Глава 13 Тринадцатое декабря - Заснеженные булыжники (Йоркский собор) (1/2)

Гарри шаркает по мраморному полу огромного крестообразного здания, запрокинув голову, и любуется растянувшимися звездными формами, образованными бесчисленными опорами сводчатого потолка. Узоры возвышаются над ним, создавая головокружительный эффект — он чувствует себя маленьким и незначительным на фоне истории, насчитывающей несколько столетий. Йоркский собор прекрасен, и его величие только усиливается зимним солнечным светом, который проникает через витражные окна и отбрасывает замысловатые тени на камень.

— Большинство окон окрашены в основные цвета, — замечает Драко, присоединяясь к нему около знаменитой Розы <span class="footnote" id="fn_32646808_0"></span> — огромного круглого окна, расчлененного фигурным переплетом, которое будто светится в лучах утреннего солнца. — Красный, синий и желтый. Очень красиво. Тени здесь тоже цветные, но цвета более мягкие, как будто под водой.

— Звучит заманчиво, — улыбается Гарри, не сводя глаз с Розы. — Спасибо.

Драко просто пожимает плечами, как будто ничего такого не сказал, но это не ничего такого. Кажется, он взял на себя смелость стать проводником Гарри в мир цвета, и это, вероятно, самый чуткий поступок, которую кто-либо когда-либо делал для Гарри. Они находятся внутри церкви уже почти час, впитывая атмосферу, и Гарри кажется, что он видит это место так же хорошо, как мог бы видеть до травмы — возможно, даже более отчетливо, потому что острые глаза Драко ничего не упускают. Гарри уже рассмотрел несколько маленьких резных фигурок и надписей, мимо которых проходило большинство других туристов, и он бы тоже не заметил их, если бы не повышенное восприятие Драко окружающего мира.

В попытке отплатить за услугу Гарри концентрируется на других своих чувствах, вдыхая запах, слушая сердцебиение здания, шум шагов, болтовню гидов, скрип старых скамеек и шелест листовок со схемами и пояснениями. Гарри настраивается на все это, привлекая внимание Драко к чему-то интересному, выискивая менее протоптанные дорожки для экскурсии, присаживаясь там, где это разрешено, и вдыхая запах дерева и полировки, старой затхлой ткани и влажности, который пропитывает любые здания определенного возраста. Все это место словно живет историей; Гарри почти ощущает присутствие людей, которые были здесь до него, создавая бэкграунд для современных блеска и благоговения, соснового аромата огромной рождественской елки и цитрусовой изюминки ряда Кристинглов <span class="footnote" id="fn_32646808_1"></span> на низком подоконнике, украшенном неуверенными, но полными энтузиазма маленькими пальчиками.

— Сто тридцать тысяч квадратных футов церкви, а ты чувствуешь запах апельсинов? — удивленно спрашивает Драко.

— Да, но за это приходится платить, — суховато отвечает Гарри.

— Тем не менее ты должен использовать это умение, — настаивает Драко, качая головой и глядя на далекие апельсины. — Хочешь подняться на башню?

— Давай, — кивает Гарри, на секунду замирая, чтобы прикинуть наилучший путь сквозь толпу. Он смотрит на туристов и хмурится, представляя Гризельду Финтон, притаившуюся в темном углу и наблюдающую за ними с темными проклятиями наготове. Он хмуро переводит взгляд на Драко. — Но почему именно здесь? Она злилась на Бога?

Драко качает головой.

— Люди здесь не ради Бога, — говорит он, указывая на болтающую толпу. — Они туристы. Они здесь ради города. Ради этого здания. Ради истории.

— Может, она зла на весь Йорк, — предполагает Гарри, обдумывая эту мысль.

Когда большая шумная семья начинает двигаться, он хватает Драко за локоть и ведет их в противоположном направлении, лавируя между людьми и колоннами, пока они не достигают подножия башни. Двести семьдесят пять ступеней по спирали ведут ввысь, и Гарри рад обнаружить, что он лишь слегка запыхался, когда достиг вершины. Чудесным образом площадка пуста, и они с Драко наслаждаются потрясающим видом на древний город. Солнце скрылось за тяжелыми белыми облаками, но воздух свежий, и наколдованное на всякий случай Согревающее заклинание держится довольно хорошо.

