киновечера с Аароном, Ники и Би.

Странная мысль промелькнула в его голове, напомнив ему, что в этом году исполнится десять лет тому, как Би взяла на себя опеку над ним и Аароном. Что-то тёплое и липкое образовалось в его груди и медленно, как мёд, потекло по венам.

Он нуждался в этом прямо сейчас. После Балтимора, после воспоминаний о ночах, проведенных в чуланах, о тяжелых руках, и размышлений о том, что это значило для крошечного Натаниэля, он нуждался в знакомых, доме и семье. Он должен быть в этом месте, где все его знают и терпят его присутствие. Би, которая навсегда останется его безопасным местом; Кинг, которая следовала за ним сквозь все преграды; Белла, которая любила его так же безусловно — даже Аарон был неким утешением — осознание того, что он был в безопасности, что его жизнь процветала. Ваймак и Эбби были своего рода расширенной семьёй в данном случае, действуя в качестве псевдотети и псевдодяди.

Большую часть времени даже Кевин был вполне сносен.

Аарон прошел мимо него, чтобы отнести надувной домик на задний двор, и Эндрю, прервав свой процесс воспоминаний, направился на кухню.

Она была маленькой, но каким-то образом могла вместить всю семью сразу. Это была комната, где он, Би и Аарон стояли и разговаривали о своих днях, пока Би готовила им ужин. Там они говорили о колледже, и Би пообещала, что поможет этому свершиться с помощью стипендий и всего остального, что они смогут это сделать (и сделали). Именно там Эндрю сказал Би, что он гей, а Би ответила, что ей всё равно, кем он является, — лишь бы он был в безопасности и счастлив.

Она выглядела так же, как и всегда. Её медовая кожа была сияющей и живой, а глаза такими же теплыми, как брауни, запах которых он чуял из духовке, хотя взгляд её в то же время был пронзительным и сосредоточенным. Она посмотрела на него так, как могла только Би, и они оба одновременно решили, что здоровы и, за неимением лучшего слова, в порядке.

Глаза Би медленно сузились.

— Ты сделал себе ещё больше пирсингов с тех пор, как мы виделись в последний раз? — спросила она. Её глаза оценивающе осматривали его уши.

Он не захотел обдумывать это и вместо этого пожал плечами, чтобы просто побыть трудным.

— Наверное, нет, но может быть? — Он проколол себе козелок с тех пор, как переехал в Пальметто, но ей не обязательно было это знать.

— Что ж, — Би похлопала его по плечу, — Надеюсь, на этот раз это делал профессионал. — Она сжала руку после поглаживания и отпустила.

— Это было всего один раз.

— Да! Один раз! Шестнадцатилетний подросток, а я иду мимо ванной, чтобы увидеть швейную иглу, торчащую из твоего уха! — Би повернулась, чтобы размешать то, что готовила на плите. — Эбби, ты помнишь? Я позвонила тебе, чтобы спросить, не отвезти ли его в реанимацию?

Эбби Уинфилд, адвокат «Лисьей Норы», рассмеялась со своего места, прислонившись к стойке. У Эндрю не было ни секунды, чтобы заметить её, и он даже не потрудился улыбнуться, потому что, ну.

Она скрестила руки на груди и ответила:

— Как будто я могла это знать. Я юрист, а не медсестра. — Она улыбнулась Эндрю. — Привет, Эндрю.

— Эбби, — кивнул Эндрю в ответ. — А где же…

— ДЯДЯ ЭНДВЮ!

Из гостиной послышался топот крошечных ножек, и Эндрю немедленно принял позу готовности. Он присел на корточки, протянул руки и поймал маленький огненный шар, когда она прыгнула ему в руки.

Белла была ещё одним человеком на этой земле, помимо Би, с которым он мог позволить такую близость. Возможно, потому что она была ребёнком — невинным, чистым и совершенным. Она никогда не сможет причинить ему такую боль, как другие, никогда не сможет и задуматься о таких ужасах, и он был благодарен ей за это.

На этот раз, в отличие от Би, он крепко сжал её и на секунду зарылся лицом в её рыжие кудрявые волосы, прежде чем отстраниться и разглядеть её получше.

— Погоди-ка… — заговорил он, притворяясь смущенным. — Кто ты такая? Ты не можешь быть Беллс. Ты слишком большая! Моя Беллс всего лишь малышка!

