Глава 1. Беде не нужно приглашение (2/2)
– Арни пропал. Спасатели пока следов тоже не обнаружили. Пришлось вернуться без него.
Телефон чуть не выпал. Расширившимися глазами Лира смотрела перед собой, отказываясь воспринимать услышанное. Как пропал? Там ведь… Насколько она знала, друзья выбрали самый простой и безопасный маршрут – чтобы легко и весело провести время, не ища острых ощущений. И Арни в этом деле далеко не новичок. Да он бы в здравом уме и твёрдой памяти ни за что!..
– В смысле пропал? Т-там же просто негде…
– В прямом. Приходи после пар к общагам, тогда остальное обсудим.
Адель отключилась. Лира заторможено опустила руку. Отложила телефон на подоконник. Ни о каком обеде речи больше не шло – встать бы суметь. И силы, и мысли разом покинули её. Несмотря на спокойную, размеренную жизнь, лишённую трагедий и потрясений, Лира ужасно боялась потери близких. Не в той степени, что свойственная и естественна для многих людей. Нет. Это было близко к ужасу человека, проводившего, пережившего многих, но так и не сумевшего привыкнуть. Ужас человека, чья жизнь в одночасье из мирной превратилась в лес из крестов.
Холодно, пусто и кажется, что можешь только медленно раскачиваться с отрешённым видом. Почему? Да как так вышло? Только вчера она представляла, как расскажет вернувшимся друзьям об октябрьском концерте с участием их хора. А сегодня…
– Спокойно, Лира, спокойно, – пробормотала, растирая пальцами виски. – Пропасть не значит умереть. Его ещё могут найти. Адель же не сказала, как давно это случилось. Всё будет хорошо. Не хорони заживо. Не паникуй раньше времени.
Сомнительное утешение. Хотелось то ли проснуться, то ли куда-то бежать и срочно что-то делать, то ли спрятаться от всего мира в самом глухом и тёмном углу. Однако нельзя проснуться, если не спишь, делать нечего – поиски поручены профессионалам, уходить с пар в начале семестра – так себе идея.
Точно. Пары. До следующей осталось десять минут. Где там сегодня хоровой класс? Надо заставить себя встать и дойти до концертного зала. Не хватало ещё тратить нервы на объяснение опоздания. Сейчас бы вспомнить, как говорить, какое там пение…
И улыбаться. Придёт хмурая – придётся отвечать на расспросы обеспокоенных одногруппников. До перерыва же всё хорошо было, а человеком, легко поддающимся хандре, Лира себя не зарекомендовала. И тихоней. Нужно обязательно обсудить партии, отпустить шутку, припомнить прошлые занятия с этим преподавателем. Только бы ничего не заметили. Ни о чём не спросили. Иначе она не выдержит.
На занятии ожидаемо не удавалось сосредоточиться. Грегор Дреберсон умел прощать мелкие оплошности, но даже его терпение достигало предела:
– Нохберт, соберитесь! Вы лажаете уже в восьмой раз – и снова в другом месте! Стыдно в магистратуре в этой партии ошибаться.
– Прошу прощения…
Партия может быть сколь угодно знакомой, а мысли всё время уходили в сторону, далёкую от нот и текста, голос подводил. Сосредоточение требовалось даже для поддержания осанки, хотя уж что-что, а это точно должно было намертво войти в привычку.
***</p>
Стоило учебному дню закончиться, Лира, на ходу застёгивая елово-зелёную куртку, выбежала из академии, не заботясь о том, сколько вопросов впоследствии породит её поведение. Отмазки можно придумать потом. Сейчас – к общежитию, расположенном, к счастью, не на другом конце города, а через пару улиц.
Возле нужного дома виднелась долговязая фигура, от которой веяло расслабленностью и желанием сесть на ступеньки с банкой сидра и завести разговор об алгоритмах и структурах данных. Уже не освежающий, а холодящий сентябрьский ветер трепал и без того всегда на отвали уложенные короткие, криво стриженные светлые волосы, то и дело открывая истыканные пирсингом уши. Адель грызла семечки и лениво помахала Лире, услышав шаги.
– Ребята скоро спустятся.
Не дружи они с детства, Лира бы возмутилась таким равнодушием. Однако точно знала: Адель прекрасно понимала ситуацию, определённо не относилось наплевательски к возможной потере друга, а от стресса наоборот становилась скупой на эмоции.
Вместо ответа Лира кивнула, пристально смотря на хорошо знакомую дверь. До середины третьего курса тоже жила здесь, после решила снимать квартиру. У музыкантов тишины ждать не стоит, а чужая игра отвлекала от подработки, не давала сосредоточиться на учёбе. Без соседок стало немного одиноко, но подолгу дома засиживаться всё равно не приходится. Временами возможность отдохнуть от людей и вовсе самое то.
Через пару минут показались Моника и Игнас. Первая – невысокая, обычно смешливая, с постоянно заплетёнными в множество мелких косичек с бусинами на концах волосами. Нервно теребила пояс плаща и поправляла шейный платок. Второй среднего роста, крепко сложенный – сразу видно, кто контрабас отлично таскает сам, волосы у него как всегда торчали и были высветлены на концах. Руки в карманы спрятал и в глаза избегал смотреть. Неловко поздоровавшись, они предложили отойти к скамейке в более тихом месте.
