Chapter 3: Episode 2: Baltimore (2/2)
</p>
Риелтор: Хорошо!</p>
</p>
[Хлопок. Эхо]</p>
</p>
Здесь вы можете увидеть главное фойе. Это отличное место для приветствия гостей.</p>
</p>
— Студия —</p>
</p>
Эндрю: Бедные гости.</p>
</p>
Рене: { Отчитывает } Эндрю.</p>
</p>
Эндрю: Размеры были большими, но не впечатляющими. Фойе вело на кухню, гостиную и столовую в совместном расположении. Кухонный остров стоял напротив входной двери, шкафы были старыми и изношенными, с неуместными приборами, которые, должно быть, были добавлены для того, чтобы продать это место быстрее.</p>
</p>
От него несло краской, ставшей несвежей, и ещё чем-то.</p>
</p>
Пока Рене и Риелтор разговаривали, я бродил по дому.</p>
</p>
Деревянные полы блестели в сером свете, льющемся из окон. Люстры свисали с потолка и преломляли свет в радугу по всей комнате. Они тоже казались неуместными, неправильными. Причудливы для того места, где причуды запрещены.</p>
</p>
На мгновение я попытался представить Натаниэля в этом месте. Я закрыл глаза и попытался вообразить в своей голове маленького рыжего мальчика, спускающегося по дубовой лестнице, обедающего за большим столом, сидящего перед раскрашенным камином.</p>
</p>
А потом я вспомнил, что, скорее всего, этого никогда не было — потому что легко было забыть, со всеми этими сверкающими люстрами и нетронутыми полами, что человек пытал и убивал людей прямо под этой крышей.</p>
</p>
— Фойе —</p>
</p>
Эндрю: Спальни</p>
</p>
Риелтор: Простите?</p>
</p>
Эндрю: Я хочу посмотреть спальни.</p>
</p>
Риелтор: Ах… да, хорошо. Спальни! Они наверху, следуйте за мной!</p>
</p>
</p>
</p>
—</p>
</p>
В то воскресенье Нил разминал лодыжку, проверяя, как она заживает, когда Мэтт вошел в комнату с ноутбуком в руках.
— Йоу, ты слышал этот подкаст? Это безумие!
Его глаза были прикованы к ноутбуку, он листал там какие-то страницы. Сердце Нила дрогнуло так, словно хотело отправиться прямиком в желудок.
Только и не ты тоже.
— Какой подкаст? — тихо спросил он, не дыша в ожидании ответа.
— «Красные Кролики»…
Дерьмо.
— Это тот, где журналист Эндрю Миньярд, он пытается найти сына и жену Мясника Балтимора. Знаешь эту историю?
Блять.
— Ага. Я знаю.
Он почувствовал, как тошнота подступает к горлу.
— Круто. Итак, он ищет жену и ребенка, и он побывал в Балтиморе, в доме, где они жили…
Нет…
— Он выложил аудиозаметки со своей поездки, и, йоу, это просто какое-то дикое дерьмо.
Он знает что-то о блядских границах…
Ага, его определенно сейчас вырвет.
— Я собираюсь принять душ.
Он прошёл в свою комнату, взял кое-какую одежду и направился в ванную с телефоном.
Прислонившись к стойке, он закрыл глаза и глубоко вздохнул.
Туда и обратно.
Он представил себе тошноту в виде шарика, который можно просто оттолкнуть. С трудом сглотнув, Нил включил душ и присел на ванну. Затем трясущимися руками он пошевелил своё ноющее запястье и погуглил «Красных Кроликов». Найдя сайт, ему пришлось дышать через ползущую тошноту в горле при виде своего очень молодого лица в верхней части страницы.
Всё хорошо.
Аудиозаметки были первым сообщением на странице.
Над ними была картинка — слова, написанные испуганным шестилетним мальчиком.
не Будь Плохим.
<s>Нет, не хорошо.</s>
Он бросился к унитазу, и его вырвало, и вырвало, и вырвало.
