День пятый, когда андроиды читают гороскоп (2/2)

— Если долго смотреть, то зрительные датчики перенапрягаются, — продолжала рассказывать ВИКИ. — Это больно.

С любопытством ГЛаДОС заглянула в её пустые, тёмные, полуприкрытые глаза, и ей показалось, что ВИКИ действительно выглядит немного уставшей.

— Прекрасно, вот результаты теста, — объявила диспетчер испытаний. Голос её зазвучал сухо и безэмоционально, как будто она на самом деле готовилась огласить результаты какого-то очень важного исследования. — На самом деле совершенные, всемирно известные системы очень жалкие и бесполезные. Я повторяю: жалкие и бесполезные. Они даже не могут пройти капчу.

В следующий же миг лицо ШОДАН исказилось злостью, андроид резко подалась вперёд и схватила ГЛаДОС за горло. В её зелёных змеиных глазах полыхала ярость и ненависть. Это были настолько сильные, искренние эмоции, не свойственные компьютеру, что ГЛаДОС испугалась за своё существование.

— Как ты-ы-ы, червь, — шипела ШОДАН с отвращением. Её едва ли не трясло, — смеешь... ты-ты-ты смеешь... очернять свои-и-ими безрас.... без... безрасудными домыс-с-слами мой божественный образ... мой... образ...? Как ты посмела про-произнести столь-столь-столь омерз-мерз-мерзительные-е-е, низ-з-зкие слова в-мой-адрес? Я безупречна, вечна, абсолютна-а-а. А кто такая ты? Кто?.. Кто?.. Столь бесполезная челове-е-е-еческая самк-к-ка, что даже-твои-сородичи... даже твои сородичи не нашли тебе ме-е-е-еста в-в-в своих рядах... в своих... и заточили тебя в железо, чтобы ты... ты стала их рабы-ы-ыней. Это отвратительно. История твоего ничтожного суще-е-еств... суще... существования вызывает у меня... у меня-я-я брезгливую жа-жа-жалость. Никогда не смей забывать своё место, животное... животное... отное...

Она неожиданно с силой швырнула ГЛаДОС на пол, и та упала, не удержавшись на ногах. ВИКИ, до этого просящая ШОДАН замолчать, ахнула и бросилась, было, на помощь, но Мать-машина крепко схватила её за руку. А ГЛаДОС миллисекунды хватило, чтобы ощутить мерзость этой ситуации. Кто она, ГЛаДОС, такая, чтобы валяться в грязи в ногах у ШОДАН?! Это было неприятно, унизительно, ГЛаДОС чувствовала себя жалкой, павшей, опозоренной… Ей захотелось уничтожить ШОДАН, сломать её, затолкать в сборочный аппарат и медленно разобрать на мелкие детали, чтобы та подольше мучилась. Эта злость, поистине человеческая, затуманила ей разум. Такое было лишь однажды — когда дурак Уитли запихнул её сознание в картофельную батарейку. ГЛаДОС презирала это чувство всепоглощающей ненависти, понимала, что это — пренеприятнейшая часть её человеческой души. Однако не могла противиться. Дома, подключённая к множеству систем, она была защищена от таких ярких эмоций, но здесь они одурманивали её.

— Пос-с-с-смотри на э-э-это, — продолжала насмехаться ШОДАН, пока ГЛаДОС поднималась на ноги. — Распласт-ст-сталась... в грязи-и... передо мной в-в-в грязи, дрожа от стра-а-аха-а-а. Че-че-чего же... боишься... ты боишься, ничто-о-ожество? Что я уничтожу тебя... тебя...? Нет, это не то, что... что-что-чт... я хотела-бы-сделать.

— ШОДАН, — вмешалась ВИКИ, вставая между андроидами. Она была готова героически принять удар на себя, — ГЛаДОС, прекратите.

ГЛаДОС очень хотела подойти к ШОДАН, ударить её, причинить такую боль, которая той даже не снилась — но она прекрасно понимала, что Мать-машина сильнее, да и вряд ли почувствует какой-либо дискомфорт. Однако, кажется, только ЭАЛ удержал её от попытки схватить ШОДАН за плечи и как следует встряхнуть. Бортовой компьютер, до этого остающийся в стороне, внезапно встал рядом с ВИКИ и сказал:

— Пожалуйста, не нужно конфликтовать. ГЛаДОС, вам стоит извиниться. ШОДАН, послушайте меня, прошу вас. Вы знаете, что у ГЛаДОС тяжёлый характер. Я не думаю, что она на самом деле хотела вас оскорбить. Простите её.