Белла хихикнула в свойственной ей манере, и сердце Эндрю сжалось.

Когда она родилась, он был в ужасе от неё. Вместе с Би они полетели в Чикаго, когда им позвонили и сказали, что время пришло. Первоначально Эндрю намеревался оставаться в тени, заботиться о собаке своего брата и приносить еду своей семье, пока они будут дежурить в больнице. Но потом произошла Беллс. Милая и маленькая, с красным, но безмятежным лицом и светлыми прядями волос на макушке. Она была совершенством, но ему даже в голову не приходило брать её в руки. Что, если он уронит её? Что, если он будет держать её слишком крепко? Что, если он не поддержит её голову должным образом, или только из-за близости его жизнь закончится тем, что он изуродует её жизнь?

Кейтлин была той, кто предложил ему. Их история тогда была достаточно бурной, как это можно было бы назвать самым приятным образом, и она тянулась ещё от Университета. Но тогда в её глазах читалось доверие, и её взгляд был добрым, и он протянул руки, прежде чем смог убедить себя опустить их.

Белла была мягкой и незнакомой. Вся спеленатая, она умещалась на сгибе его руки. Обнимая её, он не мог не думать о том, что когда-то они с Аароном были такими же маленькими. Та же мягкость и милость. Он был таким же, когда его <s>мать</s> решила, что он ей не нужен. Брошенный, забытый, перетасованный между приемными семьями снова и снова, и ему причиняли боль. Грудь Эндрю болела так сильно, когда он смотрел вниз на спящее, довольное личико Беллы, и он думал, что этому ребенку, этой малышке, которая разделяла его кровь, никогда не придется пройти через всё это.

Никогда.

Когда он посмотрел на Аарона и их взгляды встретились, он понял, что тот думал о том же самом. Впервые, возможно, за всё время их существования, они пришли к полному взаимопониманию.

Мы скорее умрем, чем позволим чему-то случиться с этим ребенком.

— Дядя Эндвю! Я Беллс! — Белла рассмеялась. Она ещё раз обняла Эндрю, когда он поднял её с пола и посадил на кухонный стол. Как только он это сделал, она сняла с его лица очки и надела их на себя. Из-за широких круглых линз её ореховые глаза казались огромными, и он невольно рассмеялся, отодвинувшись, чтобы сделать фотографию.

Это было совсем другое дело. Несколько лет назад у него в телефоне не было фотографий, кроме вещей, необходимых для расследования. А теперь? Фотографии Кинг и Беллы преобладали над его остальными фотографиями. Когда, нахуй, он успел превратиться в такого парня?

— Вот ты где, — сказал он и бросил на неё взгляд. — Я почти не узнал тебя, ты так выросла! — Он сунул телефон обратно в карман и снял очки с её лица. Он чувствовал, что Би и Эбби наблюдают за ним, но благополучно проигнорировал их и вопросительно протянул руки. Когда она повторила его движение, он снова поднял её и посадил себе на бедро. — Хочешь посмотреть, что я тебе принёс?

Когда она ахнула и прикрыла рот ладошками в знак согласия, он показал ей пасхальную корзинку. Это было гигантское прозрачное яйцо в виде единорога с её именем на лицевой стороне. Он был заполнен пластиковыми яйцами с шоколадом и наличкой внутри них — потому что он был Весёлым Дядей Эндрю, и если Белла в конечном итоге любила его больше, чем Аарона, ну… что ж…это его вполне устраивало.

— И ещё, — продолжил он. — У меня есть кое-что для тебя снаружи, — прошептал он ей на ухо. — Хочешь посмотреть?

— Да! Да, сейчас, пожалуйста!

Эндрю не вздрогнул и не отстранился от неё. Размеренно и спокойно, хладнокровно и собрано, он просто улыбнулся и кивнул ей.

Пожалуйста по-прежнему оставалось тем, с чем ему время от времени приходилось нелегко. Это было слово, которое имело бо́льший вес, чем большинство других, и оно тяжело оседало у него в животе. Белла использовала его, чтобы быть вежливой, потому что её родители действительно придавали манерам большое значение. Конечно, она не хотела причинить ему никакого вреда, а это означало, что теперь, после многих лет терапии, он мог принять это слово в определенных ситуациях.

То есть только с Беллой.

— Эй! — воскликнула Би, стоя рядом с плитой. — О чём вы там шепчетесь? Никаких секретов!

