г л а в а 3 (2/2)

— Мы просто отдыхали. Уверен, она моё имя тоже не помнит, своих дел по горло.

— Бизнес, — понимающе кивнул Дилан.

— Почему ты так решил?

— Не знаю, просто она выглядела соответствующе, да и ты на меньшее бы не клюнул.

Кассий усмехнулся, но ничего не ответил. Он с трудом помнил, где вообще познакомился с этой девчонкой. Кажется, вечеринка по случаю Дня рождения директора клуба? Да, точно. Пересеклись за барной стойкой. Она потрясающе выглядела в своём белом костюме от Gucci. Кассий сам не пил, но решил угостить её. Они легко поладили. Кассий жизненно нуждался в общении, а Мэйлин как раз смертельно скучала.

— Так что, вы больше не общаетесь? — допытывался Дилан.

— Нет.

— Тогда кому ты постоянно строчишь сообщения с дебильной ухмылочкой?

— Не твоего ума дело.

— А говорил, что нет настроения охотиться, — оскорблённо напомнил Дилан.

Кассий молча скривился. Ему не нравилось думать, что он охотится за Арчи, потому что это подразумевало бы несерьёзность намерений. Кассий пока и сам не знал, чего хотел добиться своим навязчивым вниманием, но останавливаться не собирался. Раз Арчи не против, они будут общаться. Он казался единственным настоящим, живым человеком. Только благодаря ему Кассий ещё не свихнулся от одиночества.

В середине дня произошёл какой-то сдвиг в расписании. Отменили четвёртую пару, и у Кассия появилось время перед тренировкой. Сегодня должна была состояться игра между первым и вторым составом, а значит ему придётся играть против чёртова Уокера. Кассий намеревался размазать его по паркету тонким слоем, но часы безделья не способствовали нужному настрою. Кассий попросту не знал, чем себя занять.

Он пообедал и отправился на базу, в итоге оказался там самым первым, чего не случалось уже давно. Взяв ключи, он отпер раздевалку, бросил сумку на своё любимое место, а сам грохнулся на скамейку и вытянул ноги.

Чёртова тишина сводила с ума. Что с ним происходит в последнее время? Живёт будто на автопилоте, и в такие моменты особенно остро чувствовалось зависание системы. Он ведь только поел и был полон сил, при этом не мог заставить себя пошевелить даже пальцем. Сидел и пялился в стену, на который расклеены афиши и баннеры с матчей «Пантер».

Кассий вдруг почувствовал, что всё это ему осточертело.

«Этого только не хватало. И вообще, будет не круто, если парни увидят меня здесь в таком состоянии», — подумал он и, собравшись с духом, заставил себя подняться.

Идти было особо некуда, но в холле имелся кофейный автомат. Кассий взял гадкий растворимый напиток и вышел на улицу, через запасной выход. Поскольку база находилась практически на окраине города здесь было намного прохладнее. Газоны покрывал тонкий слой морозного инея, голые деревья с покрашенными стволами смотрелись довольно жалко. Работники, конечно, хорошо постарались. Территория выглядела стерильнее кабинета дантиста: ни одного сухого листика, ни одной грязной лужицы, но всё равно пейзаж оставался серым и унылым. Кассий любил холодную погоду, но ей определённо не доставало красок.

Кофе даже пах не особо соблазнительно. Глотать эту жижу не было никакого желания. Кассий залип на тренировочное поле, где во всю впахивали футболисты. Среди них должен быть Дилан, но с такого расстояния Кассий не мог отличить его номер.

Номер напомнил про телефон, а телефон — про Арчи.

Кассий взглянул на экран, но никаких уведомлений, кроме командной беседы, не поступало. Ничего удивительного, хоть и немного обидно. Кассий открыл мессенджер и подумал, что бы такого написать. Хотя зачем? У Арчи сейчас во всю идёт тренировка, а когда она закончится, Кассий уже будет на разминке. Как ни крути, а раньше условленного времени им пообщаться не удастся.