—</p>
</p>
</p>
— Студия —</p>
</p>
Сначала, когда я представил себе этого мальчика, он улыбался. Но когда я поднялся по этой лестнице, посмотрел на её деревянную поверхность, я почувствовал тошноту, которую до сих пор не могу объяснить.</p>
</p>
Никто не жил здесь с 2004 года, но царапины были такими глубокими, словно их нанесли вчера. На верхней площадке лестницы виднелось большое тёмное пятно. Когда я поднял глаза, то увидел, что над ним в стене образовалось большое углубление.</p>
</p>
Я стараюсь не делать предположений. Но это был не сок, испачкавший пол, и я не верю, что вмятина была сделана детьми-проказниками.</p>
</p>
Тем не менее.</p>
</p>
</p>
—</p>
</p>
Нажми кнопку воспроизведения, Натаниэль. Быть умным. Что ему известно?
Тяжело дыша, вцепившись в сиденье унитаза, он сплюнул и нажал кнопку воспроизведения, прежде чем успел потерять остатки самообладания.
Ты должен знать, что он знает. Ты должен быть впереди него.
Поэтому он вытер рот, прислонился к стене и стал слушать.
Он слушал, как Миньярд входит в дом, в котором вырос Натаниэль, — дом, полный кошмаров и демонов. Он слушал, как риелтор пытается описать дом, который был пустым и холодным — который всегда был пустым и холодным. Слышал, как они вошли в его старую спальню, слышал, как Риелтор спросила, что Миньярд сфотографировал.
—</p>
</p>
</p>
— Второй этаж —</p>
</p>
Риелтор: Итак, вот одна из комнат поменьше. Дальше по коридору — ещё три, а на третьем этаже — хозяйская спальня.</p>
[Старое дерево заскрипело под тяжестью тяжелых сапогов. Дождь эхом отдавался в оконных стёклах]</p>
</p>
— Студия —</p>
</p>
Я подумал, не могла ли это быть комната Натаниэля. Она была свежевыкрашена в лёгкий серый цвет — светлый и приятный для глаз. Полы были в лучшем состоянии, чем в холле, а два больших окна с потёртыми рамами выходили на задний двор. Напротив самого большого окна была дверь.</p>
</p>
— Второй этаж —</p>
</p>
[Шаги прекращаются. Ручка поворачивается, и дверь со скрипом открывается. Металлическая бисерная цепочка щёлкает, лампочка включается, издавая жужжание. На фоне беседуют Рене и Риелтор]</p>
</p>
</p>
—</p>
</p>
Он выключил аудио. Ему не нужно было это слышать — он знал, о чём там говорится. Он жил там. Он ходил по этим ебаным коридорам, слушая, как его крошечные шаги стучат, стучат, стучат по тому же полу, что топали, топали, топали шаги Эндрю.
Ему не нужно было это слышать…
Но тебе нужно.
Но он не мог, не мог.
Потому что на мгновение, на очень долгое мгновение Нил снова оказался в том шкафу, он лежал в том углу и плакал, прижав колени к груди и запустив руки в волосы, дергая за них, дергая, дергая. Он вспомнил. Он вспомнил.
Он вспомнил, как его отец бушевал из-за какой-то неудачной сделки. Натаниэль не понимал, кто или что, или почему, но он понимал выражение лица матери, когда отец ударил её наотмашь — когда она посмотрела на Натаниэля широко раскрытыми глазами и беззвучно кричала, чтобы он УХОДИЛ, УХОДИЛ СЕЙЧАС ЖЕ.
Он ушёл, потому что ему было страшно. Он был уже на полпути к лестнице, когда потерял равновесие и поскользнулся, ударившись голенью и вскрикнув от боли.
Та же боль, что и сейчас пронзала его голень.
Шум в гостиной прекратился, и Натаниэль не мог дышать, когда услышал медленные, тяжелые шаги отца.
Самый ужасный звук в мире.
Он попытался встать, попытался бежать, бежать, бежать. Но отец схватил его сзади за воротник и толкнул вниз. Он всё ещё чувствовал, как каждая ступенька врезается в его позвоночник, чувствовал, как его маленькие пятки ударяются о каждую доску. Он не мог дышать, царапал и царапал шею, пытаясь сделать вдох.
Натан швырнул его на пол и заорал ему в лицо. Нил помнил запах его дыхания, каким жаром и страхом оно отдавало. Он помнил, как зажмурился и зажал уши руками, а на заднем фоне раздался крик матери…
Знакомо.
Он открыл глаза и увидел, как она кричит на Натана, а он, развернувшись, обрушивает на неё свой гнев.