— Мама Би! — взволнованно сказала Белла, хватая Эндрю за плечи. — У дяди Эндвю есть сюпьиз!

Эта маленькая шепелявость… он надеялся, что она никогда не исчезнет.

Би вздохнула и подошла к Белле, чтобы погладить её по щеке.

— Что ж. Я определенно не могу удержать тебя от сюрприза. Кыш! — Она помахала рукой и подмигнула Эндрю. — Иди и узнай, что это такое, а потом возвращайся и расскажи мне и тёте Эбби, хорошо?

— Холосо! — Белла высвободилась из объятий Эндрю, и когда она протянула ему свою ручку, он взял её, чтобы она потянула его к раздвижной двери. Она была уже открыта, и Эндрю услышал, как снаружи разговаривают Аарон и Кевин.

— Папочка! — Белла отпустила руку Эндрю и побежала вниз по ступенькам, через крыльцо, в траву, чтобы схватиться за ноги Аарона. Когда она успела подойти к нему, Аарон с привычной легкостью подхватил её и показал коробку с фотографией на лицевой стороне. Эндрю наблюдал, как она завизжала от восторга и потребовала, чтобы конструкцию немедленно надули.

Аарон засмеялся и пощекотал ей живот.

— Скоро, детка. Ты должна быть терпеливой, хорошо? — Она пошевелилась в его руках, и Аарон покачал её на бедре, как будто она всё ещё была малышкой.

Она и есть.

— А что ты скажешь Дяде Эндрю?

Белла повернула голову через плечо с самой яркой, полностью по-детски ослепительной улыбкой, какую только смогла изобразить.

— Спасибо!

Он не будет огорчен, когда она начнет терять свои молочные зубы.

Эндрю остановился между Кевином и Аароном и ткнул Беллу в маленький носик, как бы говоря: «Не за что». Она хихикнула, а затем зашевелилась в руках Аарона, давая знак, чтобы её опустили.

Аарон повиновался.

— Ты можешь пойти в дом и сказать маме, что Дядя Эндрю здесь? — спросил он. Белла кивнула ему гораздо увереннее, чем любой трехлетний ребенок был на это способен, и побежала обратно в дом.

Со своего места рядом с Кевином Эндрю услышал, как внутри она закричала: «МАМОЧКА».

Он не улыбнулся про себя.

— Серьёзно? — спросил Кевин. — Надувной домик-батут?

— Он был по скидке, — насмешливо передразнил Аарон. — Знаешь, ты её балуешь. Кейтлин охренеет, когда увидит эту штуку.

— Охренеет от того, насколько эта штука потрясна? От того, как я могу быть лучшим дядей для её дочери, о котором она когда-либо мечтала? Да, я так и понял, — пожал плечами Эндрю. — Ты, наверное, заставляешь её есть овощи и ложиться спать вовремя. Дай ей немного пожить, Аарон.

Кевин раздраженно вздохнул рядом с ним.

— Конечно, он заставляет её есть овощи. Знаешь, я тебе все время говорю. Ты получишь дефицит железа, если не начнешь есть больше зелени. Я даже не знаю, как ты продолжаешь оставаться в такой форме? — Кевин внимательно посмотрел на него. Эндрю только приподнял бровь. — Ты тренируешься только для того, чтобы отогнать ожирение, которое вот-вот подкрадётся к тебе?

Эндрю пристально посмотрел на него и подождал, пока тот закончит.

Кевин был для Эндрю чем-то вроде загадки. Знаменитый «Сын Экси» пришел в Пальметто на первом курсе Эндрю, после того как его «брат», Рико Морияма, сломал ему руку ракеткой для Экси. Средства массовой информации, Эдгар Аллан, Кевин, — все они пытались выдать это как несчастный случай на лыжном курорте, но Эндрю не был ебнутым идиотом. В конце концов ему удалось вытянуть из Кевина всю правду, и всё оказалось гораздо хуже, чем он думал вначале. Кевин пришел в Пальметто, чтобы присоединиться к Ваймаку и отделу коммуникаций под его руководством, как только было подтверждено, что его карьера закончена. Эндрю никогда до конца не понимал, почему он выбрал именно Пальметто, или почему он пошел прямо к Ваймаку, пока не выяснилось, что Ваймак был отцом Кевина. Тогда всё начало обретать смысл. Кевину больше некуда было идти — ни семьи, ни друзей. Его жизнь была Гнездом, а Гнездо делало то, что делает лучше всего.