– Как это произошло? – спросила Лира, стоило всем четверым сесть.
Моника и Игнас обменялись неуверенными, встревоженными взглядами, Адель продолжала невозмутимо щёлкать семечки. Каждый успел позавидовать её пофигизму. Даже если тот – защитная реакция психики.
– В субботу всё было нормально, – начал Игнас. – Спокойно дошли до нашего места. Расположились. Никто ничего странного в поведении Арни не заметил. В воскресенье утром его не оказалось. Мы начали искать сами, вызвали спасателей. Ни его, ни тела. Нам пришлось вернуться.
– В воскресенье, – повторила Лира, сцепляя пальцы в замок. – Воскресенье… Н-но ведь ещё есть шанс…
– Сказали, если пройдёт неделя, можно перестать надеяться, – откликнулась Адель, сбрасывая шелуху в стоящую рядом мусорку. – А через две можно ставить крест.
Протяжно проскулив, Лира обхватила голову руками. Она, Адель и Арни дружили с начальной школы и вместе решили поступать в Небелфлен, пускай и в разные места. Пускай Арни и задержался на год, так как младше. Собирались вместе, когда начинали чувствовать себя неуютно в новом городе. На каникулы в родной Клофхейн возвращались на одном поезде. А теперь… Не хотелось верить, что «три» превратится в «два».
Рядом вздохнула Моника и погладила по спине.
– Я должна была пойти с вами…
– И что изменилось бы?
– Может, я бы заметила… Смогла бы…
– Нас было шестеро. Разница в вероятности не настолько большая. Но никто не заметил. И твоё присутствие ничего бы не изменило.
Лира встрепенулась. Резко вскочила. Напряжение в позе выдавало желание срочно сделать хоть что-нибудь. Неважно, насколько безрассудное. Да хоть сорваться в лес на поиски! Лишь бы не томиться в ожидании, отмечая дни до точки невозврата. Нервически возбуждённые серо-зелёные глаза встретились со спокойными, немного усталыми светло-карими.
– Где вы были? Если отправиться туда… Ведь чем больше человек ищет… Вдруг я смогу помочь?
– Если отправиться туда, искать придётся ещё и тебя. Лира, спасатели лучше знают, что делает. Ты лучше них не сработаешь. А закапывать ещё и тебя я желанием не горю. – Из кармана красно-фиолетовой куртки Адель достала банку сидра, с тихим шипением открыла ту, сделала глоток. – Нам остаётся проявить терпение и ждать новостей. Всё.
– Терпение, терпение, – бормотала под нос Лира, начав ходить кругами. – Да как тут терпеть?! Ждать?! Я поседею быстрее!
– Поседеешь – закрасишь. Нравится, не нравится – жди, моя красавица. Иначе придётся не спускать с тебя глаз.
А неплохая идея. Задней мыслью Лира понимала, что скоро успокоится и начнёт думать головой, а не шилом в известном месте, но от подстраховки в виде кого-то более благоразумного всё равно не отказалась бы. Друзья тоже понимали – надо проследить сейчас, потом никто дрова ломать не пойдёт. Потому и рассказали не по телефону, а лично. Потому и оставались рядом, пока её не перестало кидать из крайности в крайность, и разошлись, когда начался дождь.
***</p>
Вернувшись домой, Лира на автопилоте выполнила всю рутину и повалилась на кровать. Учитывая состояние, сегодня наверняка вернутся те сны. Назойливые. Непонятные. Почти никогда не удавалось разглядеть лица. Пейзажи совсем не казались знакомыми, хоть в них и угадывался Фогенрив – не так уж богата страна на разнообразие видов.
Сюжеты повторялись. Это как смотреть фильм про жизнь, в который не стали включать только самые важные события, а запихнули все дни, между которыми порою почти нет разницы. И при просмотре лишь на середине осознаёшь, что перед тобой не повторение старого. Просто будни обычного человека во всём непривлекательном однообразии.
Часто за одну ночь успевало смениться несколько картин: мирный, немного устаревший деревенский быт, прогулки – то на природе, то в городе, общение с близкими, война, затяжная болезнь, угнетающая тишина опустевшего дома без света и тепла… Неизменной оставалась героиня сна – её Лира тоже не видела, все зеркала отражали муть вместо человека, просто в голове крутился факт.
Был ещё один человек-факт. Для Лиры – столь же безликий, как и все остальные, для героини сна – возлюбленный. Молодой, улыбчивый, немного мечтательный и очень заботливый – не то чтобы это удавалось увидеть, но не поддающиеся сомнениям знания вспыхивали, стоило ему появиться. От такого глубокого раскапывания чужого сердца становилось неуютно.
Сегодня пара решила устроить пикник на лугу. Героиня отчего-то говорила с трудом, тихо. Возлюбленный лежал, устроив голову у неё на коленях. Смотрел то в лицо, то на небо. Пока ещё мирное. Ясное. Тихое.
– Надеюсь, однажды я снова смогу услышать твоё пение, – прошептал он, ловя пальцем выбившуюся из причёски светлую прядь.
– Конечно. Я обязательно спою тебе снова, – пообещала героиня и ободряюще улыбнулась.
Но Лира знала – не споёт. Больше никогда. Ни ему, ни кому-либо ещё. И почему-то от этого хотелось плакать.