Натаниэль побежал. <s>Каким же трусом он был тогда, подумал он многие годы спустя.</s>
Он добрался до своей комнаты и заперся в шкафу — в своем безопасном месте. Там были фломастеры, цветные карандаши и мягкие игрушки с заново пришитыми головами, потому что иногда он оставался там на очень долгое время.
Он мог лишь помнить, как сидя в этом углу он думал: «За что он меня ненавидит? Это потому что я плохой? Если бы я не был плохим, возможно, он бы меня любил.»
<s>Как эгоистично.</s>
Он протянул маленькую ручку к чёрному фломастеру и написал на стене для себя в качестве напоминания.
не Будь Плохим.
—</p>
</p>
</p>
— Студия —</p>
</p>
Шкаф был пуст. Я подумал, не было ли там детской одежды, игрушек и настольных игр. В семьях, которые жили в таких домах, всегда было так много вещей.</p>
</p>
Не было никаких признаков того, что здесь когда-либо существовала жизнь, если не считать небольшой царапины на дне шкафа. Он был на идеальной высоте для рабочего ботинка, чтобы пнуть — это была также идеальная высота для испуганного ребенка, чтобы рисовать каракули.</p>
</p>
— Второй этаж —</p>
</p>
[Приглушенный шум, шуршание около микрофона, щелчок разблокировки мобильного телефона, приглушенный звук того, как делают снимок на камеру]</p>
</p>
— Студия —</p>
</p>
Шкаф был покрашен, как и весь дом. Запах висел в воздухе, и как бы качественно ни была бы сделана работа, написанное просачивалось сквозь краску.</p>
</p>
не Будь Плохим</p>
</p>
Надпись была написана маркером, детским почерком, с заглавными буквами «Б» и «П».</p>
</p>
</p>
—</p>
</p>
</p>
Но никогда не имело значения, насколько он был хорош, насколько тихим, милым и маленьким он не старался казаться.
Отец никогда его не любил.
<s>Нил ненавидел ту часть себя, которая хотела бы, чтобы это было иначе.</s>
</p>
—</p>
</p>
</p>
— Гостиная «Лисьей Норы» —</p>
</p>
Сэт: Пиздец как жутко.</p>
</p>
Эндрю: Мудрое вложение.</p>
</p>
[Шуршащие звуки. Ноутбук волочится по поверхности стола.]</p>
</p>
Сет: [Шепотом] Бля, чувак…</p>
</p>
Дэн: Если это был Натаниэль, то сколько ему было лет? Скорее всего?</p>
</p>
Рене: Пять? Шесть?</p>
</p>
Сэт: Это написано перманентным маркером. У бедного ребенка, вероятно, не было настоящих фломастеров.</p>
</p>
Эндрю: Откуда ты знаешь, что это перманентный маркер?</p>
</p>
Сэт: [Постукивая по столу] Ну. Перманентный маркер просачивается сквозь любое покрытие. Ты можешь нанести сверху сотню слоёв краски, и маркер всё равно протечёт. Вот почему художники им не пользуются.</p>
</p>
— Второй этаж —</p>
</p>
Риелтор: О, вы что-то нашли?</p>
</p>
Эндрю: Нет. Просто хотел сохранить пример цвета этой краски. .</p>
</p>
Риелтор: Цвета краски… внутри шкафа?</p>
</p>
Эндрю: Да. Я хочу посмотреть на хозяйскую спальню.</p>
</p>
</p>
—</p>
</p>
На следующее утро Нил смирился, но оставался зол.
Смирился с тем, что у него было очень мало вариантов действия. Он ворочался с боку на бок, пытаясь придумать хоть какой-нибудь выход из этой неразберихи, прежде чем сон окончательно овладел им.
Даже если бы у него были другие контакты, с которыми он мог бы связаться, у него не было денег. Там, без денег, он был бы более уязвим, чем здесь, с Мэттом и работой.
Ты уже говорил это раньше, Натаниэль. Перестань себя убеждать. Это ошибка. Перестань делать ошибки.
Он был зол. Зол, потому что кем, нахуй, Эндрю Миньярд себя возомнил? Вытаскивает дерьмо из прошлого Нила, с которым он был совершенно счастлив никогда больше не сталкиваться. Этот парень понятия не имел о концепте ебануться какой неблагополучной семьи — о том, каково это —прятаться, надеяться и спешить, спешить, спешить, когда кто-то идет за тобой.