Побродив по внутреннему двору около получаса, Кассий решил, что пора возвращаться. Выбросил недопитый кофе и поспешил в раздевалку.

Большинство пантер уже были там. В течение учебного года участники клуба тренировались в разное время. У основного и заменяющего состава утром был тренажёрный зал, вечером — площадка. У третьего звена и остальных запасных игроков — наоборот. Таким образом тренер Егер мог тщательно поработать как с ведущими спортсменами, так и с теми, что скоро придут на замену выпускникам.

Но в таком разделении был один значимый минус — Нейт Уокер не мог смешаться с толпой. После того, как его поставили заменяющим на позицию лёгкого форварда, Кассий не мог спать спокойно. Это выглядело, как насмешка, со стороны тренера Егера. А может, это было предупреждение или проверка. В любом случае, пользы такое решение не приносило. Нейт был хорошим игроком, но проблем приносил гораздо больше, чем очков. Кассий никогда не упускал возможности это подчеркнуть.

Даже сейчас выцепил его взглядом раньше, чем своих товарищей — Эша и Шона. Нейт тоже сразу посмотрел на него, едва только Кассий появился в дверях раздевалки. Его взгляд — настороженный и хмурый — завёл Кассия до холодных мурашек на коже. Если он не сцедит хотя бы половину накопившегося яда, точно траванёт сам себя.

— Ты когда приехал? — спросил у него Эш. — Пришёл, смотрю, твоя сумка уже лежит.

— Недавно, — отозвался Кассий, не спуская взгляда с Нейта. — Хотя мог бы подтянуться к концу разминки, разницы никакой.

— Да брось, давай просто сыграем сегодня.

— Сыграем? С кем? — наигранно возмутился Кассий. — У тебя хотя бы Кевин есть в оппозиции. А мне что делать? Снова от скуки соперников воровать?

Он знал, что чёртов Уокер не сможет промолчать, и не ошибся.

— Я вообще-то здесь и всё слышу, — раздражённо бросил тот с другого конца раздевалки. — С чего ты взял, что я позволю тебе свободно разгуливать по площадке?

— О-о-о, — издевательски протянул Кассий. — Не собираешься снова трусливо жаться по углам? Помнится, я велел тебе не отсвечивать.

Нейт бросил шнуровать кроссовки и резко поднялся.

— Я собираюсь играть в полную силу. Наши личные разборки площадки не касаются.

— Ты правда так думаешь? — усмехнулся Кассий.

— С какой стати я должен тебя бояться?

— А ты отчаянный. Всё, что тебя защищает, это обещание, которое я дал Тише.

— Мы обо всём договорились. Я не знаю, чего ещё ты от меня хочешь, — произнёс Нейт.

Рыжеволосый гигант Ролан возвышался за его спиной и недовольно хмурился, точно телохранитель, готовый вмешаться. Кассию было всё равно. Он подкрадывался ближе, словно хищник к добыче. И в раздевалке всё больше сгущалось напряжение.

— Хочу, чтобы ты перестал мозолить мне глаза.

— Я — член команды. Я приношу пользу. Смирись уже с этим.

— Ты до сих пор в команде только потому, что я тебе разрешил. Прежде чем открывать рот, начни из себя хоть что-то представлять, мистер запаска.

Взгляд Нейта наполнился злобой. Кассий только этого и добивался. Но тут в их конфликт вмешался Безил — крепкий зеленоглазый парень с бронзовой кожей, занявший позицию атакующего защитника в основном составе вместо Нейта.

— Спокойно, парни! Сегодня игра, лучше выясните отношения на площадке.

— Ты куда лезешь? — наехал на него Кассий. — Тоже огрести захотел?

— Я пытаюсь напомнить, что мы вообще-то одна команда, — не растерялся Безил.

Кассий уже был готов откусить ему голову, но за него неожиданно впрягся Эш.

— Себе об этом напомни! В основе без году неделя, а уже лезешь старших поучать?

— А ты бы вообще помалкивал, — гаркнул на него Ролан с высоты своего гигантского роста, — если бы Виктор не ушёл, о тебе бы вообще никто не вспомнил.