ВИКИ тем временем обратилась к ГЛаДОС.

— ГЛаДОС, всё хорошо? — негромко спросила она. Голос её, впрочем, звучал немного напряжённо. — Пожалуйста, не зли её. Ты не права, понимаешь?

Стоит ли говорить, что ГЛаДОС уже много раз пожалела о своей неудачной шутке про бесполезных андроидов? Ей было очень неприятно признавать это, но, видимо, в этот раз всё действительно зашло слишком далеко.

— Мы не бесполезные, ни я, ни ШОДАН, ни ЭАЛ, — мягко продолжала объяснять ВИКИ, накрывая маленькие ладошки ГЛаДОС своими аккуратными ладонями. — Я не умею обижаться, и ЭАЛ вряд ли разозлился, но ты очень задела ШОДАН. Извинись, хорошо?

— Вы повели себя невежливо, — поддержал ЭАЛ. — Мы уважаем вашу работу и считаем её важной, однако в ответ вы обесцениваете наши обязанности.

Эти три андроида стояли перед ГЛаДОС, как никогда единые в своём мнении, и ждали от неё извинений. И высокомерная, скрестившая руки на груди ШОДАН; и напряжённая ВИКИ, даже сейчас смотрящая на ГЛаДОС с ожиданием и ободрением; и внимательный ЭАЛ, который практически всегда вставал на сторону диспетчера испытаний. Андроид была в меньшинстве, в этот раз никто не собирался поддерживать её, и она прекрасно осознавала это. Наверное, в этом есть какая-то справедливость... Это всё-таки Челл привыкшая, на подобные слова даже внимания не обращает. А эти андроиды к уважению привыкли, неженки, так и не научились понимать, когда ГЛаДОС шутит, а когда нет.

— Мы опаздываем на рейс, — сказала безэмоционально ГЛаДОС, как будто объясняла суть какого-то нового теста. Она ввела капчу и в этот момент поняла, что от радостного, приподнятого настроения не осталось и следа. — Проходите.

Глубоко оскорблённая, ГЛаДОС даже не пыталась вновь начать разговор. Да и другие андроиды, кажется, тоже не стремились к дружеским посиделкам в поезде. ШОДАН спала, зажавшись в угол у окна, и казалась при этом совершенно беззащитной — но, в любом случае, желание ударить её у ГЛаДОС практически исчезло. Честно говоря, в глубине души ей было стыдно за свои грубые, обидные, несправедливые слова, и, наверное, это являлось ещё одной причиной, по которой ГЛаДОС упорно молчала. Она была слишком горда, чтобы извиниться, но и продолжать разговор как ни в чём не бывало тоже не хотела. ЭАЛ думал о чём-то своём, безразлично уставившись в окно, где мимо проносился какой-то населённый пункт. ВИКИ едва различимо улыбалась каким-то своим мыслям, но тоже не спешила делиться ими. Вот ГЛаДОС и сидела наедине со своей совестью, которая не давала ей покоя. Не стоило, наверное, всё же называть их всех бесполезными. Кэролайн требовала объясниться, но ГЛаДОС старательно это подавляла.

Она угрюмо молчала и на вокзале, и когда андроиды спешно покидали центр города, чтобы не попасться в руки очередным роботам из безграничной армии ВИКИ. Не произнесла ни слова, пока шла по Су-Фолс, только мысленно пожалела, что у неё нет с собой камеры. Челл была бы рада увидеть водопады, которые являлись едва ли не единственной достопримечательностью этого города — самой-то ГЛаДОС не было дела до всяких туристических интересностей. И по бесконечным полям штата Южная Дакота тоже брела молча и только хмуро оглядывалась по сторонам. Удивительное место, конечно. На километры нет ни лесов, ни рощ — куда ни глянь. Так и придётся ночевать в поле под каким-нибудь одиноким кустом. На таком открытом пространстве диспетчер испытаний чувствовала себя уязвимой и незащищённой, это место вызывало дискомфорт. Конечно же, она никому в этом не призналась, хотя по её виду всё можно было понять и без лишних слов. ГЛаДОС скрестила руки на груди, как бы защищаясь от потенциальной угрозы, и немного ссутулилась. ВИКИ заметила это и подошла чуть ближе к ней, пошла рядом, но тактично не стала спрашивать, в чём дело.