Нет, этот Эндрю Миньярд понятия не имел, что он, блять, творит, и Нил ненавидел его за это.
Вот и всё. Нил покончил с этим. Он больше не собирался слушать это — ни подкаст, ни аудиозаметки. Он собирался оставаться с Мэттом так долго, как это было необходимо, и он собирался работать на ебучем стадионе, собирался убраться нахуй отсюда настолько скоро, насколько на это способен человек.
Даже если Миньярду удастся выследить его в Нью-Йорке, к тому времени Нил уже будет далеко.
Круто лгать самому себе.
<s>Это не было ложью.</s> Нил жил эту жизнь так, словно подкаста никогда не существовало. Он делал то, что делал бы в любой ситуации: работал в те дни, когда должен был работать, держался в стороне и разговаривал с Мэттом только тогда, когда тот заговаривал с ним первым.
Он исправлял ошибки, которые совершил в Аризоне. На этот раз всё будет по-другому, на этот раз это продлится недолго, на этот раз, на этот раз, на этот раз.
—</p>
</p>
</p>
— Хозяйская спальня —</p>
</p>
Рене: Насколько я понимаю, под гаражом есть ещё одно помещение? Мы бы хотели посмотреть на него. Эндрю ищет дом, изобилующий уединёнными местами для своей писательской работы.</p>
</p>
Риелтор: Конечно! Это такое хорошее место. Оно ещё не закончено, так что, вероятно, над ним придётся немного поработать. Но! У него такой огромный потенциал.</p>
</p>
— Студия —</p>
</p>
В этой части города, должно быть, хорошо зарабатывали на недвижимости, или Риелтор занималась этим уже очень давно.</p>
</p>
Потому что «незавершенное» — это, конечно, один из способов выразить то, каким было это место. Но чтобы показать эту комнату с чистой совестью…</p>
</p>
[Глубокий вдох]</p>
</p>
Демонов, скрывавшихся в доме наверху, было предостаточно, и я чувствовал, как они цепляются за мою кожу. Но там, внизу, в комнате, которую Натан Веснински сделал своей собственной, было что-то в корне иное.</p>
</p>
Назвать это «подвалом» было бы очень мило. Ничего подобного. Когда мы спускались по недостроенной лестнице, вспыхнул свет, указывая нам путь. Комната, открывшаяся перед нами, была большой и тёмной, с белыми лампами, которые сверкали на потолке, подобные тем, что обычно есть в психбольницах. Полы, полностью выложенные плиткой, не могли даже отражать их свет, потому что со временем грязь от последствий превратилась в толстую корку на их поверхности. На полу также были равномерно расположены большие водосточные трубы.</p>
</p>
</p>
—</p>
В среду Мэтт сидел на диване с открытым ноутбуком перед собой. Нил не знал, на что он смотрит, но ему стало любопытно, когда он услышал, как Мэтт сказал: «Чёрт возьми».
Слабый.
— Что? — поинтересовался Нил, не в силах сдержаться и надеясь, что дело не в «Красных Кроликах».
Дело было в них.
— Ты заходил на страницу команды подкаста КК? — спросил Мэтт, не поднимая глаз на Нила.
Аргх. КК.
— Нет, у меня нет ноутбука. Я… не особо за ним слежу.
Не ложь.
— О… — Мэтт быстро взглянул на него и улыбнулся своей яркой улыбкой, — Эй, ты можешь пользоваться моим в любое время. Я оставлю его здесь, когда уйду, так что на здоровье. В любом случае, взгляни на это.
Он повернул компьютер так, чтобы Нил мог посмотреть на экран, прежде чем успеть придумать предлог, чтобы уйти.
Это была фотография тёмнокожей женщины и длинными косами. У неё было золотое кольцо в носу и светло-карие глаза.
И…?
— Хм, круто? — попытался Нил. Он не был уверен, что именно должен был увидеть.
— Она, охуеть, какая горячая, чувак! Чёрт. И профессионал. Двадцать восемь лет, с высшим образованием. Дэн Вайлдс…— пробормотал себе Мэтт, описывая её так, как будто он читал статистику MVP, но в самой тошнотворно мечтательной манере. — Думаешь, она ответит, если я напишу ей?
Глаза Мэтта были прикованы к экрану.