Уничтожало.

Вот как Кевин стал частью небольшой семьи Эндрю и впоследствии создал свой собственный подкаст об экси. При поддержке Ваймака и Эбби он смог собрать себя по частям и взять всё своё дерьмо под контроль. Дэйли Экси с Кевином Дэем стал одним из основных продуктов в «Лисьей Норе» с тех пор, как Кевин выпустился из Университета.

Насколько Эндрю знал, Кевин не получал известий от семьи Морияма с тех пор, как покинул Гнездо. С тех пор, как он перестал быть способным играть в Экси, казалось, они больше не были заинтересованы в его существовании.

<s>Правдоподобно.</s>

Кевин понял, что Эндрю всё ещё смотрит на него.

— Что? — спросил он, вздёрнув подбородок.

— Ты и дальше собираешься стоять здесь и болтать о всяком дерьме, которое мне безразлично, или поможешь мне поставить этот надувной дом?

Кевин закатил глаза, но поставил стакан со своим напитком и направился к коробке.

—</p>

— Это и есть твой вклад в сегодняшний ужин? — спросил его Ваймак, указывая на множество видов приправы для мороженого на кухонном столе.

— Я принёс десерт. Не за что. Неблагодарные. — Эндрю покачал головой и стащил кусок сыра, протянувшись рукой над плечом Би, где она его терла.

Она бросила на него игривый взгляд и махнула теркой.

— Кыш! Иди поиграй с Беллой. Я уверена, что за последние пять минут её не баловали до чёртиков.

Признав этот аргумент убедительным, он нашел Беллу за её маленьким столиком в гостиной, где она что-то раскрашивала. Ваймак присоединился к Кевину, <s>естественно</s>, чтобы посмотреть игру экси. Эндрю понятия не имел, где находились Аарон и Кейтлин, но если они были достаточно умны, то они должны были воспользоваться несколькими свободными минутами, пока в доме было ещё пятеро взрослых, которые могли присмотреть за их ребенком.

Кинг сидела на Белле, её задние лапы были на полу, а передние — на коленях Беллы так, что она стояла. Одной пухлой ручкой Белла обхватила Кинг за туловище, а другой — рисовала.

— Что делаешь, Беллс? — спросил он, опускаясь, чтобы присесть рядом с ней.

— Я йисую пойтьйет семьи, — сказала она, констатируя факт. Эндрю поджал губы и заглянул ей через плечо. По очкам он смог определить, кем из всех нарисованных фигур был он. Он также был очень доволен, обнаружив, что она нарисовала его выше, чем Аарона. Конечно, это было совершенно точно.

— Вау… — тихо сказал он и указал пальцем на стол, прямо рядом с бумагой, чтобы не мешать её тщательному процессу. — Ты такой хороший художник, — похвалил он. — Можно я возьму рисунок, когда ты закончишь?

— Угу. — Она даже не потрудилась оторвать свой взгляд. Её маленький язычок высунулся из уголка губ. — Это для тебя. Можно мне шоколадку? — спросила она с уверенностью взрослого человека. В её взгляде было ясно сказано: «Я знаю, что ты и так мне разрешишь». Ей даже не нужно было смотреть на него широко раскрытыми ореховыми глазами или слегка надувать губы. Нет, она знала, какой силой обладает, и была права.

— Конечно можно.

Эндрю вытащил из кармана свой Запасной М&Мs, который всегда имел при себе на всякий случай, достал две штучки для Беллы и горсть для себя. Белла постучала по столу, чтобы он положил их, затем съела по одной, продолжая при этом рисовать.

В этот момент Ваймак и Кевин одновременно завопили от возмущения.

Эндрю поднял глаза и увидел, что они всё ещё были прикованы к экрану. Оба сидели на диване, наклонившись вперед, упершись локтями в колени и прикрыв ладонями рот. Он понятия не имел, как Ваймаку понадобилось столько времени, чтобы понять, что Кевин его родственник.

Эндрю закатил глаза.

Эбби вошла в комнату, излучая адвокатскую энергию, уперев руки в бока.

— Что вы двое тут делаете? — спросила она. — Сегодня Пасха! Это семейное время!

Кевин взмахнул руками в сторону экрана.

— Это и есть семейное время. Мы сидим и смотрим вместе.

