Глава 3. Настойчивое знакомство, тревожное любопытство (1/2)
Иногда нужно уметь думать наперёд. К сожалению, у Лиры этот навык давал сбой в самый неподходящий момент, добропорядочно следуя закону Мёрфи. Во-первых, она забыла поставить будильник на субботу и только чудом проснулась за полчаса до выхода. Во-вторых, забыла проверить одежду, которую собиралась надеть – кофта оказалась настолько мятой, что в ней даже мусор без стыда не вынесешь. Пришлось выбрать другую – в унылую серо-синюю полоску. В-третьих, впопыхах чуть не забыла взять обещанный чай – успела вспомнить о нём в лифте. В метро поезда приходили с большими задержками, а после Лира чуть не перепутала выходы – давно сюда не ездила.
Те пятнадцать минут пути быстрым шагом от метро до «Ведьминого закоулка», притаившегося на отшибе, ушли на переживания о том, сдержит ли Эдгар слово. Наивно не допускать варианта, будто он согласился не с целью поскорее отделаться. Как бы не пришлось отлавливать снова.
Однако нет. Подобный тени, он стоял возле входа и наблюдал за изредка проходящими мимо людьми. Словно ворон. Для которого прохожие – совсем иные существа. Занятные и вместе с тем чужие. Лира замедлила шаг, попыталась поправить наспех натянутую шапку, вывернутый капюшон.
– День добрый! Простите, форс-мажоры сегодня мой конёк. Долго ждали?
Эдгар отрицательно качнул головой, взглядом словно сообщая: «Надеялся, вообще забудешь явиться». Вместе с тем, он не выглядел раздражённым или раздосадованным, скорее не понимал, что тут забыл.
– Тогда как насчёт отставить формальности и пройти внутрь?
– Пошли.
Лира заскочила внутрь первая, раз уж место на неё забронировано. «Ведьмин закоулок» не зря носил такое названия, напоминая внутри то ли эзотерическую лавку, то ли дом гадалки, то ли место для городского шабаша. Старомодные обои, свисающие с потолка ловцы снов, пучки трав, кости; венки и загадочные, мрачные картины на стенах. Некоторые столы прикрыты скатертями с магическими узорами, на полках поблёскивали разнообразные минералы, освещённые расставленными то тут, то там лампочками-свечами. Уголок с едой тоже напоминал ведьмину кухню, а некоторые угощения будто принесли с Хэллоуина. Людей было немного, и большинство хорошо соответствовало месту, хотя встречались и личности абсолютно ординарного вида.
После короткого разговора с администратором – седой молодой человек в бордовом балахоне, очках с тонкой оправой и красными рисунками на лице – Лира провела Эдгара до низкого столика в углу. Закинув вещи на диванчик, она отошла сделать обещанный чай. В самом деле интересный – от него словно пахло ранней осенью, богатой фруктами на грани с перезрелостью, с лёгкой горечью об уходящем тепле и тягучим послевкусием. А самое чудесное – чай оставался хорош, даже когда остывал.
– Вот, теперь порядок, – радостно заявила Лира, ставя чайник, чашки и мисочку со сладостями.
В тот момент только занятые руки остановили её от попытки пригладить чёрные вихры и узнать, похожи ли они на перья.
«Посдержаннее, дорогая. Такими порывами кого угодно отпугнуть можно».
– Для начала, наверное, стоит представиться, даже если ты уже знаешь… Меня зовут Лира. Я очень давно дружу с Арни, поэтому, когда он пропал… Что ж, я действительно не знала, сколько… Пробуду не в лучшем состоянии, если он не найдётся. Поэтому спасибо. Спасибо, что нашли его, спасли, вернули. И если я могу отблагодарить чем-то, кроме слов, то буду рада сделать это.
Выдержать долгий изучающий взгляд оказалось непросто, но Лира собрала в один кулак волю, во второй – упрямство и не позволила себе дать слабину. И странное дело – чем дольше смотрела в ответ, тем меньше переживала. Не чувствовала ни вызова, ни угрозы.
– В моих действиях нет ничего особенного. Помочь человеку в беде – естественно. Особенно когда этого не сделают другие. В особых благодарностях надобности нет.
– И всё же я считаю, что сказать «спасибо» и угостить чаем недостаточно. Естественно ли помочь? Да. Каждый ли так поступит? Сомневаюсь. А ещё мне важно успокоить совесть.
«Да и просто узнать тебя поближе не откажусь. Знаешь, ты вписываешься в местную атмосферу даже лучше, чем я со всеми этими висюльками на шее и рунами в рюкзаке».
Эдгар вздохнул, опустил взгляд на чай и, потянувшись к плащу, достал из кармана гематоген.
– Допустим… Я подумаю и, может, к концу этих посиделок твоей совести подсоблю.
Она удовлетворённо улыбнулась, утягивая с тарелки мармеладку в виде глаза. А ведь мог сказать, что чужая совесть – не его забота. Или пожелать избавиться от навязчивой знакомой.
– Хорошо, но не придумаешь сегодня – буду допрашивать дальше.
– По тебе видно.
– Неужели я забыла стереть надпись со лба? – рассмеялась Лира. – Ты наблюдателен. Чем по жизни занимаешься, если не секрет?
– Инструктор по стрельбе.
– О как. А я вот учусь. На хорового дирижёра, хотя поняла в итоге, что сочинять мне нравится больше, но… Так уж жизнь сложилась. Никогда не знаешь, куда занесёт, и нередко понимаешь – не-а, не то, всё-таки на другую дорожку нужно. Вот была бы возможность как-нибудь подсмотреть в будущее, чтобы все эти руны да карты работали… Всё равно б хотелось порою проверить на опыте! О, кстати, вот тот камень рядом с нами…
Наконец расслабившись, Лира начала рассказывать обо всём, что в голову приходило, время от времени задавая Эдгару столь же спонтанно всплывающие вопросы. Он отвечал без лишнего недовольства, хоть и коротко. Тогда как слушал… Кажется, даже с интересом. Не перебивал, не выражал всем видом скуку, внимательно рассматривал все предметы, о которых она выдавала случайные факты. Подлил чаю, когда опустели чашки.