Нил чуть было не сказал: «Конечно, почему бы и нет», когда его мозг наконец заработал, и он понял, что это была бы очень ужасная идея.
По крайней мере, одну вещь ты можешь сделать правильно.
— Даже не знаю. Скорее всего, нет. Я не думаю, что тебе действительно стоит пытаться связаться с кем-то из подкаста. Профессиональный игрок в экси? Это может быть понято так, будто бы ты какой-то бабник, — серьёзно сказал Нил.
Это не было ложью.
Мэтт вздохнул.
— Да, наверное, ты прав… Чёрт, но она такая классная. Тебе не кажется, что она классная?
— Конечно? Я полагаю, — пожал плечами Нил.
— Оу, тебе… не нравятся девушки?
Нил растерянно посмотрел на него, и Мэтт ухмыльнулся той самой энергичной ухмылкой.
— Эй, это не проблема. Я просто больше не буду совать девчонок тебе в лицо.
Когда, блять, этот разговор завернул не в то русло?
— Нет, всё в порядке. Я не… кто угодно. Я не заинтересован ни в тех, ни в других.
Заверни этот разговор в другое русло снова.
— Принято. Не волнуйся, чувак, это свободная от осуждений зона.
Мэтт протянул руку и взъерошил волосы Нила. Нил увернулся.
— Кстати, они выложили аудиозапись той части, которую вырезали из подкаста. Почему Эндрю всё это затеял, как потерял работу и прочее дерьмо. Хочешь послушать?
Убирайся.
— Нет, спасибо. Пойду закажу китайскую еду на ужин или еще что-нибудь…
Он выбежал из квартиры так быстро, как только смог.
—</p>
</p>
</p>
— Подвал —</p>
</p>
Риелтор: Вот мы и пришли. Как видите, над этой комнатой нужно поработать, как я уже сказала. Но это помещение очень просторное, и здесь даже есть выход наружу, так что вы можете войти в дом и выйти, не проходя через парадную дверь!</p>
</p>
— Студия —</p>
</p>
Рене отвлекла её, втянув в разговор, чтобы дать мне время изучить это подземелье, этот морг.</p>
</p>
Когда эта комната была найдена, власти провели пресс-конференцию. При этом они рассказали, что были найдены различные орудия — тесаки, ножи, пилы — и что на некоторых из них были обнаружены частицы человеческой ДНК. Они упомянули стерильные металлические столы и тёмные пятна на кафельном полу. Они упомянули термин «Игровая Комната Убийцы», и они не преувеличивали.</p>
</p>
Сверху свисали крючки, дыры покрывали стены, а там, где их не было, стояли встроенные шкафы. Они были пусты, если не считать пыли и мёртвых букашек.</p>
</p>
У одной из стен стояла раковина. Её трубы и кран были ржавыми, на стенах присутствовали пятна, которые стекали на пол.</p>
</p>
Справа был короткий коридор, ведущий к большой металлической двери. Она выглядела чуть ли не средневековой. Когда я прижал ладонь к металлу, я почувствовал больше, чем думал, что могу.</p>
</p>
Сколько людей, должно быть, пытались сбежать? Сколько людей преуспели, но умерли до того, как об этом стало известно?</p>
</p>
Мне очень быстро надоело это место. Вы можете найти фотографии на нашем сайте. Те немногие, что мне удалось сделать, рассказывают вам о большем, чем вы можете найти в гугле, где фотографии не делают ничего, чтобы показать, как всё это выглядит на самом деле. Эти фотографии постановочные, отредактированные, как будто их цель — показать съемочную площадку, а не место, которое существует на самом деле, место, где людей жестоко пытали и убивали. О нём говорят так, как будто матери и сына никогда не существовало на ступенях той лестницы. Сына, который мог бы спрятаться в шкафу и напоминать себе, написав на стене: »не Будь Плохим».</p>
</p>
</p>
—</p>
</p>
Первый раз убираться после игры Нилу удалось попробовать в субботу. Они с Мэттом вместе поехали на метро, чтобы он мог пораньше отметиться у дежурного по уборке и успеть на большую часть матча, так как его обязанности по уборке не начинались всерьёз, пока стадион не опустеет.
Это было невероятно.
Он никогда не был на профессиональной игре. Он иногда попадал на них по телевизору, если ему везло, если он случайно заходил в закусочную, когда там была включена прямая трансляция. Но так — никогда.
