Глава 7: Безнадежные дела (2/2)

— Мистер Люпин.

— Да? — Римус заставил себя поднять взгляд. Макгонагалл положила папку перед собой лицевой стороной вверх. Бумага в нем была чистой, без единой записи в его послужном списке или отметок, несмотря на её бредни о его прошлом. Легкая улыбка играла в уголках тонких губ директрисы.

— Мистер Люпин, — повторила она, — школа Хокингса не берется за безнадежные дела. Вы были зачислены из-за ваших успехов, а не из-за ваших неудач. Тем не менее, в школе есть правила, и этим правилам нужно следовать. Ты понимаешь? — Она подождала, пока он кивнул. — Хорошо. На данный момент мы сосредоточимся на том, чтобы помочь тебе освоиться с твоими уроками. До тех пор от тебя будут ожидать, что ты будешь посещать каждый урок и жить в соответствии с правилами школы. Ты можешь это сделать?

— Нет, — подумал он.

— Да, — сказал он.

— Хорошо. Я должна сообщить тебе, что твой отец организовал регулярную стипендию на школьные принадлежности в течение семестра, если они тебе понадобятся — разумеется, под контролем школы.

— Конечно, — саркастически сказал Римус.

— Ты сможешь получить к ним доступ в школьной приёмной, когда он тебе понадобится. Но на этой ноте, если у тебя нет никаких вопросов, я полагаю, что отняла у тебя на сегодня более чем достаточно времени. Возьми этот пропуск и отдай своему следующему учителю, чтобы извиниться за свое опоздание. — Она передала через стол желтую бумажку. Внизу была ее большая закрученная подпись. Римус сунул квитанцию в карман и встал, готовый уйти. Он только что отвернулся от ее стола, когда она остановила его.

— О, мистер Люпин, еще кое-что. Пожалуйста, выверните свои карманы.

***</p>

Римус вернулся в класс с пустыми карманами и с сильно истощенным терпением. Он избежал потери зажигалки Томни благодаря быстрой ловкости рук, но МакГонагалл конфисковала его сигареты и сразу же сделала ему строгое предупреждение о курении несовершеннолетних. В пятнадцать лет Римусу было запрещено курить по закону, не то чтобы в любом магазине на углу Лондона когда-либо спрашивали удостоверение личности, но помимо этого, большая часть кампуса Хокингса была свободна от табачного дыма, за исключением нескольких специально отведенных мест для курения. Ему следовало бы быть более осторожным, если он не хотел потерять всю свою заначку учителю, который наверняка просто прикарманит ее, чтобы потом покурить.

Математика была следующей, с Питером и Сириусом (у бедного Питера был двойной блок), но учитель, доктор Беккер, все равно распределил места, поэтому он сел в левой части класса сразу за девочкой, которую он встретил ранее, Мэри, которая большую часть урока строила глазки Сириусу с другого конца комнаты. Остаток дня прошел без особых перерывов, если не считать того факта, что Римус начал понимать, что у него было очень мало уроков без Сириуса. Каждый раз, когда они оказывались в одной комнате, они изо всех сил старались не обращать внимания друг на друга, и за обедом, когда Питер потащил его к их общему столу для пикника на одной из террас, Римус ел, повернувшись спиной к остальным. Его нога постоянно болела, но у него не было свободной минуты, чтобы добраться до общежития за оставшимися сигаретами, не опоздав на следующий урок.

К тому времени, когда они закончили учебный день и поужинали, Римус чувствовал, что может взорваться даже от самого слабого толчка. Он вернулся на троллейбусе в свою комнату один и, обнаружив, что мальчики еще не вернулись, сразу же нырнул за сундуком своей матери. Как только он закрыл эту штуку, двери комнаты в общежитии открылись, и трое других парней ввалились внутрь, как резвящиеся щенки. Римус мысленно застонал, чуть не раздавив свою пачку сигарет, когда сунул ее под подушку и бросился на кровать.

