Глава 3: Шоколад и станция (2/2)

Частная школа Хокингса могла бы быть хорошей, если бы Римус только мог сориентироваться. Школа была чертовым лабиринтом, а он еще даже не зашел ни в одно здание.

После того, как водитель встретил его на вокзале, они отправились в часовое автомобильное путешествие на территорию Хокингса. В машине было запрещено курить, поэтому Римус заставил водителя подождать, пока тот не выкурит хотя бы одну сигарету до чистого пепла. Водитель, казалось, был раздражен ожиданием и что-то проворчал себе под нос с сильным шотландским акцентом, но Римус все равно не спешил садиться в другой автомобиль после девятичасовой поездки на поезде.

Они ехали в тишине, за что Римус был благодарен, только скрипучее радио нарушало тишину. У радио диджея был вкус, поэтому Римус не мог жаловаться; даже если радио отключилось во время песни The Doors “Light My Fire”, из-за чего он пропустил последнюю половину песни. Машина двигалась по большей части грунтовым дорогам, а Римус смотрел на шотландскую сельскую местность и напевал под музыку, пока ее сигнал, наконец, не отключился и не остались только помехи.

Ближе к концу пути мужчина указал на небольшое скопление зданий вдали от дороги. Крейгтайр, объяснил он, где школа получала большую часть своих принадлежностей, включая еду и покупки. В деревне было почтовое отделение, портной, рынок, паб и единственный магазин на углу. Была и своя школа, для местных детей, но не более того.

Римус только хмыкнул в ответ, и мужчина мрачно усмехнулся.

– Больше не в Лондоне, парень.

И он не был. Школа Хокинга была совсем не такой. В Лондоне - или, по крайней мере, к востоку от Олдгейт Памп – люди дали бы ему более широкую известность. Они бы опасались встречаться с ним взглядом, а он бы вообще не встретился с ними взглядом. В Хокингсе Римус не мог заставить людей перестать пялиться. И это даже не было самой большой проблемой. Из всей его аудитории ни один не поднялся выше его ребер.

Он был окружен детьми. Куда бы он ни посмотрел, какой-нибудь ребёнок выскакивал, чтобы взглянуть на него. Большинство были одеты в обычные повседневные рубашки и брюки, но некоторые были одеты в элегантную темно-бордовую и серую униформу. Римус, все еще одетый в свои любимые брюки с дырой на левом колене и грязными стальными носками (хотя рубашку он сменил), вероятно, выглядел как полный придурок. Хотя, как он подозревал, это просто делало его странным в мире состоятельных детей, а не пугающим. Он тащился вперед, неся свой чемодан, а небольшая вереница шестилетних детей следовала за ним, как поезд, и он почти решил позволить им это, пока один из маленьких засранцев не набрался смелости и не подбежал, чтобы вытереть что-то о его рубашку сзади.

– Эй! – Рявкнул Римус, когда малыш завизжал и убежал за пределы его досягаемости. Он перевел взгляд на остальных, может быть, на дюжину из них, но дети только отступили на несколько шагов и захихикали.

После того, как Римус в третий раз подошел не к тому зданию, он был особенно расстроен. Наконец он повернулся к детям и с громким стуком уронил свой чемодан на каменную дорожку. – Кто-нибудь знает, где находится Годрик-Хаус? – Он сорвался.

Дети разбежались, либо не ожидая, что Римус действительно что-то им скажет, либо напуганные его раздраженным выражением лица. Римус смотрел им вслед, подавляя стон.

–Не работает, когда ты кричишь на них, – раздался голос у него за спиной.

Развернувшись, Римус столкнулся лицом к лицу с девушкой. Она была по крайней мере на голову ниже его, с лицом, усыпанным веснушками, и самыми рыжими волосами, которые он когда-либо видел. Ее руки были скрещены на груди, хотя выражение лица было дружелюбным. Он мог бы принять ее за другого ребенка, если бы не властный тон в ее голосе.

– Я не кричал, - сказал Римус.

– Ну, ты не очень вежливо попросил, не так ли? – Она разжала руки, взмахнув кучей документов, которые несла. Она также была одета в униформу, хотя ее одежда была явно более взрослой: элегантный темно-синий жилет поверх рубашки, серая юбка и легинсы. Это было почти достойно аплодисментов – быть одетым в парадную форму в такую жару.

– Значит, ты заблудился?

Римус моргнул. – Э-э... да.

Она подняла брови и окинула его беглым взглядом. – Ну, и куда ты направляешься?

– Годрик-Хаус, – ответил он, и она улыбнулась.

– Да, я уже слышал.

– Тогда зачем спрашивать?

Она пожала плечами. – Просто поддерживаю разговор. Годрик - одно из средних общежитий, в восточной половине кампуса. Ты сейчас на западной стороне – в начальной половине?

Это объясняло всех детей. Проклятый водитель, он высадил его не на той стороне.

Борясь с тем, чтобы его лицо не вспыхнуло, Римус прикусил внутреннюю сторону щеки, прежде чем заговорить. – Я новенький.

На этот раз она широко улыбнулась. – Это я тоже поняла. Я Лили. Лили Эванс .

Лили шагнула вперед и протянула руку с широко раскрытой ладонью.

– Ремус Люпин, – сказал он, прекращая рукопожатие после одного движения вверх-вниз и засовывая обе руки в карманы.

– Я могу отвезти тебя в Дом Годрика, если хочешь, – предложила Лили.

– Да?

– Да. Мое общежитие всего в нескольких дверях отсюда — Дом Ровены. Все общежития названы в честь основателя или ученого Хокингса. На самом деле это касается большинства зданий. Есть ли причина, по которой ты так далек от...

– Лили!

Глядя поверх Лили, что было совсем нетрудно, учитывая, какой она была маленькой, Римус увидел, как к ним подбежал еще один мальчик. Он был краснолицым, с крючковатым носом и масляно-черными волосами, которые падали на его голову, как безвольная тряпка. В отличие от Лили, выражение его лица было кислым, и он смотрел на Римуса, как на старую жвачку, которую он только что соскреб с подошвы своего

ботинка.

– Сев, - радостно сказала Лили, – это Римус.

”Сев” еще раз взглянул на Римуса, прежде чем решил полностью игнорировать его присутствие. – Твои сопляки снова вышли из-под контроля, – сказал он, ткнув большим пальцем через плечо позади себя. – Тебе нужно прийти и успокоить их.

Уголки рта Лили опустились, как будто она слышала одно и тоже много раз раньше. – Я говорила тебе не называть их сопляками, Северус. Как ты собираешься заставить их слушать тебя, если ты просто избавляешься от них?

Северус выглядел возмущенным. – Ты делаешь это за меня.

– Ну, - начала Лили, внезапно снова воодушевившись, – не сегодня. Я предложила показать Римусу его общежитие. Он новенький.

Лили говорила так, словно он был новой блестящей игрушкой, но взгляд Северуса заставил Римуса подумать, что он скорее бросит его под тележку, чем будет играть с ним.

– Но ... – он попытался, но Лили только покачала головой, прижимая свой кулак, полный бумаг, к его груди и отступая к Римусу.

– Прости, Сев, просто попроси Ханну о помощи! Увидимся позже за ужином .

Приподняв голову, Северус фыркнул и бросил злобный взгляд в сторону Римуса, прежде чем, наконец, уйти, предположительно, обратно к детям, которых он не смог успокоить в первый раз.

– А теперь, – сказала Лили, поворачиваясь к Римусу, – мы идём?