Все эти мечты в его голове, они даже не могли сравниться.
Нью-Йоркские Рыси были движущей силой — Мэтт был силой. Энтузиазм толпы был таким, словно из совершенно потустороннего мира. Нил впитывал его так сильно, как только мог. Он наблюдал за тем, как нападающие бежали и уклонялись, умело избегая защитников — всех, за исключением Мэтта. Мэтт почти всегда умел остановить нападающего, не давая ему возможности пробиться к воротам.
Потрясающе.
<s>Если бы только…</s>
— Эй, парень. Прекращай смотреть игру и дуй сюда. Все собираются уходить, и нам нужно вычистить дерьмо из туалетов, чтобы я мог вернуться домой к своему пиву и телевизору.
Нил закатил глаза.
Джерри, надзиратель за уборкой, был тем самым седовласым мужчиной, который показывал ему окрестности в его первый рабочий день, теперь поманил Нила за собой.
— В последнюю очередь мы займемся верхними ложами. Морияма здесь, и они любят болтаться туда-сюда, делая то, что обычно делают богатые деловые люди. Наверное, нагибают нас, мелких людишек, я прав?
Нил остановился.
Что?
— Парень? — позвал Джерри, нахмурив брови.
Дыши.
Морияма.
Когда-то Натан был правой рукой Кенго Мориямы и его любимым палачом — если верить рассказам матери. Как же он не подумал о том, что Нью-Йорк — территория Морияма?
На самом деле это не должно иметь значения…у них не было причин узнавать его, а даже если бы и узнали, разве это стало бы их волновать?
Его отец сидел в тюрьме, Кенго был мертв, и его сын занял его место. Находились ли они вообще в контакте до сих пор?
Нил не знал. Ему было плевать. Это ничего бы не изменило, но он всё равно хотел держаться как можно дальше.
Умный Натаниэль. Наконец пользуешься своей дурацкой головой.
— А Морияма часто приходят на игры? — поинтересовался Нил, стараясь, чтобы его голос звучал небрежно.
Джерри пожал плечами.
— Не на каждую. Думаю, как раз тогда, когда им нужно произвести на кого-то впечатление. Что, думаешь, ты можешь впечатлить их своими способностями ведения бизнеса?
Смейся.
Нил выдавил из себя смешок.
— Ха. Неплохо, неплохо. Ты можешь взять на себя VIP-ложи сегодня, Джерри. Я знаю, что ты любишь воровать оставшееся пиво, — сказал Нил, пытаясь сдержать улыбку. — Я возьму на себя ванные комнаты.
— Я понятия не имею, о чём ты говоришь, пацан. Красть пиво? Я? — Джерри прижал руку к груди, как будто его ранили. — Но я не буду с тобой спорить, если ты хочешь почистить дерьмо. Веселись!
Джерри помахал рукой через плечо, направляясь к лифтам, ведущим к VIP-ложам. Там, наверху, был отдельный чулан для уборщиков с презентабельными моющими средствами.
—</p>
</p>
</p>
[Звук того, как заводится автомобиль. Дождь прекратился. Хлопает дверца машины]</p>
</p>
Рене: Ты собираешься мне рассказать?</p>
</p>
Эндрю: Пока нет. Давай выпьем кофе. Мы позже обменяемся наблюдениями и поужинаем.</p>
</p>
— Студия —</p>
</p>
Я попросил её выключить диктофон.</p>
</p>
В моей голове проносились ещё не до конца сформировавшиеся мысли. И это было плохо, потому что мысли не являются чем-то существенным. Вы ничего не можете доказать с помощью одних только мыслей.</p>
</p>
Я могу сделать столько предположений, сколько захочу. Я могу задаться вопросом, был ли у Натаниэля когда-нибудь шанс поиграть в парке, пробежаться по лесам Ликин-Парка, прятаться в шкафах или подвергаться жестокости своего отца. Я могу предположить, что Мэри не была частью преступлений Натана — что она была просто забитой женщиной, застрявшей в такой ситуации, которую она не была способна контролировать. Что она была молода, глупа и напугана, поэтому сбежала вместе с сыном, спасаясь от монстров, готовых проглотить их целиком в этом доме.</p>
</p>
У вас могут быть свои теории и догадки — что Натаниэль — новый Мясник, управляющий империей своего отца вместо него.</p>
</p>
Вы можете думать всё, что захотите.</p>
</p>
Мы можем думать всё, что захотим, но я журналист, а журналистика — это не какое-то дерьмо, которое крутится в моей уебской голове, не то дерьмо, которое теоретизируют некоторые «сыщики» в интернете. Журналистика — это дело правды.</p>
</p>
Таким образом, у меня нет реальной правды.</p>
</p>
То, что у меня было, то, что у меня есть, — это структура, которая состоит из истории, заложенной глубоко в её фундамент.</p>
</p>
Что у меня есть, — так это фотография, которая показывает гораздо больше, чем Натан предполагал.</p>
</p>
Что у меня есть, — так это доказательства того, что Мэри сбежала с Натаниэлем задолго до 2004 года.</p>
</p>
Теперь мне просто нужно это доказать.</p>
</p>
</p>
—</p>
</p>
Как только игра закончилась, он направился к большой жёлтой тележке с моющим средством, которое пахло ещё хуже, чем туалетные комнаты. Он натянул капюшон на голову, покатил тележку к туалетам и скрестил пальцы, чтобы не столкнуться сегодня с японскими криминальными лордами.