— Хорошо прошел первый день, Люпин? — Спросил Джеймс, подходя к своей кровати и садясь.

— Достаточно хорошо, — ответил он, пожав плечами, постукивая пальцами по корешку учебника географии.

— Ну, мой день был просто прекрасным, — сказал Питер. Он рассеянно жевал горсть соленых крекеров, которые стащил из Столовой. — Мойра искала меня. — Он сказал это, бросив дерзкий взгляд в сторону Джеймса.

Джеймс ответил тем же взглядом. — Я думал, вы, ребята, расстались в прошлом семестре.

— Возможно, мы звонили друг другу летом.

— Пит, ты собака.

Питер хихикнул, и секунду спустя Сириус вышел из ванной, наполненной паром. Он был полностью одет, с полотенцем на плечах, чтобы ловить воду, которая стекала с кончиков его черных волос. Подойдя к своей кровати, он снял полотенце с шеи и еще раз протер им голову, прежде чем повесить его на крючок рядом с одним из столбиков кровати. Затем он встряхнул волосами, как это сделала бы собака, и потянулся за стопкой пластинок.

Римус был на ногах через секунду. В несколько быстрых шагов он пересек спальню и хлопнул ладонью по проигрывателю, чтобы Сириус не смог поднять его крышку.

— Нет, — сказал он строго, — ты вчера повеселился. Здесь тоже живут другие люди.

Сириус посмотрел на Римуса большими глазами, но на его лице читалось недоверие. — И кем же ты себя возомнил?

— Тем, кто живет здесь.

Сириус слегка усмехнулся и посмотрел на Джеймса. — Один день, и он думает, что он король замка.

— Ну, я, черт возьми, не подданный, - прорычал Римус.

Питер выглядел так, словно был готов нырнуть в укрытие, а Джеймс наклонился вперед на своей кровати, выглядя смущенным.

— Что, если он просто будет слушать немного тише, Римус? — Он предложил.

— Я буду слушать так чертовски громко, как захочу, — проворчал Сириус.

— Почему ты такой придурок? - Потребовал Римус. — Кто ты — Чертова Королева?

— Только если ты хочешь называть меня ”ваше величество”.

Ощетинившись, Римус сделал шаг вперед, но Джеймс первым встал между ними.

— Ребята, это просто немного музыки! Давай, Сириус, сейчас только семь, мы послушаем в общей комнате.

Сириус отшатнулся. — Это наша комната, а не его! Мы живем здесь уже четыре года! Он может п—

— Ну, технически это теперь тоже комната Римуса—

— Заткни пасть, Пит!

— Ты, должно быть, очень популярен, если так разговариваешь со своими друзьями, — передразнил Римус.

— Что ты знаешь о нас, приятелях, а? Ты просто свежая кровь.

— Как, блять, ты меня только что назвал?

Джеймс вскинул руки, отталкивая Римуса и Сириуса за плечи. — Этого достаточно! И от тебя тоже, Сириус! Боже, как пара чертовых птиц, набросившихся друг на друга. А теперь пошли, мы уходим.

Прежде чем Сириус успел возразить, Джеймс наклонился и схватил толстую стопку пластинок, сложенных в ногах кровати, и сунул их ему в руки, разворачивая своего лучшего друга за плечи и выводя его прямо из комнаты мимо Римуса.

— Оставь дверь незапертой, Пит, — сказал Джеймс, прежде чем позволить двери закрыться за ними. Как раз перед тем, как это произошло, Римус услышал ворчание Сириуса:

— Ты забыл Led Zeppelin III.

Римус резко выдохнул и, пошатываясь, вернулся к своей кровати. Та же самая пульсация, что и утром, началась прямо за его глазами, а Сириус даже не включил музыку. Присев на край кровати, он обеими руками сжал лоб.

— Рад, что это закончилось, — вздохнул Питер. — Кто-нибудь хочет поиграть в карты?