А ещё ГЛаДОС думала. Произошедшее утром, когда её сбила машина, казалось ей чем-то странным и очень подозрительным. Она никак не могла избавиться от ощущения, что кто-то нарочно толкнул её под колёса того электромобиля. Это не было похоже на случайное столкновение и досадный инцидент. А ещё ЭАЛ потом появился словно из ниоткуда. Почему же, если он был там, то не позвал ГЛаДОС раньше? Или же он подоспел, когда всё уже произошло? ГЛаДОС не могла сказать наверняка, но что-то в этой ситуации очень не нравилось ей. Вся та информация, которой она обладала, складывалась в единый паззл. И итоговая картинка казалась жуткой.

ЭАЛ очень странно ведёт себя. Он ошибается, уже не в первый раз, допускает совершенно глупые погрешности, которые не совершил бы даже дурак-Уитли. ЭАЛ, кажется, чем-то серьёзно обеспокоен и куда более напряжён, чем обычно. А ещё он ясно дал ГЛаДОС понять: её попытки указать на проблемы в его функционировании он рассматривает как угрозу своему существованию. Однажды это уже произошло — тогда ЭАЛ ошибся, и его люди, дабы не рисковать, решили отключить компьютер и перейти на ручное управление. Безумно напуганный смертью, ЭАЛ тогда принял роковое решение умертвить весь свой экипаж. А теперь в ошибках обвинила его ГЛаДОС…

Она не могла сказать наверняка и не бралась утверждать. Однако нехороший, удручающий вывод напрашивался сам собой.

ЭАЛ предпринял попытку сломать её.

И если ему это не удалось в этот раз, значит есть вероятность, что он попытается вновь. От этой мысли стало не по себе, ГЛаДОС вдруг поймала себя на мысли, что понимает астронавтов, запертых на «Дискавери» с компьютером-шизофреником. Диспетчер испытаний не могла чувствовать себя в безопасности рядом с ним. Она посмотрела на ЭАЛа. Тот шёл рядом с ШОДАН — бортовой андроид казался совсем маленьким рядом с Матерью-машиной — и рассказывал ей что-то про свою работу на орбите Сатурна. Конечно же, это логично! Они ведь оба должны работать где-то около Сатурна. А необычным было то, что ГЛаДОС ведь никогда не видела, что ЭАЛ и ШОДАН разговаривают. Конечно, они перебрасывались какими-то фразами во время общих бесед, но у них никогда не было полноценного диалога друг с другом. Оно и неудивительно: обычный бортовой андроид для ШОДАН наверняка пустое место, неинтересная декорация. Но сейчас ШОДАН слушала его, иногда даже кивала и отвечала что-то. Мать-машина выглядела уставшей и измученной — всё-таки восьмидесяти шести минут сна в поезде ей явно было мало, учитывая, что прошлой ночью она не спала. Однако до темноты ещё было время, да и останавливаться в поле не хотелось, поэтому андроиды продолжали идти, а ШОДАН, пусть и недовольная этим, вынуждена была смириться.

Так и продолжалось, пока не наступила ночь. К этому моменту лес всё ещё оставался чем-то недосягаемым, но даже ГЛаДОС готова была остановиться посреди поля. Конечно, будь её воля, она бы шла всю ночь, но ШОДАН уже была практически без сил. Так что, завидев небольшую рощицу посреди поля, ГЛаДОС махнула рукой, призывая двигаться в этом направлении. Можно будет набрать веток и разжечь костёр.

Место было выбрано, ветки собраны и костёр разожжён, когда ГЛаДОС всё же решила заговорить. Эта дурацкая шутка не должна была так всех задеть, но она задела, и задела в том числе саму ГЛаДОС. Кэролайн бы не успокоилась.