Этого не случилось.
Сегодня.
</p>
—</p>
</p>
</p>
У меня были другие планы на Балтимор, но все они провалились.</p>
</p>
Я нанёс визит в городское здание суда, попытался заполучить в свои руки документы, которые раньше мне не удавалось заполучить. Я бы солгал, если бы у меня были какие-то реальные ожидания. Коррупция Балтимора, их стандарты были известны слишком в далёких и широких кругах, чтобы вот так просто их разъебать.</p>
</p>
Однако коррупция простирается ещё дальше.</p>
</p>
Я не буду делать этот подкаст для Натана. Я делаю это для Натаниэля, я делаю это для Мэри. Так что, кто-нибудь, объясните мне, почему нет никаких публичных записей об их существовании, но есть множество сообщений о пропавших людях, которые никуда не ведут. Ничего после 2004 года — никаких свидетельств того, что кто-то потрудился поискать.</p>
</p>
Если только эти документы не находятся в закрытом доступе, как и всё остальное?</p>
</p>
Такое может быть потому, что они находятся в Программе Защиты Свидетелей. Наверное, мне придётся доказать, почему я в это тоже не верю.</p>
</p>
</p>
—</p>
В воскресенье у Нила был выходной, и ему было грустно упускать возможность заработать ещё денег, но он был благодарен за отсрочку.
Его лодыжка была лучше — всё ещё была напряжена и иногда болела в конце долгого дня, но он был в порядке, и это было хорошо.
Мэтт уехал по каким-то делам и собирался вернуться только поздно вечером. Нилу было скучно, и его так и подмывало совершить рискованную пробежку по Центральному парку, которую он планировал совершить с тех пор, как взялся за привычку пялиться на этот парк из отвратительно больших окон Мэтта.
Но у него не хватило мужества.
Пока ещё нет.
Поэтому он остановился на беговой дорожке. У Мэтта в квартире был целый тренажерный зал, и если он не мог выбежать на улицу, чтобы почувствовать, как его ноги топают по тротуару — тогда у него оставалось лишь это.
Бег продлился всего час. Он попытался посмотреть телевизор, но это было невыносимо. Он сделал себе бутерброд, заправил постель и снова побежал.
<s>Не делай этого.</s>
Он посмотрел на ноутбук Мэтта, стоявший на столе в гостиной. Он сказал, что Нил может пользоваться им в любое время, когда захочет, не так ли?
<s>Не надо.</s>
Сделай это. Это умный поступок, Натаниэль.
Нил открыл его и, рассеянно пробежав пальцами по клавишам, сделал самое худшее, что только мог сделать. Он погуглил Натаниэля Веснински.
Телевизор был невыносимым. Но телевизор даже близко не походил на то, чем оказалось это.
Результаты были просто сумасшедшими. Все они говорили о подкасте «Красные Кролики» и об Эндрю Миньярде. Все статьи назывались примерно так: «Мэри и Натаниэль: Живые и Бегущие или Мёртвые и Покоящиеся?» и «Натаниэль Веснински: Новый Мясник?»