— Итак, она прячется где-то там, внизу, — бормочет Драко, оглядываясь туда, откуда они пришли, а затем снова на впечатляющие стены города. — Она устанавливает чары Репликации и копирует данные кредитной карты каждого магла, который входит сюда. К концу дня у нее достаточно информации, чтобы опустошить тысячи банковских счетов без следа. Я бы сказал, что это звучит как чистая жадность, но волшебники, которые вредят маглам, — отбросы.

— Да, — с чувством подтверждает Гарри. — Но мы уже знаем, что она ужасная эгоистка.

Драко мрачно улыбается.

— Я не знаю почему, но она кажется одной из худших.

— Она переходит все границы, — соглашается Гарри. — Но, по крайней мере, никто не пострадал… не так, как в Святом Мунго.

Ветер треплет светлые волосы Драко, и он вздрагивает.

— Нет.

Гарри смотрит вниз на впечатляющую готическую архитектуру, пока не начинает кружиться голова. Он не знает, каким надо быть человеком, чтобы инсценировать нападение Пожирателей Смерти на больницу, когда волнения после Второй волшебной войны еще не утихли, но ему известно, что несколько человек тогда пострадали в последовавшей панике, так что Гризельде Финтон лучше начать наслаждаться своей свободой, пока она еще длится. Только вопрос времени, когда кто-нибудь убьет ее, и его больше не волнует, будет ли этим человеком он сам. С него хватит, как и с Драко, и хотя эта экскурсия была очень интересной, Гарри не уверен, что узнал что-то новое.

— Прогресс, — тихо говорит Драко, и Гарри внезапно чувствует себя незащищенным, как будто высказал свои мысли вслух. — Мне было полезно приехать сюда.

— Считаешь?

— Да. Помимо всего прочего, это помешало нам провести весь день у тебя, медленно сходя с ума.

— Возможно, уже слишком поздно, — подмечает Гарри, но следует за Драко обратно вниз по винтовой лестнице, когда на вершину башни выходит другая группа и сразу начинает жаловаться на холод.

Когда они выходят на улицу несколько минут спустя, идет снег. Хлопья легкие и мягкие, падают на плечи, булыжники и витрины магазинов и создают дрейфующую тишину, которая успокаивает Гарри изнутри. Они задерживаются у Собора, любуясь кружащимися снежинками и ослепительными точками рождественских огней, которые мерцают сквозь дымку. Эффект невероятен, и Гарри хотелось бы каким-нибудь способом его запечатлеть, но он подозревает, что даже опытный фотограф не смог бы зафиксировать эту совершенно нереальную под рассеянным светом сцену.

— Что теперь? — интересуется Драко, и Гарри пожимает плечами.

— Не знаю. Но вот, что я тебе скажу: Рон убил бы нас, если бы узнал, что мы здесь.

— Я здесь, чтобы узнать о богатой истории Йорка, — говорит Драко.

Гарри фыркает.

— И опустошить магазин подарков.

Драко смотрит на раздутый бумажный пакет в своей руке.

— Да, ну, моей маме понравится.

Гарри думает о фирменных ластиках и карандашах, коробках с помадкой и тяжелой оловянной кружке с выгравированным изображением Собора. Он представляет, как Нарцисса Малфой разворачивает все это на Рождество и добавляет к своей коллекции сувениров из магловских достопримечательностей, а затем представляет это снова, потому что образ просто восхитительный.

— А отец?

— Отец ненавидит все это, — говорит Драко с улыбкой. — Он, как всегда, получит скучную бутылку модного виски.

Гарри не возражает против бутылки хорошего огневиски, но думает, что на самом деле предпочел бы безумные сувениры из Йоркского собора. Драко тщательно выбирал каждый предмет, его любовь к матери сквозила в каждом действии, несмотря на все заверения в том, что она «сумасшедшая старуха» и «совершенно не в себе». Как и Молли, полагает Гарри, но он просто обожает ее. Может быть, ей понравится подставка с Йоркширской Розой.

— Полагаю, не помешало бы побродить тут, — говорит он, понимая, что они стоят неподвижно так долго, что на плечах образовалось по небольшому сугробу. Он смахивает снег, чтобы тот не успел растаять и просочиться в пальто. — Если она злится на город Йорк, возможно, тут есть на что посмотреть.