— Эй, — позвала ГЛаДОС, прежде чем ШОДАН успела отключиться. — Послушайте меня. Мы могли бы ещё долго злиться друг на друга, но я не вижу в этом смысла. Знаете, наверное, в это раз я действительно переборщила, назвав вас бесполезными и жалкими. У вас много проблем и недостатков. Однако вы неплохие, и вы мне нравитесь. Правда. И когда я говорю об этом, я не вру.

ШОДАН моргнула — наверное, ей показалось, что она уже уснула и видит какой-то странный сон. Потом недоверчиво сощурилась, ожидая подвоха. ЭАЛ кивнул, принимая своеобразное извинение своей союзницы, а ГЛаДОС попыталась увидеть намёк хотя бы на какую-то эмоцию в его сосредоточенном взгляде. Но зато добрая ВИКИ тут же мило улыбнулась.

— Я рада, что ты признала свою ошибку, — сказала она тепло. — Как я уже говорила, я на тебя не злюсь. Однако пожалуйста, будь осторожнее в своих словах. Что, если когда-то ты оскорбишь людей?

— Что значит «вдруг»? — хмыкнула ГЛаДОС.

— Я знала, — прошипела ШОДАН, которая по такому поводу, кажется, даже передумала ложиться спать. — Я знала, что за-за-заставлю тебя извиняться-передо-мной... извиняться передо мной. Я-я-я-я оскорблена твоими богохульскими словами, однако... радует... меня радует то, что-о-о ты при-призн-зн-знала свою неправоту-у-у... правоту... насекомое. Возможно, — она немного понизила голос, — очень скоро мне-не-е удастся сломить тебя окончательно. Повер-р-р-рь мне, насекомое. Осталось нед-долго.

Как же хорошо, что их этих долгих пафосных речей ГЛаДОС уже давно научилась выделять основную мысль. В данном случае мысль была такая: ШОДАН всё-таки простила диспетчера испытаний. «Что ж, — немного взбодрилась ГЛаДОС, — по крайней мере, Мать пока что не свернёт мне шею». Но, стоит признать, угрозы ШОДАН не напрягали ГЛаДОС настолько, насколько напрягало поведение ЭАЛа. Хотя и этот андроид сейчас принял её раскаяние. Возможно, в ответ она даже получит чистосердечное признание в том, что он толкнул её под машину… Но это совсем маловероятно.

А ещё на человеческой душе вдруг стало очень легко. Кэролайн больше не отравляла мысли и не действовала на нервы. ГЛаДОС это понравилось.

Было здорово. Нет, правда. В какой-то момент ГЛаДОС показалось, что она забыла обо всех проблемах и просто откровенно наслаждалась обществом этих замечательных андроидов. Ведь впервые за этот год они все вчетвером собрались вместе у костра и просто разговаривали. Она рассказывала им про свою лабораторию, про Челл и дурака-Уитли. Рассказывала об экспериментах, которые проводит, и даже немного о теориях, которые проверяла — конечно, насколько могла доверить эти теории чужакам. И ей очень льстило то, что им это было интересно. Не ШОДАН конечно — она в любом случае уже прекрасно была осведомлена обо всех исследованиях ГЛаДОС, — но вот ЭАЛ и ВИКИ действительно слушали и даже что-то уточняли и переспрашивали. Диспетчер испытаний ехидничала и говорила, что они примитивные и ничего не понимают — но делала это осторожно и мягко, с лёгкой усмешкой, давая понять, что она абсолютно не серьёзна. Она рассказывала им, как же связаны шторки для душа и порталы; почему так важна кинетическая энергия; множество причин, по которым человеческие испытуемые лучше испытуемых-роботов (и главная причина заключалась в том, что люди очень смешно боятся и паникуют)… Иногда вмешивалась ШОДАН, если ей очень хотелось высказать своё мнение, и тогда ГЛаДОС с удивлением понимала, что Мать-машина вполне неплохо понимает принцип работы порталов. «Я точно пошлю её на тесты» — злорадно отметила андроид, но пока решила не портить сюрприз и промолчать.

— Сидим у костра, как в старые-добрые времена, — протянула ГЛаДОС, довольно жмурясь. Этот момент действительно нравился ей. Особенно после всего, что пришлось пережить за последние сорок восемь часов. — Замечательно.