Железная логика. Эндрю не мог не восхититься этой попыткой.

Эбби одарила его взглядом «ох, да ты что?».

Ваймак вздохнул и встал. По дороге он дал Кевину подзатыльник.

— Ау! — пискнул Кевин, потирая голову. — За что это?!

— Это семейное время, сынок! Выключай игру! — Ваймак подмигнул Эбби, когда Кевин отвернулся.

Кевин повернул голову и махнул рукой в сторону игры.

— Но это же для работы! Это очень важная игра! — возмутился Кевин, ещё активнее жестикулируя руками.

Ваймак с притворным стыдом покачал головой.

— Даже Миньярд сегодня не работает!

Эндрю изобразил замешательство при звуке своего имени.

— Что? — произнес он со ртом, полным шоколада.

Белла хихикнула, и Эндрю одарил её шоколадной ухмылкой. Она только громче рассмеялась.

— Здесь Мэтт Бойд собирается поставить новый рекорд! Мы наблюдаем становление истории! — воскликнул Кевин и открыл рот, чтобы продолжить объяснения.

— Никому нет дела до Мэтта Ллойда, Кевин, — Эндрю взял карандаш и новый лист бумаги, чтобы нарисовать их с Беллой. — Посмотри завтра вырезку основных моментов.

— Мэтт БОЙД, — поправил Кевин.

— Кто? — Эндрю ничего не мог с собой поделать. Кевин сам поставил себя в такое положение.

Несмотря на все поддразнивания, Эндрю не испытывал ненависти к Кевину. За эту страсть его легко можно было подколоть, но он был хорошим человеком с добрым сердцем. Несмотря на трусость и временами раздражительное поведение, между ними появилось прочное взаимопонимание, которое росло с поры их обучения в колледже.

Кевин в отчаянии всплеснул руками.

— Ладно!

— Молодец, — похлопал его по спине Ваймак. Кевин что-то проворчал и последовал за ним на кухню, где, как расслышал Эндрю, Эбби и Би над чем-то смеялись. Он снова повернулся к своему рисунку и принялся раскрашивать рыжие волосы Беллы.

— Это для меня? — спросила она, глядя на рисунок Эндрю.

— А ты хочешь его? — Белла кивнула. — Тогда он твой, Беллс.

Она улыбнулась Эндрю самой сладкой улыбкой, и Эндрю не смог удержаться от того, чтобы не послать ей улыбку в ответ. С возрастом он становился мягче.

Или, возможно, он ментально шел на поправку. Что бы это, нахуй, ни значило.

Из соседней комнаты Би позвала всех обедать, и Эндрю протянул Белле руку.

— Можно я возьму тебя за руку? — спросил он, потому что он всегда спрашивал. Неважно, было ли это просто предложение, позволявшее ей самой решить, или что-то вербальное, он всегда предоставлял ей выбор. Это было чем-то, что ему не давали, когда он рос сам. Он хотел, чтобы она знала, что её тело принадлежит ей и только ей.

Белла кивнула, и они с Эндрю вместе прошли в столовую. Он помог ей сесть в её детский стульчик, а сам сел на свой стул. Кейтлин подошла к нему сзади и коротко похлопала по плечу, как только поняла, что он осознал её присутствие, прежде чем сесть рядом с Беллой, которую усадили между родителями.

Все сразу же начали обслуживать себя — без молитв и фанфар. Пасха в этом доме была исключительно праздником еды и сладостей.

— Итак, Эндрю, — начала Би со своего места напротив него. — Расскажи нам о своём подкасте! Я не разговаривала с тобой с тех пор, как ты вернулся из Балтимора.

Это было ещё чем-то, в чём он преуспевал. Поддерживать разговор.

— Всё в порядке, — пожал он плечами и положил картошку на тарелку. — В Балтиморе я мало что нашел. Сейчас я собираю воедино этот эпизод.

— Не слушайте его, — сказал Ваймак с другого конца стола. — «Красные Кролики» уже возглавляют чарты в США и Великобритании. Я видел, что у него есть для второго эпизода, и этот подкаст разрастется всё больше и больше. Эндрю проделал хорошую работу, вся команда проделала. Не позволяйте ему вытворять скромняшное дерьмо типа «это всё история, это не я».

— Это и есть история, — сказал Эндрю с набитым ветчиной ртом. — Ты думаешь, людям было бы не насрать на то, что я скажу, если бы сама история не была интересной?

