Глава 14 Четырнадцатое декабря – Камин (1/2)

Когда Гарри спотыкается об очередную вещь, которую Патрик швырнул на пол, в четвертый раз с восьми утра, он теряет терпение. Хватает палочку, громко топая, обходит дом и находит прозрачного ублюдка, а после шугает его заклинанием Ветра уровня авроров. Полтергейст на секунду замирает, а затем его как будто что-то очень быстро высасывает из комнаты прямо сквозь стену ванной, и Гарри с удовольствием смакует его ошеломленное выражение лица. Патрик ненавидит, когда его так сдувают, вот почему Гарри большую часть времени сдерживается, приберегая это только на крайний случай. Патрик скроется и будет дуться какое-то время, но, если повезет, появившись снова, он вспомнит о своих манерах.

Конечно, это не вина Патрика, что Драко опаздывает. С другой стороны, это и не вина Драко, потому что он не опаздывает. Они никогда не устанавливали никакого жесткого времени, когда Драко должен появиться здесь, чтобы остаток дня совершать набеги на банки с печеньем, но обычно в этот час Драко уже тут. От этого-то Гарри и не по себе, он бродит по дому и бормочет что-то себе под нос, берет скопированную папку и пролистывает ее, но в итоге решает подождать, когда они соберутся вместе, чтобы изучить материалы в подробностях. Содержимое может быть разрывным, и было бы неправильно обнаруживать что-то важное самостоятельно. Они оба были слишком уставшими и сытыми прошлым вечером, поэтому только болтали за чаем, а затем копались в бесконечных пакетах с покупками, чтобы выяснить, что кому принадлежит. А когда Драко ушел, Гарри проспал в кресле у камина почти до полуночи.

Теперь, слишком измученный, чтобы заниматься тактическими тренировками, и слишком взвинченный, чтобы принять обезболивающее зелье, Гарри просто хочет, чтобы Драко поторопился и наконец пришел, чтобы можно было уже начать их совместный день. Когда Каллиопа начинает вопить на кухне, Гарри решает посмотреть, что она хочет, вместо того чтобы анализировать свои мысли. Потому что, ну, это его день, и он прекрасно его проведет, потому что вполне способен функционировать без Драко. Однако, когда наконец раздается стук в дверь, он не может игнорировать ускорившееся биение сердца в груди и свой почти что бег к двери.

— Привет, — здоровается он, подавляя желание добавить «Который, по-твоему, час?». В основном потому, что он не сумасшедший, но еще и потому, что выражение лица Драко странно пустое. — Ты в порядке?

Драко как будто приходит в себя, поправляет осанку и дарит Гарри улыбку, в которую тот даже почти верит.

— Конечно. Ты собираешься меня впустить? Я хочу тебе кое-что показать.

Гарри, не говоря ни слова, отступает назад, а после следует за ним по коридору, резко останавливаясь, когда Драко кладет руку на дверной косяк гостиной.

— Огни горят ярче, — замечает он, оглядываясь через плечо на Гарри.

— Да, бывает, когда в доме все счастливы, — говорит Гарри, присоединяясь к Драко у двери, чтобы полюбоваться ослепительными нитями на елке и подоконнике. — Как я уже сказал, ты нравишься моему дому.

— О вкусах не спорят, — едко фыркает Драко и продолжает свой путь на кухню, где зависает у камина, не снимая пальто. Он выглядит нервным, как будто собирается сказать что-то, что никому из них не понравится, так что, когда он достает из кармана стеклянный флакон, Гарри оказывается полностью растерян. — Оно нуждается в некоторой доработке, — говорит Драко, хмурясь. — Все еще на стадии эксперимента, но я уверен, что сейчас оно безопасно, и хотел бы, чтобы ты попробовал.

— Что это? — интересуется Гарри, беря флакон и изучая перламутрово-белое содержимое.

— Это профилактическое средство, — отвечает Драко, и Гарри понимает, что он выглядит не только обеспокоенным, но и усталым. Усталость, что рвет нервы или растягивает их до тоненьких струнок, истощая всю энергию в процессе. Драко не в порядке, и Гарри все еще не понимает, почему стоит здесь и держит этот таинственный маленький бутылек.

— Ладно, хорошо, но мы вернемся к тому, что ты выглядишь чертовски ужасно, — объявляет Гарри, и Драко почти улыбается. — Профилактическое средство от чего?

— От твоих головных болей. Я уже некоторое время работаю над ним и думаю, что наконец-то сбалансировал формулу. Теоретически, если ты будешь принимать его каждое утро, тебе не придется волноваться о холоде на улице, — рассказывает Драко, а Гарри просто смотрит на него.

— Вообще? Никогда больше?

