Глава 1. Беде не нужно приглашение (1/2)
Люди привыкли считать себя венцом природы. Потому, что наделены разумом? Потому, что научились подчинять стихии, разгонять тьму? А что если им позволили так считать, намеренно скрыв нечто необъяснимое и очень опасное? И что если однажды привычное положение дел начнёт разрушаться, а из самых тёмных углов покажутся на самом деле знакомые, но несправедливо забытые, сброшенные со счетов соседи? Ещё неизвестно, кто окажется настоящим «венцом».
Едва ли во всём городе, стране, а то и мире можно найти компанию страннее. На в меру современной и всё же откровенно мрачноватой кухне играли в карты на таро трое. Два носителя высших сущностей: Тень Смерти и Тень Хаоса, а также медиум.
Первая – хозяйка квартиры – вполне оправдывала отведённую роль: словно ожившая иллюстрация из статьи про женщину-вамп: черноволосая, бледная, с идеально накрашенными кроваво-красной помадой губами. Роковая, манящая, как пропасть, но хищная. Несмотря на всю привлекательность, даже соблазнительность, резкие птичьи черты всё равно хорошо проглядывались, а серые глаза смотрели слишком цепко, если забыть их томно прикрыть.
Второй же напротив выглядел слишком опрятно для того, кто запечатал в себе Хаос. В первую очередь на ум шёл какой-нибудь холодный северный бог: блёклые светлые волосы, ледяные голубые глаза и спокойное лицо с правильными чертами, которому воображение с лёгкостью приписывало несуществующую надменность.
Последняя могла бы показаться самой нормальной, не являйся она одним из последствий конфронтации двух сил. Белая кожа, белые волосы, чёрные одежды и странные-странные глаза: один чёрный с нормальной белой склерой, второй белый, лишённый зрачка, и с чёрной склерой. Она могла видеть даже то, что недоступно Теням, только самим сущностям, но не спешила раскрывать все карты.
Чего не скажешь об игральных.
В лёгкой улыбке приподняв уголки чёрных губ, Аламея посмотрела на оппонентов. Никогда не играйте с медиумом – здесь не помогут ни умение держать лицо, ни логика, ни шулерство, если тот вдруг решит поиграть нечестно. Обычно она обходилась без трюков – азарт и лёгкое напряжение важнее победы. Однако здесь и сейчас арканы сошлись слишком удачно.
– Очень сомневаюсь, что этой осенью будет время предаваться типичной хандре, – сказала она, забирая у каждого по карте. Как же символично они выпали!
В Небелфлене могло запоздать или явиться слишком рано любое время года – только не осень. Первый день сентября словно нажимал переключатель, с лёгкой руки прерывая даже редкую здесь череду жарких дней и прикрывая солнце привычным серым одеялом облаков. То самое место, где сложно не предаваться унынию разной степени поэтичности.
– Из чьих угодно уст сие прозвучало бы, как предвестие чего-то весёлого, но… – Морриган обменялась взглядами с Таэму, встретив понимание в его глаза. – Кажется мне, повеселишься здесь только ты.
Аламея усмехнулась. Как бы древние ни пытались угнаться за временем, старые привычки то и дело напоминали о себе.
– Ох, Морри, да разве ж я когда-нибудь…
– Мне перечислить все случаи или ограничиться списком на страницу?
– С радостью бы послушала, какое веселье слишком чёрное даже для Смерти!
Пока женщины перебрасывались фразами, Таэму пристально смотрел на три карты в руках у Аламеи. Какими бы ни были две оставшиеся, он знал свою, и если она – часть предсказания, о покое точно можно забыть.
– Тая, от такого взгляда даже я могу вспомнить, что такое неловкость. Но ладно, не буду больше томить. – Аламея сняла ещё две карты и выложила пятёрку в два ряда. Луна, смерть, башня. Солнце, дьявол. – Время резких и жёстких перемен уже маячит перед нашим носом. То, чего страшились, что откладывали, не находя смелости принять решение, больше не может находится в состоянии сжатой пружины. Откладывать или сглаживать углы поздно. Напряжение дошло до той точки, за которой только выстрел. Тайное станет явным, а со страхами придётся столкнуться лицом к лицу, невидимый мир подаст голос. – Она провела пальцем, соединяя незримыми линиями смерть, солнце и дьявола. – Мертвецы под знаком жизни. Их амбиции слишком разрослись и вот-вот перейдут в фазу буйства, порождая и новые смерти, и возрождения. Пока одни буду упиваться силой, другие падут жертвами инстинктов. Они и станут катализатором разрушения устоявшегося положения вещей. Но к чему именно приведут перемены… – На стол лёг шут. – Ещё не предрешено. Так что при должном старании итог может оказаться удачным для нас, а не для них.