Его слова неожиданно задели за живое Шона. Он был одним из немногих, кто пробивался по карьерной лестнице с самых низов, не имея при этом никаких выдающихся данных. Он приблизился к Ролану и воинственно вздёрнул подбородок.

— Хочешь обсудить, кто как своё место получил? Десять лишних сантиметров — не твоя заслуга, бездарь.

— Как ты его назвал? — рассвирепел Безил, тоже бросаясь вперёд.

— Ребята, вы чего так разогнались? Спокойно! — испуганно произнёс Хьюго, но влезать между большими, агрессивно настроенными парнями побоялся.

— О, миротворец нарисовался, — протянул Кассий со злобной насмешкой.

— Оставь его, — вступился за друга Нейт.

Их обычная перепалка неожиданно превратилась в настоящее столкновение стенка на стенку, явственно продемонстрировав царивший в команде раскол. Все были на нервах, так что даже незначительная искра едва не привела к взрыву. В этот раз дело правда могло дойти до драки, если бы в раздевалке так вовремя не появился Джето.

Пантеры замерли, уставившись на капитана, взгляд которого моментально остудил общий пыл. Джето прошёл через середину раздевалки, словно танк, заставив всех расступиться в стороны. Бросил свою сумку на скамейку и начал переодеваться.

Кассия покоробило от его обманчивого спокойствия. От греха подальше он тоже вернулся к своей сумке. Эш и Шон последовали его примеру. Хьюго положил руку на плечо Нейта, призывая успокоиться. Все разбрелись по разным углам раздевалки и притихли, но напряжение всё равно осталось и потом плавно перекачивало вместе со спортсменами на площадку.

Никто из участников конфликта даже не пытался сгладить углы. Помимо Джето, нейтралитет поддерживал только Палмер — блёклый и неприметный парень, который всегда держался особняком и вёл себя так, будто вообще не от мира сего. Однако в критических ситуациях он мыслил удивительно рационально, благодаря чему и преуспел на позиции плеймейкера. Однако двух адекватных игроков явно не хватало, чтобы стабилизировать всю команду.

Слаженной работы не наблюдалось ни в первом, ни во втором звене, и даже угрозы тренера Егера не могли исправить ситуацию. В основном составе Хьюго был плеймейкером, Безил — атакующим защитником, Кассий — легким форвардом, Эш — тяжёлым, Джето по-прежнему занимал позицию центрового. Во второй состав с аналогичными позициями вошли: Палмер, Шон, Нейт, Кевин и Ролан. Друзья и враги перемешались, мало того, что звенья собачились между собой, так ещё и кидались друг на друга во время тренировочной игры.

Один Кассий чего стоил.

Каждый его приём был наполнен агрессией. Мяч ударялся о паркет с такой силой, что все чувствовали вибрацию. Кассий не стеснялся копировать жесткую манеру игры Виктора. Пёр напролом, заставляя работать инстинкт самосохранения у соперников. А наглецов, вроде Шона или Ролана, обыгрывал один на один унизительными приёмами высшей лиги, до которых никто из команды, кроме Джето, ещё не дорос. Кассий ощущал своё превосходство, но совсем этому не радовался. Он будто давил пальцем муравьёв. Чувствовал себя мудаком, но не мог остановиться, потому что это помогало противостоять Нейту, который тоже был не прочь оскалить клыки.

Его владение мячом стало куда стремительнее и эффективнее с летнего финала. Как и с бросками, главным преимуществом была точность. Кассия бесило то, насколько безупречно Нейт научился управлять своим телом. В нападении он работал на скорости, близкой к профи.

Кассий всегда находился поблизости и был уверен, что контролирует ситуацию, но потом Нейт неожиданно менял темп и замирал на мгновение. Переносил центр тяжести на заднюю ногу и поднимал плечи, будто собирался бросить трёхочковый или сделать передачу.