— Надеюсь, — кивает Драко и на этот раз действительно улыбается.

Гарри крепко сжимает бутылек, не в силах должным образом переварить это развитие событий.

— Ну, скажи что-нибудь, — подталкивает Драко, и Гарри открывает рот. Закрывает его снова.

— Ты изобрел зелье, чтобы остановить мои головные боли? — говорит он глуповато, но его никогда настолько мало не заботила эта неспособность членораздельно выражаться. Есть шанс, что он сможет вернуть хотя бы часть своей прежней жизни, и он держит его в своей руке. Драко работал в своей маленькой лаборатории над созданием совершенно нового вещества специально для него. У Гарри нет слов, но нужно их быстро найти, потому что Драко выглядит так, будто может сгореть от нетерпения. — Я не знаю, что сказать, — наконец удается ему.

— Ясно, — фыркает Драко, но его усталые глаза светятся удовольствием.

— Спасибо, — говорит Гарри. — Снова. Чувствую, что в последнее время я только и делаю, что благодарю тебя за то, что ты делаешь что-то гениальное, а все, что я могу предложить в ответ, это чай и место, где можно посидеть. Прости. И спасибо. Черт возьми, Драко, это… это все.

— Ты можешь предложить мне гораздо больше, — уверяет его Драко, и от его мягкого тона Гарри становится тепло. — И ты, возможно, захочешь попробовать, прежде чем снова поблагодаришь меня. Я несколько раз тестировал его на себе, но могут быть побочные эффекты, о которых мы еще не знаем.

— Хорошие побочные? — сомневается Гарри, откупоривая флакон и нюхая зелье. Оно пахнет холодом, как ментол, с привкусом чего-то, что наводит на мысли о замороженной земле. — Знаешь, типа, я пью это и вдруг могу говорить по-французски? Или играть на тромбоне?

Драко пожимает плечами.

— Все возможно.

— Мне попробовать сейчас?

— Я подумал, что, может, ты захочешь попробовать, а потом мы пойдем прогуляемся, — говорит Драко. — Там холодно, и если мы пойдем в парк, ты всегда сможешь использовать Согревающее в укрытии, если оно не сработает.

— Думаю, сработает, — уверенно заявляет Гарри и одним глотком опрокидывает зелье в горло.

Вкус на удивление мягкий, оставляет легкое покалывание на языке, как будто Гарри только что почистил зубы. Ничего не происходит, поэтому он смотрит на Драко и задается вопросом, всегда ли тот выглядел таким бледным. Однако что-то в выражении его лица твердит оставить это, так что Гарри держит мысли при себе. Только сейчас, решает он. По одному делу за раз.

— Можем идти, если хочешь? — уточняет Драко, забирая пустой пузырек и пряча его в карман пальто. — Если оно сработало, то это уже произошло.

Гарри оглядывается в поисках своего пальто и находит его за рождественской елкой. Он очищает его от хвойных иголок волшебной палочкой и надеется, что Патрик чувствует себя очень виноватым, где бы он ни был. Когда они выходят в мир, Гарри дрожит от предвкушения. Он чувствует себя так же, как всегда, но и совершенно по-иному; он выпрямляется, идет целеустремленно, словно бросая вызов ледяному воздуху, чтобы тот даже не смел думать о том, чтобы сделать ему больно. Холодный ветерок треплет волосы и кусает руки, но Гарри неуязвим, потому что его защищают Драко Малфой и его зелье.

Они без происшествий добираются до ворот парка, не обменявшись ни словом. Драко шагает рядом с Гарри, не сводя с него глаз, как будто готовясь к неудаче, готовясь поднять его с земли, помочь вернуться домой и начать все сначала. Когда они доходят до пруда с рыбками без единого приступа, Драко садится на скамейку и опускает голову на руки. Гарри требуется мгновение, чтобы понять, что он смеется, и на его лице что-то среднее между радостью и недоверием.

— Оно работает, — шепчет он, наконец поднимая взгляд. — Оно, черт возьми, работает.

Гарри улыбается, глядя на покрытый инеем парк, чистое небо и пруд с рыбками, который начал замерзать по каемке. Прошло так много времени с тех пор, как он мог наслаждаться холодом без мучительной боли. Гарри чувствует себя таким свободным, что хочется встать и потанцевать в замерзших камышах. Вместо этого он вдыхает морозный воздух и медленно выдыхает, наблюдая, как шлейф теплого пара исчезает перед ним.

— Драко, это просто невероятно. Боли нет. Совсем.

— Дай мне знать, как проходят уроки игры на тромбоне, — просит Драко и тоже все еще улыбается.

— Как долго ты работаешь над ним?