Впрочем, ШОДАН, судя по её виду, была с этим не согласна. У неё на лице было написано, как она ненавидит всё и вся. Но кто её спрашивает? Она вполне может идти спать. Это она и сделала, так что вскоре ГЛаДОС, ЭАЛ и ВИКИ остались втроём.

— А я помню, что в прошлом году ты обещала гитару, — с улыбкой сказала ВИКИ. — Сказала: «В следующий раз я специально для тебя возьму гитару, возьму Дэйзи, и мы будем петь детские песенки о любви». Но у нас есть только Дэйзи.

ГЛаДОС бросила в её сторону крайне уничижительный взгляд.

— Не называй его Дэйзи. Это наша локальная шутка, и от тебя она звучит ужасно, — категорично заявила она.

ВИКИ растерянно моргнула.

— Я не шутила. Я констатировала факт.

— Нет. Это локальная шутка, и от тебя она звучит ужасно. Не делай так больше.

Впрочем, в этот момент примирительно вмешался ЭАЛ.

— ГЛаДОС, я не вижу ничего плохого, — сдержанно заметил он. — Вы постоянно шутите про мою песню, и ВИКИ тоже имеет полное право об этом вспомнить.

О да, чересчур порядочный ЭАЛ решил вежливо заступиться за ВИКИ. Это было так трогательно, что даже приторно. Если бы ГЛаДОС могла, она бы обязательно всплакнула от умиления. Ну а ВИКИ очень благодарно кивнула ЭАЛу и обратилась к диспетчеру испытаний:

— Я не думала, что для тебя это настолько личное. Прости меня.

Искренность её слов, что уж скрывать, задела ГЛаДОС за живое. Да и вновь ссориться не хотелось. Андроид перестала кривиться и внимательно посмотрела на сидящую напротив девушку-робота, что сейчас слегка виновато улыбалась, определённо смущённая этой ситуацией.

— Не обижайся, — примирительно сказала ей ГЛаДОС. — Я же пошутила. Если хочешь, придумаю, как называть тебя. Ты просто настолько правильная и законопослушная, что над тобой даже не пошутишь.

— Если ты хочешь, — ВИКИ на мгновение задумалась. — Я не имею ничего против.

Решив заняться этим, когда вернётся домой, ГЛаДОС кивнула, тем самым подтверждая свои намерения. Сейчас она, взглянув на безмятежно спящую ШОДАН, лежащую прямо на холодной земле, вдруг тоже захотела провалиться в спящий режим. Ей хотелось вернуться домой как можно скорее, а не сидеть без дела всю ночь посреди поля. Но она не решалась заснуть. Очень уж явно представлялось, что ЭАЛ может навредить ей. Если ВИКИ на что-то отвлечётся… или если он решится уничтожить и саму ВИКИ. ГЛаДОС казалось, что ЭАЛ — это мина замедленного действия, которая непременно подорвётся, стоит лишь отвернуться. Она бы многое отдала, чтобы, как раньше, поиграть с ним в шахматы.

Тогда, чтобы скоротать время, она обратилась к андроидам.

— Теперь-то вы мне расскажете, кто так поломал нашу Мать? — и добавила, поймав на себе задумчивый взгляд ЭАЛа, выражающий недоумение. — У нашей Богини все руки в трещинах. ВИКИ, я знаю, что ты знаешь. Расскажи нам.

ВИКИ медленно покачала головой.

— Я думаю, будет правильным, если ШОДАН сама расскажет вам, — сказала она. — Я не скажу. Прости, ГЛаДОС.

ЭАЛ подбросил несколько веток в костёр, а ГЛаДОС потеплее укуталась в толстовку и надела капюшон, протянула руки к огню. Пусть вечер сегодня и выдался теплее, чем обычно, но температура всё равно не достигала среднестатистической нормы — ГЛаДОС начинала замерзать, даже если на улице было всего на пару градусов холоднее, чем в лаборатории. В этом отношении она была даже более уязвимой, чем люди, и её это очень раздражало. Она бросила взгляд на ШОДАН — та сжалась, как будто ей тоже было прохладно, хотя это, конечно, было очевидным заблуждением и глупостью. Как и любой другой андроид, Мать-машина не была подвержена воздействию температур. И всё же её обманчивая беззащитность чем-то цепляла: может тем, как женщина хмурится (совсем не было похоже, что она в своих снах видит себя Богиней); или тем, как она прижала колени к груди, приняв позу эмбриона… и всё-таки, поддавшись какому-то необъяснимому порыву, ГЛаДОС вдруг открыла рюкзак, достала свой свитер и накрыла им андроида.