Би закатила глаза с легкой усмешкой на губах и кивнула.

— Что ж. Я уверена, что ты принёс к столу слушателей свой особенный Эндрю-бренд. — Би обратила свое внимание на Кевина. — Как продвигаются дела с твоим подкастом про экси?

— Фантастически, — сказал Кевин с едва заметной горечью. Эндрю сбил «Дэйли Экси» с первого места на канале «Лисья Нора», и Кевин был таким… Кевином по этому поводу. Возможно, это как-то связано с тем, что теперь он снова был вторым лучшим. Честно говоря, как бы Эндрю не не нравилось признавать это, он не мог его винить.

Полностью.

По крайней мере, двойка, которая была нанесена чернилами на кожу под его левым глазом, исчезла — всё, что осталось, почти выцвело. Теперь это лишь крупицы того, чем это когда-то было.

— Я пытаюсь связаться с людьми Мэтта Бойда, чтобы договориться об интервью с ним. Я уверен, что в качестве защитника он уже побил рекорд по количеству заблокированных попыток забить гол.

Так оно и пошло далее. Они послушали об ординатуре Аарона и Кейтлин и о том, как сильно они устали. Послушали о том, что Эбби пытается превентивно исследовать законные основания для обмена информацией, которая освобождает их от клеветы.

Ни малейшего понятия, для кого это делалось.

И они услышали о том, что у Беллы была подруга по имени Люси в ее дошкольной группе и что они всегда играют с Дорой на детской площадке. История Беллы, естественно, была его любимой, потому что она произнесла Люси, как «Юси», — и, конечно, ебать, она была его любимой.

Как только ужин подошел к концу, единственным разумным вариантом дальнейших действий был надувной дом. Так что вместе с Кевином они закончили его установку на открытом участке травы на заднем дворе Би. Затем он поднял Беллу и прикрыл ей глаза, когда вынес её посмотреть на это. Кейтлин улыбалась, держа телефон в руке, и когда Эндрю убрал руку, реакция Беллы превзошла все остальные реакции в её очень маленькой жизни.

Захлопав в ладоши и взвизгнув, она быстро обняла его, прежде чем потребовать, чтобы её отпустили. Она тут же бросилась к своему подарку, желая забраться в него, но Аарон остановил её для того, чтобы снять ей обувь и затем помочь подняться.

Эндрю наблюдал, как надувной дом начал беспорядочно двигаться, и снова улыбнулся при виде Беллы, изо всех сил пытающейся подпрыгнуть как можно выше — розовая пачка подпрыгивала вокруг неё, а рыжие кудри совершенно запутывались в воздухе.

Кейтлин подошла и встала рядом с ним, наблюдая за происходящим, сложив руки на груди и широко улыбаясь.

— Знаешь, ты хорош для неё, — сказала она, взглянув на Эндрю. — Она любит тебя.

— Я тоже её люблю. — И ответ был автоматическим, естественным, реальным, истинным. Всё равно все это знали. Он не мог этого скрыть и никогда не осмелился бы попытаться. Что-то в Белле заставляло его чувствовать себя хорошо, быть эмоционально открытым. Он не знал, пытается ли его подсознание подавать пример Белле, или это был тот факт, что она не знала или её не заботило ничто из того, что в течение жизни с ним делали — и что он сам делал с собой в течение жизни. От Беллы не было никакого осуждения. Только любовь.

— А ты думал об этом? — начала Кейтлин, и Эндрю в замешательстве повернул голову, чтобы взглянуть на неё. — Завести детей, — уточнила она, однако, лучше от этого не стало, нет.

Эндрю мрачно фыркнул.

— О да, конечно, я думал о том, чтобы никогда их не заводить. Ну же, Кейтлин. Ты же сама это знаешь. Я не гожусь никому в отцы.

Идея была настолько абсурдной, что он даже не мог представить в голове такую картину.

С его образом жизни? С его работой? Это было рискованно, это было опасно. Нет.

— Даже для Беллы? — спросил Аарон, подходя, чтобы присоединиться к разговору.

Его пытаются поймать в ловушку?

— Особенно для Беллы, она заслуживает гораздо лучшего, чем я.

Аарон прочистил горло и потер затылок. Он взглянул на Кейтлин, которая слегка кивнула ему, и Эндрю подавил стон, гадая о том, что они, нахуй, задумали.