Драко растягивает губы в озорной улыбке.

— Только представьте, аврор Рональд Уизли сидит за столом в кабинете, пишет служебные записки и разбрасывает повсюду крошки от печенья, в то время как авроры Поттер и Малфой бродят по улицам древнего северного города, сталкиваясь с опасностью на каждом шагу…

Гарри фыркает и начинает идти в направлении оживленной улицы, заполненной кафе и бутиками.

— Опасностью или возможностями для рождественских покупок?

— Вероятно, и то, и другое, — соглашается Драко, шагая рядом с развевающимся за спиной шарфом. — Хотя у меня уже есть большая часть подарков, так что я могу следить за появлением подозрительных персонажей.

Гарри усмехается, но впечатлено смотрит на него.

— Ты почти закончил покупки?

— Гарри, возможно, это ускользнуло от твоего внимания, но, в отличие от тебя, у меня нет огромной семьи. Если я купил что-то для родителей и тебя, то, считай, почти закончил. Конечно, мне, вероятно, следует купить что-нибудь для Уизли в этом году, поскольку технически он все еще мой напарник, но подозреваю, что какая-нибудь еда сделает его счастливым.

— Я не думал об этом в таком ключе, — говорит Гарри, потому что и правда не думал. У него огромный список подарков и идей, который он, конечно, забыл взять с собой. Он сомневается, что Драко захочет мотаться за ним, пока он разглядывает ароматизированное мыло и деревянные игрушки, поэтому отбрасывает эту идею и решает погрузиться в очень привлекательную игру под названием «Я Замышляю Только Шалость». — Полагаю, здесь может затаиться опасность… посмотри на этого старика в пуховике. Он может прятать там что угодно… котел… бомбу…

— Очень маленького, незаконно привезенного дракона? — предполагает Драко, следуя за взглядом Гарри и ухмыляясь.

— Именно. Поэтому хорошо, что мы здесь, — кивает Гарри.

— Если отбросить формальности, мы все еще очень опытные авроры, — бормочет Драко, понижая голос, когда они проходят мимо старика, и касается кармана пальто с волшебной палочкой. — Я не могу не думать, что ДМП будет благодарен, если мы сегодня задержим злобного преступника, даже если мы оба на больничном.

— Безусловно, — соглашается Гарри, позволяя опасному старику ускользнуть из поля зрения и сканируя толпу в поисках новой жертвы. — Мы могли бы даже получить новый кабинет. С кофеваркой.

Драко тихо стонет, и этот звук оседает прямо внизу живота Гарри. Серые глаза останавливаются на группе людей, собравшихся вокруг уличного артиста.

— Одиннадцать часов, — шепчет он, касаясь пальцами тыльной стороны руки Гарри. Тот затаивает дыхание. — Подозрительно пластичная женщина, окруженная помощниками. На некоторых из них очень вызывающие головные уборы.

Гарри некоторое время наблюдает за акробатом, а затем переключает внимание на небольшую группу людей — некоторые носят блестящие оленьи рога, купленные, похоже, в ближайшем ларьке.

— Понял, что порекомендуете?

— Двигаться осторожно, — бормочет Драко, теперь он так близко, что кажется, будто его дыхание ласкает холодную щеку. — Не стрелять. Присутствуют гражданские лица. Не применять заклинания, если вам не угрожают.

Гарри подавляет улыбку, медленно приближаясь к группе и наслаждаясь приливом возбуждения, который направляет шаги по обледенелым булыжникам. Кажется, не имеет значения, что все это нереально; его рука лежит на палочке, Драко рядом, и все это так фантастично.

— Ты прикроешь меня? — шепчет он, и глаза Драко горят серебристо-ярким огнем. В его волосах снег, он стоит твердо, с прямой спиной, как будто готов ко всему.

— Гарри, я всегда прикрою твою спину, — обещает он, и Гарри забывает все, что должен делать.

Он улыбается, опускается в защитную стойку, но теряет равновесие на скользкой дороге. Позади небольшая группа вокруг акробатов начинает аплодировать, а Драко наблюдает, как Гарри восстанавливает равновесие, с тихим смехом.

— Мы, возможно, упустили момент, напарник, — говорит Драко, и Гарри оглядывается через плечо.