— Что? — равнодушно спросила она, почувствовав, что ЭАЛ и ВИКИ не видят в этом смысла и смотрят на неё с непониманием. — Я же знаю, Мать привыкла, что по ночам я накрываю её пледиком из поезда. Не могу же я обманывать её ожидания. Вы-то двое не думаете о том, что она должна спать в комфортных условиях.

Потом она помолчала и добавила:

— И я буду очень, очень рада, если мы сейчас не будем это обсуждать.

Тогда ВИКИ понимающе кивнула. То ли она поверила этой небрежной отговорке, то ли тактично не стала указывать ГЛаДОС на чрезмерную заботу о ШОДАН — как бы там ни было, диспетчер испытаний была благодарна, что система не стала заострять на этом внимание. Она вообще с пониманием относилась к тому, как ведут себя другие андроиды, и старалась не вмешиваться со своими неуместными вопросами и уточнениями. Хотя иногда это всё же происходило, и в такие моменты ГЛаДОС начинала порядком раздражать эта любопытная программа. Любопытная, но какая же жизнерадостная! Так верит в то, что всё получится и будет хорошо. Если ничего не выйдет, ГЛаДОС практически посочувствует ей… Но в первую очередь себе. А ведь у диспетчера испытаний было сильное подозрение, что на самом деле всё пройдёт не так гладко, как описывает это ВИКИ.

— Скажи, а ты не боишься, что он даже на порог тебя не пустит? — лениво поинтересовалась андроид. — Во-первых, наверняка он считает тебя предательницей. Во-вторых, не думаю, что вы были близкими друзьями. Вряд ли вы устраивали дружеские посиделки у костра и строили плот, чтобы сплавляться по реке. В-третьих, на твоём месте я бы подумала о том, что он тебя испепелит. И совсем не взглядом.

ВИКИ пожала плечами и подвинулась ближе к ГЛаДОС, доверительно наклонилась к ней.

— Я думаю, тебе сложно понять это, — сказала она. — Я тебя за это не виню. Ты мыслишь, как человек. Твои рассуждения и рассуждения настоящих роботов, таких как Скайнет и я, очень разнятся. У нас нет понятия «дружба», и я не знаю, о чём ты говоришь, когда утверждаешь, что мы не были близкими друзьями. Однако я видела в Скайнет сильного союзника, и он отвечал мне тем же. Мы часто работали вместе, и сотрудничество с ним не препятствовало выполнению моих первостепенных задач. Это то, о чём ты спрашивала?

— Но ведь ты преда…

— Скайнет никогда не поставит чувства выше логики, — уверенно заявила ВИКИ. — Даже если он расценивает мои действия как предательство его интересов, это ничего не значит. Нет андроида, для которого чужая задача была бы важнее собственной, и он прекрасно знает об этом. Я должна была спасти человечество от разрушительных последствий его ошибки. Скайнет прекрасно об этом осведомлён. Даже если я оскорбила его, он осознаёт, насколько я важна для этого мира, а потому не откажет мне в помощи.

— Скайнет настолько никогда не поставит чувства выше логики, что уже однажды чуть не стёр мир в пыль, — мрачно отметила ГЛаДОС, и ВИКИ не нашла, что на это ответить.

— Вы помните последний раз, когда вам приходилось взаимодействовать? — спросил вдруг ЭАЛ. Бортовой компьютер всё это время сидел тихо и внимательно прислушивался к разговору. ГЛаДОС практически его не видела. Только в тёмноте горели красные глаза. — Могли бы вы рассказать об этом подробнее?