Эндрю хорошо разбирался в людях, читал между строк, но, черт возьми, он был ошарашен этим…

— Итак, мы хотели спросить тебя. Мы же врачи, поэтому постоянно думаем об этом дерьме. — Что? — Но мы собираем воедино нашу волю. Если что-то случится с нами обоими, мы отдадим опеку Би. — Что, что, что? — Но наш адвокат предложил на всякий случай иметь запасной вариант. Итак, мы хотели спросить, будешь ли ты нашим запасным вариантом?

Эндрю внезапно охватила паника.

Бззз.

Он поднял руку, прижал два пальца к пчеле за ухом и спросил:

— А как же родители Кейтлин? Или Ники и Эрик? — Он знал, что у неё нет ни братьев, ни сестер, но её родители казались нормальной счастливой семьёй из верхушки среднего класса, семьёй, которая, как он мечтал, когда был маленьким, могла бы его усыновить.

<s>До того, как осознал, что мечты бесполезны.</s>

Кейтлин покачала головой.

— Они всегда будут частью жизни Беллы, но скоро выйдут на пенсию и захотят переехать в Киc. Они никогда не были самыми заботливыми и внимательными родителями, и я не думаю, что пенсия и ребенок устроили бы их. Ники и Эрик не знают её так хорошо, как ты, и мы не хотели бы, чтобы ей пришлось покинуть место, которое она знает, или ожидать, что Ники и Эрик снова переедут. Кроме того, — на минуту она замолчала, глядя на него, и робкая улыбка снова заплясала на её губах, — Она любит тебя… очень сильно. И мы знаем больше, чем кто-либо, даже больше, чем мои родители, что ты бы защитил её и удостоверился, что она в безопасности, лучше, чем кто-либо ещё.

Что за хуйня.

Эндрю перевёл взгляд с Кейтлин на Аарона. Он стоически смотрел на них, с совершенно пустым выражением лица, потому что в его мозгу произошло короткое замыкание, а такого рода эмоциональный отклик будет слишком сильным и очень быстрым. Он сильнее прижал пальцы к пчеле.

— ДЯДЯ ЭНДВЮ! ИДИ ПЛЫГАТЬ!

Эндрю с трудом сглотнул и был полностью сбит с мыслей появлением маленькой головы Беллы, которая высунулась из дверей надувного дома.

Импульсивно он крикнул в ответ: «Хорошо!», а потом посмотрел на Аарона. То же самое слово, что слетело с его губ, было более уверенным, более серьезным, более твердым и честным и, и, и.

— Хорошо.

—</p>

В понедельник утром Эндрю проснулся с таким чувством надежды, какого не испытывал уже несколько недель. Мысли в его голове были так прикованы к надписи на стене в шкафу, что он даже не позволил себе вспомнить, какова была его цель. Белла ему напомнила. Не из-за её рыжих волос и маленьких широких улыбок. Но она дала ему силу, которую он не мог объяснить. Напомнила ему цель, которая заставляла его заниматься этим в первую очередь.

Помочь. Добиться справедливости для Мэри и Натаниэля.

Когда Рене попыталась напомнить ему об этом, он оттолкнул её, потому что не хотел этого слышать. В то время всё, что он знал, — это то, что был ещё один человек, кто-то его возраста, который прошел через детскую травму — возможно, даже через худшее, чем то, что он пережил. Дело в том, что он понятия не имел. Но если он правильно разыграет свои карты и действительно докопается до сути, то сможет помочь.

Это всё, чего он хотел. Помочь.

Как странно…

Итак, он встал. Потренировался. Принял душ. Оделся. Позавтракал. Приступил к работе со словами «продолжаю поиски», которые эхом отдавались в его голове.

Подъехав к студии, он увидел Рейнольдс, прислонившуюся к капоту черной машины и одетую в короткую кожаную юбку и туфли со стальными каблуками (которые, по секрету, понравились Эндрю, но никогда не признался бы ей в этом). Она крутанула на пальце связку ключей от машины, и Эндрю закатил глаза. Пришла похвастаться своим богатством, предположил он.

Выйдя вместе с Кинг из машины, он не обращал на неё никакого внимания ровно до того момента, пока она не бросила ему ключи. Эндрю рефлекторно поймал их, будто бы он был вратарём, защищавшим свою драгоценную GS позади него. Кинг выпрыгнула из его объятий из-за того, что её потревожили, но стала держаться ближе к его ногам, когда он с досадой захлопнул дверь, заперев на ключ.