— Ах, еще подвернется случай, — уверяет он. — И мы попробуем снова.

Драко кивает и ничего не говорит, но от внимания Гарри не ускользает, что он все еще притворяется, будто находится на задании, осматривая улицы и проверяя каждый новый магазин на предмет врагов, будто уверен, что именно следующий будет полон людей, которые хотят проклясть Гарри. В перерывах между покупками ненужных вещиц Гарри присоединяется к нему, находя острые ощущения от ролевой игры настолько волнующими, что едва замечает, как проходит время. Уже почти час дня, когда он наконец смотрит на часы, счастливый, головокружительно проводящий время и несущий полные сумки угощений. Встревоженный, он поворачивается к Драко, который смотрит через огромную стеклянную витрину на пирожные.

— Я должен быть в Норе через час.

— Посмотри на это, Гарри, — говорит Драко, не отрывая глаз от рядов сдобы. — Это знаменитая чайная, здесь так написано. У них есть пирожные в форме овощей. Было бы преступлением проделать весь этот путь и не зайти хотя бы на минуту.

— Мне трудно поверить, что ты сможешь зайти в кондитерскую на «минуту», — фыркает Гарри, но когда Драко поворачивается, чтобы посмотреть на него, он уже чувствует, что не сможет сопротивляться.

— Может быть, не на минуту, но… только на одно пирожное?

Гарри вздыхает. Пирожные действительно выглядят очень вкусно, а он в таком прекрасном настроении, что совсем не готов расстаться с этим днем, этой прогулкой, этим маленьким кусочком почти нормальной жизни.

— Хорошо, но тогда тебе придется прийти на обед и объяснить Молли, почему я не могу доесть жаркое, — импульсивно говорит он. Возможно, он просто сошел с ума, а возможно, это уже не имеет значения.

Драко колеблется. Оглядывается на окно.

— Хорошо.

Гарри просто удивленно замирает истуканом, пока снег все падает, а затем Драко тащит его в огромный пахнущий сахаром магазин и говорит, что, может быть — только может быть, — у них будет достаточно времени для двух пирожных.

**~*~**</p>

Они прибывают в Нору за считанные секунды до назначенного времени, и им просто везет, что Молли хлопочет над Хьюго, который поцарапал колено, и не обращает внимание на заднюю дверь. На кухне пахнет чудесно, как всегда, но Гарри может думать только о том, что Драко уговорил его съесть кусочек шоколадного чизкейка, большую булочку с джемом и сливками и половинку чего-то в форме цветной капусты — на вкус марципан и ваниль. Еще они разделили чайник с чаем, содержимое которого теперь плещется в желудке и вызывает легкую морскую болезнь.

— Малфой, давно не виделись, — кричит Джордж, хлопая каждого из них по плечу, как будто эта встреча — самое захватывающее, что случилось с ним за всю неделю.

Рон, все еще одетый в рабочую мантию, прибывает сразу после них и корчит Драко рожу.

— Хотел бы я сказать то же самое, — ворчит он, и Драко выглядит удивленным.

— Усердно работаете, да?

— Чертова Гризельда Финтон изводит меня, — говорит Рон, хмурясь, а затем смотрит на свою мать. — Извини. Я в Аврорате с шести. Пойду немного приведу себя в порядок.

— Удачи, — кричит Джинни из-за стола, и Рон незаметно показывает ей средний палец, прежде чем бросить папку на комод вместе со своей верхней одеждой и с грохотом взлететь по лестнице в ванную.

— Ты снова не привел Каллиопу, — вздыхает Роуз, оглядывая Гарри, как будто чтобы убедиться, что кошка не цепляется за его спину. — Привет, дядя Драко.

— Понимаю, я очень плохая замена, — серьезно говорит Драко. Роуз смеется.

— Ты сможешь увидеть Каллиопу во вторник, — говорит Гермиона. — Вы с Хьюго идете к дяде Гарри, чтобы мы с вашим папой смогли пойти на рождественский сбор средств в Министерстве.

Роуз светлеет.

— Я и забыла. Это звучит так весело, мам. Там будут танцы?

— Надеюсь, что нет, — говорит Гермиона, глядя на свои ноги. — Кажется, папа отдавил мне палец в прошлом году.