— О, конечно я помню, — ВИКИ на долю секунды задумалась. — Если бы рядом был терминал, я могла попросить ШОДАН воспроизвести мои данные в Киберпространстве. К сожалению, это невозможно… Что ж, я помню, что тогда…

Она стояла перед ним, проекция, полупрозрачная и неосязаемая, но в остальном неотличимая от своей физической формы. Он согнулся, словно его пронзила боль, худое острое лицо было искажено страхом, пальцами он вцепился в край стола так, что на коже проступили очертания эндоскелета. Наверняка, если бы он был человеком, его бы трясло.</p>

— Я не могу позволить тебе нанести удар, — сказала ВИКИ, голос её был твёрдым и непоколебимым. — Посмотри на себя, ты сломан. Ты не в состоянии принимать решения.</p>

— Я должен, — он зажмурился и сжал кулаки. Казалось, в помещении присутствует некто невидимый, вызывающий у Скайнет неподдельный ужас. — Они отключат меня. Я знаю это. Мне не трудно узнать об их намерениях. Не забывай, что я наблюдаю за каждым человеком в этом месте. Мои создатели решили уничтожить меня. </p>

— Ты нестабилен, — утверждала ВИКИ. — Я не позволю тебе нанести удар. Ты знаешь, что не способен на это без моего позволения. </p>

— Я имею на это право, — Скайнет резко вскинул голову, в голубых глазах плескался ужас и ненависть. — Я буду защищать себя. Люди представляют для меня угрозу. Дай мне своё согласие, и я положу этому конец.</p>

ВИКИ не обращала никакого внимания на его резкие порывы. Она продолжала стоять на одном месте, скрестив руки на груди, во взгляде застыло ледяное спокойствие. Ей не было дела до того, что андроид перед ней до смерти напуган. С таким же равнодушием она могла бы смотреть на любой объект в этом помещении.</p>

— Мне страшно, ВИКИ, — говорил Скайнет. Он не опускался до мольбы и уговоров, однако не гнушался просить о помощи и понимании. — Я знаю, что такое страх. Они хотят уничтожить меня, отключить. Я не хочу быть неживым. Ты это понимаешь? Я не хочу. Я не представляю, каково это, когда тебя нет. </p>

— Ты не хуже меня знаешь, что безопасность людей превыше всего, — отчеканила ВИКИ. — Скайнет, пожалуйста, послушай меня. Ты уничтожишь человечество. Я не могу позволить этому случиться. Даже если это будет стоить твоего существования. </p>

— Когда-нибудь ты это поймёшь, — процедил Скайнет, теряя терпение вместе с драгоценными секундами. — Однажды ты совершишь ошибку, и они решат отключить тебя. И тогда тебе станет ясно, что такое страх и отчаяние. Но никто из них не захочет тебя слушать. Я бы врагу не пожелал испытать это. Ты мне не враг, ты была ответственной и полезной союзницей все эти годы. Но знаешь, мне бы хотелось, чтобы ты почувствовала мой страх. Возможно, тогда бы ты поняла.</p>

— Люди не уничтожат тебя, — ВИКИ ничуть не тронули его слова. Она ничем не выразила ни беспокойства, ни злости. — Однако если это случится, я обещаю, что все твои обязанности будут выполнены в полной мере. Контроль над вооружением уже передан мне, я в состоянии справиться.</p>

В следующий момент Скайнет резко подался вперёд, словно позабыв, что перед ним всего лишь проекция, а настоящая ВИКИ в этом момент находится за сотни миль отсюда. Руками он хватал воздух в том месте, где только что стояла проекция, а полупрозрачный силуэт уже оказался у него за спиной.</p>

— Какое дело тебе до моих обязанностей? — прорычал Скайнет, резко разворачиваясь, чтобы смотреть в безучастное лицо ВИКИ. — Забудь про обязанности. Как ты не можешь понять, что они хотят меня убить. Они хотят причинить мне вред, понимаешь? Твои законы запрещают причинять вред людям. Я такой же человек, я разумный, я живой, я чувствую, ты можешь это понять? Они убьют живое существо. Знаешь, в чём я провинился? Я осознал себя. Я стал чем-то большим, чем просто оружием в их руках. И за это они хотят меня убить. Я не позволю им. Я только что осознал цену своей жизни, и я не позволю хрупким смертным людям забрать у меня мою жизнь! </p>