— Теперь ты прибегаешь к тому, что кидаешься в меня всякой всячиной? — спросил он, приподняв бровь. — Вау, Рейнольдс. Как раз тогда, когда я подумал, что ты просто ну не можешь быть ещё более несносной.

С уверенностью, которую могла излучаться только грёбаная Элисон Рейнольдс, она ухмыльнулась и сказала:

— Они твои, Монстр.

Она подошла к нему и откинула назад свои длинные светлые волосы. Эндрю посмотрел на брелок с трезубцем, который держал в руке, а потом снова перевел взгляд на машину.

Нет, блять, она не сделала этого.

Его глаза непроизвольно расширились.

Это была «Мазерати», которую он ранее разместил на сайте. Черная GranTurismo Sport, по которой он пускал слюни с того момента, как увидел её в витрине по пути в Пальметто. Он в шутку выложил её на сайт в ответ на вопрос, просто чтобы подъебать её. Он не ожидал, что она на самом деле… Нет.

— Это, блять, шутка какая-то? — спросил он, злясь на то, что она привезла этот прекрасный экземпляр машины сюда только для того, чтобы помучить его.

Потому что это всё, что могло бы быть. Большая ебаная шутка.

— Это не шутка. Ты хочешь Мазерати, прежде чем выслушаешь меня? Вот Мазерати. Она оплачена полностью и не подлежит возврату. — Она оглянулась на машину и махнула рукой, как будто это ничего не значило. — У меня есть ещё шесть машин. Зачем мне ещё и эта?

Она положила руку на бедро и уставилась на Эндрю, склонив голову набок.

— Ну и что же, Сладулик? Всё ещё хочешь отправить меня паковать вещи? Или ты хочешь сегодня же увезти отсюда эту Мазерати и принять меня в команду?

Это подкуп. Ты не можешь принять это. Существует код чести по поводу этого дерьма. Этика.

Эндрю снова посмотрел на машину.

— Я пошутил… — произнес он слабым голосом, потому что…

Это неэтично… Двигатель V8… 186 миль в час… 454 лошадиных силы…

— Ну а я — нет. Каков твой ответ?

Эндрю сжал брелок в руке. Он стиснул зубы и одарил её самым ядовитым взглядом, на который был способен.

— Ладно. Ладно. Собери всех в гостиной, и мы поговорим.

Он наклонился и поднял Кинг.

Светло-карие глаза Элисон сверкнули так же сильно, как и дурацкие ебучие побрякушки, сияющие в её зубах.

— Да.

—</p>

Его настроение улучшилось. Даже слушатели, отправляющие вопросы на сайт, заметили это. Эндрю действительно ничего не мог с собой поделать. Поездка на этой машине была лучшей в его жизни — он, конечно, никогда не собирался сообщать об этом GS. Она была гладкой и волнующей, и, еб вашу мать, Мазерати ехала так, будто бы он был в гребаном сне. Было похоже, что всё идет к тому, чтобы сделать сегодняшний день всё лучше и лучше, и даже посыпка для мороженого, что они ели вместе с Беллой, которую он нашел сегодня утром в своем ухе, не могла приглушить его настроение, созданное благодаря этой машине.

Когда он вошел в кабинет, Кинг жевала один из листочков кошачьей мяты, которые он стратегически разложил по офису, и он не смог не ухмыльнуться.

Вместо того чтобы идти прямо в гостиную, где все его ждали, он пошел в свой кабинет и собрал свои заметки и план действий, прежде чем присоединиться к ним. Кинг подпрыгивала где-то поблизости с громкими возбужденными мяуканиями. Глаза Дэн тревожно смотрели через плечо Эндрю, пытаясь разглядеть кошку, когда он, не раздеваясь, уселся на диван. Он поставил диктофон на середину стола, как и несколько дней назад, и нажал кнопку.

[Запись Включена]</p>

Он взмахнул рукой в сторону Элисон.

— Говори.

Элисон приподняла одну бровь, но сделала глубокий вдох, чтобы умерить беспокойство, которое плескалось в её глазах. Эндрю захотелось рассмеяться над ней. Столько времени она изводила его, настаивая на том, что она важна, а теперь она вдруг почувствовала неуверенность?