– Почему ты почти никогда не говоришь прямо? – поинтересовался Таэму, разглядывая карты.
– Потому что вы и так поняли самое важное, а подробности реальной пользы не принесут. Зато сделают меня причастной к развитию событий.
Морриган встала из-за стола и отошла к окну. Ночь в нынешнем веке слишком светла – можно обесточить комнату и всё равно неплохо ориентироваться. А ведь для тех, кто вынужден избегать солнца, подобное обилие фонарей – способ не погрузиться во тьму окончательно.
– Вопрос сосуществования видов однажды должен был встать ребром. За двести лет мы сделали многое, но главную проблему так и не решили.
– Придётся решать. Точнее, он в любом случае решится, вопрос только, на чьих условиях, – равнодушно заметила Аламея, перетасовывая карты.
На вид Тени оставались спокойны, на деле же заметно помрачнели, погрузившись в раздумья. Ещё бы! Хотя на самом деле они не имели никакого отношения к этому миру, слишком глубоко погрязли в его делах, чтобы не волноваться о грядущих событиях, не начать строить основные и запасные планы, не успев столкнуться с предсказанным.
– Эй, Морри, ты всё ещё любишь хорошие концы у любовных историй?
– Не любила бы, ты бы тут не сидела.
Морриган хмыкнула и через отражение в стекле кинула взгляд на Таэму. Да, он тоже.
– Скорее всего. А за потомками следить продолжаешь?
– Наблюдаю время от времени.
– Тогда сохраняй внимательность. Не проворонь одного из них, чтобы не испортить конец. А ты, Тая, ещё помнишь, для чего забрёл в другой мир?
– Куда денусь? Но уже давно кажется, что, засев тут, поставил крест на поисках.
– Кто знает… Смотри в оба глаза, чтобы узнать правду. Та может оказаться под носом.
– Попробую. Если в грядущей кутерьме у меня останется на это время.
Отложив колоду, Аламея достала телефон и установила напоминание на девятое февраля – необходимо в обязательном порядке не забыть пригласить сестру, обучающуюся в другом городе, домой. Должна же у родителей остаться хоть одна нормальная дочь.
Небелфлен спал. Пока ещё спокойно. Спал и грезил нормальной жизнью в лишённой паранормального реальности, где самые страшные существа – люди. Трое играли в карты, меняя мир на дурака и кровь вином не разбавляя. А где-то в глуши загрызли человека.
***</p>
Получить плохую новость можно в абсолютно любой момент: с самого пробуждения предчувствуя неладное, в разгар веселья, заметив сообщение после дневной дрёмы, на середине пути до супермаркета… Или во время обсуждения диплома с научным руководителем. Лира нервно дёрнула рукой, услышав мелодичное пиликанье телефона, но сдержала порыв немедленно проверить уведомление и продолжила разговор с Матлееной.
– Если возникнут трудности, обязательно пиши. Я понимаю, что ты у меня самостоятельная, но последний год и без того непростой.
– Конечно. Но ведь немного осталось, думаю, тут уж без проблем обойдётся.
Матлеена шутливо пригрозила пальцем:
– Проблемы случаются даже перед сдачей, так что не расслабляйся. Ладно, не буду больше задерживать – ещё пообедать не успеешь.
Лира попрощалась с руководителем и проводила взглядом и неосознанным движением внесла элемент небрежности в русое каре, другой рукой доставая телефон из кармана жакета. На прошлой неделе, отметив первое сентября, друзья отправились в поход – закрывать сезон. Лира от приглашения привычно отказалась – не настолько любила походы и пару лет как в них вообще не ходила. Сегодня седьмое. Среда. Пора бы появиться хоть каким-то вестям.
Позвони, как будет время.
Четыре слова от Адели заставили напрячься. Будь всё хорошо, так бы и написала, а уж при встрече поделилась подробностями. В голове начали прокручиваться адреса городских больниц. Кто пострадал? Куда бежать? От волнения пальцы никак не хотели попадать по нужным иконкам.
– Что случилось?! – выпалила, стоило прекратиться гудкам.
– Сначала сядь, – голос Адели звучал так спокойно, словно она собиралась зачитать договор. От этого внутри всё сжалось.
– Да что же…
– Сядь.
Лира вздохнула, окинула взглядом пустой коридор и забралась на подоконник – ничего ближе не найдёт, а бродить по академии в поисках пуфов терпения не хватит.
– Сижу я, сижу.