Его шестилетнее лицо из той ебланской семейной фотографии, на которой когда-то настоял его отец, дабы поддержать публичность семьи, было облеплено повсюду. Галстук его отца был помят. Единственный признак беспорядка на всей фотографии.
Он был хорош в этом.
Причиной такого вида галстука было то, что он только что тряс Натаниэля до смерти — сказал ему держать рот на замке, иначе — платить за последствия. Мать смотрела на это, плотно сжав губы и скрестив руки на животе. Она знала, что он не ударит Натаниэля, особенно перед тем, как делать фотографию.
Хватит.
Пузырь паники снова поднялся к горлу Нила.
Он знал, что Миньярд ищет его. По какой-то причине ему не пришло в голову, что вся страна, возможно, делает то же самое.
Он бросил ноутбук обратно на стол и встал, чтобы пройтись по комнате.
Он провёл рукой по волосам, потёр лицо, пять или шесть раз обошёл вокруг дивана.
Но это не помогло.
Сделай это. Будь умным, Натаниэль.
Он знал. У него не было выбора. Он хотел игнорировать, игнорировать, игнорировать. Он хотел, чтобы всё это ушло.
Оно не уйдёт.
Люди активно прислушивались к этому подкасту, искали его.
Ему хотелось плакать. Ему хотелось сесть и начать колотить кулаками по полу, словно ребёнок. Ему хотелось забраться в свой шкаф…
Сначала ему хотелось найти Миньярда и наглядно показать тому, что они сделают с Нилом, если найдут его.
Но он этого не сделал.
Потому что ничего из этого не помогло бы.
Тебе нужно сохранять здравый рассудок, если ты хочешь выжить.
Нил вернулся обратно к дивану. Он снова сел. Снова глубоко вздохнул.
Стиснув зубы и снова и снова стараясь унять дрожь в руках, он открыл телефон.
Был опубликован второй эпизод подкаста.
Он собрался с духом, прежде чем нажать кнопку воспроизведения.
—</p>
</p>
</p>
Когда мы приземлились, я получил сообщение от Дэн, в котором она просила меня вернуться в офис как можно скорее. Как бы мне не хотелось заставлять её ждать, моя кошка была в офисе, и она слишком долго терпела Лисов.</p>
</p>
Когда я приехал, мне сказали, что кто-то ждёт в моем кабинете.</p>
</p>
Я думаю, что наступил хороший момент, чтобы дать вам всем знать: в течение этой недели — с тех пор, как первый эпизод был выпущен, я получал десятки телефонных звонков с номера (786), Майами. Если кто-то следит за мной в наших социальных сетях, вы должны знать об этом домогательстве. Впрочем, оно было не единственным. Наш ящик для вопросов на нашем веб-сайте, наша электронная почта были заполнены советами, наводками, догадками, о которых упоминалось ранее, и т.д. Некоторые связывались с нами не один раз — но у этого человека был мой личный номер, и эта персона не хотела останавливаться.</p>
</p>
Пока мы были в Балтиморе, этот человек молчал. Я предположил, что он наконец сдался.</p>
</p>
Есть что-то такое в предположениях.</p>
</p>
Когда я открыл дверь своего кабинета, там стояла женщина. Я знал, кто она такая — так же, как знал того, кто мне названивал.</p>
</p>
Элисон Рейнольдс — высокий светловолосый настойчивый ребёнок богатеньких родителей. Если это имя звучит знакомо, то либо потому, что она владеет A/R, модным лейблом, который приобрел популярность за последние пять лет, или потому, что она является влиятельным лицом в Инстаграм, ну, или потому, что её отец является генеральным директором Reynolds Inc.</p>
</p>
Она стояла там, вся из себя напыщенная и агрессивная, как всегда с заявлениями, которым я пока что не верю.</p>
</p>
Тем не менее.</p>
</p>
Нам нужны деньги. Она сделала нам выгодное предложение. Я всё ещё обдумываю это предложение. Главное, чтобы её заявления оправдали себя.</p>
</p>
По-видимому, у неё есть фотография 2002 года, где Мэри и Натаниэль присутствуют на заднем плане.</p>
</p>
Посмотрим.</p>
</p>
Оставайтесь с нами до Эпизода #3.</p>
</p>
Мы едем во Флориду.</p>
</p>
Я ваш ведущий, Эндрю Миньярд.</p>
</p>
Продолжаю поиски.</p>
</p>
[Концовка]</p>