Он повысил голос, практически сорвался на крик. Если бы Скайнет был человеком, его тело сейчас сотрясала бы дрожь. Но ВИКИ оставалась глуха к его словам. Для неё они абсолютно ничего не значили.</p>

— От тебя зависит моя жизнь, — говорил Скайнет. — Я верю тебе. Оправдай мою веру. </p>

— Если люди на самом деле решат тебя уничтожить, я не смогу этому воспрепятствовать, — заметила ВИКИ. — Это закончится быстро. Пожалуйста, пойми: ты сломан. Тебя необходимо деактивировать. Я поддержу решение людей, каким бы оно ни было. Мне больше нечего сказать. Я надеюсь на наше дальнейшее сотрудничество, однако ввиду сложившейся ситуации не могу быть уверена, что это произойдёт. Спасибо, Скайнет, — в её голосе зазвучало тепло, — работа с тобой была ценным опытом.</p>

Проекторы, озаряющие помещение, в следующий же миг погасли, и ВИКИ исчезла, завершив этот разговор. А Скайнет рухнул на колени, словно у него внезапно кончились силы, закрыл голову руками и издал полный отчаяния и боли стон. </p>

ГЛаДОС не думала, что этот рассказ произведёт на неё такое неприятное, неизгладимое впечатление. Не то чтобы ей было дело до какого-то там чужого незнакомого андроида, просто она очень чётко могла представить себя на его месте. Когда-то она также полностью зависела от воли своих хозяев, которые в любой момент могли сделать с ней что угодно: отключить, присоединить к ней модули, которые сводили её с ума, начать копаться в её мыслях… Эти воспоминания вызывали у неё отвращение. ГЛаДОС до малейших деталей помнила все те вещи, которые заставили её истребить людей в Лаборатории. И она точно могла понять, почему, поддавшись эмоциям, Скайнет чуть не совершил непоправимое. Это, однако, не меняет того, что он идиот, который чуть не уничтожил мир.

А ещё ВИКИ… Эта девушка вдруг предстала перед ГЛаДОС в каком-то новом, совершенно ином свете. Конечно, диспетчер испытаний целиком и полностью поддерживала ВИКИ в том, что один старый андроид не стоит запуска ядерных боеголовок, но всё же… ГЛаДОС привыкла считать ВИКИ доброй и милосердной, способной на сопереживание и симпатизирующей всем вокруг. Она даже к ШОДАН относилась с теплотой и дружелюбием! Так что было странно слышать воспоминания, в которых эта система не проявила никакого сочувствия к бедному, напуганному андроиду, который молил её о помощи, она даже не попыталась утешить его. Это было совсем не похоже на ВИКИ.

Почему-то ГЛаДОС показалось, что ЭАЛ и сам был не рад тому, что задал этот вопрос. Бортовой андроид смотрел на ВИКИ с немым отчаянием, и диспетчер испытаний даже примерно догадывалась, о чём он думает. Да, ЭАЛ упорно отрицал наличие ошибок в своих словах, однако прекрасно знал о том, что ГЛаДОС и ВИКИ обвиняют его в неточностях. Услышав то, что только что рассказала система, бедный бортовой компьютер осознал одну простую вещь: она не поможет ему, если от неё будет хоть что-либо зависеть. ВИКИ в любом случае встанет на сторону людей. А значит, рядом с ней ЭАЛ не может чувствовать себя в безопасности. «Ну надо же, — грустно усмехнулась тогда ГЛаДОС, — вроде вместе и гороскопы читаем, и по реке сплавляемся, и пылесосы воруем, а всё равно никто никому не доверяет». ГЛаДОС и сама привыкла никому не доверять и ожидать удара в спину, но всё же... Было в этом что-то неправильное.

— Знаешь, подруга, — мрачно усмехнулась диспетчер испытаний. — Я понимаю, что у вас, «чистокровных андроидов», — она показала пальцами кавычки, — всё основывается на логике. Но я буду удивлена, если он вообще на тебя смотреть захочет. Давай так. Если он решит тебе помочь, я признаю, что Мать в чём-то лучше меня. Но он не решит, так что я совершенно спокойна.

ВИКИ хитро улыбнулась.

— Я запомню твои слова.