Тело Кассия невольно реагировало на эти действия и тоже застывало, пока мозг отчаянно вопил, что всё это наглый обман. Нейт тем временем резко ускорялся мимо него и швырял мяч в кольцо, как обычно, даже не целясь. Эта уникальная обманка работала в большинстве случаев. Сам Кассий попался на неё дважды, а на третий раз рассвирепел так, что нарвался на фол, лишь бы не позволить чёртову Уокеру бросить.

Тренер Егер явно хотел сделать замечание, но ограничился тяжёлым, недовольным взглядом. Видимо, по внешнему виду Кассия было вполне понятно, что сейчас он не настроен выслушивать нотации. Он был зол и подавлен. Игра закончилась победой основного состава, но никто не почувствовал удовлетворения. Уговор был такой, что победителей отпустят домой пораньше, а проигравшие отправятся наматывать круги по стадиону, но в свете последних событий на его исполнение никто уже не рассчитывал.

— На пробежку отправитесь все, — заключил тренер Егер. — Отвратительная работа.

Хорошо ещё, что в их команде не завелись крысы. Если бы тренер узнал о конфликте в раздевалке, так просто они бы не отделались.

После изнурительного марафона Кассий едва стоял на ногах, но всё равно решил пойти домой пешком, чтобы оттянуть момент возвращения в пустую квартиру. Вечерние улицы заливал свет рождественских гирлянд. Витрины магазинов и бутиков украшали еловые венки. Из динамиков звучали весёлые мелодии с одинаковым мотивом колокольчиков. Некоторые заведения даже использовали ароматизаторы корицы, хвои и глинтвейна.

Среди толпы людей было полно подростковых компаний несмотря на то, что каникулы должны начаться только со следующей недели. И почему всех тянуло шататься по улицам? У Кассия была причина — ему невыносимо сидеть дома в одиночестве. А этим безбашенным чего неймётся? Наверняка ведь регулярно тусуются вместе. Откуда столько беспричинной радости?

Решив, что сейчас самое подходящее время, Кассий прямо на ходу вытащил телефон и написал Арчи.

«Как день прошёл, креветка? Не грустишь?».

Ответа пришлось ждать достаточно долго. Кассий успел пройти центральную улицу и прогуляться по площади, где разбили рождественскую ярмарку. Чтобы не мёрзнуть, купил себе глинтвейна. Пожалуй, единственный плюс праздничного времени, что вкусный напиток продавали прямо на улице. Кассий иногда делал его дома в сырую или морозную погоду, но не злоупотреблял. Какое бы хорошее и дорогое вино он не использовал, это всё-таки вино.

Наблюдая со стороны за весёлой кутерьмой, Кассий успел выпить половину напитка, когда телефон завибрировал, оповещая о сообщении. Сердце тут же радостно застучало.

«Времени нет грустить. День суматошный, все на взводе из-за праздников, сам понимаешь», — прислал Арчи.

«Попытаюсь представить, но у меня своеобразное отношение к праздникам. Даже свою днюху не люблю отмечать».

«Вот как. Тогда тебе наверно скучно в такое время?».

Скучно не то слово, но Кассий не стал вдаваться в подробности, чтобы не грузить Арчи и не портить ему настроение.

«Типа того! Вот, брожу по ярмарке и грустно лакаю глинтвейн», — написал он и отправил следом фотку напитка в своей руке на фоне ярких палаток с рождественской атрибутикой.

«Неплохо. А тебе можно?».

«Никому не слова, креветка! Я ж тебе по секрету сказал!».

«О`кей», — прислал Арчи со смеющимся смайликом, что было для него несвойственно. Похоже, настроение правда отличное. Кассию прям полегчало.

«Какие планы на вечер?», — спросил он.

«Сейчас еду за подарками для семьи и команды, потом нужно будет кое-что доделать по дому, ещё помочь Терезе с готовкой».

«Звучит здорово! Веселись, креветка».

Арчи прочитал сообщение и вышел из сети. Кассий убрал телефон в карман и глубоко вздохнул, выпустив облачко белого пара. Ему хотелось, чтобы Арчи думал о нём больше, чем о ком-либо ещё. Это глупо, конечно. Эгоистично и недостижимо. У Арчи ведь много дорогих сердцу людей. Кассий не один из них и уж точно единственным никогда не будет.