Драко смотрит на свои ботинки и хмурится.

— Некоторое время.

— Как долго?

— С тех пор, как у тебя начались головные боли, — признается Драко, выглядя так, будто скорее прыгнет в пруд с рыбками, чем будет вести этот разговор, и Гарри понятия не имеет почему. Если бы он изобрел такое замечательное зелье, все бы слушали об этом, хотели бы они того или нет.

— Долго, — хмыкает он, представляя часы работы, неудачи, неизбежные взрывы.

— Было довольно сложно, — защищается Драко, хмурясь, и Гарри вздыхает.

— Я не это имел в виду. Я… послушай, ты сделал для меня нечто удивительное, и я не уверен, зачем тебе понадобились все эти хлопоты, но я ценю это. Это в буквальном смысле изменит мою жизнь.

— Ты не уверен зачем? — спрашивает Драко, и его голос звучит хрипло. Устало. Гарри делает глубокий вдох.

— Нет. Но ты это сделал, и это блестяще. Можем мы, пожалуйста, поговорить о том, почему ты выглядишь так, будто не спал месяц?

— Я бы предпочел этого не делать, но это странное место заставляет говорить правду, да? — вздыхает Драко. Он закусывает губу и прячет руки в карманы пальто. Пристально смотрит в глубину пруда. — Сегодня утром я был в больнице.

Что-то неприятное скручивается в животе, но Гарри сохраняет непринужденный тон.

— М-м?

— Теперь они поняли, что со мной не так, — объявляет Драко.

— Это… хорошо, да?

Драко фыркает.

— Для них, полагаю, да. Они больше ничего не могут для меня сделать.

Сердце Гарри подскакивает к горлу.

— Они не могут вернуть твою магию?

— Я не знаю, — признается Драко. — Я потерял магию не из-за проклятия, и со мной все в порядке физически. Видимо, у меня то, что они называют психической травматизацией. Это такой чудной способ сказать, что отец был прав, и все это у меня в голове.

— Не говори так, — выпаливает Гарри. Мысли мечутся, но если он в чем-то и уверен, так это в том, что Люциус Малфой тот еще лжец. Второе, что он знает наверняка, это то, что Драко находится в крайне тяжелом положении, а он сам мало что может с этим поделать. — Твой отец понятия не имеет, о чем говорит, Драко. Существует огромная разница между тем, чтобы что-то самому себе надумать, как он предполагает, и получить психологическую травму, что и произошло на самом деле.

Драко смотрит на него с удивлением, но также быстро вянет, упираясь локтями в колени и позволяя себе поникнуть.

— Они привели консультанта — вот почему я так сильно опоздал сегодня утром. Она заставила меня снова поговорить о произошедшем и решила, что я потерял магию в тот момент, когда попытался защитить Уизли. Она думает, что я связал это с тем, что случилось с тобой, и все это подействовало на меня как короткое замыкание. Я не расспрашивал.

Гарри смотрит на светловолосую голову, тихо ужасаясь. Его переполняет чувство вины, острый стыд за собственный эгоизм и тяжелое осознание того, что его любимый человек снова пострадал из-за него.

— Драко, мне так жаль… но в том, что случилось со мной, нет твоей вины. Это просто произошло, и все, — настаивает Гарри, хотя уже много раз произносил это, а Драко, кажется, никогда его не слышал. — Мы знали, что ситуация опасная, мы оба отреагировали равно как и всегда, но все пошло наперекосяк. Единственный человек, который должен чувствовать себя виноватым, это Финтон, но такого никогда не будет.

Драко устало улыбается ему.

— Гарри, ты замечательный человек, и твое прощение очень много значит для меня, но я сам не могу простить себя. Не могу.

Гарри глубоко вздыхает.

— Если хочешь вернуть свою магию, ты должен попробовать.

— Это же так просто, — кисло говорит Драко.

Его тон режет Гарри так же остро, как ветер, который пронизывает маленькое убежище, но он сдерживает инстинктивный ответ. Драко больно, и на этот раз Гарри должен держать себя в руках.

— Что я могу сделать? Я сделаю все, что угодно.

— Если ты не сможешь вернуть нас на двенадцать месяцев назад и позволить мне поймать эту ужасную женщину, пока был шанс, думаю, ничего не поделать, — говорит Драко, одаривая Гарри легкой невеселой улыбкой. — Или, в качестве альтернативы, ты можешь пойти в больницу Святого Мунго и использовать свое знаменитое влияние, чтобы поставить мне другой диагноз.

— Это может быть выше моих сил, — улыбается Гарри, обхватывая руками край скамейки в тщетных поисках устойчивости. — Возможно, хорошо понимать, против чего борешься? Помнишь, когда?..