Прошёл час. Второй. Лиру заносило то в теорию музыки, то в правила заполнения гримуаров. Давно не попадалось таких приятных слушателей, позволяющих танцевать вприсядку на ушах. Друзья… Те не то чтобы против, но многое уже слышали, знали. От неё, с тех же лекций, из вместе найденных книг.
– Так вот, есть в музыке такая вещь, называется квадратность. На чём бы таком известном показ…
На середине слова у Эдгара зазвонил телефон. Буркнув извинение, он отошёл, а Лира решила воспользоваться моментом и заварить ещё чаю. Пока она рассматривала серебристые рисунки на перьях ловца снов, ожидая закипания чайника, сзади тихо подошёл администратор.
– Девушка, разрешите вопрос?
– Да, что? – Лира не особо испугалась, но развернулась резче, чем хотелось бы.
Этот человек хорошо вписывался в местную картину – наверняка правила таковы, однако было в нём что-то… Напрягающее. Вот, казалось бы, настораживаться надо в присутствии Эдгара, который даже не пытался играть в дружелюбие, а желудок сжимался при взгляде на администратора с дерзкой улыбкой. Ещё и рисунки на лице… Больше походили на шрамы, особенно два длинных и резких – пересекающих переносицу и левый глаз.
– О, не волнуйтесь, просто небольшое любопытство. Что вы заваривали? Очень уж пахло хорошо.
– А, это. «Пир в мабонскую ночь». Не уверена, что найдёте этот чай в Небле. Его делают в небольшом магазине – «Флоэту», он в Клофхейне. Если ищете что-то интересное, стоит заглянуть.
– Клофхейн, значит… Не так уж далеко. Спасибо.
Лира кивнула, отвернулась, и сосредоточилась на чайнике в попытке отвлечься от неприятных ощущений. Невероятно точная интуиция – не её конёк, а дурное предчувствие чаще оказывалось пустой тратой нервов.
После внезапного перерыва разговор продлился ещё три часа. Будучи человеком увлечённым и привыкшим ведать о вещах специфических, Лира совершенно не беспокоилась из-за молчаливости собеседника, придерживаясь простого правила: пока не затыкают – всё в порядке. Чай не дитё малое, о неудобствах словами через рот говорить уметь должен. А вот символизм в таро сам о себе не расскажет. Тайный посыл оперы о славном короле-соколе, спрятанный в музыкальной форме, тоже. И традиции Мабона, раз уж тот на днях прошёл.
Только в шестом часу они вышли из антикафе. Глубоко вдохнув, Лира раскинула руки и покружилась. В помещении ненавязчиво, но ощутимо пахло благовониями, после которых свежесть улицы становилась приятнее.
– Ну так что же? – поинтересовалась, пока они шли в сторону метро. – Придумал, чем я могу отплатить тебе?
– Нет, – коротко ответил, поправляя волосы, неудачно прижатые шляпой.
– Тогда не сомневайся в новой встрече, раз уж теперь я знаю, как с тобой связаться.
Эдгар кивнул и… Кажется, на мгновение сдержанно улыбнулся. Будто специально не думал над ответом, чтобы дать причину для новой встречи. И Лире это очень понравилось.
Под серым небом Небелфлена всегда кружило много ворон и воронов, последние даже красовались на гербе. Птицы не боялись людей, но и близко подпускать не спешили. Сейчас же одна ворона держалась особенно близко и крайне требовательно кричала. С усталым вздохом, коим хозяева обычно награждают котов, требующих совершить доклад в миску в пять утра, Эдгар протянул руку. Ворона тут же с довольным «кр-ру» села на предплечье.
– Вау! – тихо воскликнула Лира, от удивления аж застыв. – Как ты это сделал? Это твоя ворона?
– Нет. Хотя она может считать иначе. – Эдгар тоже остановился и провёл на контрасте особенно бледными пальцами по чёрной голове. – Эти птицы просто… Сами лезут ко мне. Как и некоторые люди. Может, знаешь причину?
– Даже не представляю, о ком ты, – заверила с самым невинным видом. – Может, ты в их вкусе? А можно погладить?
– Попытайся. Я за неё не отвечаю.
Лира с опаской поднесла руку. Любовь к воронам шла у неё в комплекте с прочими мистическими увлечениями, и всегда хотелось потрогать их вживую, а не только потерянные перья. Одно дело мечтать, пробовать – страшновато. Птицы хоть и умные, но дикие, под назойливые ласки человеческие даваться не спешат и отлично орудуют крепкими клювами. Эта же терпеливо выдержала осторожные касания, в конце проказливо прихватив край рукава.
– Ну-ну, пусти, красавица. – Отвоевав куртку, Лира посмотрела на Эдгара с бессовестно широкой, счастливой улыбкой. – Хе-хе, спасибо, у меня только что исполнилась мечта. А у тебя, значит, такое в порядке вещей?
– И не то чтобы я этого хотел.
– Почему?
– Как со стороны выглядит человек, вокруг которого вьются вороны?
Многие бы сказали – жутко. Необязательно в плохом смысле – у жути тоже есть любители. Но здесь и сейчас стояла Лира, в глазах которой птицы смерти такие же умилительные, как и кошки. Кошек она любила настолько, что дома постоянно забивала галерею на телефоне фотографиями своих хвостатых нахалов.