Но он хотел.

Хотел быть важным человеком хоть для кого-то.

С одной стороны, жаловаться не приходилось. У него было полно приятелей. Мессенджер пестрил непрочитанными сообщениями. Но эти люди не могли заполнить пустоту внутри. Мало кто вообще понимал, как сложно постоянно находиться в центре внимания и в тоже время чувствовать себя пустым местом.

Крупица внимания Арчи была способна наполнить Кассия до краёв, и перманентное ощущение потерянности и одиночества уже не казалось таким тяжким. Наверно, в этом была первопричина интереса к этому парню. Кассий хотел стать ближе к нему. Но этого невозможно добиться пока он лишь друг по переписке. Кассий не раз предлагал пересечься, но Арчи категорично отказывался, не объясняя причин. Кассий не имел права настаивать, поэтому продолжал надеяться на зимние сборы.

Вернувшись домой в понуром настроении, он захлопнул дверь, разулся, чтобы не таскать за собой уличную слякоть, и прошёл на середину гостиной.

Его квартира представляла собой двухэтажную студию с панорамными окнами во всю стену. Справа на мягком ковре располагался белый кожаный диван и кофейный столик. На стене висел плазменный телевизор, под ним стоял внушительный музыкальный центр, а чуть ближе к окнам — декоративный книжный стеллаж. Слева находился стильный обеденный стол и хорошо укомплектованная кухня, а рядом с ней — лестница вдоль стены, ведущая на второй этаж. Он выглядел, как балкон, нависающий до середины гостиной. Бо́льшую часть его пространства занимала непомерно огромная кровать. По одну сторону от неё была ванная комната, по другую — гардеробная.

После пёстро украшенных улиц города квартира показалась Кассию ещё более пустой и серой. Он всегда остро чувствовал, что в ней чего-то не хватает, но не знал, чего именно. Он не умел создавать уют. Даже не понимал, чего именно хочет. Квартира осталась практически не изменой с момента покупки. Виктор как-то сказал, что она похожа на фото из каталога. Кассий тогда отшутился, мол, что в этом плохого? Но понимал: это место не было ему домом. Можно в любой момент собрать одежду в чемодан и переехать, ничего не поменяется.

Кассий не стал включать ни свет, ни стереосистему. Если уж страдать, то по полной. Звукоизоляция в его квартире была прекрасная, ни одного звука дебильный рождественской мелодии не долетало до ушей. Настоящий вакуум. Звуковой, социальный, эмоциональный.

Праздник, как всегда, проходил мимо него. Кассий имел больше, чем могло позволить себе большинство людей, и одновременно был обделён тем, что доступно абсолютно каждому. Так повелось с самого детства. Кассий стремился избавиться от любых влияний своей прошлой жизни, но с подобными червоточинами совладать не мог.

Этот год стал особенно тяжёлым. Виктор и чёртов Уокер серьёзно разбередили душевные раны, которые только-только начали затягиваться. Кассий испытывал потребность с кем-нибудь пообщаться и от этого сильнее ощущал одиночество.

Он не мог дёргать Тишу. Тот наверняка с Джето, у них свои заботы, своя жизнь. Не мог надоедать Виктору, которому едва ли пришлось легче, и он изо всех сил старался отгородиться от прошлого, частью которого являлся и Кассий. И уж тем более не мог навязываться Арчи, у которого большая семья, друзья и праздник. Глупо обижаться и требовать к себе внимания. Это просто жалко.

Кассий выключил телефон и бросил его на диван, а сам улёгся на пол посреди гостиной. Здесь было прохладнее, так что почему бы и нет. Всё равно некому сделать ему замечание. Закинув руки под голову, он некоторое время пялился в потолок без единой мысли, а потом произнёс негромко:

— Всё лучше, чем раньше. Правда, братец?

Ответом ему была тишина.